Венецианское завещание

Анна Князева, 2013

Дайнека открыла коробку, найденную в тайнике на чердаке бабушкиного дома. Она увидела пачку бумаг – в них повсюду мелькала буква «ять». Это была переписка художника Николая Бережного и баронессы Эйнауди, чей безнадежный роман трагически оборвался больше ста лет назад… Едва справляясь с волнением, Дайнека аккуратно извлекла из конверта письмо баронессы. «Купчую высылаю Вам…» – писала та. Еще не развернув второй лист, Дайнека знала, что это оригинал. Купчая на особняк в Венеции, не имеющая срока давности… Карнавальное безумие охватило площади, улочки и набережные Венеции. Рядом с Дайнекой оказались два типа в золотых масках. Черные, с опушкой, треуголки делали их похожими на гвардейцев какого-то зловещего ордена. Дайнека еще не знала, какой подарок для нее приготовил этот чужой итальянский город с нежным названием Венеция…

Глава 9

Собственность — это свято

Маурицио Бартолли преподавал итальянский язык на курсе, где училась Дайнека. В университете все знали историю его любви. Влюбившись с первого взгляда в русскую, он, не задумываясь, покинул Италию и воссоединился с предметом своего обожания. Теперь вместе с женой Татьяной они были счастливыми родителями троих детей.

Маурицио был немногим старше Дайнеки, кроме того, среди студентов он слыл демократом. Все эти обстоятельства, а также то, что она имела пятерку по итальянскому, повлияло на их отношения, которые уверенно можно было назвать дружескими.

Дайнека и Маурицио сидели на откидных стульях в коридоре у дверей кафедры иностранных языков. Он вглядывался в развернутый лист.

— Невероятно! Похоже, это действительно купчая на дом в Венеции. Но как документ оказался у тебя?

— Он хранился в архиве моей бабушки.

— Послушай… — Мура (так его звала Дайнека) подозрительно долго изучал документ. — Ничего не понимаю. Ты сказала, что купчая хранилась у твоей бабушки. Получается, что эту ксерокопию сделали сто лет назад?

Дайнека не торопилась с ответом.

— Если не хочешь, не рассказывай, — разочарованно отступился он.

— Документ был похищен до того, как архив попал ко мне. Потом случайно… я нашла этот листок.

— Но кто же его похитил?

— Внук нотариуса, Костик Мачульский. Он тоже юрист, именно в его доме я обнаружила ксерокопию купчей.

— Почему ты не потребуешь, чтобы он вернул подлинник?

— Костик сбежал в Италию.

— Может быть, просто в отпуск?

— Нет, здесь дело посерьезней.

— Ты сообщила об этом в полицию?

— Но что я могу там сказать? Что существовал некий документ, которого я и в глаза-то не видела? К тому же Костика обвиняют в убийстве его подруги. — Дайнека задумалась. — Для чего ему эта купчая?..

— Для того, чтобы стать хозяином палаццо, — сказал Мура. — Неужели как юрист он не понимает, что нет никаких шансов получить наследство. Он не является членом семьи Эйнауди. — Маурицио изумленно уставился на бумагу. — Посмотри, контора поверенного располагалась в том же доме, на Калле Корона 4464!

Она с сомнением взглянула на сероватый лист.

— Как думаешь, купчая потеряла свою силу? Срок действия и все такое…

— О чем ты говоришь?! — воскликнул итальянец. — Это же La Proprieta Privata! Частная собственность! — И, утерев пот со лба, трагически прошептал: — У таких документов не существует срока давности. Это свято!

— Мура, мне нужно срочно ехать в Италию.

— Для чего?

— Я должна отыскать Костика. Ему необходимо вернуться в Россию как можно скорее, пока он не наделал глупостей. Заодно заберу у него подлинник купчей и верну ее кому-нибудь из потомков Екатерины Эйнауди.

— Le buone azioni non vanno mai perdute¹. Я помогу тебе. — Маурицио достал записную книжку, что-то написал, вырвал листок и отдал его Дайнеке. — Срочно вези документы. Здесь все, что требуется для поездки. Завтра же схожу в итальянское посольство и сделаю визу. И учти. — Он внимательно посмотрел ей в глаза. — Официальная цель твоей поездки — изучение итальянского языка во время каникул. Я знаю одну школу в Венеции, сегодня через деканат забронирую для тебя место. Теперь насчет этой купчей. Советую сходить в одно учреждение. Там ты получишь ис-чер-пы-ва-ющу-ю кон-суль-та-ци-ю!

Мура расплылся в довольной улыбке. Он обожал мудреные русские слова и получал огромное удовольствие, когда выговаривал их без единой ошибки.

Примечания

1

Добрые дела никогда не пропадают даром (итал.).