Венецианское завещание

Анна Князева, 2013

Дайнека открыла коробку, найденную в тайнике на чердаке бабушкиного дома. Она увидела пачку бумаг – в них повсюду мелькала буква «ять». Это была переписка художника Николая Бережного и баронессы Эйнауди, чей безнадежный роман трагически оборвался больше ста лет назад… Едва справляясь с волнением, Дайнека аккуратно извлекла из конверта письмо баронессы. «Купчую высылаю Вам…» – писала та. Еще не развернув второй лист, Дайнека знала, что это оригинал. Купчая на особняк в Венеции, не имеющая срока давности… Карнавальное безумие охватило площади, улочки и набережные Венеции. Рядом с Дайнекой оказались два типа в золотых масках. Черные, с опушкой, треуголки делали их похожими на гвардейцев какого-то зловещего ордена. Дайнека еще не знала, какой подарок для нее приготовил этот чужой итальянский город с нежным названием Венеция…

Глава 10

Исчерпывающая консультация

Не сомневаясь, что это именно тот дом на Садово-Спасской, Дайнека вдавила кнопку звонка, расположенную рядом со входом в подъезд. Из динамика раздался голос охранника:

— Слушаю…

— Мне нужно войти. Агентство «Каза Итальяна».

Раздался механический щелчок, дверь приоткрылась.

— Проходите, второй этаж.

Облицованные «камнем» стены, обычные лестничные марши. У входа на этаж сидел охранник.

— По какому вопросу? — Он посмотрел на нее скорее нейтрально, чем дружелюбно.

— По вопросу… — Дайнека не могла подобрать подходящего слова. — В общем — консультация.

— Проходите, в холле на ресепшене вас направят.

Щелчок — и дверь распахнулась. Войдя в нее, Дайнека удивилась четкости, лаконичности и отлаженности процесса. Еще больше она удивилась, когда, подойдя к стойке, услышала от красивой длинноволосой девушки:

— Здравствуйте. — Последовала милая улыбка. — Консультация какого рода вам нужна?

«Уже все знает», — восхитилась Дайнека, а вслух произнесла первое, что пришло на ум:

— Юридическая.

— Вторая дверь направо.

Дайнека пошла к двери, на которую указала девушка. Она распахнулась, перед Дайнекой стоял улыбающийся мужчина, лысоватый, крепкий и невысокий. Гостеприимным жестом он пригласил ее войти.

— Здравствуйте, — сказала она. — Мне нужно посоветоваться, вернее, чтобы вы мне посоветовали… — И, совсем запутавшись, выпалила: — В общем, мне нужно знать, что вы скажете по поводу одного документа!

— Слушаю вас, рассказывайте… — Мужчина посмотрел ей в глаза и предложил сесть.

Они сели.

Дайнека открыла сумочку, достала ксерокопию купчей и положила на стол. Юрист развернул бумагу и прочитал ее. Потом поднял глаза:

— Откуда это у вас?

— Я бы не хотела говорить. Долго объяснять. Скажите только…

— Понимаю… — нетерпеливо прервал ее мужчина, постукивая пальцами по столешнице. — Вы хотите знать, сможете ли вступить в права собственности?

— Нет. — Дайнека смотрела в его глаза, слегка затемненные стеклами очков. — Нет. Я только хочу выяснить, не утратил ли этот документ своей силы.

— Ах, вот как! — Мужчина откинулся на спинку кресла. Сделав паузу, он вглядывался в Дайнеку, слегка прищурившись, и всем своим видом вопрошал: «Что ты за птица?»

Дайнеке не понравилось это откровенное разглядывание, и она с вызовом спросила:

— Вы можете ответить на мой вопрос?

На смену любопытству пришло удивление, мужчина отвел глаза и, минуту помолчав, спросил:

— Насколько я понимаю, вы унаследовали этот документ?

— Да.

— Должен вас огорчить — это всего лишь копия.

— Я знаю.

— Нет-нет… Вы не поняли меня. Ксерокопия сделана не с подлинной купчей, а уже с ее копии.

— С чего вы это взяли? — растерялась Дайнека.

— А вот, взгляните-ка сюда… — Юрист достал из ящика стола лупу и приблизил ее к бумаге. — Здесь, в углу листа, едва заметные буквы, это факсимильное тиснение.

— В… а… р… гу… — медленно прочитала Дайнека, склонившись над документом.

— Мне встречалась подобная марка бумаги, ее часто использовали юристы дореволюционной России. «Невская фабрика братьев Варгушиных».

— Что это значит?

— Минуточку, я еще не договорил… — Он указал на другой край ксерокопии. — А вот здесь — уголок штампа, какие обычно использовали присяжные поверенные. Российские присяжные поверенные, — со значением уточнил юрист. — И, наконец, почти незаметные цифры. Это дата снятия копии. Видите? Третье февраля тысяча девятьсот семнадцатого года. Как раз перед самой революцией. Думаю, именно это досадное недоразумение, я имею в виду революцию, помешало вашим предкам своевременно вступить в права собственности.

— Вы хотите сказать…

–…что ксерокопия снята не с подлинника, а с копии купчей, которая выполнена в России в тысяча девятьсот семнадцатом году на бумаге, произведенной «Невской фабрикой братьев Варгушиных». Вот что я хочу сказать. И ничего больше.

— Значит…

–…а это значит… — юрист снова перебил ее, — что копия, которую вы унаследовали, не имеет никакой юридической силы. У вас нет никаких шансов. По чести сказать, я весьма скептически отношусь к подобного рода документам. Все это — дела давно минувших дней. Боюсь, ничем не смогу вам помочь. Сожалею…

Когда Дайнека оказалась на улице и услышала за спиной щелчок закрывающегося замка, она испытала странное облегчение.

В машине по дороге домой постаралась собрать воедино все, что произошло после смерти бабушки. В действительности дело не стоило и выеденного яйца. Немного приобрел Костик Мачульский, стащив документ.

От раздумий ее отвлек телефонный звонок.

— Дайнека!

Она узнала голос Вешкина.

— Номера пробил? Подожди, найду на чем записать…

— Машина числится в угоне, так что тю-тю твоя сумочка. Но звоню не за тем. Тамара что-то в архиве раскопала.

— Уже поздно…

— Она ждет тебя в вестибюле. Говорит — настоящая бомба!