Роман без последней страницы

Анна Князева, 2014

Дайнека умирала от любопытства – в квартире этажом выше снимают кино! Ей удалось проникнуть туда и даже познакомиться с членами съемочной группы. Особенное впечатление на девушку произвела актриса Лидия Полежаева. Но вскоре ее нашли мертвой в той самой квартире… Соседом сверху, сдавшим квартиру киношникам, оказался знаменитый писатель Василий Тихонов. В советские времена он прославился как автор одного-единственного романа, а потом попал в центр скандала: его подозревали в плагиате, но это так и осталось недоказанным… Невольно втянувшись в расследование убийства актрисы, Дайнека пришла к парадоксальному выводу: преступники искали в квартире роман Тихонова. Но не тот, что был издан миллионными тиражами, а черновик рукописи, где зашифрована какая-то тайна…

Глава 3

Одной лучше

Всю ночь у нее был жар. Температура поднялась до тридцати девяти, а под утро тело покрылось испариной. Дайнека переоделась в сухое, и ей стало легче.

Утром приехал отец и, не снимая пальто, заглянул в ее комнату.

— Здравствуй, папа. Кажется, я заболела… — сообщила она.

— Я будто чувствовал.

— Температуры уже нет…

— И как я тебя одну оставлю? — Отец сел на кровать рядом с ней.

— А в чем сложность? Жила же я одна до сих пор.

— Сложность в том, что тебе нужен уход. Надо чем-то питаться.

— Купи мне продуктов. До холодильника я как-нибудь доберусь.

Вячеслав Алексеевич пристально посмотрел на дочь. Худенькая фигурка, бледное, осунувшееся от болезни лицо. Короткие темные волосы ежиком торчат в разные стороны.

— Нет, — он решительно встал с дивана. — Сейчас же соберу твои вещи.

— Я не поеду на дачу! — крикнула Дайнека, когда он направился к шифоньеру. — Говорю тебе, я отлично справлюсь сама!

Вячеслав Алексеевич обернулся.

— Мы опять возвращаемся к старому разговору, — строго сказал он. — Если ты не хочешь встречаться с Настей…

— Нет, папа, дело не в этом.

— Не ври. Я знаю, что это так.

— Ну, если знаешь…

— Тысячу раз тебе говорил, Настя полноценный член нашей семьи. Как и Серафима Петровна. — Он стал беспокойно ходить по комнате. — Не моя вина, что мама от нас ушла…

— Папа, не надо, — жалобно попросила Дайнека.

— Прости, не буду. — Он снова сел на кровать и взял ее за руку. — Ну, как ты здесь будешь одна?

— Эльза Тимофеевна и Нина живут в соседней квартире.

— Они всего лишь соседи. Эльзе Тимофеевне впору самой помогать. Ей лет девяносто.

— Она еще вполне ничего, — возразила Дайнека.

— Хорошо, — Вячеслав Алексеевич встал и направился к выходу. — Сейчас куплю продуктов. Позвони, если тебе еще что-то понадобится.

Хлопнула дверь, Дайнека осталась одна. Схватившись за телефон, набила отцу эсэмэску:

«Купи, пожалуйста, газировки».

Она давно простила отца за его привязанность к этим женщинам: гражданской жене и ее матери. Они создали для него комфортный, уютный мир, в котором не было места для нее, его дочери. Впрочем, Дайнеке не очень-то туда и хотелось. Она отпустила отца с Богом и стала привыкать жить одна, тоскуя о матери, которой тоже не было в ее жизни.

Теперь настало время подумать, как отнестись к встрече с гадалкой. Проще всего решить, что ее предсказания — дешевое надувательство. Все изменила одна фраза, которую Дайнека услышала сначала от нее, а потом на кухне, когда стояла на стуле у воздуховода. Мужчина, который расхаживал по квартире над ней, отчетливо произнес слова: «Светлый путь». То же самое она услышала от гадалки. Могло ли это быть простым совпадением? Могло. Только Дайнека в это не верила.

Теперь ей было ясно: мужчина, которого она слышала, приехал сюда в золотистом «Бентли». Это его охранники не пустили ее в лифт, а потом на третий этаж. И как этого богатея соотнести с теткой, гадающей у метро?

О том, что предсказала гадалка, Дайнека решила не думать. Просто сказала сама себе:

— Поживем — увидим.

Вячеслав Алексеевич вернулся из магазина, выложил в холодильник продукты и снова сел на кровать рядом с дочерью.

— Я зашел к Эльзе Тимофеевне, сообщил, что ты заболела. Тебе поможет ее внучка. Или кем там она ей приходится…

— Нина — ее правнучка.

— Ого… — Он помолчал, потом заговорил очень решительно: — Через два месяца тебе исполнится восемнадцать. Купим машину — сразу переедешь на дачу. До университета оттуда ехать не больше часа.

Дайнека не возражала, она не собиралась продолжать бессмысленный спор. Просто для себя решила, что будет жить в московской квартире.

Посидев с ней еще немного, Вячеслав Алексеевич уехал на дачу. Когда прощался с дочерью, вид у него был виноватый. Впрочем, как и всегда.

Убедившись, что он ушел, Дайнека тихо сказала:

— Лучше быть больной и голодной… Лучше одной, чем с Настей и Серафимой Петровной.