Такая разноцветная жизнь

Анна Владимировна Завадская, 2014

Сборник рассказов известного прозаика, заслуженного врача России Анны Завадской.

Щас рожу

— Рожа-а-а-ю! — пронзительный крик взорвал ночную тишину роддома.

В двух палатах, оставленных функционировать на время ремонта, зашевелились разбуженные женщины.

— Ещё одну в наш теремок принесло, — ворчливо произнёс кто-то.

— Рожа-а-а-ю-у! Щас рожу-у-у! — раздалось ещё громче.

— Тут все это делают. Чего надрываться-то так?

По коридору пронеслись лёгкие шаги дежурной. То, что говорила акушерка в предродовой палате тихим голосом, не было слышно. Но ответ опять стал общим достоянием:

— Не хочу! Не буду!

Родильный дом проснулся окончательно.

— А зачем тогда приехала сюда? — пробасила Людмила, родившая вчера третьего сына.

Видимо, акушерка решила: снижать амплитуду голоса теперь не имеет смысла, и прикрикнула на новенькую так, что услышали все:

— Чего не буду?! Голова уже родилась. Марш в родзал!

Протопали две пары шагов, и на некоторое время наступила тишина.

Работа роддома в условиях ремонта строилась по военно-полевому принципу. В маленьком уголке функционировали одна предродовая палата, родзал на одно место и две послеродовые палаты. Всё рядышком, близко, с ничем не ограничиваемой слышимостью.

Во время паузы все затихли — ждали продолжения.

— Я не умею! — неожиданно провозгласил голос новенькой.

— Вот тебе и раз! Все умеют, а она — нет?! — прокомментировала Людмила.

Роддом веселился вовсю!

— Чего ты не умеешь? — послышалось изумлённое из родзала.

— Тазом трясти не умею!

Дружный хохот потряс тонкие перегородки.

— Таз-то ей кто дал? — удивлялись жительницы палат.

— Опять роженицу привезли! — донеслось вдруг со стороны приёмного покоя. — Роды в ходу!

— Выводите родильницу в палату! Освобождайте место в родзале! — принялся распоряжаться дежурный акушер-гинеколог.

Компания трёх женщин (сна ни в одном глазу) с любопытством ждали новенькую. Её вкатили на каталке. Колёсики то и дело цеплялись за близко стоящие кровати.

— Не вставай! — голос врача строг. И тут же медсестре:

— Быстро пузырь со льдом на живот! Кровь готовьте первую положительную!

Она лежала на кровати, такая худенькая, что с трудом верилось: это её звонкий голос поставил весь роддом на уши. На бескровном лице, обрамлённом рыжими кудряшками, проступили золотистые веснушки да выделялись глаза цвета бутылочной зелени.

— Что молчишь? — врач кулаком массировал ей живот. — Больно ведь!

— Больно. А чего орать без толку. Я же знаю, что это нужно. Кровлю. Только массажа матки на кулаке не хочется.

— Будем надеяться — обойдётся. Сейчас кровь подключим. Роды стремительные были. Поэтому так.

Обошлось. Роддом наконец уснул.

— Ну, давай знакомиться, артистка, — начала Людмила утренний разговор, — ты первородка, что ли?

— Ириной меня зовут. Роды вторые.

— Так чего ж ты кричала, что не хочешь и не будешь?

— Сначала кричала, чтоб акушерка меня услышала, так как начались роды, а я встать не могла. Потом — по инерции. Сама-то я тоже врач. Знаю, что при поступлении у роженицы проверяют величину раскрытия шейки матки. Во время схватки это очень болезненно. Вот и орала, что не хочу процедуры. Я же не знала, что роды уже идут полным ходом. Очень быстро всё происходило.

— А каким тазом ты трясти не умеешь?

— Своим, — Ирина засмеялась. — После рождения ребёнка должен родиться послед. Для этого женщину просят опереться на пятки и приподнять таз. А я в тот момент не в себе была и акушерку сквозь маску плохо расслышала. Она сказала: «Подними таз и повиси». А мне показалось: «Подними таз и потряси!»

— С тобой в кино ходить не надо. Чистая комедия! Акушерка от смеха поди тоже чуть не родила. Так кто у тебя?

— Сыночек — Матвейка. А дома дочка ждёт. Манечка.