Убийца возвращается дважды

Анна Князева, 2021

Подполковник столичной полиции Анна Стерхова приехала в командировку для расследования архивных дел, в свое время оставшихся нераскрытыми. И сразу к ней обратилась местная жительница Елена Васильевна Колодяжная – она попросила обратить особое внимание на дело об убийстве ее матери. Оно произошло больше тридцати лет назад прямо на глазах Колодяжной, которой тогда было всего десять. Преступника так и не нашли, и женщина до сих пор не могла оправиться после этого чудовищного убийства, оно продолжало преследовать ее даже спустя годы. Анна решила возобновить закрытое дело и заново изучить вещественные доказательства, но оказалось, что они бесследно исчезли из архива…

Глава 2. Превратности судьбы

На часах было семь вечера. Обычно в такое время Анне звонила мать. Проверив мобильник и не обнаружив неотвеченных вызовов, она позвонила сама:

— Алло…

— Вспомнила, наконец? — Голос матери казался больным и обиженным.

— Заболела? — обеспокоилась Анна.

— Сейчас уже лучше…

— Что с тобой?

— Сердце…

— Вызвала врача?

— Выпила корвалолу и полежала.

— И все-таки я волнуюсь.

— Лучше расскажи, как там устроилась.

— Гостиница неплохая.

— Что по работе?

— Все как обычно.

— Клещами из тебя слова не вытянешь! — вспылила мать. — Зачем только позвонила!

— Ну, хорошо… — вздохнула Анна и решила поделиться подробностями: — Помнишь Лешку Стратонова?

Мать оживилась и ухватилась за эту тему:

— Как же его не помнить! Длинный такой, прыщавый.

— Теперь руководит областным следственным управлением.

— Виделись?

— Сразу же, как только приехала.

— И как он теперь выглядит? Посолиднел? — Мать рассмеялась. — В юности был таким несуразным.

— Теперь — настоящий полковник, я даже не узнала его.

— Уже полковник?

— Стратонов старше меня на два года. В университет пришел после армии.

— Значит, ему тридцать девять…

— Ну да.

Зная мать, Анна предположила, что дальше последует что-нибудь провокационное. И не ошиблась.

— Это же он тебе делал предложение? — Мать помолчала и, не встретив сопротивления, уточнила: — Помнится, явился с цветами и золотым кольцом.

— Зачем ты об этом вспомнила?

— Если бы ты выбрала его, а не Ивана… — Мать набирала обороты по нарастающей, но была остановлена в самом начале пути.

— Хватит, мама! — воскликнула Анна.

— Ну, вот опять «хватит». И поговорить уж нельзя? Сама завела этот разговор.

— Я просто сказала, что встретила Стратонова.

— Вышла бы за него и не куковала бы теперь одна-одинешенька…

— Прости, отключаюсь, у меня звонок по второй линии.

Анна дала отбой и в очередной раз зареклась обсуждать с матерью подобные темы. О чем бы ни зашел разговор, она, так или иначе, выводила его на неустроенную личную жизнь дочери. Сама Анна не считала себя неустроенной и придерживалась другой точки зрения: лучше быть одной, чем прожить всю жизнь не с тем человеком.

Соврав матери, она вдруг услышала, что ей и в самом деле звонят по городскому телефону.

Анна прошла в соседнюю комнату и сняла трубку:

— Слушаю.

В ответ прозвучал голос Стратонова:

— Привет, это я.

— Что-нибудь случилось? — встревожилась Анна.

— Я здесь, в гостинице, спускайся в фойе.

Анна переоделась, взяла пальто и вышла из номера. Она пересекла анфиладу темных гостиных, уставленных пыльной мебелью и похожих на заброшенный музей. Великолепие номенклатурной эпохи мерцало в темноте красным деревом, поблекшей бронзой и сонными зеркалами, в которые давным-давно никто не смотрелся.

Спускаясь по лестнице, Анна мысленно прикидывала, что привело к ней Стратонова. Но вспомнив про энергию, которая в студенчестве питала его неукротимое честолюбие, и талант повсюду быть первым, решила, что он явился не просто так.

Встретившись со Стратоновым в фойе, она поинтересовалась:

— Что-нибудь случилось?

— Просто хотел увидеться, — ответил он. — Студенческая дружба не ржавеет, ведь так? — Очевидно, эту фразу он подготовил заранее.

Расчет оказался верным — возразить было нечего.

— Куда пойдем? — поинтересовалась Анна.

— Здесь рядом есть ресторан «Зодиак», где по-дают жюльен из белых грибов. Очень рекомендую.

Стратонов любезно помог ей надеть пальто, взял под руку, и они направились к выходу.

У двери, краем глаза, Анна заметила все ту же меланжевую шляпку и ее владелицу. Женщина стояла возле окна в той же выжидательной позе, что и в вестибюле следственного управления.

И это показалось ей странным.

Ресторан «Зодиак» и вправду находился в двух шагах от гостиницы. Интерьер в нем оказалось простым, на итальянский манер, но скатерти были чистыми, приборы дорогими, а персонал незаметным. Большего, по мнению Анны, и не требовалось.

В ресторане Стратонов все взял под свой контроль.

— Меню я знаю лучше тебя, поэтому закажу сам.

— Пусть принесут кофе, — сказала Анна. — Американо с одним кусочком сахара.

Стратонов встал из-за стола, чтобы поторопить официанта, но прежде чем уйти, великодушно заметил:

— С твоей фигурой можно позволить два.

Такой комплимент позабавил Анну. С утра и до настоящего времен отношения со Стратоновым представлялись ей обезличенными, однако с этой минуты в них что-то переменилось. Внутри появилось чувство, которому Стерхова не могла подыскать названия. Чуть подумав, она определилась: это был не то интерес, не то отвращение.

Возвратившись из бара, Стратонов поставил перед ней кофейную чашку и сел напротив.

— Знаешь, о чем я думаю?

— Ну, говори.

— Сегодня утром ты вела себя так, как будто мы почти не знакомы. Это меня обидело.

Придвинув чашку поближе, Анна подняла на него глаза.

— Во-первых, я тебя не сразу узнала. Во-вторых, мы встретились в присутствии подчиненных.

Стратонов откинулся на спинку стула и с видимым удовольствием оглядел ее.

— А ведь я следил за твоей карьерой.

— С какой целью?

— Старая любовь не ржавеет, ведь так?

— То же самое ты сказал про студенческую дружбу, — напомнила Анна.

— Возможно, ты будешь смеяться, но я волнуюсь.

— Это на тебя не похоже.

— Люди меняются, и я не исключение. С возрастом стал сентиментальным.

— Не самая плохая человеческая черта.

— Как поживает Иван? — осведомился Стратонов, и ей стало ясно, что к этому вопросу он подбирался заранее.

— У него все хорошо.

— Если помнишь, в списке студентов наши с Иваном фамилии были рядом, но фамилия Стерхова на одну строку выше. Кажется, мелочь, а я за это его почти ненавидел. Впрочем, не только за это…

— Мы разошлись.

— Из-за него ты перевелась в другое подразделение… — расчетливо проронил Стратонов. — Такой перевод можно расценить как понижение в должности.

— Меня это мало волнует, — сказала Анна.

— Мотаться по командировкам — незавидная участь.

— Для кого как.

Стратонов поманил пальцем официанта и, как только тот подошел, приказал:

— Принеси шампанского и поторопи там на кухне. Еду пускай подают по мере готовности. — Переведя взгляд на Анну, он заметил: — Ты ведь не обедала.

Она посмотрела в сторону и безучастно поинтересовалась:

— Тебе и об этом докладывают?

— Все, что касается тебя, меня интересует прежде всего. — Стратонов достал из кармана электронную сигарету и предупредил ее замечание: — Мне здесь разрешают курить.

Анна перевела взгляд на окно и тихо проронила:

— Стемнело…

— Забыл сказать, что я читал твои книги, — похвалился Стратонов.

— Интересуешься детективами?

— Тобой интересуюсь. Читаю и как будто слышу твой голос, понимаю, о чем ты думаешь. Временами кажется: протяну руку, и вот она ты.

— Значит, все эти годы мы были на связи.

— Только не подумай, что я тобой одержим!

— Я так не думаю, — заметила Анна.

— И знаешь, это хорошо, что ты взяла псевдоним.

— Чем же Воеводина лучше Стерховой?

— Меня всегда бесила эта фамилия. Впрочем, об этом я уже говорил. — Стратонов вдруг посерьезнел и заговорил другим, отчужденным тоном: — Ну а теперь о делах.

— Тебе стоило начать именно с этого, — усмехнулась Анна.

— Скажи честно, для чего ты приехала?

— Расследовать дела прошлых лет.

— Это официальная версия. — Стратонов напряженно вглядывался в лицо Анны, как будто пытался разгадать потаенный смысл ее слов. — На самом деле что за этим стоит?

Она покачала головой:

— Ничего, кроме сказанного.

— Этот Платонов… Что за тип?

— Вчерашний выпускник юридического университета. Недолго проработал дознавателем в полиции, потом в налоговой и не так давно перевелся к нам.

— Чей-нибудь сынок?

— Родился в Подмосковье в небогатой семье.

— А это еще хуже, — нахмурился Стратонов. — Такой будет землю рыть, чтобы выбиться в люди.

— Платонов амбициозен, но вряд ли будет рыться в помоях. — Анна постучала пальцем по бокалу: — Налей, пожалуйста, минералки.

Стратонов налил ей воды и спросил:

— Тебе можно верить?

— Конечно. Впрочем, верить или нет — это твое дело.

— Прости… — Стратонов вытащил из электронного устройства окурок и завернул в салфетку, потом задумчиво произнес: — Рад твоему приезду, однако с его целью я не согласен. Зачем ворошить прошлое и отвлекать на это ценные кадры? У нас для текущих дел сотрудников не хватает.

— Странные рассуждения. По крайней мере, для начальника следственного управления. Ведь наша с тобой обязанность — обеспечить уголовное преследование за совершенное преступление, сколько бы лет ни прошло.

— Ну да… — нарочито сдержанно протянул Стратонов. — Неотвратимость наказания — важнейший правовой принцип. Я понимаю.

— Не мне тебе объяснять, что каждое нераскрытое преступление порождает новое. Непойманный преступник действует в расчете на безнаказанность.

— А ты хорошо подкована.

— Мне нужно верить в то, что я делаю.

— Раскрытие старых дел — это утопия, — усмехнулся Стратонов. — Твои усилия — капля в море.

— Не разделяю твой скептицизм, — заметила Анна. — Новейшие экспертизы и методы дают большие возможности.

Он снова усмехнулся:

— При условии сохранности вещественных доказательств. Но я, к моему глубочайшему сожалению, слишком хорошо знаю реальное положение дел.

— Обеспечение сохранности вещественных доказательств — обязанность начальника следственного управления. Разве не так? А ты рассуждаешь как посторонний.

В их разговоре возникла пауза. Официант принес шампанское и аккуратно разлил по бокалам.

Стратонов поднял свой:

— За встречу!

— За встречу! — сказала Анна и при этом по-думала: «Только бы не стал предаваться воспоминаниям».

Но то ли потому, что Стратонов был озадачен служебными делами, то ли потому, что Анна не давала ему повода, на личные темы они больше не говорили.

После ужина бывшие сокурсники вышли из ресторана, прогулялись по улице и благополучно распрощались в фойе гостиницы.

Уход Стратонова Анна восприняла с облегчением, но как только она направилась к лифту, ее окликнули:

— Вы — Стерхова?

Анна обернулась и, к своему удивлению, увидела женщину в меланжевой шляпке.

— В чем дело?

— Вы — Стерхова? — Незнакомка повторила свой вопрос нервным, обвиняющим тоном, как будто Анна от нее что-то скрывала.

— Предположим, я.

— Мне нужно с вами поговорить! — выпалив эту фразу, женщина сникла и замолчала.

На вид ей было лет сорок или немного больше. Невыразительное, с мелкими чертами лицо и хрупкое телосложение делали ее похожей на постаревшего подростка.

— Ну, говорите, — сказала Анна.

Женщина огляделась и нерешительно проронила:

— Здесь?

— Вы сами выбрали это место, — ответила она и, сжалившись, предложила: — Идемте в лобби, там есть диваны.

В лобби они уселись друг против друга, и Анна спросила:

— Что вам нужно?

— Я знаю, что вы приехали расследовать старые уголовные дела, — начала женщина.

— Откуда вам это известно?

— Подруга работает в следственном управлении. Она все рассказала.

— Ну, предположим.

— Меня зовут Елена Васильевна Колодяжная. Мне нужно, чтобы вы нашли убийцу моей матери.

— Ага… — разочарованно проронила Анна. — Ни больше, ни меньше.

— Когда ее убили, ей было тридцать семь лет, а мне — всего десять, — продолжила Колодяжная.

— Было заведено уголовное дело? — немного помолчав, спросила Анна.

— В ноябре тысяча девятьсот восемьдесят девятого, сразу после убийства.

— Вы же понимаете, что старых дел очень много, и я ничего не могу вам пообещать.

Елена Васильевна опустила голову и умоляюще прошептала:

— Прошу вас, помогите… Я в этом ужасе живу уже тридцать лет.

— Понимаю вас.

— Нет, не понимаете. — Женщина подняла глаза, полные слез. — Я видела, как он убивал маму.

Чуть помедлив, Анна взяла со стола листок и протянула Колодяжной:

— Напишите данные вашей матери, место и дату ее гибели.

Елена Васильевна перетрясла свою сумочку и, вытащив ручку, написала несколько строк.

Забрав у нее листок, Анна прочитала и удивленно подняла глаза:

— Панина Валентина Сергеевна?

— Это моя мать.

Обдумав ситуацию, Анна решила не говорить, что видела это дело и посчитала его неперспективным, но тем не менее сказала:

— Приходите ко мне завтра. Я закажу пропуск.

— В какое время?! — с готовностью выпалила Елена Васильевна.

— После обеда, часа в два. Мне нужно как следует ознакомиться с делом.