Сделка со зверем

Анна Владимирова (2022)

Одна ночь меняет жизнь врача скорой помощи до неузнаваемости. Жизнь, которая всегда казалась понятной, вдруг превратилась в ночной кошмар. И только он — незнакомец с горящими глазами и запредельной самоуверенностью — может защитить от всего мира, ставшего вдруг пугающим и непонятным. Но не слишком ли велика цена этой защиты?

Глава 2

Я проснулась от головной боли и застонала. Белый потолок даже в сумерках показался слишком светлым, и я зажмурилась, переворачиваясь на бок. В голове стоял туман, редеющий с каждым вздохом. Открыв глаза, я замерла взглядом на горе вещей у кровати. Венчало ее мое белье… Но картинки, где я все это снимаю, в памяти все не появлялось. Зато были другие: дежурство, страшная авария, белокурый мальчик в кресле и… оживший труп мужчины со странными глазами.

Я шумно сглотнула в тишине и медленно села на кровати.

Он же пришел ко мне… или приснилось все?

— Как самочувствие?

От тихого хриплого вопроса меня подкинуло в одеяле, и я впечаталась лопатками в стенку, поворачивая голову к входу в спальню.

Мужчина стоял в дверном проеме, сложив руки в карманы джинсов. Как напоминание о произошедшем, в шее заныло, и я вскинула ладонь, касаясь саднящей кожи.

— Что ты мне вколол? — прохрипела.

— Тебе надо было отдохнуть, — оттолкнулся он от проема и направился к креслу у кровати. — Хочешь чего-нибудь?

— Ты убьешь меня?

Вышло сипло и жалко. Я пыталась вжаться в стенку сильней, будто это было возможно.

— Нет. — Он сел в кресло и уперся локтями о коленки, пристально глядя мне в лицо. — Хотя должен.

— За что? — заморгала я часто, поражаясь, как вообще еще могу соображать.

— За то, что видела меня с зубами.

Его взгляд показался ненормально спокойным. Он псих… Поэтому и нашел. Хочет от меня чего-то? Боже, что же делать?!

— Саша, такие, как я, живут рядом с людьми. Я не причиню тебе вреда. Наоборот. Заберу себе.

— Куда к себе? — давилась я безжизненно словами.

— Домой. Саша, стань моей. И останешься жить.

— Твоей? — переспрашивала глупо, не в силах взять в толк его слова.

— Да, — кивнул он, хмурясь. — Я виноват в том, что ты увидела меня. Я получил серьезные травмы, не мог себя контролировать, и зверь взял верх над сознанием…

Я моргнула, чувствуя, что начинаю дрожать.

— Может… вы повредили голову от удара? — еле сложила в слова. — И… и вам нужна помощь?

Псих сузил глаза, как мне показалось, растеряно.

— Наверняка, повредил, — медленно кивнул. — Но регенерация уже все поправила. Оборотни легко и быстро восстанавливаются.

— Оборотни?

Я сама не услышала своего слабого голоса, но он расслышал:

— Да, Саш. Люди, которые могут обращаться в зверей…

— А, ну да… Как же я могла про них забыть… — закивала я, но ему это не понравилось.

— Саша, ты же все видела, — раздраженно процедил он.

И вдруг снова блеснул глазами так пугающе, что я вскрикнула, застыв от ужаса:

— Не надо!

— Возьми себя в руки, пожалуйста! Я не буду с тобой нянчиться — мне есть с кем! — И он рывком поднялся на ноги: — Поехали!

— Что? Куда? — вцепилась я в одеяло.

— Покажу тебе все. Давай одевайся!

Я пыталась прикрыться, оказавшись на ногах без одеяла, но мужчина уже отвернулся, направляясь к шкафу. Решительность его поубавилась, когда он раскрыл его створки, но все же вскоре в меня полетело белье, джинсы и футболка.

— Одевайся!

Ледяные пальцы дрожали, когда я путалась ими в трусах, пытаясь одеться. У психа зазвонил мобильный, и он вышел, а я недолго думая бросилась к окну.

— Помогите! — заорала в форточку, но тут же оказалась в жестких несговорчивых руках.

Мужчина швырнул меня на кровать и сел сверху, затыкая рот рукой.

— Я сохранил тебе жизнь, — склонился ниже, впечатывая ладонь в мои губы до боли. — Не вынуждай жалеть об этом! Тебе ясно?! — Я закивала, всхлипывая и поскуливая ему в руку. Из глаз покатились слезы, и он шумно вздохнул, хмурясь. — Саша, пожалуйста, успокойся. — И вдруг провел осторожно по волосам, вынуждая сжаться сильней. — Я не хотел тебя пугать. Не усложняй…

Он выпустил, но остался следить за мной, чтобы оделась без фокусов.

— Я скоро буду. — Я вздрогнула, но оказалось, он снова говорил по мобильному. — Марин, он всегда кидается на двери. Скажи ему, что приеду скоро. Он поймет…

Псих оглядел меня и кивнул выходить. Завязать кеды не вышло, и я просто затолкала шнурки в обувь.

— Кофе хочешь? — спросил мужчина в лифте. А я впервые оценила нашу разницу в росте — я ему в грудь дышала. На вопрос мотнула головой. — Ты же не ела ничего весь день, — хмуро заметил он.

— А это имеет значение? — хрипло вопросила я.

— Имеет. Ты нужна мне здоровая.

— Нужна?

Он только раздраженно покачал головой, и мы вышли из лифта. На улице уже стемнело. Я с грустью мазнула взглядом по лицам бабушек, сидевших на скамейке, но больше испытывать терпение психа не стала. Он взял меня под руку и проводил к черному внедорожнику, припаркованному сбоку от дома.

— Может, заедем все же купим что-нибудь перекусить? — прищурился, усаживая меня в кресло.

Я вжалась в кожаное сиденье и сникла, когда пристегнул меня ремнем. Он все меньше напоминал психа: взгляд спокойный, серьезный и… едва выносимый. Глаза странные даже без пугающих отблесков. Хищные черты лица, заостренные скулы. Я поймала себя на том, что рассматриваю его, пока он глядел назад, выезжая со двора.

— Что следователям рассказала? — поинтересовался, выпрямляясь.

— Что ты ожил, забрал ребенка и сбежал с места аварии, — послушно доложила.

— Не поверили?

— Не знаю, — нахмурилась, теряясь от такой странной беседы.

Но продолжил он ее нескоро. Ему постоянно звонили, а я слушала разговоры и терялась в догадках. Вроде нормально общается по разным деловым вопросам: какие-то заказы, сроки исполнения, ресурсы… Будто он главный, босс собственной компании по выполнению каких-то услуг. Я слышала лишь фамилии и никакой конкретики. Пару раз он говорил, что появится в офисе завтра. А остальное время мы ехали в молчании, пока он не заехал на парковку у какого-то придорожного кафе.

— Что будешь? — поинтересовался, заглушая двигатель.

— Куда мы едем? — уставилась на него с вызовом.

Иллюзия того, что вокруг вроде бы люди и я могу предпринять новую попытку бегства, расслабляла. Только стоило встретиться с мужчиной взглядом — и она лопнула, как мыльный пузырь. Я даже вжалась в сиденье снова, приходя в себя.

— Я несколько лет назад построил приют для брошенных детей. Особенных детей. Таких, каким был я, Миша и других. Хочу тебе показать.

Ответ меня парализовал, а похититель толкнул двери и вышел, оставив меня сидеть в машине. Конечно, я подергала ручки дверей, но те не поддались. Пришлось дождаться хозяина. Да и были сомнения, что есть смысл бежать — для него не составило труда меня найти и вломиться в квартиру.

Мужчина вернулся с двумя стаканами кофе и какими-то пирожками в бумажных пакетах.

— Держи, — передал все мне и завел двигатель. — Ешь.

Я послушно принялась жевать, не чувствуя вкуса.

— Откуда ты взялась, Саша? — вдруг спросил, когда мы выехали на трассу.

За окном все реже попадались освещенные дома, уступившие место промзоне. Москва осталась позади.

— Приехала из Тулы, — тихо отозвалась я.

— Работать врачом?

— Угу.

— И как, нравится тут?

— Не знаю уже, — мотнула головой. — Устала.

— По тебе видно…

— В смысле?

— Ты изможденно выглядишь. Синяки под глазами, ребра торчат…

— Это ты рассмотрел, когда раздевал меня?

— Я тебя еще и купал, — как ни в чем не бывало добавил он.

— Купал? — переспросила ошалело, представляя себе эту картину. — Меня? В отключке?

— От тебя невыносимо пахло лекарствами, — продолжал он обыденно. — И ты вся промокла и замерзла. Я тебя согрел и уложил спать.

— Ну да… — Я тяжело сглотнула, убеждаясь в том, что этот мужик — ненормальный. — Как ты так быстро узнал, где я живу?

Раз у нас время задавать вопросы, может, и мне удастся побольше о нем узнать? Правда пока непонятно, как это должно мне помочь.

— Это моя работа, — хмуро ответил он.

Мне не нравилось смотреть на его профиль. В свете встречных фар его глаза казались прозрачными и лицо выглядело жутковато.

— Находить адреса?

— Находить людей.

— Зачем?

Он нахмурился сильнее, сузив глаза.

— Иногда мне заказывают найти нужных людей. Большего не могу тебе сказать.

— Ты киллер, что ли? — вырвалось.

А ему бы подошло это занятие, пожалуй. Только зачем он меня купал — непонятно.

— Иногда, — недовольно признался он.

Видимо, я уже не представляю для него угрозы, можно и рассказать.

— И что со мной будет? — естественный теперь вопрос.

— От тебя зависит.

— Как?! Как это может зависеть от меня?!

Псих сводил с ума. Своими взглядами, манерой разговаривать и тем, что говорил.

Нет, мама предрекала, что я обязательно встряну в какие-нибудь неприятности в столице. Но никогда бы не подумала, что может случиться такое! Я же вела приличный образ жизни! У меня не было времени на другой — только работа до изнеможения и кровать! Вот и вся моя жизнь. Ну почему со мной случился весь этот ужас?!

Оказалось, последнее я произнесла вслух.

— Успокоишься, сориентируешься в ситуации и примешь ее — все будет хорошо с тобой, — вдруг хмуро отозвался мужчина, и машину слегка тряхнуло — мы съехали с трассы на какую-то грунтовку. — Я не обижу.

Я всматривалась в окно, но там царила темень. Сердце сжалось от нового приступа паники, в груди сдавило тисками, а с губ сорвался жалкий стон. Ну почему я не попыталась выбраться на парковке той забегаловки? Теперь-то уже поздно…

Из темноты вдруг выступили очертания шлагбаума, а я его даже не заметила, пока машина не остановилась перед ним.

— Руслан Сергеевич, доброго вечера, — поприветствовали моего психа из темноты. — Вы останетесь?

А я вспомнила, что псих представлялся сегодня. Руслан…

— Не знаю еще, — отозвался он.

— Проезжайте.

Шлагбаум поднялся, и мы снова остались в темноте леса, но ненадолго. Вскоре за листвой забегали отблески электрических ламп, и машина выехала на гладкую парковку перед двухэтажным зданием. Остатки какой-то массивной старинной изгороди дополнял железный забор, поверх которого, освещая периметр, горели круглые лампы. И в их свете предстала настолько неожиданная картина, что у меня онемели ноги.

Перед парадным входом играли дети. Гоняли мяч, рисовали классики и скакали на скакалке… Только у некоторых из них горели глаза, как у Руслана. И еще огоньки на ладонях, будто высеченные спрятанной в рукаве зажигалкой…

— Ну все, Оксана! — послышался воинственный писк, и меня едва не сбило внезапным порывом ветра, за которым из-за спины вылетела маленькая взъерошенная девчонка.

Я так ошалела, что не сразу осознала себя в крепких мужских руках. И осталась бы там и дальше, потому что руки этого психа вдруг показались самым знакомым и понятным местом, в отличие от того, где я оказалась.

— Карина! — сурово окликнул девчонку Руслан, ставя меня на ноги.

— Руслан Сергеич! — звонко отозвалась та. — Здрасьте!

— Здрасьте! — Он опустился на корточки перед девочкой. — Ты же знаешь: использовать силу в конфликтах — запрещено.

На ладошках детей разом погасли все огоньки, а сами дети притихли. Девчонка зыркнула на меня растерянно, но тут же подобралась, насупившись. Лет восемь ей, волосы — короткие и темные — торчком, платьице замурзанное. Вылитая беспризорница.

— Оксана старше! Она меня дразнит! — выпалила, наконец.

— Ничего не дразню. — Из толпы детей вышла девочка старше раза в два и кокетливо улыбнулась психу: — Здравствуйте, Руслан Сергеич. А врач сегодня снова не приехал…

— Как? — нахмурился он, выпрямляясь.

— Не знаю, не было его, — пожала та плечами. — Даем Пашке прописанный сироп, но ему не становится лучше.

— Где Марина Юрьевна?

— Где-то в доме.

— Пошли. — Руслан взял меня под руку и повел к крыльцу, а я все озиралась на детей, провожавших нас взглядом.

Все казалось сном: огонь в их ладонях, горящие глаза…

— Кто они? — проблеяла я, когда оказалась на ступенях.

— Ведьмы, оборотни, — оглянулся Руслан на детей во дворе. — Все сироты.

Здание казалось старинным, но отделанным на современный манер: большие вытянутые двери, стертые каменные ступеньки, скрипучий деревянный пол и витая лестница в холле. Но в коридоре светло и современно: гладкие стены, натяжные потолки и круглые лампы. Я все цеплялась за реальность, чтобы та не уплыла из-под ног с очередным фокусом уставшего сознания, но все больше думала о том, что если выживу, нужно будет лечить психику.

Конец ознакомительного фрагмента.