Всё, что меня не убило…

Анна Дашевская, 2020

Катерина Михайловна Каретникова жила той жизнью, которую заслужила. Любимая работа, неплохая зарплата, загородный дом, в котором можно просыпаться ночью и слушать тишину, друзья, соседи… Всё изменилось, когда в собственном подвале, пойдя за банкой варенья, она обнаружила дверь. Дверь, которой раньше не было. Дверь в стене, за которой нет ничего, кроме земли. Дверь, ведущую в никуда? А если есть дверь, то рано или поздно она откроется. Что решит доктор Каретникова, когда её попросят о помощи те, кто окажется на пороге?

Глава 2

Мобильный коротко брякнул. Я скосила глаза: сообщение по WhatsApp с неизвестного номера. Не буду читать, мне от известных-то номеров деваться некуда. Через минуту тот же номер отметился в вайбере и смс-ках. Мне стало уже любопытно, и я открыла сообщение.

«У нас некоторые неприятности. Мы можем к тебе заглянуть сейчас? Михаил, Анни».

— Что из этого считать информацией, а что подписью? — вопросила я, возводя глаза к небу.

К потолку спальни, если быть точной.

Натянула джинсы и свитер, сунула ноги в меховые мокасины и ответила: «Валяй». Потом спустилась в кухню и поставила чайник: ничего не поделаешь, бабуля меня приучила когда-то, мол, пришли к тебе люди, выставь на стол хотя бы чай и сушки.

Сушек в хозяйстве отчего-то не оказалось, пришлось отыскать и выложить в вазу датское печенье, подавив в себе детское желание повытаскать из набора мои любимые вафли.

На всякий случай я отперла дверь погреба, и, как оказалось, зря. Гости приехали на такси и вошли через обычную дверь.

Михаил на ходу скинул тёплую куртку, почти вытряхнул из модного пуховика принцессу, бросил одежду на скамейку в коридоре и прошёл в кухню. Молча.

Всё так же молча подошёл к холодильнику, достал бутылку водки, налил себе полстакана и выпил, после чего всё же заговорил.

— Извини, что похозяйничал без спросу.

— Ничего, — я пожала плечами. — Раз уж ты пьёшь водку, а не шампанское, значит, и в самом деле неприятности нас дождались?

— Примерно так.

— Анни, чаю хочешь? — вид у девочки был потерянный.

Впрочем, и её ментор выглядел не особо хорошо: осунувшийся, с кругами под глазами…

— Обстоятельства складываются так, что я должен немедленно вернуться домой, — сказал Михаил.

Я чуть чайник себе на ногу не уронила, настолько это неожиданно прозвучало. Залила кипятком заварку, накрыла чистой салфеткой и только тогда повернулась к гостям.

— Ты хочешь пройти… через мой подвал?

— Других дорог не осталось, к сожалению. В Подмосковье было ещё три действующих портала, и два к югу от города, в Калуге… Неважно, — оборвал он себя. — Действует только твой.

— Понятно.

Чашки, блюдца, серебряные ложки, вазочка с печеньем, сахарница… Простые повседневные дела отлично помогают соображать, не зря же Агата Кристи придумывала свои убийства за мытьём посуды.

— Я не хочу думать, что в Лантаре произошло что-то катастрофическое, но проверить обязан. Хотя бы перед тем, как возвращать домой наследницу.

— Адан Михаэль хочет сказать, что, по его мнению, я должна остаться здесь и спасать свою шкуру, даже если в моей стране что-то случилось, — звонким голосом проговорила девочка.

Таким звонким, что я поняла: слёзы — вот тут, совсем рядом.

— Я вернусь! — Михаил поднял ладони в защитном жесте. — Три дня, ну, четыре, и я буду здесь!

— А если и этот портал схлопнется?

— Не схлопнется!

— Почему?

— Потому что это мой личный портал, и привязан он не к артефактам королевского дома, а к моему родовому перстню! О нём не знает никто, кроме меня и хранителя двери. Ну, вот вы ещё теперь…

— Адан Михаэль, вы вот так легко сознаётесь в государственной измене? — Анндаранэ прищурилась.

— Кирэ Анндаранэ, вы желаете отправить меня в одну из камер в Скарбоне?

— Брэк! — прервала я спор, перерастающий в крупную ссору. — Разошлись по углам и выдохнули. Ты говоришь, три дня?

— Да, — выдохнул Михаил.

Принцесса фыркнула и отпила из чашки.

— Предположим, я возьму Анни с собой в Зёльден. На десять дней. Предположим, что тревога ложная, и за это время ты успеешь вернуться и найти нас. А если нет?

Он помотал головой; видимо, это должно было обозначать «Не знаю», потом посмотрел на меня молящими глазами:

— Я вернусь. И найду вас, клянусь честью.

— Ну что же, тогда… Кирэ Анндаранэ, составите ли вы мне компанию в поездке в горы?

— Буду счастлива, геретэ-лоэ Екатерина, — и девочка церемонно склонила голову.

Дальше было увлекательно.

Это принцесса отправилась спать, я же ухватила Михаила буквально за хвост, когда он попытался немедленно отправиться к порталу, усадила за стол и сказала:

— Во-первых, надо подготовиться. Возьми себя в руки, пожалуйста, тебе не семнадцать лет, чтобы бежать сломя голову.

Он тяжело сел и вздохнул:

— Ты права. Ты опять права, конечно. Надо подготовиться. Только к чему?

— Взять с собой оружие?

— Бессмысленно. Порох срабатывает непредсказуемо, что-то не сопрягается с магией.

— Хорошо, а лекарства? — увидев огонёк заинтересованности в его глазах, я продолжила: — Ты предполагаешь, что там война или переворот?

— Второе. Воевать Лантару не с кем… или я всё прошляпил! — и Михаил зло выругался сквозь зубы.

— Если так, тебе нужно будет скрыться самому, найти сторонников и помочь им, по возможности, стабилизировать ситуацию. Так?

— Так.

— Значит, лекарства, инструменты и деньги. Ну, то есть то, что можно в деньги превратить. Если там переворот, то ты можешь до своих закромов просто не добраться.

— Инструменты? Топор и молоток?

— Скальпель и хирургическая пила! Если перестали работать порталы, то вполне может не действовать и целительская магия, или что там у вас есть. Останется лишний ибупрофен — выкинешь! Так, ближайшая круглосуточная аптека… — я углубилась в айфон.

Антибиотиками, обезболивающими, перевязочными средствами и антисептиками я забила рюкзак, оставшийся с давних времён. Туда же отправились несколько банок консервов, шесть плиток горького шоколада и бутылка спирта. Гость молчал, полностью отдав в мои руки ситуацию, лишь отказался от пополнения финансовых запасов. Пояснил коротко, что это не проблема.

Я закрыла рюкзак, взвесила его на руке — тяжёлый, чёрт! — и повернулась к Михаилу.

— Документы девочки? — в моих руках оказалась синяя книжечка с гербом с тремя львами и надписью «Eesti». Я раскрыла её и прочла: — Анна Хольм… пятнадцать лет, проживает в Тарту. Хорошо, пойдёт. По крайней мере, с визой не заморачиваемся. Если ты появишься здесь без меня… Надо что-то придумать для соседки, она заходит в моё отсутствие.

— Пусть это будет наименьшей из наших проблем, — мрачно ответил он, и неожиданно притянул к себе, обнимая.

Не было в этом объятии ни страсти, ни нежности. Только попытка удержаться на ногах, уцепившись за того, кто оказался рядом…

Ещё час мы с Михаилом потратили на составление подробной справки о Лантаре и краткой — о его соседях. Он пытался отговориться сперва тем, что непременно скоро вернётся, потом — тем, что уж принцесса-то точно знает всех придворных, политические и светские партии, кто с кем и против кого дружит.

— И о магии пиши, — сказала я, постучав по столу указательным пальцем. — И о религиях.

— Да это вообще не имеет значения! — возопил он. — Ну, есть храмы Единого, есть поклонники тёмного Таноса, есть адепты Светлого семейства… Они сами по себе, государство само по себе.

— Миш, — я даже несколько обалдела от такой незамутнённой наивности. — Религия — это прихожане. Прихожане — это деньги. Деньги — это власть. Дорожка такая коротенькая, что какой-нибудь святой предстоятель вполне может возжелать светской власти себе лично, раз уж для этого надо сделать всего пару шажков… Так что пиши. Если через десять дней ты постучишься в мою дверь в отеле «Бергланд», скажешь, что всё в порядке и порталы закрылись просто из-за случайного сбоя, я с радостью сожгу твои заметки в камине. Или использую для написания фантастического романа.

— Ладно, — он тяжело вздохнул и принялся исписывать четвёртый лист бумаги.

Кто-нибудь, возможно, удивится моим садистским наклонностям — почему это я заставила человека писать всю эту байду от руки, а не включила компьютер? Тому было три причины, и все главные. Во-первых, мой ноутбук лежал в кабинете, надо было подниматься за ним на второй этаж по скрипучей лестнице с большим шансом разбудить Анндаранэ. Во-вторых, я с трудом терплю вторжение в моё личное пространство, а ноутбук, без всякого сомнения, таковым является. Ну и, наконец, last but not least, приятно было доставить небольшое неудобство человеку, сунувшему палку в трудолюбиво сложенный мною муравейник и нарушившему дорогую моему сердцу рутину.

Я просмотрела полученные листки, сложила их и сунула в карман домашней куртки.

— Есть ещё что-то, что может мне пригодиться… в случае чего?

— Ну, только одно. Способ, как открывать портал в твоём доме.

Он снял с пальца перстень с чёрно-разноцветным переливающимся камнем, положил его на левую ладонь, прикрыл правой, сложенной горстью, закрыл глаза и что-то пробормотал. В гостиной ощутимо похолодало, хотя и до этого африканской жары не было. Когда Михаил разжал руки, на его ладони оказались два совершенно одинаковых кольца, а под ними довольно сильный ожог.

— Да-да, — он правильно понял мои расширившиеся глаза. — Это именно она. Магия. Процесс дублирования предмета отнимает много сил и выкачивает энергию из окружающего пространства. Если бы было лето, её бы вытянуло из деревьев и травы, а сейчас… ну, вот так. Бери.

— Какой?

— Любой. Они идентичны.

Перстень оказался тяжёлым, впрочем, чему тут удивляться, золото… И еще огромным, так что даже на большой палец ноги он был бы мне велик.

— Надень, карфон подстраивается под носителя.

— Карфон?

Да, и в самом деле, стоило мне просунуть палец в золотой ободок, как он сжался точно по размеру.

— Карфон — это магический предмет, артефакт, специально созданный для конкретного владельца и выполняющий, помимо охранной функции, ещё и роль ключа, — пояснил Михаил.

— Универсального?

— О, нет! Ключ от всех дверей — это легенда. Попроси принцессу, она тебе расскажет.

— Ладно. И как он работает?

— Прикладываешь ладонь к двери и произносишь кодовое слово. Для твоей двери это…

Он взял листок и написал два слова, потом протянул мне со словами:

— Пожалуйста, выучи и потом выкинь. В печке сожги. И не произноси вслух просто так, только для открытия портала.

Я посмотрела: чёткими латинскими буквами было написано OBSUL LAGAR. Несколько раз повторив заветные слова, я мелко порвала бумажку и бросила её в пепельницу, после чего взглянула на Михаила:

— А поджечь можешь?

— Спички есть?

— Есть, конечно, но я имела в виду — магически!

Он пожал плечами, зажёг на указательном пальце небольшой огонёк и в момент спалил всё, что лежало в керамической чашке.

Мой гость ушёл спать. Я же долго ещё сидела у камина и смотрела в огонь.

Конечно, Михаил уговаривал себя и меня, что неработающие порталы — это просто системный сбой, глюк, как у компьютера, всё наладят мастера пространственной магии… Но я отчётливо понимала, что закон Мерфи никто не отменял, как и следствия из него. Предоставленные сами себе, события имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему. Если порталы в параллельный мир перестали работать в тот момент, когда в этот мир отправилась наследная принцесса, значит, это кому-то нужно.

Разумеется, гадать заранее о том, что же произошло в Лантаре, было бессмысленно, но я могла с ходу набросать пяток сценариев и выдвинуть претендентов на главные роли, даже не видя списка действующих лиц.

Кому может быть выгодно исчезновение наследницы престола?

Второму по счету в линии — кузену, дядюшке, любому родственнику-носителю крови. По словам Михаила, кровь династии ап’Векламиан Дарго сама по себе является носителем особой магической силы, и не-носителям просто не прикоснуться к соответствующим атрибутам власти. Спалит ко всем чертям. Вернее, ко всем тарморхам, поскольку такого персонажа с рогами и хвостом они не придумали, обходятся всеядным и вечно голодным ядовитым червём-многоножкой.

Поехали дальше.

Предположим, что некто желает сменить династию. В конце концов, за такой куш, как власть в богатой, развитой, магически сильной стране площадью с три Франции, можно не только коронационные регалии заново выковать, но и столицу сжечь, землю солью засыпать, а город заново отстроить в другом месте.

У кого самые большие в этом смысле возможности? У тех, кто должен беречь безопасность государства вообще и правящей семьи в частности.

Кто ещё способен пожелать куска побольше от пирога послаще? Маги, разумеется. Уж они-то должны полностью представлять себе, какие неприятности могут проистечь из отсутствия в стране той самой особой крови, чем можно это заменить, ну, и так далее. И не говорите мне о моральных принципах, чести и смертельных обещаниях: если люди придумали, как дать магическую клятву, они же изобретут и то, как её обойти.

Ещё варианты?

Да сколько угодно! Ну, например, глава церкви Таноса обиделся на коллегу из храма Светлого семейства, и решил изгнать того — вместе с богами и поклонниками — из Лантара. И что, кто-то хочет предположит, что человек, взобравшийся на самую верхушку относительно высокой горки, откажется рискнуть и влезть ещё выше? Или мы не слыхали о государствах с полностью религиозным правлением, где светские властители даже мяукали и то по команде?

Словом, гипотетических скверных исходов множество, а устраивающий нас happy end только один…

Уже засыпая, я поймала за хвост мелькнувшую мысль: Михаил всё это, придуманное мною, должен знать. Если он возвращается в Лантар и оставляет принцессу со мной, значит, должен представлять себе, что могло случиться. Не могли Анндаранэ отправить в другой мир просто с сопровождающим — учителем, гувернером, кем угодно. Готова поспорить на коробку конфет против гнилой картошки — он не просто маг, а боевик, и высокого ранга. И когда он вернётся и постучит в дверь нашего номера в отеле «Bergland», я выпытаю из него все подробности.

Все вышеописанные разговоры происходили во вторник, четырнадцатого января. В среду, пятнадцатого, ранним утром я услышала, как зашумела вода в ванной, потом бодро засвистел чайник и пополз по дому запах кофе. Надела халат, почистила зубы и спустилась, надо ж проводить гостя.

Михаил сидел за столом и пил кофе. Чёрный. Без сахара, хлеба, колбасы, сыра или джема, без всех тех утешительных призов, которые Эос раздаёт встающим с рассветом.

— Готовишься к трудностям? — поинтересовалась я, доставая с полки свою любимую чашку с большими пурпурными розами. — Давай-ка, завтракай нормально.

— Поверишь, кусок в глотку не лезет.

— Поверю. У самой такое бывает иной раз…

Я не стала уточнять, что в последний раз внезапная пропажа аппетита случилась со мной перед защитой кандидатской диссертации; докторскую я защищала, можно сказать, на бегу, между двумя экстренными операциями, и поволноваться не успела.

То ли на звук, то ли на запах пришла и принцесса, так что в погреб мы спускались втроём.

— Открывай, — кивнул Михаил.

Нет, пожалуй, уже Михаэль ап’Барст Калтинель — мой давнишний знакомый как-то подтянулся, взгляд стал холодным, а профиль — чеканным. Это был теперь вовсе не тот любимец всей компании, виртуозно исполнявший «Мурку» на губной гармошке, а, чёрт побери, сэр и пэр. Ну, или где-то рядом.

Я приложила ладонь к двери в том месте, где должен был бы находиться замок, и одними губами прошептала вызубренное заклинание. Ничто не взорвалось и не засияло, и искры ниоткуда не посыпались — просто дверное полотно поддалось под рукой, приоткрылось, и из щели пахнуло солнцем, теплом и разогретой травой…

— Получается, у вас там лето? — глупо спросила я.

— У нас всегда лето, кроме как весной и осенью, — ответил Михаил и шагнул за дверь.

С негромким щелчком она захлопнулась, и дверной проём будто истаял, вновь явив взгляду кирпичную стену.