После Дракона

Анна Ковалевская

Жизнь как награда. Дышать счастьем каждый день, радуясь мимолетным чудесам, пойманным в трепете листвы и в беге капель по стеклу. Что же заставило героиню стать неспособной принять этот дар? Что таит в себе большая любовь? Счастье полета среди облаков и пения птиц или трагедию не найти себе место на Земле, когда любовь и полет внезапно оборвутся? Сможет ли она приспособиться к миру без любви или обретет собственные крылья, чтобы самой воспарить к лазурным просторам небосвода?

Глава 4

«Идти домой и любить своих близких», — это план на ближайший вечер. Домой-то она добралась, а вот как любить «своих близких»?

Завтра ей в ночь, а Леон выходной, значит, проведут день вместе. Уже от одной этой мысли появлялось настроение жить дальше. Последнее время они оба очень уставали, завтра вместе отдохнут, поговорят, фильм посмотрят.

В ее голове сразу же сложился список дел на сегодняшний вечер, чтобы завтра меньше времени уделять домашним делам и больше внимания Леону.

Любить близких: мыть, стирать, готовить, убирать, слушать жалобы на коллег, друзей и родственников. И в любой ситуации говорить — ты лучший. А как еще любить, она не знала.

С домашними делами было покончено, и только приняв душ, Дора поняла, что уже начало одиннадцатого.

Позвонила Леону, но он так долго не отвечал, что она заволновалась, все ли с ним в порядке.

— Говори, — голос был раздраженный, а обилие постороннего шума свидетельствовало, что он говорит по громкой связи из автомобиля.

— Привет, как ты?

— Я занят еще, а ты что, ждешь меня?

— Ну да, еду приготовила.

— Что приготовила?

— Суп сварила, картошку с мясом запекла, убрала, больше ничего не успела. Но если тебе еще чего-то хочется, я постараюсь… — Дора не успела окончить свою речь, но Леону этого и не требовалось.

— Мама тоже мясо поджарила, — перебил ее Леон, — да и мне к ней ближе. Я сегодня у нее буду ночевать.

Гудки. Обмазываться эфирными маслами и наряжаться смысла уже не было. Тут же пришло ощущение усталости за весь день, моментально захотелось провалиться в глубокий сон. Причем желательно без ярких, наполненных потоками воздуха и игрой солнечных лучей, сновидений, после которых так сложно заставить себя различать хоть какие-нибудь оттенки в ее однотонной жизни.

Из забытья ее вывел скрежет ключа в дверном замке. Это, наверное, Леон решил сделать сюрприз и все-таки приехал домой. Но звука открытия двери не было, и скрежет вскоре прекратился, значит, сосед в полутьме перепутал дверь.

На часах 6 утра. Сообщений и звонков от Леона не было. Спать не хотелось. Ее подсознание справилось с поставленной задачей и избавило ее от полетов с Драконом, но зато мастерски подсунуло ей парня из метро. Во сне он стоял, широко расставив ноги и скрестив на груди руки, запрокинув голову, заливался смехом, и от этого звука он становился все больше и больше, люди бросились от него в рассыпную, как от чудовища, несущего катастрофу. И она, Дора, тоже бежала, а его смех преследовал ее, и он сам, внезапно появляясь, преграждал ей дорогу. Лучше бы приснился Дракон.

Включила чайник, и так и не выбрав между кофе и чаем, налила себе просто горячей воды с ломтиком лимона. Говорят, для здоровья полезно.

Только вот, для чего ей ее здоровье? У нее есть все для радости. Бог не обделил ее ни красотой, ни умом. У нее есть жилье, муж и стабильный заработок. Она еще достаточно молода, чтобы не сожалеть о прошлом и может смело смотреть в свое будущее. Живи и радуйся, а ей не то, что не радовалось, ей толком и не жилось. Уныние — тяжкий грех. И от этого осознания ей становилось еще тоскливей. Бог ей дал все, а она ежедневно платила ему черной неблагодарностью, тоскуя по несуществующим мирам.

Зажгла свечу перед иконами — слабое утешение для совести, но, возможно, ее Ангелу Хранителю станет хоть немного легче в очередной раз вытаскивать ее из бездны отчаянья, в которую она неслась, словно пущенный под откос поезд.

Неудивительно, что Леон задерживается на работе, и она вызывает у него хроническое раздражение. Она и сама себе рада не была, смотрела со стороны и хотела отвернуться, сделать вид, что эта потухшая, унылая, бесцветная девушка не имеет к ней никакого отношения.

«Нужно что-то делать. Нельзя всю жизнь просидеть, смакуя полутона своего отвращения к себе любимой. На улице темно и рассвет будет не скоро, но хорошо, что будет», — Дора усмехнулась тому, что все-таки где-то в самом потаенном уголке ее души живет оптимистка и оберегает ее тлеющий огонек от последнего, судьбоносного дуновения ветра.

А почему, собственно, она решила, что с ее жизнью что-то не так? Дора расправила плечи и отодвинула занавеску от окна. На улице уже были видны первые прохожие, спешащие на работу. Вот еще один плюс: она присоединялась к ним только раз в четыре дня, в остальное время ей не нужно было чуть свет выбираться из дома и втискиваться в переполненный транспорт. Дорога в ночную смену куда приятней.

Так что не только ее жизнь, но и работа весьма привлекательны. Многие мечтают о том, что у нее уже есть. Так что это с ней, с Дорой, что-то не так, а с ее жизнью все в порядке. Правильно Леон говорит, что в голове ее мусорная свалка.

Значит, стоит взять себя в руки, повернуть мысли в новое русло, и жизнь изменится. Она уже представила себя, читающей тренинги по саморазвитию, и аплодирующую ей аудиторию благодарных слушателей и последователей.

«Утро начинается, начинается, солнце улыбается, улыбается», — тут же в ее голове зазвучал беззаботный детский голосок из любимого мультфильма племянницы.

Душ, утренняя зарядка и полноценный завтрак сделали свое дело. Она чувствовала себя готовой свернуть горы и выпить море. Пританцовывая, доделывала домашние дела и наслаждалась редким чувством радости от того, что она существует на этой планете. Просто дышит и движется, как миллиарды живых существ под этим прекрасным небом.

Ее комната вдруг стала невыносимо мала, неспособная вместить всю ее внезапно проснувшуюся жажду жизни. Значит, пора было выходить в свет. «Сегодня суббота, и у мамы все девочки в сборе, — она имела в виду сестру с ее дочерью. — Пора к ним присоединиться».

Раннее субботнее утро не отличалось обилием транспорта на дорогах. Дышалось свободно и легко, холодный осенний воздух смешал в себе запахи тлеющих под дождем листьев и первых заморозков. У нее от счастья выступили слезы на глазах. Ну надо же, сколько, оказывается, радости может принести глоток утреннего воздуха! И она улыбнулась не успевшему рассеяться туману — она сейчас видела воздух.

— Ну, здравствуй, воздух, здравствуй, хороший день. Привет, дерево, — уже серьезней добавила Дора.

Деревом был старый, насколько она могла судить, клен. Он рос у входа в подъезд и осенью устилал весь двор пестрым разноцветным ковром, а весной на его ветвях появлялись большие ярко-салатовые почки, из которых потом появятся соцветия-зонтики, а только затем первые листки. Как все-таки прекрасно жить рядом с таким величественным и многообразным в своей красоте деревом.

Дора еще раз с благодарностью коснулась его влажного серого ствола и собрала несколько пестрых листочков у подножья для мамы.

Она, наверное, странно смотрелась со стороны, улыбаясь всему миру и всем прохожим, и той тихой радости, которая родилась сегодня утром и крепла у нее внутри.