В плену желаний

Анна Бигси, 2020

«Золотая рыбка» – элитный бордель без запретов. Попав в него, девушки теряют свободу и волю, а мужчины получают абсолютную власть над их телом и душой. Есть ли место чистому и светлому чувству в этой грязи? В книге описаны четыре истории любви, тесно переплетенные между собой. Каждый из них хочет быть счастливым, но какой ценой? На что они готовы пойти ради любви? И как не потерять себя в плену чужих желаний?

Глава 6

Москва. ОВД «Гагаринский»

Утро понедельника проходило в штатном режиме. Сотрудники отдела исполняли свои служебные обязанности, выполняли различные поручения, и создавалось впечатление, что люди просто ходят из кабинета в кабинет, потому как в коридоре была настоящая толкучка. Следователи не справлялись — обычно после выходных поступает много заявлений; да и у оперативников работы хватало — обезьянник был переполнен хулиганами, дебоширами и алкашами.

Как ни странно, Дымов прибыл на службу практически вовремя. Припарковав «Инфинити» на территории ОВД, вошел внутрь и мгновенно оценил, в каком режиме сегодня пройдет трудовой день. Будничная суета, особенно в начале недели, для Стаса давно стала привычной. Впрочем, как и весеннее обострение у некоторых товарищей.

Подойдя к дежурке, Дымов расписался в журнале и, взяв ключ, хотел было уже отправиться в свой кабинет, но Олег остановил его.

— Станислав Михайлович, там вас просили в отдел кадров зайти, — нерешительно произнес дежурный.

— Зачем? — Стас насторожился.

— Приказ какой-то пришел, сказали, срочно.

Олег пожал плечами и отвел взгляд. Дымов сразу понял, что к чему. «Неужели так быстро?» — подумал он и подозрительно взглянул на дежурного. Стас пытался морально подготовиться к переводу все выходные, сразу после того, как узнал об этом от Прохорова, и даже работал в выходные, приводя в порядок дела. Но что уже в понедельник придет приказ в отдел… К такому он не был готов.

Проходя по коридору, замечал на себе заинтересованные взгляды подчиненных. Кто-то просто с удивлением рассматривал его, а некоторые даже перешептывались между собой.

— Заняться нечем? Работы мало? — рявкнул он, остановившись возле кабинета отдела кадров, а затем, после того как все сотрудники разошлись, вошел внутрь.

— Добрый день, Станислав Михайлович, — грустно улыбнулась кадровичка Вика.

Виктория Купцова работала в «Гагаринском» довольно долгое время и знала Дымова давно. Жесткий, властный начальник всегда вызывал у подчиненных трепет и страх, но не у Вики. Девушка одна из немногих видела в нем человека, скрывавшегося за холодной маской безразличия.

— Пришел приказ о вашем переводе в управление. — Она протянула Стасу лист бумаги. — Кто же теперь вместо вас?

— Откуда ж я знаю? — неопределенно произнес Дымов, изучая документ.

Московская область. Коттеджный поселок на Новорижском шоссе

Вера сидела на кровати, откинувшись на спинку, и читала книгу. Хотя читала — это громко сказано. Строчки расплывались перед глазами и сливались в одно пятно. Девушка машинально перелистывала страницы и даже не пыталась вникнуть в сюжет. Ее мысли были где-то далеко от книги.

Она вспоминала то время, когда они с Громовым были вместе. Сколько они не виделись? Больше четырех месяцев… Все это время она пыталась удержать в душе хотя бы частичку его. Но, как известно, любовь проверяется разлукой. И Вера с каждым днем убеждалась, что чувства, которые бушевали в ней в самом начале их отношений, заметно притупляются. Она больше не ощущала тот сладостный трепет от одной только мысли о Тимуре, как это было раньше, и не испытывала к нему ровным счетом ничего, кроме чувства долга, хотя на самом деле у них не было никаких обязательств друг перед другом. Невестой Вера была лишь на словах, и то потому, что ей просто хотелось так себя называть. Громов не делал официального предложения, не говорил громких фраз о любви и ничего не обещал. Они жили настоящим и не строили планов на будущее. Но Вере, как и любой девушке, хотелось серьезных отношений, красивой свадьбы, семьи, детей. Она не заявляла об этом открыто, все хранила в себе, боясь потерять то, что имеет. Нельзя сказать, что Тимур был ненадежным человеком, он просто не соответствовал тому, что придумала себе Вера. Он вполне мог бы дать уверенность в серьезности своих намерений, но только той девушке, которую полюбил бы по-настоящему. И если Вера не ощущала этой самой уверенности, значит, не подходит Тимуру. Она понимала, что жить вместе и любить друг друга — совершенно разные вещи, но не хотела признаваться себе, что не нужна Громову. Заниматься самообманом всегда проще.

Между тем Вера стала думать о Олеге. Вынужденное соседство ее немного напрягало. Нет, он вел себя с ней очень вежливо, гостеприимно, порой даже слишком для малознакомого человека. Оказывал Вере знаки внимания, конечно, не переходя границ дозволенного, ухаживал, пытался произвести хорошее впечатление. Вот только она чувствовала себя неловко.

Каждое утро Олег вставал пораньше и бегал вокруг дома, а затем плавал в бассейне. Именно там вчерашним вечером его застала Вера во время своей прогулки по дому.

Мускулистая мужская грудь тяжело вздымалась, крупные капли воды стекали по накаченному торсу, и она невольно засмотрелась на его тело.

— Поплаваешь со мной? — улыбнувшись, спросил Олег.

Его голос эхом раздался в помещении, и Вера вздрогнула. Наверное, даже щеки залились краской. Сердце бешено застучало где-то в ушах. Стало жутко неудобно, что она так бесстыдно разглядывала обнаженное тело чужого мужчины и этот факт не укрылся от его обладателя.

— Нет, я просто…

Она пыталась объяснить причину своего присутствия, но слова, как назло, не шли на ум.

— Просто решила прогуляться по дому.

Олег молча потянулся за полотенцем, а Вера, решив, что наверняка сморозила какую-то чушь и выглядит сейчас, наверное, очень глупо, добавила:

— Извини, я не знала, что ты здесь.

Олег видел, как она волнуется, и был полностью доволен тем, что вызывает такие эмоции, которые ей хотелось бы скрыть.

Встав с кровати, Вера небрежно бросила книгу на постель и, выйдя из спальни, спустилась на первый этаж, чтобы сделать себе кофе.

Олег уже сидел на кухне и потягивал коньяк, набирая сообщение в смартфоне.

— Выпьешь? — предложил он, увидев Веру, и взглядом кивнул на бутылку.

— Нет, спасибо, я только кофе…

Она достала чашку из шкафчика и, подойдя к кофемашине, попыталась понять, как она работает.

— Помочь? — раздался хрипловатый полушепот над самым ухом.

Мурашки пробежали по всему телу, сердце замерло, и она чуть не выронила чашку из рук. Чувствовала горячее, буквально обжигающее кожу дыхание на своей шее. Несмело повернула голову и сразу же попала в плен небесно-голубых глаз.

Олег стоял очень близко, склонившись над ней и упершись ладонями в столешницу. Вера не шевелилась, все тело будто парализовало.

Решив, что это самое подходящее время, он мгновенно заключил ее в объятия и надежно прижал к себе.

От неожиданности Вера подчинилась и на несколько секунд ощутила исходящее от него тепло и нотки терпкого древесного парфюма. Положив руки на мужскую грудь и отметив про себя, насколько она крепкая, попыталась отстраниться, но Олег, не думая ни секунды, завладел ее губами. Опьяняющий поцелуй с привкусом коньяка, такой короткий, но сводящий с ума.

Нет, она должна немедленно остановиться, это нечестно по отношению к Тимуру. Она должна. «Должна…» — раздавалось в голове. Собравшись с силами, Вера сделала рывок и наконец высвободилась из плотного кольца рук. Немой диалог глазами, беззвучная борьба, сопровождавшаяся тяжелым дыханием.

Громкая увесистая пощечина резко разорвала напряженную тишину, повисшую в воздухе. Олег прикрыл глаза и приложил руку к щеке.

— Я уезжаю, — твердо сказала Вера и направилась в сторону лестницы.

— Подожди…

Олег схватил ее за запястье и развернул к себе лицом.

— Прости, я не знаю, что на меня нашло… Я не должен был этого делать…

Он готов был пойти на все, лишь бы Вера осталась. Не мог вот так просто потерять ее, не хотел. Слишком быстро привязался к этой девушке, всего за какие-то несколько дней. Ни одна другая еще не цепляла его так крепко. Стрельцов списал бы все на действие алкоголя, но точно знал, что коньяк тут ни при чем. Вера заворожила его с самой первой секунды их знакомства. Поначалу он даже не предполагал, что будет с ней делать, как придется себя вести, но, немного пообщавшись с ней, понял, что никаких проблем не возникнет. Кроме одной. Нестерпимо хотелось прикоснуться к ней, почувствовать нежную кожу под своей ладонью, ощутить всю сладость ее губ, и Олег не сдержался — прижал к себе и поцеловал. Он видел, что девушку тянет к нему с такой же неимоверной силой, но она тщательно пытается это скрыть. Не отпустит, ни за что.

— Не должен, — подтвердила она и продолжила: — Поэтому я больше не могу оставаться с тобой в одном доме.

— Ну куда ты сейчас поедешь?

— В гостиницу, — невозмутимо ответила Вера и попыталась выдернуть руку — безуспешно. Олег все еще сжимал ее запястье, но чуть ослабив хватку.

— Какую гостиницу, Вер? — Так странно, но всего три дня назад он предлагал Дымову отправить ее в любое другое место, лишь бы не к себе домой, а сейчас сам убеждает ее остаться. — Поздно уже. Послушай, я больше не буду тебя целовать, обещаю… По крайней мере, пока ты сама меня об этом не попросишь.

Вера недоверчиво посмотрела на него и, будто взвешивая все за и против, думала, что же ответить. Оставаться в его доме было опасно. Но девушка боялась не столько Олега, сколько себя, своих внезапных порывов и чувств. Что, если в следующий раз она не сможет справиться с эмоциями?

— Потерпи еще два дня, в четверг я уеду, — вкрадчиво произнес он, глядя в глаза, и отпустил Верину руку.

— Хорошо, — согласилась Вера и вернулась в свою спальню.

Олег долго смотрел ей вслед, а затем вновь наполнил бокал янтарной жидкостью и залпом опустошил его. Прокручивая в голове диалог с Верой, в полной мере осознал, что именно пообещал. Как он сможет сдерживать себя, находясь рядом с ней? Это будет очень непросто. Но и отпустить ее от себя тоже не может. Загнал себя в рамки, и теперь придется создать такие условия, чтобы Вера сама захотела его поцеловать.

Московская область. БО «Васильки»

Тяжелым размашистыми шагом Громов спешил по коридору главного корпуса. Зачем в такую рань понадобился Бушину, он не знал, и эта неизвестность неприятным осадком откладывалась в сознании, заставляя непроизвольно искать какие-то ошибки в своем поведении, способные выдать его. Дойдя до нужной комнаты, громко постучал в дверь и, дождавшись разрешения, вошел.

— Вызывали?

— Проходи и дверь закрой, — приказал Бушин серьезным тоном.

Тимур озадаченно взъерошил волосы и выполнил его просьбу.

— Я уезжаю в столицу на два дня, ты остаешься за главного, — без предисловий начал Гитлер.

Он предпочитал лично все контролировать, поэтому в конце каждого месяца ездил в банк. Забронировав номер в гостинице, Адольф Михайлович не спеша собирал необходимые вещи и раздавал последние поручения. Через несколько минут должен был подъехать водитель, чтобы отвезти его в Москву.

— Почему я? — удивился Громов.

— Потому что я тебе доверяю, — неохотно признался Бушин, смерив Тимура пронзительным взглядом.

По своей натуре Адольф был очень недоверчивым и осторожным человеком, но Громов за все время их знакомства ни разу не дал повода усомниться в своей преданности, и это подкупало. Сегодня Гитлер решил нарушить традицию и, вопреки голосу интуиции, доверить свое детище не надежному, но безынициативному Диме, а горячему и амбициозному Тимуру. Он видел, что этому парню светит большое будущее, и, поверив в него, дал шанс проявить себя.

— Хорошо, что я должен делать? — с готовностью спросил Громов.

Такого развития событий он никак не мог предположить. Чувствуя повышенное внимание к своей персоне, постоянно думал, что его подозревают в чем-то, и тщательно продумывал каждое свое действие. Но, как оказалось, он был не прав, и Бушин всего лишь присматривался. Это известие, безусловно, обрадовало Тима. Заслужить доверие — значит выйти на новый уровень и наконец получить доступ к действительно важной информации.

— Да ничего особенного, проследить за подготовкой к приезду гостей. Я распорядился, нужно только проконтролировать. Да, на этой неделе большой наплыв клиентов будет, как, впрочем, и всегда по праздникам. Больше половины VIP-домов зарезервированы. И девушкам скажи, чтобы были готовы. Я вернусь первого утром, обо всем доложишь. Вопросы есть?

— Нет.

— Отлично, вот тебе телефон. — Адольф положил перед Громовым небольшой мобильник и пояснил: — Там есть мой номер, звони только в крайнем случае, но, я думаю, ты и без меня со всем справишься, парень толковый. Пойдем, проводишь, — сказал Бушин, услышав сигнал автомобиля, и, взяв все необходимое, направился к двери. Тимур последовал за ним. Гитлер закрыл кабинет и передал связку ключей Громову.

— Ах, да, совсем забыл. Присмотри за Андрюшей нашим.

— А что с ним? — поинтересовался Тим.

— Я отправил его покошмарить нашу мисс Судейская Неприкосновенность, чтобы не думала, что я о ней забыл, — поделился Адольф Михайлович, пока они шли к машине. — Проследи, чтобы не перегнул палку, а то будет как в тот раз… Судья пока еще нужна мне целой и невредимой. Есть у меня для нее одна идейка… Но об этом по возвращении.

В голове Громова невольно всплыли воспоминания об Инге, которую он из этой же комнаты собственноручно отнес в медпункт. Андрей несколько часов насиловал бедную девушку, даже не заметив, как она потеряла сознание.

— Давно? — спросил Тимур, нервно сглотнув, и почувствовал, как в горле пересохло.

— Что?

— Андрей ушел давно? — Он повторил свой вопрос и ощутил, что ладони стали влажными.

— Минут сорок, наверное. Ну все, бывай, — попрощался Бушин и, сев в машину, уехал.

Тимур смотрел на удалявшийся автомобиль, и внутри закипала злость. Только он заставил себя не думать о ней, не вспоминать раз за разом их последнюю встречу, и вот, одно упоминание ее имени — и многие часы аутотренинга летят к чертям собачьим. Беспокойство охватило с новой силой, заставляя сердце стучать с удвоенной силой. Лишь на секунду представив, что этот ублюдок может сделать с Ириной, Громов вздрогнул и быстрым шагом направился к главному корпусу, не имея ни малейшего понятия, зачем он туда идет и что будет делать. Общаясь с Гриневым не первый месяц, Тимур знал, что от него можно ожидать всего, что угодно. Но непомерная для его возраста жестокость с лихвой компенсировалась работоспособностью, за это его любил Бушин и прощал ему некоторые оплошности.

Охранниками на базе работали лишь взрослые и спортивные мужчины, но в большинстве своем тупые и жестокие. Гитлер подбирал их самостоятельно, видимо, чувствуя родственные души. Адольф Михайлович, не имея физического превосходства, обладал каким-то магическим даром убеждения и держал всех в ежовых рукавицах. Несмотря на безобидный внешний вид, его все боялись и выполняли приказы беспрекословно. Но даже сам Бушин не был так опасен, как его охранники, потому что он действовал всегда чужими руками, предпочитал смотреть со стороны, нежели принимать непосредственное участие. Садисты, БДСМщики, извращенцы — кого здесь только не было. Тимур часто чувствовал себя не в своей тарелке, находясь в их компании и слушая залихватские истории. Тимур очень боялся изменить своим принципам и потерять себя, боялся стать таким же, как все эти люди, — моральным уродом, не заслуживающим никакого прощения. Чтобы не сойти с ума и не погрязнуть во всем этом дерьме, он время от времени выбирался на конюшню, находившуюся недалеко от базы, и, оседлав могучего жеребца, носился по полям, заряжаясь положительной энергией. Иппотерапия почти всегда помогала, и, пообщавшись с любимым животным, он возвращался на базу отдохнувший и готовый вновь играть свою роль.

* * *

Сквозь сон Ира ощутила на себе чей-то пристальный взгляд и, открыв глаза, осмотрелась. Ей не показалось — на кровати Леры сидел Андрей и бесцеремонно разглядывал ее. Ирина судорожно вздохнула, холодный пот прошиб ее тело, и она натянула одеяло до подбородка. Нехорошее предчувствие с каждой секундой только усиливалось, а сердце с бешеной скоростью колотилось где-то в горле.

— Долго же ты спишь, ваша честь, я уже заждался, — произнес Андрей, заметив, что она проснулась.

— Чем обязана? — удивленно осведомилась Ира, пытаясь дышать глубже и ровнее, чтобы не выдать своего состояния. Она, конечно, понимала: несколько дней передышки не означали, что ее оставили в покое, но увидеть в своей комнате Андрея ожидала меньше всего.

— Сама не догадываешься? — ответил он вопросом на вопрос и, сняв с себя футболку, медленно направился к ней.

Ирина чуть не вскрикнула от ужаса, наблюдая за действиями Гринева, но вовремя сумела взять себя в руки, внешне оставшись спокойной.

Обнаженный до пояса, он выглядел еще отвратительнее: сальная кожа и поросль светлых волос на груди не придавали ему сексуальности, а вызывали лишь рвотные позывы.

— Не подходи, — предупредила она, брезгливо передернув плечами. Ни за что она не позволит этому выродку дотронуться до себя.

— А то что?

— Если об этом узнает твой хозяин? — спросила, чтобы выиграть время, пытаясь придумать хоть что-то. Откуда-то в голове всплыли воспоминания о том, что с маньяком нужно вести себя непредсказуемо, и Ира решила применить их на практике.

— А ты думаешь, он не знает? Он меня и прислал, разрешив делать с тобой все, что мне заблагорассудится, — важно протянул Андрей и потянул одеяло на себя, но Ирина крепко прижимала его к груди.

Она прекрасно осознавала, что силы неравны и долго она не продержится, но сдаваться без боя тоже не хотела.

— Тебя разве мама не учила, что с женщиной, которая старше тебя, нужно разговаривать на «вы»? — Она предприняла еще одну попытку отвлечь его разговором.

— Моя мать была такой же блядью, как и все вы, — раздраженно буркнул он.

Отвоевывая сантиметр за сантиметром, Гринев все-таки сдернул с Иры одеяло и жадно впился в нее похотливым взглядом, мысленно ощупывая тело. Сначала ему не понравился приказ Бушина — он все-таки предпочитал молоденьких девочек. Но сейчас, видя сексуальное тело Ирины, ощутил, как желание накрывает, отдавая тяжестью в паху. Андрей предвидел быструю победу, уже представил, как без труда овладеет ею. Воображение рисовало реалистичные картинки, и не терпелось воплотить их в жизнь.

Но у Иры были другие планы. Как только она почувствовала его руки на своей лодыжке, тут же принялась пинаться и отбиваться, стараясь оттолкнуть его как можно дальше от себя. Когда Гринев потерял равновесие, вскочила и забежала в ванную, надеясь найти хоть какое-то средство защиты. Андрей, сбитый с толку таким поведением, последовал за ней. Ирина пятилась, пока не оказалась зажатой в угол, а он, поняв, что теперь ей деваться некуда, подошел вплотную, уперся руками по обе стороны от ее лица, не давая отвернуться.

— Попалась? Теперь не уйдешь… — победно прошептал он ей в самое ухо и, облизав ушную раковину, двинулся вниз по шее, оставляя мокрую от слюней дорожку.

Ирина замерла и сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев, чувство омерзения полностью заполнило ее существо, не позволяя глубоко вдохнуть, а мысли хаотично метались в голове. Будто издалека она услышала звук расстегивающейся молнии и взглянула в довольное лицо Андрея. Собралась с духом и что было сил пнула его коленом в пах.

Замерев на несколько секунд от нестерпимой боли, Гринев взвыл, как раненый зверь, и свалился на пол, прижимая ладони к причинному месту.

— Убью суку! — прохрипел он.

Ира перешагнула через него и выбежала из ванной. Сердце неистово колотилось, пульс зашкаливал. Она понимала, что если он догонит, ей несдобровать. Потянула на себя дверь и, с облегчением отметив, что она не заперта, покинула комнату.

* * *

Войдя в здание, Громов уже ни о чем не думал, просто боялся опоздать. Воображение услужливо выдавало картинки одна страшнее другой. Быстрым шагом преодолев холл, повернул в левое крыло и увидел бегущую в его сторону Иру. Оглядываясь, она не заметила Тимура и на всем ходу влетела в его объятия, едва не сбив с ног. Он машинально обнял ее, крепко прижав к себе, и ощутил, как напряжение последних нескольких минут схлынуло, уступая место щемящей нежности…

Ирина сразу же узнала Громова, даже не видя его лица, просто почувствовала, что это именно он, и замерла от неожиданности. Первым желанием было прижаться к нему покрепче и, спрятавшись у него на груди, дать волю слезам. Но, вспомнив, что перед ней такой же палач, как и Андрей, Ира уперлась руками в его грудь, пытаясь отстраниться, и посмотрела на него. Ира увидела в серо-зеленых глазах Тимура какую-то тревогу, но через секунду та сменилась привычной холодностью. Решив, что ей показалось, начала вырываться.

— Пусти! Ну пусти, я тебя прошу! — кричала она, колотя его кулаками по груди. — Я все равно сбегу!

— Ир, ты не сможешь отсюда сбежать, я этого не допущу, — мягче, чем следовало бы, ответил Тимур и улыбнулся.

Она внимательно смотрела на него и не верила своим ушам — первый раз за все это время он назвал ее по имени, а не как остальные, будто издеваясь, «ваша честь». Его голос, глубокий и бархатистый, пробирал до мурашек и разливался теплом по венам. Так хотелось довериться ему и просто плыть по течению, но разум взял верх над чувствами, не позволив поддаться обаянию Громова.

— Это не значит, что я не буду пытаться, — произнесла она, гордо вскинув подбородок.

— Пытайся, — разрешил он, жадно глядя на ее губы и борясь с желанием попробовать, какие они на вкус. — Но сейчас придется вернуться.

Больше не слушая протесты, Тимур развернул Иру спиной к себе и начал продвигаться в сторону комнаты. Она упиралась изо всех сил, но ничего не могла поделать и постепенно сдавала позиции.

В следующую секунду в коридор вышел Андрей, хромая и прижимая руки к паху. Громов моментально оценил ситуацию и все понял. Увидев его, Ира дернулась и перестала вырываться. Тимур, прижимавший ее к себе, почувствовал, как она дрожит всем телом, и крепче обнял, тем самым показывая, что не даст в обиду.

— Тим, брат, спасибо, что поймал! — крикнул Гринев, направляясь навстречу.

— Что случилось-то? — поинтересовался Громов, когда они поравнялись. Ирина напряглась, но, ощущая поддержку, не боялась.

— Заехала по яйцам и сбежала, — коротко пояснил Андрей.

— Сам виноват, дверь надо было закрывать. В следующий раз будь внимательнее. — посоветовал Тимур.

— Да, мой косяк, — признал Андрей. — Уж будь уверен, в следующий раз все будет по-другому, — пообещал он, злобно оскалившись.

— Иди присядь, я сам отведу ее в комнату, — сказал Громов и продолжил движение по коридору.

— Спасибо, братух, — поблагодарил Гринев. — А с тобой, сука, позже поговорим, — обратился он уже к Ире.

Как только они оказались в комнате, Ира сразу прошла в ванную, Тимур отправился за ней.

— Ну зачем ты нарываешься? — устало спросил он, прислонившись к стене и скрестил руки на груди. — Себе же хуже делаешь.

В глубине души Громов был рад тому, что секса у Иры с Андреем не вышло, но прекрасно осознавал, какие проблемы возникнут из-за ее поведения. Гринев не из тех, кто прощает подобное, теперь он непременно будет пытаться отомстить. Тимур же не сможет всегда находиться поблизости, да и оснований для этого нет. Как бы там ни было, ее поручили Андрею. Где-то на подсознательном уровне Громову хотелось считать Ирину своей женщиной и убить каждого, кто посмеет даже дотронуться до нее, но с сожалением понимал, что она не будет принадлежать только ему. Поэтому правильнее всего не ввязываться в открытый конфликт, подвергая срыву всю многомесячную операцию, а остаться сторонним наблюдателем.

— А что я должна делать? Послушно раздвигать ноги перед каждым мерзким типом, который захочет меня… э-э-э… — Ира подбирала менее вульгарное слово.

— Трахнуть? — ухмыльнувшись, подсказал Тимур. Его забавляла ее наивность.

Ирина возмутилась. Она не привыкла вести беседы на такие темы, да и вообще хотелось поскорее остаться одной, чтобы отмыться от всей этой грязи.

— Ты правда считаешь, что это зависит от тебя?

— Конечно! Согласно статье 131 УК РФ…

— А я тоже мерзкий? — перебил ее Громов и подошел ближе, внимательно вглядываясь в ее лицо.

Она растерялась. Ее смущала близость этого мужчины. Рядом с ним она чувствовала себя не в своей тарелке.

— Да, но чуть меньше, чем все остальные, — призналась нехотя.

— Значит, передо мной ты ноги раздвинешь? — Тимур продолжил логическую цепочку.

Он открыто дразнил Иру. Ему доставляло удовольствие наблюдать за ней — тяжелое дыхание, румянец на щеках и воинственный взгляд. Она была прекрасна в своем гневе. Несколько беззвучных секунд длилась дуэль глазами, затем звонкая пощечина обожгла мужскую щеку. Тим не ожидал такого поворота событий, поэтому вспыхнул моментально.

— Дура! — крикнул он и притянул ее к себе. — Я могу тебя трахнуть прямо здесь и сейчас, если только захочу, — прошипел он практически в самые губы.

— Не посмеешь, — не уступая, прошипела она в ответ. Увидев хищный блеск в его глазах, Ирина поняла, что своими словами выпустила зверя из клетки, но сожалеть о сказанном было поздно.

Пару мгновений потребовалось Тимуру, чтобы зафиксировать ее руки за спиной и заставить, прогнувшись в спине, облокотиться на столешницу рядом с раковиной. Его тело отреагировало сразу, желание жидким огнем хлынуло по венам. Громов как можно теснее прижался пахом к ее ягодицам, чтобы она в полной мере осознала серьезность его намерений.

— Продолжать? — спросил, тяжело дыша. Внутри бушевал пожар из смеси возбуждения и злости. Тимур хотел всего лишь проучить Ирину, но в итоге проучил сам себя. Он даже представить себе не мог, насколько сильно захочет ее.

Ощутив силу его желания, Ира невольно содрогнулась — сладостное томление охватило область внизу живота — и закусила губу, чтобы не застонать. Видя, какой огонь пылает в его глазах, понимала, что он не остановится и просто поимеет ее, как шлюху, опустив ниже плинтуса.

— Не надо, — тихо попросила она, умоляюще глядя на него.

Каменный стояк вызывал болезненные ощущения, требуя немедленной разрядки, и Тимуру стоило немалых усилий не поддаться животным инстинктам. Ее просьба отрезвила. Взглянув в бездну голубых глаз, полных отчаянья, решил, что не может так с ней поступить. Он хотел видеть ответное желание, любить, а не трахать бездушную куклу.

— Да блядь! — прорычал он и, собрав всю волю в кулак, вышел из комнаты.

Облегченно выдохнув, Ира сползла на пол и закрыла лицо руками. Но слез, как ни странно, не было. Ее эмоции вообще не поддавались описанию — она злилась на Громова и одновременно была благодарна ему. Так и не решив для себя, кто он: ангел или бес, Ирина больше не хотела искушать судьбу.

Москва. Главное следственное управление

Предпраздничный рабочий день подходил к концу. Коллеги один за другим покидали здание управления, радуясь предстоящим трем выходным. Полковнику Зиминой некуда было спешить — единственный сын Сашка отпросился к бабушке, и теперь дома ее совершенно никто не ждал.

Не придумав ничего лучше, Лена достала увесистую папку с недавно порученным ей делом о «Золотой рыбке» и, как всегда, решила погрузиться с головой в работу. Это хоть как-то помогало отвлечься от навязчивых мыслей о новом знакомом. Она печально взглянула на телефон — он упорно хранил молчание, точнее, звонили все, кому не лень, кроме того, кого больше всего хотелось услышать. Настроение уверенно стремилось к нулю. После знакомства с Алексеем Лена все время ждала, что он позвонит, вздрагивая каждый раз, когда раздавалась трель звонка. Старалась всегда держать телефон на виду и проверяла по несколько раз в день смс — вдруг не слышала или пропустила.

«Все-таки я ему не понравилась», — с сожалением подумала она. В первый раз за очень долгое время ее заинтересовал мужчина настолько, что захотелось продолжения, но ничего не вышло. Елена раз за разом мысленно возвращалась в тот день, никак не могла забыть его глаза и губы. Без особого труда могла узнать его номер телефона, но не хотела навязываться. Готова была сделать хоть тысячу шагов навстречу, но не вдогонку.

«Грустно, обидно и хочется выпить», — оценила она свои ощущения и, постаравшись избавиться от назойливых мыслей, открыла толстую папку. Несколько часов понадобилось, чтобы внимательно изучить подробности дела, из целой кипы материалов не нашлось практически ничего стоящего. На первый взгляд все было предельно ясно, и десяток тяжелейших статей УК просто напрашивались в обвинительный приговор. Но доказательств у следствия не было ни прямых, ни даже косвенных. Оно попросту зашло в тупик. Получалось уравнение с тремя неизвестными: ни потерпевших, ни подозреваемых, ни свидетелей.

— Кто же вас крышует, господа хорошие? — вслух спросила Зимина и постучала ручкой по столешнице, обдумывая возможные варианты.

Размяв мышцы, затекшие от долгого сидения в одной позе, взглянула на часы. «Половина восьмого… Вот тебе и короткий день», — отметила и, решив, что на сегодня с нее хватит, начала не спеша собираться домой. Погрузившись в свои мысли, вздрогнула, когда услышала рингтон мобильного телефона. Привычным жестом, не глядя на экран, ответила на звонок.

— Зимина слушает, — строго произнесла Лена.

Услышав в ответ тишину, она отняла трубку от уха и взглянула на дисплей — номер незнакомый.

— Говорите, что за шутки такие? — Она начинала злиться и уже хотела отключиться.

— Какой у вас командный голос, я аж растерялся… Добрый вечер, Елена.

— Добрый, Алексей, — отозвалась она, тут же узнав Хабарова, и почувствовала, как ладони стали влажными. — А я ждала вашего звонка…

— Приятно это слышать. Простите за долгое ожидание, но раньше никак не мог.

— Прощаю, — улыбнулась она.

— Вы все еще на работе? — вкрадчивым голосом спросил Алексей.

— Да. А как вы узнали? Опять интуиция? — Лена рассмеялась.

— Она самая, — ответил Алексей. — Елен, я не люблю ходить вокруг да около, поэтому спрошу прямо… Я собираюсь поехать за город на выходные, может, вы составите мне компанию?

— Как-то неожиданно.

— Если у вас другие планы, то ничего, я пойму…

— Нет у меня никаких планов, я с удовольствием составлю вам компанию, — решилась она.

— Отлично, тогда я заеду за вами завтра вечером, только адрес отправьте в смс.

— Хорошо, я буду ждать, — пообещала Лена и, завершив вызов, села в кресло.

Она не верила в происходящее, даже попробовала себя ущипнуть, проверяя, не снится ли ей это. Приложив руки к пылающим щекам, пыталась хоть как-то успокоить гулко стучащее в груди сердце.

* * *

Закончив разговор, Алексей убрал телефон в карман джинсов и, налив себе виски, подошел к панорамному окну. С высоты двадцатого этажа открывался потрясающий вид на вечернюю Москву. Но сейчас мысли полностью занимала женщина с огненно-рыжими волосами. Все это время он часто думал о ней, но упрямо не хотел себе в этом признаваться. Не планировал продолжать с ней общение, а позвонил, поддавшись внезапному порыву, хотя сам себе обещал выкинуть все мысли о ней из головы.

Алексей надеялся на то, что Лена не вспомнит его, но она не забыла. Думал, откажется от его предложения, но она согласилась. Она разговаривала с ним открыто и честно, без ложного кокетства и жеманства, и это подкупало. Она нравилась ему, внешне привлекательная и не пустая внутри, с ней было приятно общаться, Лена умела слушать. Но что он мог ей дать? Ему не нужны были серьезные отношения, он всегда их избегал, боялся к кому-то привязаться. Ведь привязаться значит стать уязвимым. Алексей еще с детства усвоил, что ничем хорошим эти привязанности не заканчиваются.

Маленький Леша рос в детском доме, не зная материнской любви, был замкнутым и несчастным. Но очень хорошо учился, потрясающе пытливый ум помогал ему развиваться. Много читал, ведь в книжках ему открывался потрясающий мир, полный красок и радостных эмоций. Он не выпрашивал общение, посвящая все свободное время учебе и книгам. Закончив школу с отличием, без труда поступил в лучший вуз страны и окончил его с красным дипломом. Получил профессию экономиста, но мало проработал по специальности, счастливый случай свел его с одним человеком, который, поверив в Алексея, помог начать свой бизнес и многому научил. Хабаров считал его практически отцом, но несколько лет назад тот умер, и боль от утраты близкого человека ощущалась до сих пор.

Алексей никогда не был женат, обжегшись когда-то в молодости, предпочитал больше не заводить серьезных отношений и довольствовался мимолетными связями. Так было проще и удобнее. Товарно-денежный обмен устраивал и его, и девушек, с которыми он проводил время. Но как только барышня начинала требовать больше, чем он мог ей дать, Алексей без сожаления расставался с ней.

Телефон завибрировал, оповещая о входящем смс. Он прочитал его и прикинул маршрут на завтра. Как бы там ни было, но обратного пути нет. Он решил позволить себе провести выходные в приятной компании Елены. Ни к чему не обязывающие выходные. А затем они разойдутся в разные стороны. Поставив телефон на блокировку, Алексей отставил недопитый бокал и отправился в душ.