Приключение длиною в день

Анна Поршнева, 2018

Третья история об обратном оборотне. Хэм и Василий Петухов отправляются на поиски древа жизни – без его плодов Хэму грозит гибель. А проводником у них загадочный знаток тропинок в сказочных царствах – некий Максим Константинович, в котором проницательный читатель, конечно, узнает кое-кого, прежде чем автор раскроет эту тайну. А чем закончится этот поход сквозь мир арабских, европейских и, конечно же, русских сказок – кто знает…

5. Все в сборе

Разбудил Василия звонок в дверь. За дверью стояла мадам Петухова с сонными глазами. В руке она держала кошачью переноску, в которой кто-то шуршал.

А дело было так. Почему-то в семье Петуховых никто не озаботился исчезновением Василия. Почему-то мама с папой не волновались. И Нютка не искала старшего брата. И бабушка ничего не заподозрила. Только в пять утра, проснувшись на диване в детской, она вдруг ясно поняла, что внук не ночевал дома. А потом увидела Нютку. Нютка сидела посреди кубиков с азбукой и сосредоточенно строила из них башню. Башня в общем-то была бы как башня, если бы при свете ночника мадам Петухова не прочитала, во что складываются буквы на кубиках.

А там было написано: «иди к хэму». Мадам Петухова потерла глаза и посмотрела на другие кубики, раскиданные по полу. «возьми сс» — гласили кубики. Мадам Петуховой представился артист Тихонов в форме штандартенфюрера. «Надо было пить глицин», — подумала мадам Петухова, но тут к ее ноге прижался теплый пушистый бок. Это был Семен Семенович. «Возьми меня! Иди к Хэму» — говорила вся его морда.

Ну и, конечно, уже привычная к сверхъестественному бабушка не растерялась. Вообще повела себя собранно и уверенно. Быстро заварила себе кашу в кружке, сделала кофе, поела, записку оставлять не стала — Нютка и так тут со всеми разберется, кота в переноску, и на улицу. Матиз, правда, пришлось откапывать, потому что всю ночь шел снег. Ну, да мадам Петухова еще сильна! И вот она тут, на пороге хэмовой и дашиной квартиры, готовая к любым неожиданностям.

Ну, она-то готова была, а вот Василий, Оомия и Марья Михайловна несколько удивились, когда, вернувшись в комнату, обнаружили Хэма-человека, сидящего на полу и глазеющего на Хэма-собаку, мирно спящего в дашиных объятиях.

Максим Константинович деликатно кашлянул и скромно сказал:

— Ну, мы тут поколдовали немного с Кондратьевной, пока вы спали…

— Хэм спасен? — обрадовалась японка.

— Нет. Просто плод с дерева жизни поможет только тому, кто его сорвет сам. Собственными, так сказать, руками. А как он сорвет, когда он — пес, да еще и больной пес. Вот и пришлось их разделить: собачья сущность останется здесь ждать исцеления, а человеческая пойдет со мной за спасением.

Тут Василий хмыкнул, сглотнул слюну, скосил глаза на бабушку и заявил:

— Я тоже пойду!

Мадам Петухова охнула. Семен Семенович в клетке мяукнул.

— Да, пойду! — настаивал подросток. — Я уже взрослый!

Мадам Петухова опустилась на стул, переноска выпала из ее руки и стукнулась об пол, Семен Семенович опять мяукнул.

— Пойдешь, — резюмировал Максим Константинович. — Так все вместе и пойдем. Вчетвером, — и открыл переноску. Кот выбежал наружу, обнюхал протянутую руку проводника и громко заурчал.

Марья Михайловна, все это время подозрительно молчавшая, посмотрела на Кондратьевну и сказала низким недовольным голосом:

— Так вот, значит, как, соседка? Вот, значит, какие штуки ты выделывать умеешь? С магами вне категорий наравне колдуешь?

Старушка смутилась:

— Да мы не вместе колдовали-то, — принялась она оправдываться. — Ну, то есть, вместе, да не об одном и том же. Проснулась я, значит, ранехонько, гляжу, этот — она кивнула на проводника, — чегой-то шепчет над болезным нашим. А я и думаю: неправильно в поход-то идти, не позавтракав, как следует. Ну, чего нашла на кухне, того нашла. Блинков вам испекла, творогом начинила, яичек сварила, а этому — новый кивок на проводника, — морковки натерла с изюмом, как попросил. Кушать подано!