Глория

Анна Бойко

Москва. 2010 год. Некто бесцеремонно вторгается в привычное течение жизни городских обывателей. Мимолетно соприкасается с чужими судьбами, преследуя единственную, лишь ему ведомую цель…

24 сентября. Митяй, Ромчик и Димон

Митяй, как более глазастый, заметил ее первым.

Девчонка застыла, уткнувшись лбом в хлипкую стенку игрушечного домика. Вид у нее был такой, что все мамаши как одна шустро тянули своих отпрысков подальше, на другие площадки.

Типичная ролевичка, только малость потрепанная. Обкорнанные будто ножиком волосы, из подола рубахи вырван клок, мешковатые штаны с подозрительным бурым пятном на коленке. «Кровь шо ли?». Самое удивительное — девчонка была босиком. А на улице, между прочим, не жарко. «Москва, утро еще… раскумаренная шо ли?»

Уставясь в землю, девчонка ковыряла грязной ступней пыльно-серый песок площадки и, казалось, вовсе не замечала пристального внимания к своей персоне. Митяй углядел, что из-за плеча у нее торчит какой-то обмотанный тряпками крест. «Меч у нее там шо ли?»

Димон тоже заметил девчонку и подтолкнул Ромчика локтем:

— Ты глянь, ка-акая бикса!

— А сиськи какие!

Ромчик плотоядно оскалился и решительно двинулся к намеченной жертве. Небрежно сплевывая шелуху от семечек, Димон шагнул следом. Митяй, как самый младший и осторожный, слегка поотстал.

Девчонка почти не шевелилась и вроде бы по-прежнему ничего не замечала. Пацаны успели подобраться метров на пять, когда она внезапно вскинула голову и, глядя куда-то между ними, не акцентируя внимания ни на одном, тихо и внятно произнесла:

— Не советую.

В ее голосе Митяю почудилось что-то нехорошее, и он послушно остановился. Ромчик презрительно сплюнул под ноги, Димон приблизился еще на шаг и угрожающе прищурился:

— Шо?! Слышь, ты?! Покажь железку, овца! И лавэ б…, гони!

Девчонка неожиданно развеселилась:

— Денег у меня нет, но могу забрать ваши.

— Чо ты хамишь?! — Димон набычился и сделал еще шаг.

Когда до девчонки осталось метра полтора, она стремительно завела руку за левое плечо и выхватила из ножен… не меч, а какую-то волнистую дрянь. «Ножик у нее поломанный шо ли?» — успел подумать Митяй.

Приятели замерли в нерешительности. Острие странного извилистого клинка оказалось нацелено строго между ними.

— Чо ты тут исполняешь?! — неуверенно возмутился Ромчик.

— Проваливайте, — по-прежнему тихо и непреклонно посоветовала девчонка.

Митяй попятился, а вот Ромчик решил быть крутым. Поднырнув под острое с виду лезвие, он бросился ролевичке в ноги. Та на секунду растерялась, и Ромчик, что было сил, рванул на ней рубаху. Ворот разъехался, и Митяй узрел вожделенное. То, чего никогда раньше не видел в натуре.

Дальнейшее уложилось буквально в несколько секунд. Девица отшатнулась, шумно то ли вздохнула, то ли всхлипнула и едва заметно, плавно повела клинком. Тот мгновенно налился поганым тускло-зеленым свечением и распался на три лезвия. Два совершенно самостоятельно зависли в воздухе по обе стороны от первого и также засветились.

Правое лезвие нацелилось на Димона и замерло в нескольких сантиметрах от его носа. Левое развернулось острием вниз, скользнуло к земле и пригвоздило руку Ромчика к пожухлому газону. Друган заорал как резанный.

«Ох, не х… се!» — Митяй осторожненько отступал все дальше и дальше.

Димон повернулся и, что есть сил, рванул в подворотню. Ролевичка вновь описала своим кривым ножиком какую-то замысловатую фигуру, одно лезвие вырвалось из земли и подлетело назад, второе плавно сместилось. Оба слились с основным, свечение погасло. Ромчик, свернувшись калачиком, едва слышно матерился и баюкал пострадавшую руку.

— Деньги! — придерживая на груди разорванную рубаху, психованная требовательно протянула к Митяю пустую ладонь.

Судорожными рывками он выгреб из карманов все, что там было, и швырнул ей под ноги. Она презрительно поворошила босой ступней мятый носовой платок, просроченные батарейки и дохлого крысенка. Стремительно наклонилась и одним движением выудила сторублевую бумажку.

— Можешь идти, — девка небрежным жестом закинула жуткое орудие в ножны и нарочито повернулась к Митяю спиной. На Ромчика она даже не взглянула. Сгорбилась, простужено шмыгнула носом и побрела в сторону улицы.