Дочь капитана Гранта

Анна Беглар

Что делать, если на свой двадцать шестой день рождения ты получаешь неожиданный подарок – контрольный пакет акций крупного холдинга? И приносит его не волшебник в голубом вертолете, а умирающий юрист этого самого холдинга. Прыгать от радости или кричать от ужаса? Здравый смысл говорит: не ввязывайся в игру, правил которой не знаешь. Тебе все равно не победить. Откажись и живи своей прежней жизнью. Вся беда была в том, что здравый смысл и Лиза Орлова никогда не ладили….

VI

Атмосферу, которая царила в конференц-зале холдинга ЗАО «СтеллА» даже с большой натяжкой нельзя было назвать дружеской. Вокруг стола из красного дерева, украшенного тонкой резьбой, собрались пятеро из шестерых ныне здравствующих акционеров компании. Они обменивались волчьими взглядами и ничего не значащими фразами, и с нетерпением ждали прибытия шестого, дабы обрушить на него всеобщий гнев за длительное ожидание и хоть как-то разрядить обстановку.

Александр Климов бросил взгляд на часы и, сложив руки на груди, возвел глаза к потолку. Похоже, он зря два часа разглагольствовал на тему, как важна для них эта встреча. Князь согласно кивал и не возражал. Алекс тогда внутренне возликовал, начисто позабыв, что данная личность вообще никогда не унижается до споров, предпочитая пустопорожней болтовне активные действия. Вопрос только, в каком направлении он собрался действовать? Кого будет поддерживать, когда Атаман мертв?

— Ну, хватит, — словно в ответ на его мысли хлопнул ладонью по столу предполагаемый наследник контрольного пакета акций, родной сын создателя их звездной империи Марк Антонович Павлов. — Сколько можно ждать? Александр, может быть, ты дашь нам разумные объяснения отсутствия Кирилла Андреевича?

Климов, преодолевая желание покрутить головой и пожать плечами, невозмутимо произнес:

— Пробки.

— Пусть пересядет на вертолет. — язвительно бросил Павлов.

— Это неуважение ко всем нам, господа. — вальяжно произнес полный лысоватый мужчина, откидывая крышку портсигара. — Предлагаю начинать без него. С общего разрешения.

— Прекратите, Константин Сергеевич. — поморщился Марк. — Вы тоже нечасто баловали нас своим присутствием. До смерти моего отца. И никто не упрекал вас в неуважении к собранию акционеров.

Дальнейшему обмену любезностями помешало долгожданное появление Кирилла Андреевича Донского.

— Добрый вечер, господа. Прошу прощения, что заставил себя ждать. Непредвиденные обстоятельства. — Князь, не обращая внимания на злые взгляды присутствующих, обогнул стол и сел в свободное кресло. — Начнем, Марк Антонович?

— Начнем. Господа, я смею напомнить, что мы собрались здесь по довольно прозаичному поводу, — жестом призывая всех к молчанию, произнес Павлов. — Завещание отца.

— Как я понимаю, Атаман сыграл с нами последнюю шутку. — протянул коренастый блондин с пышными усами цвета спелой пшеницы. — Он умудрился составить юридически правомерное завещание, не указав имени наследника. У кого его снимок, тот получает все.

— Ты прав, Сергей Петрович. — Марк кивнул. — Отец, напоследок, поразвлекся, как мог.

— Он хотел, чтобы «СтеллУ» получил самый достойный. — уточнил последний из присутствующих — высокий худой брюнет — Петр Михайлович Белымов. — Намечается большая игра, джентльмены. По правилам, завещанным нам отцом-основателем….

— Я устал от игр в стиле девяностых, Петр Михайлович, — поморщившись, произнес Алекс. — Будем вырывать фото друг у друга из глотки, пока в живых не останется кто-то один?

— Я согласен с Климовым, — кивнул Павлов. — Не думаю, чтобы отец хотел такого. Он ценил в людях ум.

— Скорее Атаман вообразил себя древним правителем, с которым в загробный мир отправлялись лучшие воины и женщины. — ухмыльнулся Константин. — В отличие от тебя, Марк, он знал толк в смертельных играх. Ты не так похож на него, как хотелось бы. И при всем моем уважении, — последние слова вызвали скептическую улыбку на лице Павлова, на которую Стрельцов не соизволил обратить внимания, — я не уверен в том, что ты или твоя внучка должным образом смогут обеспечить судьбу нашей империи.

Марк с трудом удерживал на лице безразличное выражение. Да, Атаман не уважал своего сына, равно как и свою внучку, считая первого заурядным ботаником, который не способен на решительные действия, а вторую пустоголовой дурочкой. Он обеспечил им достойное будущее, даже по-своему любил, но в решении всех деловых вопросов полагался на Князя. И как бы Павлову не хотелось это признавать, тот никогда не подводил. Марк тихо ненавидел молодого конкурента, но вместе с тем, доверял ему больше чем кому-либо в подлунном мире.

— Я думаю, Петр Михайлович прав, игра должна быть в стиле Атамана, — напряженную тишину нарушил бархатный голос Кирилла. — Что касается Марка Антоновича, господин Стрельцов, вы, как всегда, не располагаете достоверной информацией и можете сделать неверные выводы.

Стрельцов стиснул зубы так, что на скулах выступили желваки. Этот человек без прошлого, которому Атаман почти сразу же выделил двадцать пять процентов своего пакета акций, не уставал напоминать о том, что ему никогда не подняться до звёзд. Со своими пятнадцатью процентами капитала, не составить даже блокирующего пакета. Как же сейчас Стрельцову не хватало проклятого снимка, дающего право на акции Атамана.

— Я всегда ценил Марка, Кирилл Андреевич, — с неохотой пошел на попятную Константин. — И лишь напомнил ему о том, как важно быть достойным такого отца, как наш почитаемый Атаман.

— Я осознаю, какая это ответственность, — скривил губы Павлов.

Его, как обычно, раздирали противоречивые чувства. С одной стороны он был искренне благодарен Кириллу за поддержку, а с другой ненавидел себя за то, что даже с акциями отца, вряд ли сможет обойтись без его помощи.

— Что ж, играем в стиле Атамана. Первый, кто предъявляет собранию фото, получает его акции. Вне зависимости от того каким путем в его руках окажется снимок. Мы не станем вмешивать в свои внутренние дела органы правопорядка.

Конференц-зал понемногу опустел. Никогда Марк не чувствовал себя настолько раздавленным. Что будет, если фото предъявит Стрелец? Кто тогда позаботится об Але?

— Если ты готов сам лечь в гроб и заколотить изнутри крышку, я договорюсь об аренде катафалка и лошадок с плюмажем на головах, — прозвучал над ухом язвительный голос Князя.

— Да что ты понимаешь? — вскинулся Павлов. — «СтеллА» моя! Отец должен был завещать ее мне, а не устраивать этот цирк. Эти стервятники растащат компанию…

— Да и съедят твою бедную внучку, — поддержал Кирилл. — Марк, за пять лет знакомства, я наизусть выучил твой репертуар. Не желаешь как-то воспрепятствовать наступлению этих траурных событий?

— Как? — Павлов отрешенно покачал головой. — Взять в руки автомат и расстрелять оппонентов? Константин прав, я стар и не создан для этого мира. Я лишь хочу счастья для внучки…..

— С Никитой Стрельцовым она будет жить, как у Христа за пазухой, — язвительно заметил Кирилл. — Как твоя дочь с Константином.

В лицо Марка словно плеснуло обжигающей волной. Он сам не помнил, как вскочил с кресла и, вцепившись в края пиджака, Донского заорал:

— Не тронь Лару, слышишь?! Не смей!

В следующий момент Павлов шлепнулся обратно в кресло, а Кирилл спокойно продолжил:

— Теперь серьезно. О затее твоего папеньки я знал еще за месяц до его смерти, более того, это была моя идея. Фото должен был предъявить ты, а Стрелец и прочие благополучно перегрызть друг другу глотки. Но, к глубокому сожалению, я ошибся в выборе актера для исполнения финальной части пьесы. — Князь криво усмехнулся. — Я не учел, что Кожевников мог испытывать к твоей внучке глубокую симпатию и решил, что я имею личные мотивы в этом деле.

— Его убили по твоему приказу?

— Я дураков не убиваю. Тем более влюбленных. — поморщился Кирилл. — Итог неутешительный — Дмитрий мертв, фото при нем нет.

— А если фото нашла местная полиция? И оно, так или иначе, попадет в руки Стрельцова?

— Нет, — в разговор вступил доселе безучастно сидящий Климов. — В вещах Дмитрия фотографии не было. Нашли только листок со списком имен. Одно мое. Два других Майкл и Шеба. Вам это о чем-нибудь говорит, Марк Антонович?

Марк недоуменно покачал головой.

— Может быть, Аля знает.

— Есть одна зацепка, — продолжил Донской. — Дмитрий звонил мне и произнес «Семья».

— Семья? — Александр приподнял брови. — Чья семья? Нет, Князь, не может быть.

— Кожевников последние полгода совмещал работу в «Стелле» с юридической помощью организации Пауля Кройстеда.

— Этого еще не хватало. Семья…

— Что это за мафиозный клан? — насмешливо осведомился Марк.

— Павел Робертович Ройстед и его помощница Маргарита Александровна Болотова тридцать лет назад начали работать с одаренными детьми, — отстраненно излагал Климов. — Отбирали сирот в возрасте от восьми до тринадцати лет, по им одним понятным критериям. Эти дети попадали в закрытую школу-интернат, откуда в восемнадцать лет выпускались настоящие самородки. Мальчики, в большинстве своем, шли в военные училища. Девочки, в основном, творческие личности. Каждая со своим уникальным талантом. Методикой господина Кройстеда заинтересовались в верхах, но ничего необычного не выявили. Была даже весьма неприятная история с похищением нескольких воспитанниц, но дело рассыпалось, толком не начавшись. Достоверно известно только то, что дети у Ройстеда и Болотовой необычные, невероятно привязанные друг к другу и к приемным родителям, и что трогать их не стоит. Опасно для здоровья. Неужели нам придется требовать от Павла Ройстеда нашу законную собственность?

— Надеюсь, что требовать не придется. Завтра вечером я встречаюсь с посредником. Возможно, удастся решить все миром, — подвел черту Кирилл. — А ты, Марк Антонович, займись своей внучкой. Может быть, и от нее услышишь что-нибудь интересное.

Когда Павлов покинул конференц-зал, Климов произнес:

— Не лез бы ты в Семью, Князь. Черт знает, чем они там на самом деле занимаются. Не хватает еще, чтобы тебе мозги промыли и, не приведи Господь, в правление пробились.

— Будем плакать, когда будут бить, — пожал плечами Кирилл и вышел.