Девушка из тихого омута

Анна Князева, 2018

Зловещее темное озеро, неподалеку от которого проходили съемки, актрисе Лионелле Баландовской сразу не понравилось. Старинная легенда гласила, что много веков назад в нем утонула девушка-воин Варвара, а ведь именно ее роль играет Лионелла в новом фильме! Дурные предчувствия оправдались – работа была сорвана, и актеров разместили в пансионате на берегу озера. И той же ночью там произошло убийство пожилой артистки, а Лионелла оказалась главной подозреваемой. Не стоило ей выходить на позднюю прогулку в этих темных и мрачных местах…

Глава 8. Исчезновение

Ночевки в чужих домах ко многому обязывают. Никогда не знаешь, во сколько проснутся хозяева и как организовано их утро. Если, конечно, это не хорошо знакомые люди.

Тихвиных Лионелла не знала, поэтому встала, когда не было и семи, приняла ванну, сделала прическу, накрасилась. Не дождавшись приглашения на завтрак, решила спуститься вниз. И как только она появилась в зале, ее окликнул Егор Макарович Тихвин:

— Доброе утро! Хорошо, что вы уже встали.

Он стоял в дверях, одетый в пальто.

— Доброе утро, — ответила Лионелла.

— Уже позавтракали?

— Нет, но хотелось бы.

— А что, если… — Он замолчал.

— Что? — заинтересовалась она.

— Едемте со мной. Я покажу вам свое производство.

— А как же завтрак? — Лионелла решительно не хотела оставаться голодной.

— Ну хорошо, давайте сделаем так: позавтракайте, а потом приезжайте ко мне. Или неинтересно?

— Отчего же… Я с удовольствием.

Тихвин посмотрел на часы:

— Через час у крыльца вас будет ждать машина.

— Думаю, до этого времени я успею позавтракать и собраться.

— Жду! — Тихвин надел перчатки и, улыбнувшись, вышел из дома.

В зал вошла Марианна. Скорее всего, она слышала их разговор и ждала за дверью, когда муж уедет.

— Доброе утро, Лионелла. Сейчас подадут завтрак. — Марианна села за стол и похлопала по стулу рядом с собой: — Присаживайтесь.

Лионелла Баландовская села.

— Как вам спалось? — спросила хозяйка.

— Спасибо. Я хорошо выспалась.

— У нас тихо, и воздух чистый.

— Вы круглый год живете в поместье?

— Детям здесь лучше.

— Сколько у вас детей? — спросила Лионелла.

— Трое. Старшему, Лене, — пять, среднему, Василию, — три, младшей, Алене, всего два годика.

Отметив про себя, что дети маленькие, а самой Тихвиной лет сорок пять, Лионелла ничем не выказала своего удивления и только сказала:

— Вы — счастливая женщина.

— Знаю, — ответила Марианна, но в ее ответе не было и малейшего отблеска счастья. — Я слышала, что вы собираетесь ехать на завод?

— Егор Макарович пригласил.

— Честно говоря, там нет ничего интересного, — проговорила Марианна, и Лионелла поняла, что жена Тихвина не хочет, чтобы она туда ехала.

— Поедемте вместе. — Предложение созрело интуитивно, и Лионелла попала в самую точку.

— Да, пожалуй! — радостно откликнулась Марианна.

Горничная тем временем принесла яичницу с беконом и теплые гренки. Лионелла попросила кофе, и уже через минуту перед ней стояла чашка эспрессо. Заметив, что хозяйка дома не ест, она поинтересовалась:

— А что же вы?

— Я уже позавтракала. Если вы не против, встретимся у машины. Мне нужно одеться.

— Ничуть не против, — ответила Лионелла, и Тихвина ушла собираться.

После завтрака Лионелла отправилась одеваться. Выбрала брюки, водолазку и шелковый жилет, черный в розовых мишках. Ничего лучшего в ее временном гардеробе не нашлось.

В назначенное время Лионелла вышла из дома к ожидавшему автомобилю.

Водитель открыл дверцу:

— Прошу.

— А где Марианна?

— Просила передать, что не едет.

— Странно. — Лионелла уселась на заднее сиденье и подобрала полы пальто. — Полчаса назад она была в полной уверенности, что поедет…

Автомобильная дверца захлопнулась, прервав ее на полуслове. Из чего сделалось ясно, что водитель не готов обсуждать с ней поступки хозяйки. Лионелле хватало такта воздержаться от продолжения разговора. До химкомбината она не проронила ни слова.

На территорию завода автомобиль заехал через мощные ворота и остановился у заводоуправления, которое ничем не впечатляло и походило на типовое советское учреждение.

— Я провожу вас. Егор Макарович уехал, но предупредил, что скоро вернется. — Водитель вышел из машины, открыл дверцу и указал на входную дверь, как будто без него Лионелла не догадалась бы, куда нужно идти.

Она злилась на себя за то, что согласилась поехать.

В приемную Тихвина Лионелла вошла в плохом настроении. За ней еще не закрылась дверь, а девушка-секретарша вскочила с места и буквально ворвалась в кабинет Тихвина, забыв затворить дверь.

Лионелла прошла за ней. То, что она увидела, ее удивило.

— Что вы делаете?

— Прошу вас, молчите! — Девушка схватила две из пяти фотографий, стоящих на письменном столе Тихвина, и спрятала их под кофточку.

— Я не понимаю. — Лионелла недоверчиво улыбнулась.

— Марианна Петровна где?

— Она не приедет.

— Слава тебе господи! — секретарша с облегчением выдохнула и поставила фотографии на место. Примерившись, распределила их равномернее.

— Зачем вы это сделали? — спросила Лионелла с нажимом.

— Пожалуйста…

— Я настаиваю, чтобы вы ответили.

Девушка прошептала:

— Уйдемте отсюда… Здесь все записывается…

Лионелла решительно обошла ее, чтобы увидеть стол со стороны кресла Тихвина. Все пять фотографий были детскими: три мальчика и две девочки дошкольного возраста. Все пятеро были похожи друг на друга — светловолосые, с выпуклыми, широко расставленными глазами и бледными лицами.

— Дети Егора Макаровича? — догадалась Лионелла.

Секретарша взяла ее за руку и потащила к двери:

— Идемте.

— Но ведь у него, кажется, трое детей?

Они вышли в приемную, оттуда — в коридор:

— Вы погубите меня! — вскрикнула девушка.

— Вы не ответили.

— Все пятеро — дети Тихвина. Двое — не от Марианны Петровны. Они от другой женщины.

— Зачем же вы убрали их фотографии?

— Когда сюда едет Марианна Петровна, мне звонят из дома, и я должна убирать со стола фото других детей. Сегодня я отвлеклась и забыла. К счастью, она не приехала.

— Марианна не знает, что дети существуют?

— Может, и знает. Но я каждый раз прячу фотографии.

— Почему мы говорим в коридоре? — спросила Лионелла.

— В приемной тоже все пишут.

— Разговоры?

— И разговоры, и видео.

— Да что тут у вас?..

— Ничего особенного. — Девушка опустила глаза. — Идемте в приемную, Егор Макарович скоро вернется.

На лестнице раздались шаги, с первого этажа кто-то поднимался наверх.

— Кажется, он… — Секретарша опрометью бросилась в приемную.

Лионелла последовала за ней. Спустя минуту дверь отворилась, вопреки ожиданиям, в комнату вошла молодая женщина. Она была некрасивой, возможно, ее портила беременность и пигментные пятна. Темные распущенные волосы казались жирными, хотя женщина была одета опрятно, дорого, и безвкусно.

— Здравствуй, Людмила.

Секретарша склонила голову:

— Здравствуйте, Валерия Дмитриевна. Егор Макарович ненадолго уехал…

— Мне это известно. — Беременная женщина перевела взгляд на Лионеллу. — Я знаю вас. Вы — Баландовская.

— Кажется, мы незнакомы, — заметила Лионелла.

— Меня зовут Лера.

— Могу вас так называть?

— Конечно. — Валерия кивнула секретарше. — Мы пройдем в кабинет Егора Макаровича.

Как ни странно, та не возразила, а только спросила:

— Принести зеленого чаю?

— Будь любезна. Мне — как всегда.

С этого момента Лионелла поняла, кто перед ней. Женщина вполне годилась на роль любовницы, и, кажется, шестой по счету отпрыск Тихвина был на подходе.

— Располагайтесь. — Валерия подошла к столу заседаний.

Лионелла с любопытством ждала, на какое место она усядется, но Валерия села с краю, определив свое положение в жизненном раскладе любовника.

Лионеллу все больше охватывало любопытство, она тоже села.

— Приехали осмотреть наш завод? — спросила Валерия.

Отметив про себя слово «наш», Лионелла ответила:

— Если не возражаете.

— Увидите много занятного.

— Надеюсь. — Баландовская была немногословной, оставив это Валерии.

— Вы, наверное, удивитесь… — снова заговорила Валерия.

— Это вряд ли, — улыбнулась Лионелла.

— Я не про завод.

— Не про завод тоже не удивлюсь.

— Я — любовница Тихвина. У нас двое общих детей. Через два месяца появится третий.

— Мои поздравления, — спокойно проговорила Лионелла.

— Осуждаете меня? — с вызовом спросила Валерия.

— С чего вы взяли?

— Ну как же… Вы наверняка знакомы с Марианной Петровной.

— Мне нет дела до чужих отношений. — Лионелла раскрыла сумочку и достала футляр с мундштуком. — Здесь можно курить?

— Егор Макарович не курит… — многозначительно проговорила Валерия.

— Мне он разрешает. — Лионелла вставила сигарету в мундштук и закурила.

В глазах Валерии вспыхнула ревность.

— Часто встречаетесь с Егором Макаровичем?

Но Лионелла проигнорировала ее вопрос и спросила сама:

— Вас кто-то предупредил, что я буду здесь?

— В доме Тихвиных полно стукачей.

— Значит, вы приехали сюда из-за меня?

— В некотором роде — да.

— Я не понимаю. — Лионелла закинула ногу на ногу и эффектно выпустила дым изо рта. — Желаете что-то сообщить?

— Хочу сказать, что быть рядом с Тихвиным сложно. — Валерия сказала эти слова крайне обыденно, как будто не было в них ничего такого, чем нельзя было бы поделиться с малознакомым человеком.

— Для чего мне это знать? — спросила Лионелла.

— Просто для информации.

— Просто так и прыщ на жопе не вскочит.

— Злитесь? — улыбнулась Валерия. — Напрасно. Я здесь потому, что уже давно вас ждала. Я знала, что рано или поздно вы здесь появитесь.

— Откуда такая уверенность? Поделитесь.

— Вы нравитесь ему.

— Ну… — протянула Лионелла и небрежно взмахнула рукой: — Мало ли!

— Егор на многое пошел ради вас.

— Что за бред?

— Двадцать миллионов… Потратить такую сумму — действительно бред одержимого.

— Не понимаю, — нахмурилась Лионелла.

— Неужели не знаете, кто профинансировал фильм?

— Вы говорите о фильме Комиссарова?

— Я говорю о фильме, в котором снимаетесь вы. Тихвин — его генеральный спонсор. И знаете, каким было его условие?

— Нет.

— Тихвин потребовал, чтобы в главной роли снимались вы.

Лионелла молчала, наблюдая за тем, как с сигареты сыплется пепел. Валерия придвинула пепельницу.

— Значит, не знали.

— Нет. — Лионелла покачала головой.

— Он постоянно пересматривает все ваши фильмы.

— Егор Макарович говорил мне об этом. — Лионелла затушила сигарету и встала, чтобы уйти.

— Подождите! — Валерия схватила ее за руку и усадила на место. — Должна предупредить, что буду воевать за Егора всеми доступными способами. Если будет нужно убить — убью.

— Вы в своем уме? — вздрогнула Лионелла. — Я чужой любви не помеха.

— Любовь здесь ни при чем. Я все поставила на него: разошлась с мужем, отдала ему семь лет своей жизни, терпела унижения, рожала детей. Он обязан вернуть мне долг.

— Ну что же. Любовь к деньгам — тоже любовь. Надеюсь, что вы не бедствуете.

— Две квартиры в многоэтажных домах — не бог весть что такое. Возможно, Марианна вам рассказала, что Егор дает мне деньги и я строю дом…

— Меня это никак не касается.

— Если не рассказала — расскажет. Это ее пунктик. Сколько раз я ей говорила: успокойся, Марианна, у Егора столько денег, что хватит нам обеим.

— Вы общаетесь?

— Когда она выпивает, звонит мне.

Лионелла удивилась:

— Зачем?

— Чтобы оскорбить, унизить, иногда угрожает.

— Но вы-то, кажется, не из тех, кого можно запугать.

— Меня трудно обидеть. Когда я иду к цели, то не обращаю внимания на такие мелочи.

— Считаете, что жена и трое детей — это мелочь?

— Жену Тихвин не любит, а дети — только его.

— Вас трудно понять.

— Все дети Тихвиных рождены от суррогатных матерей. Марианна тут ни при чем, она бесплодна.

— Вот оно как! — Лионелла ощутила непреодолимое желание сделать больно этой расчетливой самке. — Вас не обижает, что, несмотря ни на что, Егор Макарович не бросает жену и не уходит к вам?

— Нисколько. Мы жили с ним вместе, хоть и недолго. — Валерия ничуть не смутилась. — Как говорится, плавали — знаем.

— И что заставило вас разъехаться?

— Он запустил в меня брюками, и пряжка от ремня рассекла мне бровь. — Валерия отвела челку и показала шрам. — Видите?

— Вижу. Конечно, вы не простили.

— При чем тут это? Я просто воспользовалась случаем, и мы обоюдно решили, что он вернется к жене. С тех пор Егор каждый день приезжает ко мне, а в пятницу остается на ночь. Пятница — мой день.

— Простите, мне нужно идти. — Лионелла снова поднялась, но секретарша принесла чай, и ей пришлось вернуться на место.

Валерия продолжила, когда Людмила вышла из кабинета:

— Марианна не понимает, что я не претендую на большее. Максимум — к дому еще квартира в Москве.

— Хотите переехать в столицу?

— Так хочет Егор.

Лионеллу все больше занимали хитросплетения их отношений.

— Почему? — спросила она.

— Наши дети скоро пойдут в школу.

— Не улавливаю связи. Они пойдут в школу, и что?

— В Валдае есть только одна хорошая школа. Егор не хочет, чтобы дети встречались. — Валерия уточнила: — Наши с ним и его законные дети.

— Вам не обидно?

— Для меня это не главное.

— А что главное?

— То, что мне известно о Тихвине все. Вы меня понимаете?

— Боюсь, что нет.

— У меня есть информация, о которой Тихвин предпочитает не вспоминать.

— Насколько я понимаю, речь идет о неком компромате? Не понимаю, для чего вы мне об этом рассказываете. Мы с вами едва знакомы. И потом… — Лионелла оглядела кабинет. — Разве вы не знаете, что здесь все записывается?

— Не сейчас. — Валерия взглянула на часы. — У нас в запасе еще пять минут.

— Я поняла. — Лионелла насмешливо улыбнулась. — У вас все под контролем.

— Можно сказать и так.

Лионелла отодвинула чашку и встала из-за стола.

— Жаль, что я не смогу дождаться Егора Макаровича. Мне нужно идти.

Конец ознакомительного фрагмента.