Сияние сквозь тернии

Анна М. Кинг

Альберт, тридцатишестилетний архитектор, оставляет обеспеченную жизнь, переезжает в испанскую провинцию и становится жертвой мошенников. Перед ним разворачиваются и тяжелые трагедии, и уморительные комедии, проносятся неимоверные случайности и нелепые закономерности, где причина и следствие зачастую меняются местами. Через реальный жизненный опыт в романе затрагиваются социальные темы (конфликт отцов и детей, насилие, вера и др.) а также темы экзистенциальной философии и самопознания.

Глава 9. Выставка

Альберт не относил себя к ценителям искусства. Новости типа: «В наш город приехала эксклюзивная выставка „Вне времени“ художника с мировым именем, чьи картины были раскуплены еще до открытия экспозиции…» его не волновали. Странных афиш с гигантскими буквами ДОК, расклеенных по всему городу, не замечал.

Уставший и голодный, он брел после работы домой. У галереи толпились люди. Вот-вот откроют выставку. «Зайду, — подумал он. — Возможно, удастся урвать что-нибудь с фуршета!»

Коротая время в ожидании закусок, внимательно рассматривал одну картину за другой: «Не могу понять, что так изумило и поразило коллекционеров?»

— Вам правда интересно знать, что есть в этих картинах кроме краски? — прозвучал мелодичный голос за спиной.

«Неужели я произнес это вслух?» — подумал Альберт и обернулся. На мгновенье он потерял дар речи, так как утонул в магическом взгляде фиолетовых глаз.

— Я — ДОК, — улыбнулась элегантная женщина.

— Так… так… это вы написали все эти… эти… шедевры?

— Вы так не считаете, не правда ли? Вы — художник?

— В каком-то роде… Я — архитектор. Альберт. Честно сказать, думал, что художник — мужчина. Вы очень известны и популярны уже много лет, картины распродаются моментально. В чем секрет? Извините, ни в коем случае не ставлю под сомнение ваше творчество, но все же…

ДОК грустно улыбнулась. За хрупкой женщиной средних лет с миловидным лицом и необыкновенным взглядом скрывалось манящая сила. Ее притяжение настолько дурманило и влекло, что Альберт не обратил ни малейшего внимания на официантов, проносивших мимо аппетитные закуски из морепродуктов, изысканные сыры, фрукты и шампанское.

— Дело не в картинах, — быстро ответила она, развернулась и направилась к выходу.

Резкое ощущение утраты острием вонзилось в грудь.

— Простите! — успел он выкрикнуть, прежде чем она скрылась из виду.

Жующая толпа, жадно рассматривающая картины, резко повернула головы в сторону крика.

— Простите, — тихо произнес Альберт.

До закрытия выставки он, как потерянный, бродил среди людей, бурно обсуждающих жизнь и творчество ДОКа. Узнал, что большая часть гонораров от продаж картин уходит в клиники на научные разработки. А сама художник ведет затворнический образ жизни, не любит появляться в обществе и давать интервью.

Из толпы выделялся один прожорливый тип. Большие с толстыми стеклами очки постоянно сползали, обнажая выпученные глаза, пристально следящие за посетителями.

— А этот-этот! — дожевывая кусочек кальмара, кивал он в сторону сухонького старика в старомодном черном костюме, через лупу рассматривающего подпись на одной из картин. — Посмотри на него, Елена!

— Ну чем он тебе не угодил, Крис! По крайней мере, пришел ради живописи, а не ради фуршета! — Елена, пожилая женщина с седыми волосами, затянутыми в тугой пучок, покачала головой.

— И правда! Все остальные пришли пожрать! — потянулся он к корзиночке с паштетом. — И всем плевать, что художник умерла!

Альберт находился совсем рядом, поэтому отчетливо разобрал все слова, несмотря на «паштетную» дикцию Криса.

— Извините, я правильно понял, что художник, чьи работы представлены на данной выставке, умерла? — спросил Альберт.

— А что тут понимать! — отправляя в рот оливки, продолжал Крис. — Вы что, некрологи не читаете?

— Нет, — растерялся Альберт.

— Очень плохо! — глотнул шампанского Крис. — А вот мы теперь не знаем, искать ли нам нового художника. Кто нашу работу будет оплачивать? — понизив голос, наклонился к Альберту: — Вы, случайно, не ее родственник?

— Нет, но мне кажется, я видел ее у входа.

— Вам показалось! Мы, работающие здесь более десяти лет, ни разу ее не видели! Ни поклонники творчества, ни коллекционеры — никто не видел! — прочеканил Крис, тряхнул головой, очки переместились на кончик носа. Он подхватил их за дужку пухлыми пальцами и ловко вернул на место. Проведя ладонью по редким волосам, слегка прикрывающим блестящую лысину, добавил: — Она умерла! Завещание не написано! Родственников нет! Кто оплатит нашу работу?

Вмешалась Елена:

— Ты только о деньгах думаешь! Можно подумать, она плохо платила! Два дома построил! Кучу машин поменял! Наверняка миллионы на счету! И все тебе мало! Нет чтоб пожалеть бедняжку! — Елена всхлипнула. — Одна жила, одна умерла. А ведь молодая совсем была, сорок лет всего. И так внезапно!

— А че жалеть-то? — Крис остановил проходящего официанта с пирожными, аккуратно выложенными на подносе. Взял одно из центра и закинул в рот. Тут же взял еще пару. — Хотя есть мнение, что убили ее… — тут он осекся, быстро оглянулся и засунул в рот сразу оба пирожных.

— Что ты болтаешь? — укоризненно прошипела Елена. Похоже, ее не удивило высказывание коллеги.

Крис усиленно жевал, мычал и мотал головой.

— Не слушайте! — притворно-ласково обратилась Елена к Альберту. — Напился уже, вот и несет чушь. Может, не умерла вовсе, плохая шутка. Наверно, уехала. Нас не уведомляли, зарплату получаем… пока… Вы интересуетесь творчеством?

— Да, в какой-то степени…

— Пойдемте, я покажу лучшие работы! Только они все проданы…

Елена провела полноценную экскурсию по выставке. К каждой картине прилагалась хорошо продуманная красивая история. Но это не дополняло, а, наоборот, отнимало их души, способность быть трактованными зрителем. Грустно.

Альберт понуро брел среди оживших после сиесты улочек. Магазины и рестораны манили аппетитными запахами и живой музыкой. В животе подсасывало. На выставке так ничего и не съел.

Придя домой, нашел в интернете всю доступную информацию: ДОК — это творческий псевдоним художницы, которая скрывает имя и лицо. Ни одной фотографии. Странно. Внезапно скончалась. Обстоятельства смерти не раскрывали. Та женщина с выставки вполне могла быть ей, хотя выглядела моложе. Эти глаза… Может, вообще показалось, что видел ее?

Несколько дней Альберт не находил места. Возвращался снова и снова на выставку, расспрашивал персонал, но ответ был один: художник не посещает свои выставки. Кого же он видел тогда? Или это был сон наяву? Зыбкое ощущение утраты тоской плескалось в груди.