Говори обо мне гадости!

Анна Долгова

– Рома, сынок! Помоги мне! Сейчас придет Владислав Игоревич. Мы все вместе идем в пиццерию. Пожалуйста, говори обо мне гадости! – Зачем, мам? – Так нужно! – О, Рома, ты уже готов? – подошел к нам Владислав Игоревич. – Идем в пиццерию? Рома смотрит на меня: – Ты что? Какая тебе пиццерия?! Опять хочешь до центнера растолстеть? А потом ныть будешь, что тебя никто не любит, и джинсы не налезают. Мужчина удивлен. Я в шоке. – Ром, мы можем взять твоей маме молочный коктейль, – предлагает наш новый знакомый. – Ой, не. От сладкого у нее сыпь на попе появляется.

Глава 7 Влад

Сегодня я провел с Ромой первую тренировку. Судя по горящему взгляду парня, ему понравилось. Мне тоже. Я еще раз убедился, что сделал правильный выбор. Из этого парня должен получиться настоящий спортсмен. Вот только здесь ему расти в скором времени будет некуда. Поэтому для себя решил, что через пару лет перевезу семью в Москву. У меня там есть недвижимость — квартира и дом в элитном районе. Будем жить в доме. А Ромка по факту взросления и возможной женитьбы будет в дальнейшем отселен в квартиру. Она почти в центре Москвы.

Все. Решено.

Нужно только семьей обзавестись.

Будущая жена выбрана. Осталось объяснить, что лучше меня варианта она не найдет. Должна же Лена хоть немного задумываться о материальной стороне вопроса. Все женщины в меру меркантильные. Надеюсь, что и она тоже. А пока мне нужно понять, в каких на данный момент условиях проживает моя будущая семья. Не хочу, чтобы это был совсем старенький дом, в котором постоянные перебои с водой и электричеством. Здесь мне от родителей тоже досталась квартира. Может быть, она лучше и стоит завести разговор о переезде.

Тороплюсь ли я?

Да. Боюсь, что королеву заберут в другое государство. А мое уже не сможет без повелительницы.

Я сегодня полночи не спал. Все думал, как же завоевать сей клад. Факт, что будет нелегко, известен и подтвержден моим будущим сыном. Да-да. Именно сыном. Я и так сорок два года мотаюсь, как килька в прорубе. Без пристанища, без семьи, без детей. Могу же я, наконец, пожелать настоящую семью?! Тем более, когда мне ее сама судьба подсунула. Да так изящно!

Нет. Эту возможность получить все и сразу я не упущу. Не всегда мне так удача улыбалась. Если в спорте приходилось всего добиваться трудом и потом, здесь вижу благодарность свыше. За все мои скитания. Вот только Лена без боя не сдастся. А значит, придется побороться за свое счастье. И я готов!

— Ром, — обратился к парню сразу после того, как он вышел из раздевалки, собравшись домой. — А ты сейчас домой?

— Да, мама, наверное, уже пришла с работы, — улыбается парень, прекрасно понимая, кем больше всего я интересуюсь.

— Вот как раз о ней и хотел поговорить, — зачем лукавить, когда парень все прекрасно понимает.

— Ну кто бы сомневался, — улыбается Рома.

— Не дерзи, — грожу шутливо ему указательным пальцем. — Мы вчера с твоей мамой немного повздорили.

— Да я уж понял…

— Что и как ты это понял? — меня уже настораживает Ромкино поникшее настроение.

— Да мама до дома так бежала, что я ее еле возле подъезда нагнал!

— А еще она что-то говорила?

— Я ничего больше не спрашивал, — отчеканил Рома, вздернув подбородок и сложив руки на груди.

Так. Парень закрылся. Значит, разговор обо мне был. Какой, узнаем позже.

— В связи с этим я бы хотел извиниться. Скажи, какие цветы предпочитает твоя мама?

— Никакие, — отрезал Рома.

— Ром, каждая женщина любит цветы. Какие ей дарит этот Леонид?

— Да всякие. Только она их даже в воду не ставит. На следующий день они подсыхают, и она просто их выкидывает.

Странно. Женщина и не любит цветы?! Да она, и вправду, необыкновенная. Королева просто.

— А что тогда она любит? — недоуменно спрашиваю я, поскольку больше идей у меня нет. Не буду же дарить ей сразу золотые подвески и сережки. Эта женщина их точно не примет.

— Тортики, — улыбается Рома. — У нее нет диатеза, и она никогда не была толстой.

— Это я уже понял, — невольно посмеялся над вчерашними шуточками от парнишки. Здорово он мать развел, конечно. — Тогда я куплю торт, а ты его передашь. Скажешь, что от меня.

— Э, нет, так дело не пойдет. Сами передавайте свои тортики. Я вам и адрес наш скажу. И даже сообщу, когда она дома будет, — лукаво улыбается Рома.

Пока я думал, что ответить, Рома продолжил:

— А давайте вы к нам в гости придете?! — в глазах азарт и юношеский драйв. — Вот прям сейчас! Пойдем к нам в гости?!

— Ром, без предупреждения нехорошо по гостям ходить. Да и у мамы могут быть на вечер планы. К примеру, она может договориться с Леонидом о встрече.

— Этот банковский клерк в командировке, в очередной. И потом, очень хорошо, если у них будет назначена встреча, а тут мы с вами придем! — у подростка глаза горят, что сейчас ослепну.

Я немного подумал, но все же согласился:

— Хорошо! По рукам, — мы пожали друг другу руки. — Только получать от мамы будем вместе.

— Идет!

Через полчаса мы с тортом и цветами — большим букетом красных роз — входили в подъезд. Для себя же отметил, что дом обычный, пятиэтажный. Примерно в таком же квартира и моих родителей. Козырять пока нечем.

Только я пригорюнился, как на нас вылетела какая-то бабушка. Седовласая, невысокого роста, но весьма крепкого телосложения.

— О! Опять у тебя новый папа, Ромашка-промокашка?! — чуть ли не взвизгнула бабушка.

Я опешил, но Рома только слегка отодвинул ее и пропустил меня вперед. Ничего не ответив ей, он пошел дальше за мной. Обернулся, чтобы уточнить, кто это и что это сейчас было, но парень сам все объяснил:

— Не обращайте внимание. Я раньше домой приходил всегда только с дедом. Пока он живой был. И тут всего один мужчина мамы крутился. Это как раз-таки Леонид. Это просто старуха полоумная. У нее старческий маразм крепчает.

Честно говоря, меня больше возмутила присказка старушки на Рому. Что это за «промокашки» такие?! Меня не смутило сравнение с новым папой. Я буду папой единственным. Но за паренька стало обидно. Надо бы с Леной поговорить на эту тему.

Мы поднялись с Ромой на третий этаж. Она зашел первым и впустил меня. Квартира небольшая, но ухоженная и уютная. Каким-то домашним теплом веет. Коридор квадратной формы, поэтому не тесно. Возле входной двери запертая дверь, из которой слышится шум льющейся воды. Видимо, там ванная комната. Не прогадал.

— Ром, это ты?! — слышу из-за двери крик Лены.

— Да, мам. Я пришел с тренировки! — крикнул Рома, но не стал уточнять, что он не один.

— Я скоро выйду!

Ромка чуть ли не шепотом велел мне пройти в кухню. Меня уже напрягла ситуация, что Лена не в курсе, что я здесь. Ой, предчувствие нехорошее.

— Ром, может, стоит сказать маме, что ты не один пришел? — поинтересовался.

— А зачем? Сейчас выйдет и увидит своими глазами, — спокойно ответил Рома, включая по пути чайник.

Сев на стул, огляделся. Кухня небольшая, но вместительная. По расположению комнат, понимаю, что их три. И у меня три. И крыть-то нечем. Если только сразу в Москву перевозить. А это мысль…

Только я стал раздумывать над этим, как услышал опять крик из ванны:

— Рома, я выхожу. Скройся!

— Скрылся, мам!

Рома действительно спрятался в глубине кухни, вот только я остался сидеть на стуле, глядя прямо на дверь ванной комнаты. Которая тут же открылась.

Кажется… Рома плохо скрылся… Поскольку мы в унисон воскликнули:

— Вау!

Не королева… Богиня!

Вот прям в этом полотенце и с мокрыми волосами, которые облепили лицо.

Лена смотрит на меня, округлив глаза.

А я… Я просто взгляд не могу оторвать от блестящих глаз, пухлых и чувственных губ, которые сейчас надулись вследствие ее рассерженности. Скольжу взглядом ниже. Длинная шея, острые ключицы, покатые плечи, тонкие руки, запястья. Прикрытые места полотенцем обхожу стороной, иначе выдам сейчас себя. Будет неприятно. Мне.

Замечаю острые коленки. Щиколотки. Ступни, с которых стекает по капле вода.

Опять поднимаю взгляд и смотрю на ее лицо. По шее течет маленькая капелька. Плавно так. Стекает в ту самую вожделенную мною ложбинку. Еще чуть-чуть и я вскочу.

Но меня останавливает Рома:

— Мам, ты прекрасна! — он стоит возле меня, облокотившись на стол, за которым я сижу.

Парень доволен ситуацией. Я рад очень. Вот только Елена сердится.

Она слегка поддерживает полотенце и, поджав губы, скрывается в ванной, громко хлопая дверью.

— Кажется… Переборщили, — с каким-то предательским хрипом произношу я, поглядывая в сторону прихожей.

— Да бросьте вы! Зато сразу все понятно стало, — Ромка откровенно насмехается надо мной.

— Мне и без этого давно все понятно, Ром, — пытаюсь успокоить юнца, а то как бы еще чего не выкинул.

— А, да? Ну тогда это была репетиция будущей семейной жизни, — парень улыбается, расставляя на столе небольшие тарелки для торта. — Она любит из ванны в полотенце выходить. Только потом в комнате уже надевает халат.

Замолчав на несколько секунд, он продолжил:

— Странно только. Чего это она не просит принести ей его?

Ромка хотел еще чего-то сказать, но не успел, поскольку дверь в ванной с грохотом открылась. В прихожей появилась фурия по имени Лена, которая влетела в кухню. На ней махровый белый халат и то самое полотенце, только уже на голове. Я только открыл рот, чтобы извиниться, но не успел. Я ее интересовал сейчас меньше всего, потому как она с силой схватила Ромку за ухо и за него же, в буквальном смысле, вывела парня из кухни. Успел лишь заметить, как ее пальцы побелели от напряжения, а Рома сморщился от боли. Где-то в квартире даже услышал его негромкий стон.

Грохот закрытой двери. И тишина…

Не криков, не ругани. Ни оправданий Ромы.

Вообще тишина.

Стало не то что некомфортно, а даже как-то страшно. Если она Ромку так вывела, то меня ЗА ЧТО потащит к выходу. Невольно сжался. Впервые боюсь женщину. Даже голову в шею втянул.

Где-то через минуту услышал, как открылась дверь. Тихие шаги в сторону кухни. И… Фуф, на пороге Рома. Он хоть расскажет, как теперь себя вести мне.

Парень морщится и потирает ухо. Оно бордовое. Ромка открыл холодильник и достал бутылку с молоком. Приложил ее к уху. Сел напротив меня.

Лицо парня было таким печальным, что мне невольно хотелось его пожалеть. Хотелось-то пожалеть, вот только смех сам собой пошел из меня. Я не сдержался и начал посмеиваться.

Рома заметил это и только недовольно отвернулся в сторону окна.

— Получил? — решил завести я разговор.

— Ага. Еще как, — горестное лицо Ромы повернулось ко мне.

— И как часто тебя мама за уши таскает? — я не переставал улыбаться.

— Да второй раз всего, — начал откровенничать Ромка. — И был в нашей жизни один подзатыльник.

— Расскажешь?

Слышу шум фена. Видимо, Лена приводит себя в порядок. Это радует. Еще выигрываю немного времени, чтобы не получить, как Рома.

— Мне было десять лет, когда я сбежал из дома, — а к таким откровениям я был не готов.

— Как это? Почему сбежал?

— Ну у меня друг Юрка, в соседнем подъезде живет. Поругался он с родителями и решил уйти из дома. Рассказал мне. А я подумал и пошел с ним за компанию.

Меня опять пробило на смех.

— И что мама?

— Они искали нас всеми. Где-то около двенадцати ночи нас поймали менты. Привели в отдел. Туда родителей вызвали. Юрку сразу отец ремнем стал лупить. Пару раз треснул, потом заплакал. А мама сразу в слезах прибежала. Сначала обнимала, ментов благодарила. А потом из отдела за ухо вывела. Так и тащила до дома, — грустно рассказывал Рома.

Да. Весело. Мне достается весьма интересный сын…

— А подзатыльник? — спрашиваю, но Ромка тут же подскакивает, поскольку в кухню входит Елена.

Она подсушила волосы и собрала их в высокий хвост. В домашнем костюме с щенками выглядит просто потрясающе. Чтобы оценить это, у меня было всего две секунды. Понимая, что мне сейчас тоже получать, я подскочил.

— Вы тоже хотите, чтобы я вас за ухо вывела? — понимающе интересуется Лена.

— Нет, — машинально ответил.

— Тогда сядьте и не делайте резких движений, — отрезала Лена командным голосом.

Я повиновался.

— Молоко достал? — переключилась фурия на Рому. — А почему чая нет еще на столе? У нас гости!

Лена смотрит теперь на меня. Под ее взглядом я съеживаюсь. Наверное, именно так мужья боятся разгневанных жен. Что ж? Привыкнем. Освоимся.

Рома же начинает суетиться. Разливает всем чай, предлагая сахар, но потом просто поставив его на стол. Лена же села возле меня и деловито смотрит на сына. Следит, чтобы он сделал все, как нужно.

Конец ознакомительного фрагмента.