Очень откровенно

Анна Веммер, 2022

Каково это: не помнить ни имени, ни прошлой жизни, будто кто-то нажал кнопку «delete»? Я прочувствовала все это на собственной шкуре, очнувшись в больнице после несчастного случая в отпуске. Незнакомец, навестивший меня в больнице, утверждает, будто мы не просто знакомы, а связаны контрактом. Согласно документу я, Алина Аксенова, в обмен на крупную сумму обязуюсь… что?! Я не могла согласиться быть любовницей бизнесменов Данила Никольского и Олега Долгих, но именно в этом меня убеждают. Убеждают настойчиво, неторопливо и очень откровенно. И я почти готова сдаться, но что, если память вдруг вернется, и я пойму, что все не то, чем кажется?.. Содержит нецензурную брань.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Очень откровенно предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава вторая

— Отпустите меня! — выдыхаю, наконец найдя силы его оттолкнуть.

На миг я думаю, что Никольский сейчас зарядит ему промеж глаз. Нельзя же так нагло целовать чужую девушку!

Но, к моему удивлению, Данил только рычит?

— Эй, приятель, она ничего не помнит!

— Да мне плевать, — холодно отвечает тот. — Я за это заплатил, черт подери.

Затем он бросает Данилу карточку-ключ — и просто уходит.

— Алин… — Никольский поворачивается ко мне. — Я все объясню.

Смотрит вслед Олегу и со вздохом добавляет:

— А потом меня посадят за препятствие медицинским распоряжениям или что-то такое… Я честно пытался убедить его, что ты вспомнишь все сама.

Мы сидим в беседке на пляже, в тени огромной соломенной крыши. Передо мной стоит запотевший бокал с безалкогольным мохито, а перед Никольским лежит тонкая папка с какими-то документами.

— Даже не знаю, с чего начать, — вздыхает он.

— Давай с самого начала. Почему твой друг меня поцеловал и за что он, по его же словам, заплатил?

— Ну… мы действительно познакомились с тобой на твоем выпускном в универе. Провели ночь вместе, а потом разошлись. До тех пор, пока я снова не вышел на тебя с предложением поехать со мной в Италию. Но поехать не совсем как моей девушке, а по контракту.

— По контракту?

— Да. Черт, Алин, давай я не буду долго ходить вокруг главного, пытаясь сгладить углы. Мы с Олегом тебе заплатили, чтобы ты сопровождала нас в той поездке.

— Сопровождала, — повторяю я. — У тебя как-то не очень хорошо получается не сглаживать углы. Что это значит?

— Мы заплатили тебе, чтобы ты с нами спала.

— С вами.

— Да. Именно так.

— А…

Беру бокал, чтобы занять чем-то руки. На самом деле я бы прилегла, но не уверена, что могу уснуть, не дослушав историю до конца.

— Мы не думали, что все так выйдет. Никто из нас не ожидал, что придется все это тебе рассказывать.

— У меня кто-то болен? — вырывается у меня.

— Что?

— Зачем мне деньги, которые приходится отрабатывать в постели? Кто-то болен? Деньги нужны на лечение?

— Насколько мне известно — нет. Твои родители не богачи, но довольно уважаемые люди, преподаватели в Санкт-Петербургском университете. У вас довольно прохладные, но вежливые отношения. Когда ты была ребенком, они развелись, каждый устраивал свою личную жизнь, и тебе доставалось куда меньше внимания, чем требовалось. Но ты говорила, что пару раз в год вы видитесь. Они живы и здоровы, насколько мне известно.

— Тогда почему? Зачем мне это?

Никольский вздыхает. Для него этот разговор не сложный, а скорее неловкий.

— Я не знаю, но у меня сложилось впечатление, что ты просто любишь секс, деньги и путешествия. Когда мы провели вместе ночь, я понял, что ты открыта к экспериментам, поэтому предложил попробовать втроем. Ты согласилась, мы неплохо провели время, предложили тебе поехать в Италию за вознаграждение. И, собственно, первая поездка прошла отлично, поэтому мы взяли тебя в круиз. И вот, ты здесь. Прости, если шокировал тебя.

— Можно? — Я тянусь к контракту.

Не может же все это пройти бесследно! Если я была шлюхой, которая прыгает в постель к двум мужикам, то должно же что-то внутри откликаться!

Согласно документам я, Алина Аксенова, в обмен на десять миллионов рублей сопровождаю Никольского и Долгих на протяжении трех недель. В контракте указано, что если я прерву поездку досрочно, то буду должна вернуть гонорар и возместить все расходы.

— То есть…

— Все, что мы потратили на тебя, — мрачно подтверждает Никольский. — Это еще несколько миллионов. Алин, тебя абсолютно устраивали условия, ты не собиралась сбегать.

— А это что? — Я достаю из папки отдельный листок.

— Перед тем, как уехать, мы обсудили все нюансы. То, что приемлемо для тебя, а что нет. Наши условия и твои.

Я вчитываюсь в исписанный от руки листок, и с каждой секундой вопросов все больше. Почерк определенно мой, я писала это сама, а чтобы окончательно в этом убедиться, пишу несколько слов на свободной части листа.

Итак, я написала, что для меня неприемлемо употребление веществ (за исключением алкоголя) и нахождение в помещении, где присутствует табачный дым (да, я определенно его ненавижу — аж к горлу подкатывает комок!). Я не практикую игры с травмами, кровью и какими-либо долгоиграющими следами на коже. Я категорически не приемлю игры с удушением, длительным (дольше получаса) связыванием и полной сенсорной депривацией (не больше двух органов чувств). Также под запретом публичный секс (за исключением специальных мероприятий), секс с использованием непредназначенных для этого предметов. В любом случае перед актом должны быть оговорены все нюансы и планы каждого из участников.

С другой стороны я не имею права возражать против:

Классического секса

Орального секса (обоих видов)

Анального секса

Двойного проникновения

Использования секс-игрушек, смазок и других товаров из соответствующих разделов

БДСМ-игр, игр с воском, шибари

Посещения вечеринок сексуального характера

— Не знаю, что сказать, — после долгой паузы говорю я.

— Это твой почерк. Ты сама вписывала все правила, и мы под ними подписались. Не то чтобы им было сложно следовать.

— Вечеринки?! Секс втроем?! Игрушки?! Вы заплатили десять миллионов вместо того, чтобы нанять проститутку… хотя стоп, вы ее и наняли, похоже.

— Алина, ты преувеличиваешь масштабы трагедии. Ты не проститутка. Многих девушек обеспечивают их любовники. Как ты себе представляешь иную ситуацию? Платим за все пополам?

— Да, только в отношениях сначала идет секс и все такое, а потом — жизнь за чужой счет. И прямой зависимости между этим нет.

Но Никольский только отмахивается.

— То, что это не прописано в контрактах не значит, что зависимости нет. Мы всего лишь честны друг с другом. Тебе сложно в это поверить сейчас, но мы отлично проводили время.

— Ты прав. Мне сложно поверить. А самое главное, что я даже не могу взять эти дурацкие десять миллионов и вернуть вам, потому что у меня нет доступа к счетам и собственным средствам. Даже мелочь на автобус и то не факт, что найдется!

— Эй, Алин, давай без глупостей? Тебе надо отлежаться и, возможно, память вернется. Не надо пока принимать поспешных решений.

— Кажется, твой приятель не собирается ждать, пока я приму решения взвешенные.

— Тебе нет смысла нам доверять, я понимаю. Ты видишь нас впервые, мы говорим провокационные вещи. Я пытаюсь тебя понять, но честно, даже не представляю, что ты чувствуешь. Однако ты можешь доверять кое-кому в этой истории…

Он поднимается, обходит меня со спины и склоняется к самому моему уху.

— Себе, Алина. Попробуй довериться себе.

Кожа в миг покрывается мурашками, хотя на дворе жаркий летний день. Я чувствую, как шумит в ушах, и слегка боюсь того, что Никольский будет делать дальше, но он выпрямляется и говорит:

— Тебе нужно больше лежать, особенно первые несколько дней. И я бы на твоем месте так и сделал, потому что в рекомендациях врача нет ничего про секс.

— И что теперь?

Он смотрит, склонив голову, с ироничным прищуром. Будто я задала вопрос с подвохом.

— Теперь я тебя трахну. И не говори, что не хочешь, Алина.

— Не скажу. Но хочу услышать, почему хочешь ты. Точнее, почему вы оба этого хотите. У вас хватит денег купить себе по десять девушек на каждого. А вы хотите одну. Почему?

Олег пожимает плечами.

— Может, все дело в том, что мы оба — средние братья в семьях? И мы привыкли делиться игрушками. А может, дело вовсе не в нас.

— Что ты имеешь в виду?

— В этом уравнении есть еще и третья неизвестная.

— О, я в нем совершенно точно константа.

— Я не был бы так уверен, Ал-л-лина.

Только он умеет так тянуть мое имя, останавливаясь на букве «л».

Я просыпаюсь от того, что чувствую на коленке чью-то горячую и тяжелую руку. Еще до того, как я открываю глаза, знаю, кого увижу. Удивительным образом Никольский и Долгих за несколько коротких встреч въелись мне в подкорку. Я, кажется, знаю их запахи, шаги, дыхания. Но совершенно не помню ничего о том, откуда у меня эти знания.

— Врач сказал, что я должна оставаться в покое в ближайшие дни. Думаю, разбитная оргия не соответствует этой рекомендации.

— Всего лишь зашел узнать, как ты.

— Удивительная забота для того, кто напомнил травмированной девушке, что заплатил за нее.

Олег смеется, у него очень низкий бархатистый голос, я никогда таких не встречала.

— Меня тоже можно понять, малышка. У меня на корабле взорвался баллон, только чудом никто не погиб. Я влетел на кучу бабок, поменял все свои планы и завис здесь до окончания расследования страховой компанией.

— Расследования?

Я сажусь в изголовье кровати. Олег не спешит убирать руку, теперь она лежит прямо у меня на стопе и… неожиданно будоражащее ощущение. Вот черт.

— Страховая имеет право считать, что я пытаюсь нагреть их на бабки. Поэтому они будут все проверять прежде, чем оплатить ущерб. Ну а я хочу присутствовать и лично все контролировать. Раз уж у меня такой идиотский отпуск. И да, я не привык к сантиментам, поэтому рассчитываю, что ты его мне скрасишь. Потому что…

— Заплатил, я уже поняла.

— Именно.

— Я уже спрашивала у Данила, но хочу спросить и тебя. Почему я согласилась? Для чего мне были нужны такие деньги?

— Сомневаешься, что подписала контракт добровольно?

— Нет, наверное. Просто пытаюсь себя понять. Если верить вам и… ощущениям, то меня вообще не напрягали эти отношения. Но если заглянуть в себя, то… после удара по голове могут внезапно появиться моральные принципы, которых раньше не было?

Олег пожимает плечами. Ему явно весело: глаза блестят с интересом. Он изучает меня, как подопытную мышку. Не забывая мягкими неторопливыми движениями массировать мою ступню.

— Порой после травмы люди внезапно обнаруживают, что могут говорить на китайском или виртуозно играть на фортепиано. Моральные принципы — не самая страшная вещь. Хоть и неприятная, спору нет. Но мы сумеем справиться с ними. Это будет довольно легко, потому что я знаю твое тело. И знаю, как доставить тебе удовольствие.

Что ж, люблю, когда у мужчины широкий кругозор.

— Расскажи еще что-нибудь о моем прошлом. Ну или хотя бы о той части, которая тебе известна.

— Так не интересно. Почему желаемое получишь только ты? Давай лучше поиграем: за каждый ответ на вопрос ты снимаешь одну часть одежды.

Я приподнимаю бровь.

— На мне два предмета одежды. А вопросов больше.

— Какая жалость. Придется выбрать два самых важных вопроса.

Или не выбирать их вообще. Отказаться играть в его игру и надеяться, что скоро я все вспомню сама.

Вот еще одно знание о себе: я не робкого десятка и довольно азартна. Меня почему-то совсем не пугает обнажаться перед Олегом, скорее будоражит и немножко злит. Мне не нравятся игры, в которых есть только один победитель. И я хочу его позлить.

— Что будет, если я откажусь с вами спать?

Олег удивленно поднимает брови.

— Это не вопрос о твоем прошлом.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Я заставлю тебя вернуть деньги, которые ты получила.

— Но я понятия не имею, где они, у меня нет доступа к счетам.

— Не мои проблемы. Разберешься.

— И как же ты собираешься взыскать с меня деньги? В суд с претензией «товарищ судья, она мне не дала!» не сходишь.

— С чего ты взяла? — Он ехидно улыбается. — Суды бывают разные.

Намек понят. В голосе Долгих не было ни угрозы, ни напора, он выглядел и говорил так, словно мы болтаем о какой-то ерунде за бокалом вина, но я все равно уловила недвусмысленный намек. Его сложно обыграть, он не привык к поражениям. И добивается желаемого любыми путями, не обращая внимания на написанные кем-то законы.

Я невольно задумываюсь: насколько добровольно я подписала контракт? Даже на уровне ощущений и отголосков эмоций невозможно понять. Меня определенно интригует мужчина, что сидит рядом. Если бы я в прошлом испытывала страх, он бы отразился сейчас?

— Я ответил на вопрос. Жду.

Закусив губу, я мучительно решаю, что снять первым — платье или трусики. Больше на мне ничего нет, даже завалящего колечка, чтобы выдать его за предмет гардероба. Наконец решаю стоять до последнего, и цепляю кончиками ногтей кружевную ткань, стаскивая ее по ногам.

— Интересно, — хмыкает Олег. — Второй вопрос?

— Мне надо подумать.

— Думай хорошо.

— На что я потратила десять миллионов?

— Понятия не имею.

— Значит, ответ не засчитан.

— Ты играешь не по правилам, малышка.

— Я хочу внятный ответ, а не отговорку. Ни за что не поверю, что ты, перед тем, как уложить девицу в постель, не узнаешь о ней все. И что, передав такие бабки за секс, не выясняешь, зачем они ей.

На этот раз Олег долго думает, и мне даже кажется, что ничего не выйдет. Будет стоять на своем «не знаю», и мне ничего не останется, как принять его правила.

Но нет.

— Ты все хочешь узнать, что была благородна и чиста. Что пошла на это из-за большой нужды, возможно, альтруистичной. Что спасаешь больного братика или спасаешься от коллекторов, но если хочешь знать — да, я искал информацию о тебе. И, если судить по ней, ты просто не упустила возможность подзаработать. Тут не то чтобы ужасные бесчеловечные условия. Круиз…

— Ага, на котором мне прилетело по голове.

Он садится ближе, и дыхание сбивается. Я стараюсь держаться так же уверенно, как недавно говорила, но это чертовски сложно. Почему-то никак не выходит поверить в то, что я была типичной эскортницей со страстью к дорогим сумкам. Как правило, девушки, зарабатывающие подобным, выглядят и подают себя в сети немного иначе.

Я нутром чую, что Олег Долгих врет, но в чем?

Меж тем кончиками пальцев он проводит по моим ногам, подбираясь к краю платья, сминая тонкую ткань и поднимая наверх. Уговор есть уговор, и я приподнимаю руки, чтобы можно было стянуть платье, оставаясь совершенно голой.

Хочется закутаться в плед, но я заставляю себя сидеть спокойно под его изучающим неторопливым взглядом.

— Хочешь еще одну важную для скорейшего возвращения воспоминаний деталь?

— Возможно.

Смотря что он попросит взамен.

— Возможно или хочешь?

— Зависит от того, какова цена.

— Ты знаешь цену.

— Мне нельзя. У меня болит голова.

— Мы не будем делать это… слишком активно и с риском для твоей головы.

Для него этот вопрос — формальность, Олег не собирается ждать, пока я отвечу. Он притягивает меня к себе, впиваясь в губы, сминая сопротивление. Голова кружится, но совсем не из-за сотрясения. Он действительно потрясающе целуется, при этом не теряя голову — это и злит и будоражит. Меня охватывает странный азарт: я хочу, чтобы Олег потерял голову. Хочу его победить.

Но силы неравны, пока что я теряю голову от поцелуев. Наши языки сплетаются, его пальцы неторопливо изучают контуры моего тела. От каждого касания по телу проходят разряды тока.

Олег подается вперед, весом своего тела опуская меня на постель. После нескольких дней в больнице тело ноет, и я расслабляюсь, выгибаясь под ласками. Слишком откровенными для первого знакомства.

У меня вырывается короткий стон, который тут же заглушают новые поцелуи, и в тот момент, когда горячие пальцы Олега прикасаются к клитору, и я вздрагиваю, распахивается дверь.

— Вы охренели?! — Я слышу голос Никольского и первым делом кутаюсь в плед. — Врачи сказали ей лежать. Я, как порядочный дебил, изображаю джентльмена, а вы тут развлекаетесь?! Если вы сейчас скажете, что она все вспомнила, а меня на вечеринку в честь события не позвали, я вас обоих скину с пирса.

Олег хрипло смеется. Я все еще чувствую вкус его губ и прикосновение пальцев. Это заставляет задуматься: все ощущения, испытанные мной до встречи с ним, были мне знакомы. Я не знала, когда и как впервые попробовала мохито, но точно знаю, что пробовала его. А вот в сексе у меня не так много опыта. Это странно для девушки, которая получает миллионы за него. Почему кто-то готов платить девушке, которая ничего толком не умеет? Хотя, с другой стороны, откуда я знаю, может, именно это их и заводит. Не лишено логики.

— Расслабься, я просто решил проверить, как она себя чувствует.

— Проверил? — мрачно хмыкает Данил. — Ну вот и вали. Алин, ты поужинаешь здесь или пойдешь на веранду?

— Да ты прямо заботливая мамочка, — хмыкает Олег.

Никольский без изысков показывает ему средний палец. Интересная у них дружба.

— Я выйду на веранду. Только оденусь и приведу себя в порядок.

Намек не понят: они оба сидят и не думают уходить. Но я уже сбросила флер возбуждения и не готова к большей откровенности.

— Приведение себя в порядок подразумевает одиночество.

Никольский и Долгих переглядываются. Мне кажется, разочарованно. Данил встает первым.

— Ладно, я не собираюсь быть какашкой в коричневом костюме на чужом празднике. Хотите тут обжиматься без меня — вперед. Но знайте, что я буду одиноко заливать свою тоску первоклассным ромом.

Он явно не всерьез — у Никольского веселые глаза. Они явно привыкли к подобным подколам. Каждую крупицу новых знаний я бережно складываю в почти пустую голову.

— Эй! — окликаю Олега, когда тот уже собирается уходить. — Ты обещал мне кое-что рассказать.

— Ты не выполнила свою часть сделки.

— Выполнила. Не моя вина, что пришел твой приятель.

— Да, сегодня его приход все обломал. Хотя обычно бывает наоборот.

— Если ты пытаешься сбить меня с толку намеками на секс втроем…

— То у меня прекрасно получается.

— Нет.

Он удивленно — будто бы — поднимает брови:

— Разве? То есть ты дрожишь, как осиновый лист, потому что ужасно разочарована окончанием нашего… м-м-м… хулиганства?

— Не уходи от ответа. Ты обещал мне дать информацию, и я ее жду.

— Думаю, будет справедливо, если я дам часть информации. Ведь никто не кончил, верно? Часть информации за часть удовольствия.

Мне уже начинает надоедать эта игра.

— Хорошо. Вот тебе информация. Взрыв, из-за которого с полок сорвались ящики и двинули тебе по голове, был не случайным.

Я резко сажусь в постели, не замечая, что одеяло снова сползает, обнажая плечи и грудь.

— Что значит не случайным?! Олег!

— Переодевайся к ужину. И надень что-нибудь красное, мне нравится этот цвет на тебе.

— Не смей уходить! Стой!

Его смех затихает вдали, а от сквозняка дверь с грохотом захлопывается. И вместе с этим голова взрывается адской болью, а в глазах темнеет. Я открываю рот, чтобы позвать на помощь, но крик захлебывается в воспоминании.

Сердце бешено стучит в висках, а руки дрожат. Я тороплюсь, то и дело вслушиваясь в звуки из коридора. Осталось совсем немного времени.

Я достаю из небольшого белого рюкзачка какое-то устройство, ставлю на пол и нажимаю кнопку.

На маленьком табло появляется таймер.

00:59

00:58

00:57

Я подрываюсь с места и несусь прочь, но дверь поддается с трудом — ее словно заклинило. Паника захлестывает с головой, я отчаянно пытаюсь выбраться и, когда это получается, настолько не ожидаю, что вываливаюсь в смежное складское помещение.

Но время уже упущено. Корабль содрогается от взрыва, и с верхней полки на меня сыпятся коробки и ящики.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Очень откровенно предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я