Соня Мармеладова против оборотней

Анна Павловна Артюшкевич, 2023

Лена, возвратившись домой, находит в квартире труп и в панике бежит к подруге Даше, которая живет этажом ниже. Вооружившись молотком и подручными средствами, дамы поднимаются к Лене – труп исчез… С этого жуткого и загадочного события начинаются приключения двух подруг, полностью меняющие их жизнь. Невероятно рискуя, дамы начинают расследование, в ходе которого выясняют: близкие люди – совсем не те, которыми кажутся, в биографии каждого человека есть белые пятна, а счастье можно встретить совсем неожиданно.

V

Матильда Генриховна была в чем-то атласно-лиловом.

— Из последней коллекции, — кокетливо похвасталась она, приняв замешательство на лице Даши, за восхищение. — Приглашена вечером на юбилей!

И обдала гостью ядрено-химическим духом от Montale.

— Впечатляет, — искренне призналась та.

Ароматы от Montale Даша не держала из-за их специфичности и убойной силы. А использовать их летом, да еще в такую жару, могли лишь садомазохисты, к коим, видимо, относилась и Матильда Генриховна. Впрочем, у нее мог быть хронический гайморит.

— Вам, кончено же, интересно, зачем я вас пригласила? Ваша «Алиса» прекрасно продается, и босс, — мадам Колбасюк многозначительно указала пальцем то ли в потолок, то ли в небо, — изучив данные продаж, выразил желание издать полный тираж, а также продолжить тему и сделать с Алисой детективную серию.

Идея Даше понравилась, но почему нельзя было сообщить об этом по телефону?

— В понедельник вы должны сдать синопсис и аннотацию на следующие две книги, а сейчас давайте подумаем над их названиями: «Алиса против…» должно сохраниться, но против кого?

— «Против тараканов», — брякнула Даша: ей очень хотелось холодного шампанского!

Матильда Генриховна опешила:

— Но это, скорее, похоже на инструкцию борьбы с насекомыми и на рекламу инсектицидов! Или под тараканами подразумевается какая-нибудь банда?

— Конечно, банда! — с воодушевлением подтвердила Даша.

Ей было жарко.

— Ладно, вам виднее, — неуверенно согласилась мадам Колбасюк. — А третью?

— «Алиса против шушариков»!

— А кто такие шушарики?

— Инопланетяне. Живут среди нас, готовят планету к захвату пришельцами, но мы об их коварных планах не подозреваем.

— В этом, пожалуй, что-то есть, — призналась Матильда Генриховна.

Вид у нее был очумевший.

— Да, — спохватилась она, — в издательство письма от читателей приходят, поэтому я и попросила вас приехать.

И указала на две большие картонные коробки.

— А ко мне эти письма каким боком?

— Так они же вам адресованы! В той, что заклеена зеленым скотчем, — послания, обязательные к срочному прочтению, в той, что прозрачным, — могут подождать.

— Прочту, а дальше?

— На какие-то придется ответить, какие-то — принять к сведению.

— А творить когда?? — взвыла Даша. — На кой мне эта макулатура? Я и не предполагала, что кто-то продолжает писать на бумаге!

И осеклась, вспомнив трепетное отношение Матильды Генриховны к бумажному слову. Но та отреагировала на вопли автора с пониманием: видимо, на письма ее трепет не распространялся.

— Вам следует создать странички в соцсетях с электронным адресом для читателей, это упростит ситуацию.

— Можно я потом заберу эти ящики? — взмолилась Дарья. — По такой жаре и налегке таскаться нет сил, а уж с таким грузом…

— Хорошо, — великодушно согласилась Матильда Генриховна, — захватите в другой раз, но только не затягивайте: читатели должны иметь с автором обратную связь.

Дарья поблагодарила, попрощалась и, направляясь к двери, бросила беглый взгляд на стол, за которым творила мадам Колбасюк.

— Дети? — кивнула она на фото, где обнявшись, смеялись юная блондинка, немного похожая на Лену, и пухлый подросток, который ей тоже кого-то напомнил.

— Племянники, — с гордостью пояснила Матильда Генриховна. — Дети сестры и брата, погибших в автокатастрофе: спешили на юбилей дедушки, и в них врезался грузовик.

— Соболезную.

— Самой Бог деток не дал, и племянники стали мне, как родные…

Голос Матильды Генриховны дрогнул. Даше стало жалко женщину: она не ожидала, что у мадам Колбасюк могут быть трагедии и большое доброе сердце, полное романтики, нежности и любви.

— Прелестные ребята!

— На фото они еще подростки, — оживилась Матильда Генриховны, — видели бы вы Светочку сейчас, — красавица!

— Учится? Работает?

— Взяла академический и укатила с женихом за границу! Он — бизнесмен, вояжирует по делам фирмы — Париж, Бирмингем, Барселона, а Светочка ему помогает.

— Здорово!

Недавно Даша слышала про похожий маршрут, но от кого, и в связи с чем, — припомнить не смогла.

— Любят друг друга?

— Кто?

— Племянница с женихом?

Матильда Генриховна глянула на Дашу, как на редкое ископаемое.

— Не знаю, насколько уместны подобные категории в наше время, — снисходительно бросила она, — но они очень подходят друг другу. Светочка, дочь моей погибшей сестры, привыкла к комфорту: у ее отца крупный бизнес, в том числе, и за рубежом… А жених хорошо обеспечен, балует девочку, ожидает большие деньги, что еще нужно для счастливой жизни?

— И, правда, — согласилась Даша, — если есть финансы и не жмот, на кой, спрашивается, любовь?

Сердце мадам Колбасюк вмиг скукожилось до куриного.

Федор Михайлович на портрете сокрушенно вздохнул.

Близился вечер. Солнце золотило края крыш, тени вытягивались, дома выдыхали накопленное за день тепло.

Даша отошла подальше от издательства и вызвала такси. А спустя два часа, после душа, с чувством исполненного долга сидела у открытого окна и наслаждалась холодным шампанским и фруктами, наблюдая, как гаснут отблески последних лучей.

Позвонила Лена.

— Я тут задерживаюсь, — смущенно пробормотала она, — можно загляну к тебе на обратном пути? Спать не будешь?

Фоном звучала тихая музыка.

— Если до часа, то не буду.

Даша положила трубку и задумалась. Соседи разъехались по дачам, Ленка оттягивалась с оборотнем, и именно в этот промежуток времени в ее квартиру могли проникнуть преступники. Даша не верила в историю с английскими документами, хотя Денис, несомненно, говорил правду. Почему бы не допустить, что заказчику понадобился тайный визит к Елене по какой-то другой причине: скажем, проверить, насколько легко это сделать? Попробовали через балкон, теперь попытаются через дверь…

А цель… Цель Даша связывала с Виктором: может, хотят похитить или убить Ленку, чтобы, скажем, вынудить его отдать долг? Или выполнить какие-то условия, связанные с бизнесом?

Все это было не очень правдоподобно, но все же правдоподобнее, чем мифическая история с документами, которых у Лены отроду не водилось.

Виктора Даша недолюбливала, и он это знал. Пытался понравиться, но не получилось. Спустя какое-то время между ними установились немного настороженные, слегка ироничные отношения, которые всех устраивали.

Даша не доверяла Виктору, о чем тому было хорошо известно. Не доверяла интуитивно, не имея для этого никаких серьезных оснований. Было в нем что-то неестественное: даже когда он шутил, в глубине глаз мерцали крошечные льдинки.

— Будто в глаза твоему мужу попала холодная металлическая стружка, — сказала она однажды Лене. — Он ведь не умеет хохотать от души, его смех — всего лишь ожидаемая реакция на анекдоты, это даже не смех, а прищур!

— Не преувеличивай, — отмахнулась та, — просто жизнь Витю не баловала, поэтому и не научился расслабляться.

— Может, и так, — пожала плечами Даша, но своего мнения о соседе не изменила. И то, что сейчас подруга оттягивалась в компании странноватого, но, в общем-то, приятного парня, ее радовало. Видно, в каждой женщине живут одновременно сваха и интриганка.

Окна затянул бархат ночи, посеребренный светом фонарей.

Даша включила торшер, порылась в комоде, достала коробку рассыпной пудры. Пудра была старая, но фарфоровая баночка в виде перламутровой раковины — очень красивая. Хранить пустую банку Даше казалось легкомысленным, поэтому пудру она не выбрасывала. И сейчас мысленно похвалила себя за это.

Прихватила кисточку для макияжа, подошла к двери, прислушалась. Никого. Бесшумно поднялась этажом выше и стала быстро наносить тонким слоем розовый порошок на дверную ручку и замочную скважину лениной квартиры. Затем такой же слой нанесла кистью на коврик.

Когда спускалась, наткнулась на Бориса. Тот, непривычно элегантный и мрачный, поднимался к себе.

— Ты почему не на даче с семьей? — удивилась Даша.

— Так получилось, — односложно ответил Борис. — На дне рождения был. А ты что здесь делаешь? Ленку навещала?

— Навещала, задерживается где-то, — с чистой совестью соврала Даша.

— С парнем, которого я рекомендовал, виделись?

— Да, завтра приступает к обязанностям.

— Вот и отлично, — рассеянно кивнул сосед и вынул из кармана ключ. Даша нырнула к себе.

В половине первого появилась возбужденная и слегка захмелевшая Лена.

— Мне так стыдно, — запричитала она с порога, — муж в командировке, а я с посторонними мужиками по барам шляюсь!

— Что ты вечно то ойкаешь, то причитаешь? — сурово оборвала ее Даша. — Есть два варианта — либо не шляешься, либо не стыдишься. Третьего не дано. Судя по твоему довольному виду, ты выбрала второй. И это правильно: ведь никому не известно, где и с кем шляется твой драгоценный супруг. Держу пари: он не читает вслух древней старушке в лондонском доме престарелых сентиментальные романы Диккенса в оригинале! В лучшем случае квасит в пабе, ну, а в худшем… Худший зависит от целомудренности воображения! Надеюсь, с твоей целомудренностью все в порядке?

— Воображения?

— Нет, реальной?

— Оборотни на целомудренность при первой встрече не посягают, если ты об этом.

— Какие чопорные оборотни в наше время! — поразилась Даша. — Но это даже хорошо: тебя хоть совесть в ближайшее время мучить не станет, поскольку твои муки совести — моя головная боль.

— Можно я у тебя останусь сегодня, — и Лена устало плюхнулась на тахту.

— Я думала, это само собой разумеется, — соседей-то нет, все разъехались! Один Борис почему-то отстал от семьи. Кстати, они с Виктором давно знакомы?

— Лет пять: с тех пор, как мы здесь поселились.

— Правда? А впечатление такое, будто старинные приятели…

— Твоя подозрительность, Дашка, тебя погубит! Нельзя же всех постоянно в чем-то подозревать!

— Ты путаешь понятия: постоянная подозрительность свойственна параноикам, а я стремлюсь докопаться до истины, если меня что-то смущает. Например, почему ты не подружилась с женой Бориса, что было бы вполне естественно?

— Так она же нелюдимая!

— Не нелюдимая, а просто ни с кем не сближается, — назидательно поправила Даша. — А я думала, у вас с ней отношения теплее, чем у всех остальных…

— Приятная, приветливая, но на близкий контакт не идет, держит окружающих на расстоянии. Так же, как их сын Леха: общается с дворовыми подростками, но в определенных пределах.

— Странно это, — задумчиво заметила Даша. — Обычно, если глава семьи — человек открытый, то и вся семья такая же…

— Ладно, — поднялась Елена, — схожу домой, переоденусь, да захвачу пару необходимых вещей…

— Стой!! — заорала Дарья.

Лена споткнулась о кресло, чуть не упала и с ужасом уставилась на подругу.

— Что?? Где??

— Нельзя домой! Я провела превентивные мероприятия!

— Какие мероприятия??

— Насыпала пудры на замок и коврик у твоей двери!

Лена упала на тахту и расхохоталась.

— Ты меня до инфаркта доведешь!

Потом они пили чай у раскрытого окна, и Лена делилась впечатлениями от свидания. Впечатления были приятные, и ее голос был похож на довольное мурлыканье.

— Впервые вижу тебя такой, — заключила Дарья, — и должна сказать, что в новой ипостаси ты мне нравишься больше, чем обычно.

— А как же Виктор? И необходимые вещи для сна?

— Виктор далеко, да и вообще в наше время муж — как дождь: ушел — и словно не было. А лужи, которые оставил, сохнут быстро… Полотенце — в шкафу, новая зубная щетка — в ванной.

…Огромная луна повисла над домом, разбавив голубизной черноту ночи. Влюбленная пара котов, купаясь в ее свете, прислушивалась к шороху лунных волн, который был недоступен уху людей…

А Даша неслась по лесу, уворачиваясь от когтистых лап тех, кто днем приветливо улыбался ей, а при полной луне становился монстром, готовым убивать…