Рассказики. Морские истории

Андрей Сатирский

Море штормит, волны качают корабли, а в морских глубинах тихо и спокойно…Картинки из жизни моряков-подводников, бесстрашно преодолевающих тяготы флотской службы на суше и на море. Книга содержит нецензурную брань.

ТРАНШЕЯ

В базе подводных лодок начальник тыла решил, наконец, заменить хотя бы кусок теплотрассы. Давно пора всю поменять, но мудрее начать со штаба. Посему вызвали бригаду ремонтников-трубоукладчиков с экскаватором. Работяги прибыли к 10 утра и с таким эн — тузиазмом взялись за дело, что пьяный экскаваторщик уже к 11 часам сломал свою боевую машину. А без нее нельзя копать траншею, чтобы вынуть старую трубу и поставить новую. Хитрый бригадир тут же побежал к начальнику тыла, мол, копайте траншею сами, иначе работать не сможем, встало дело. Для флотского начальника любые трудности легко преодолимы, если, конечно, не надо все делать самому, а преодолевать будут другие.

Посему начальник тыла взял телефон и позвонил оперативному дежурному: — Слушайте и выполняйте! Немедленно выделите личный состав из подводников для выкапывания траншеи! И чтобы к утру все было готово! Только вопросов не надо!

И договорился с бригадиром, чтобы ремонтники прибыли на следующий день.

Оперативный дежурный, в обязанности которого явно не входит копание траншей, но все-таки как-то подчиненный начальнику тыла, выругался и тут же позвонил дежурному по дивизии подводных лодок: — Так, долго сопли не размазывай, а быстро выдели личный состав для выкапывания траншеи возле штаба! Время тебе до утра, вот и выполняй!

Дежурный по дивизии репу чесал недолго, тугодумов на такую службу не назначают, себе дороже, и решил просто — вызвал заштатного лейтенанта, который остался за командира убывшего в отпуск экипажа: — Ну-ка, молодец, доложи, сколько у тебя подчиненных?

— Ровно 20 человек молодых матросов, только что прибывших на службу!

— Отлично служишь, лейтенант! А чтобы служба не казалась раем, даю тебе срочное задание — до утра выкопать траншею около штаба. Берите лопаты и приступайте.

Круглое лицо лейтенанта слегка вытянулось: — Где же я столько лопат возьму?

Дежурный деланно удивился: — Тебя флотской смекалке не учили? Займи в детсадике.

— Разве там есть лопаты?

— А чем же, по-твоему, детишки песочек роют?

— Так это же маленькие лопаточки!

— Вот и будешь детскими копать, если не развернешься и не найдешь нормальных! Иди!

Как уж лейтенант извернулся, про то неведомо, но лопаты раздобыл и выстроил подчиненных для постановки боевой задачи: — Для начала познакомимся. Я подойду к каждому, и вы представитесь, называя свою фамилию. Понятно? — и пошел вдоль шеренги.

— Матрос Иванов!

— Матрос Петров!

— Матрос Пук!

— Как? — удивился лейтенант.

— Не Как, а Пук, — покраснел матрос.

— Ладно, пойдем дальше.

— Матрос Сидоров!

— Матрос Бойко!

— Матрос Украинец!

— Я вас не спрашиваю о национальности. Как ваша фамилия?

— Украинец.

— Ты по-русски понимаешь? Как твоя фа-ми-ли-я?

— Да Украинец моя фамилия!

— Та-ак, а национальность какая?

— Белорус.

— Ты надо мной издеваешься? Смотри, допрыгаешься! Ладно, продолжим знакомство.

Вы почему молчите? Как ваша фамилия?

— Простите, не понял.

— Вы тупой?

— А откуда вы знаете мою фамилию?

Лейтенант махнул рукой и перешел к следующему матросу, явному азиату: — Имя?

— Чье?

— Фамилия?

— Чья?

— Чье Чья, китаец что ли? — и лейтенант пошел дальше.

— Матрос Билялетдинов!!!

— Молодец, Биля… Бля… короче, Динов, браво отвечаешь.

— Матрос Тарасов.

— Тарасов, ты чего так тихо и грустно докладываешь? Ты должен говорить громко, как настоящий мужчина. Скажи так, как Бля… Бля… Ну, ты понял?

Матрос согласно кивнул, вдохнул всей могучей грудью, раскрыл пасть и издал оглушительный вопль: — Бля-я-а-а-а!!!

Лейтенант отпрянул: — Все, хватит! Закончили ознакомление. Я для вас — товарищ лейтенант. Ваш начальник. Ясно? Что скажу, то и делаете. Шагом марш!

Команда дошла к левому крылу штаба. Лейтенант расставил людей по линии: — Копать отсюда досюда! Управитесь до вечера, покажу кино. А я пока схожу, узнаю, где надо…

Что ж, земля была сухая, песчаная, лопаты острые, стимул замечательный, а силы молодые, необъятные, поэтому к ужину траншея показала миру старую ржавую трубу. Лейтенант доложился дежурному да повел подчиненных ужинать и смотреть кино про Чапаева.

Перед отъездом домой начальник тыла проверил наличие траншеи и убыл.

Наступил вечер. Правда только по часам, потому что согласно северному лету солнышко никак не хотело садиться. А тут и Чапаев выскочил с конницей из-за бугра.

Но тут и начальник штаба вышел прогуляться как раз вокруг своего здания да чуть не угодил в свежевырытую траншею. Естественно, он вызвал оперативного дежурного и наказал, не разбираясь, немедленно зарыть ловушку.

А что делать? Приказ начальника — закон для подчиненного. Единственное спасение, когда приказы отдают сразу несколько начальников одновременно. Вот тут лафа! Закон моря гласит «Немедленно ложись спать!», ибо указания сверху нейтрализуют друг друга.

Ясно, что оперативный тут же переадресовал приказание дежурному по дивизии, и момент захвата белыми Чапаевского штаба прервался телефонным звонком.

— Лейтенант! — сурово вопросил дежурный по дивизии: — Ты еще лопаты не отдал?

— Не успел.

— А ведь как знал, молодец! Вот и получи новое задание. Зарой траншею.

— Как зарыть? Ведь только что вырыли!

— Как вырыли, так и зароете! И время тебе — от здания штаба и до утра! Выполняй!

Не успел Чапаев выставить пулемет из окна чердака, как фильм прервался.

— Аврал! — прокричал лейтенант: — Всем построится с лопатами! Зарываем траншею. Если сделаем до утра, досмотрим кино. Всем понятно?

Видимо, не все знали концовку фильма, поскольку взялись за работу весьма серьезно и закопали траншею даже до двух часов ночи. Потом совместно проводили Чапаева в последнее плавание и улеглись отдыхать, причем лейтенант разрешил подъем к завтраку, благо не надо идти на лодку.

В 9 часов утра начштаба проверил выполнение своего приказания, остался доволен, похвалил оперативного дежурного и отпустил его отдыхать. Начался рабочий день.

К 10 часам прибыла ремонтная бригада. Работяги долго стояли на месте, где должна бы быть траншея, думали. Потом бригадир побежал к начальнику тыла. Тот пришел на место, поглядел с умным видом и отправился к оперативному дежурному.

Новый оперативный в сие спокойное утро ну никак не ожидал получить люлей неизвестно за что, но стойко выдержал матерный град, поняв главное — надо рыть траншею.

А начальник тыла заверил ремонтников, что к следующему-то утру все будет готово.

Оперативный не задержался, позвонил дежурному по дивизии, высказал ему накопившиеся претензии в резкой форме и потребовал выполнения работ.

Дежурный по дивизии, вновь заступивший, отфильтровал из многочисленных выражений информацию о траншее и решил проблему быстро — вызвал лейтенанта из находящегося в отпуске экипажа: — Надо срочно выкопать около штаба траншею!

— Как, опять? Я же уже копал! — сильно удивился лейтенант.

— Не знаю, что ты там еще копал, но сейчас бери лопаты в руки и иди работать!

Лейтенант вывел из спячки и снова привел к штабу своих подчиненных. Работа закипела, птички пели хвалу трудящимся, солнышко грело им натруженные спины, а начальник побежал в Политотдел, чтобы поменять фильм о Чапаеве на кино про Щорса.

В итоге начальник тыла получил доклад о вырытой траншее к 17.00 и убыл домой. А матросы поужинали да сели смотреть кино, где красавец Щорс шел по берегу с обвязанной головой и кровью на рукаве. Вроде бы всем стало хорошо.

Но в 20.00 начальник штаба, размышляя о судьбах флота, зашел полить чахлые кустики рядом со зданием и чуть не упал в траншею. Сколько услышал мата оперативный, никто не смог сосчитать. Однако суть приказания об уничтожении траншеи уловил. После чего напал на мирно смотревшего футбол дежурного по дивизии. Что затем тот высказал бедному лейтенанту неизвестно. Но через 10 минут матросы с лопатами стояли около штаба.

— Товарищи! — обратился одуревший лейтенант к подчиненным: — Мы все обязаны стойко переносить тяготы военной службы. К этому нас призывают Чапаев и Щорс. Поэтому, чем быстрее мы, наконец, засыпем эту проклятую траншею, тем скорее пойдем отдыхать!

Что ж, если красные герои призывают, надо делать, и матросы с такой ненавистью взялись за работу, словно закапывали могилу кровного врага. Да отправились отдыхать.

Утром начальник тыла лично привел ремонтников к штабу. На том месте, где должна была пролегать траншея, они потоптались нестройной толпой, потом бригадир достал бутылку спирта и разлил в дружно подставленные кружки. Остаток в бутылке милостиво отдали совершенно одуревшему начальнику тыла. Еще бы! Вечером он явно видел вырытую траншею, а нынче ее как не бывало! Глотнув из горлышка, начальник слегка пришел в себя, отпустил бригаду до утра и побежал к оперативному дежурному.

Цикл повторился, только новые участники добавили свежих крепких выражений. Но, как известно, без мата нет и флота. А посему уже через полчаса все те же матросы во главе с лейтенантом, в глазах которого сверкали искорки легкого безумия, рыли около штаба траншею. Работали рьяно, завершили рано и по пути в казарму успели заменить фильм о Щорсе на кино про Котовского.

Пока Григорий Иванович лихо стрелял в полицейских и бежал из тюрем, лейтенант сидел у телефона, почему-то предвкушая злополучный звонок. Звонки были, но от офицеров из других экипажей с вопросом, когда же они получат назад лопаты.

— Никогда, — грустно отвечал лейтенант, и эта грусть убеждала.

А интуиция не подвела — начальник штаба пошел прогуляться. И одурел не меньше начальника тыла. И в тот час, когда Котовский повел свою дивизию штурмовать Одессу, телефонный звонок прервал фильм, призвав лейтенанта повести моряков атаковать траншею с лопатами наперевес.

В эту солнечную северную ночь рухнул рекорд Гиннеса по закапыванию траншеи. На то место, где она была, матросы поплевали с проклятиями, чтобы более сюда не вернуться, ушли в казарму, досмотрели фильм про взятие Одессы и легли спать с легким сердцем.

Крепко заснул и лейтенант, хотя интуиция что-то ему тихонько зудила.

И приснилось ему, будто сидит он за столом с киногероями гражданской войны. А на столе закуска да почему-то виски в бутылке для самогона. Потянулся он вроде налить себе, но Котовский тяжело шмякнул по руке: — Куда?! Ты почему не постригся под меня?

— Так вон и Василий Иванович тоже не лысый, — указал лейтенант.

— Что?! — взметнул усами знаменитый комдив: — Я — Чапаев! А ты? Ну, кто ты такой?

— А он ныне — командир подводной лодки, — примирительно заметил Щорс: — Тоже, считай, командир дивизии.

— Да у меня в строю три тысячи лошадей! — закричал Котовский: — А у него всего 20 матросов. Тоже мне, твою дивизию.

— Можно и так считать, — возразил Щорс: — Но можно и по-другому. Вот сколько у тебя в реакторе лошадиных сил, лейтенант?

— 10000.

— Видишь, Григорий Иванович, сколько у него лошадушек? — ласково погладил товарища по лысине Щорс: — Опять же, он со мной в одном воинском звании. Налей себе, лейтенант.

Но тут почему-то разгневался Чапаев: — Ты, прапорщик, его покрываешь, потому что вы одной офицерской кровушки! К должности через образование пришли. А мы с Котовским академиев не кончали, сами, своим умом дошли до верхов. И глупых приказов откапывать да закапывать траншею не исполняли! Убери руки от нашей бутылки!

— Да! — поддержал товарища Котовский: — Мы это виски, можно сказать, с боями раздобыли в вашей глуши! А у тебя должен быть свой спирт! Иди-ка за ним! — и сильно толкнул лейтенанта в плечо.

Вскочил лейтенант, разбуженный недружелюбным толчком дневального и его словами:

— Вас к телефону.

А принес телефон весть о том, что начальник тыла увидел утром вместо траншеи. И через полчаса почти обезумевший лейтенант со своими матросами стоял на проклятом заколдованном месте. Работать не торопились, мрачно молчали.

— Мы что, каторжники? — прервал молчание Тарасов.

— Мы гораздо хуже, — горько махнул рукой Иванов: — Мы — рабы!

— Нет, мы еще хуже. Мы — галерные рабы! — блеснул эрудицией Пук.

— Ты это, не пукай! — погрозил пальцем лейтенант, но весьма неубедительно.

Хорошо, что заискрившийся было бунт низов потушил явившийся начальник тыла, в очередной раз проводивший ремонтников. Он сразу заорал, приказал начать работы и отправился жаловаться начальнику штаба. Нашел-таки, кому.

Начальник штаба как раз проводил совещание с флагманскими специалистами, когда прибыл начальник тыла и выложил претензии насчет траншеи. Вот тут и выяснился, наконец, фокус с ее появлением и исчезновением. А два начальника выложили друг другу немало нелестных эпитетов к пущему удовольствию присутствующих подчиненных.

Неспешно работавшие матросы вырыли к вечеру траншею, прокляли ее самыми страшными проклятиями, которые знали, Пук даже сплясал шаманский танец, и после ужина сели смотреть фильм «Падение Берлина» с праздничными фейерверками. Но спали плохо, с кошмарами про то, как их засыпало в шахте. А за лейтенантом всю ночь гонялись знаменитые комдивы, требуя возвратить лопаты.

Утром начальник тыла прибежал к штабу и даже прослезился, увидав траншею. Он долго стоял, рассматривал ржавую трубу с напрочь ободранной изоляцией, изредка вздыхал.

Но ремонтники не появились ни днем ни вечером. И на следующий день, несмотря на угрозы. И через месяц. Да вообще не пришли.

А траншея так и осталась, пуская пар в застывший экскаватор с поникшим ковшом, как памятник единству военных моряков и рабочего класса.