Легенды славян

Андрей Павлов

Дорогие друзья! Вашему вниманию предлагаются древние славянские легенды переложенные на современный стихотворный язык. Вы и ваши дети сможете окунуться в мир наших предков и быть может чуть лучше его понять.

Птицелов и Алконост

Часть 1. Волшебная птица

Когда случилось, не скажу вам,

но сотни лет уже прошли,

Те времена туманом скрыты,

чтоб всё увидеть не смогли.

Пусть сквозь тумана покрывало

пробьётся свет на те года,

Его мы видим очень мало,

но это было не всегда.

Спокойной летнею порою

Данила, местный птицелов,

За поставухами⁸ тропою

шёл через лес без лишних слов.

Тропа ведёт через болото,

а дальше сквозь сосновый лес,

Руси прелестная природа,

одно из сказочных чудес.

Вот он выходит на поляну,

где поставухи расставлял,

Он здесь не раз водил охоту

и как добытчик промышлял.

В кустах, он видит, кто-то бьётся,

мелькают крылья средь ветвей,

Клубами пыль повсюду вьётся,

и треск от веток всё сильней.

Данила бросился до сетки

и видит чудо из чудес,

Под поставухой дева бьётся

и рвётся в небо всё сильней.

Лицо — прекраснее не встретишь,

как только в сказках говорят,

Ланиты⁹ в розовом румянце,

уста¹⁰ кораллами горят.

В очах горит испуг вселенский,

на веждах слёзы-жемчуга,

Сражён прекраснейшей из женщин,

забрала сердце вмиг она.

Но что за чудо, тело птицы,

и руки-крылья воздух бьют,

Данила думает: «Мне снится,

как видно, задремал я вдруг.

Не может быть такого в Яви¹¹,

никак мне леший намудрил,

А может, я сказался в Прави¹²?»

Данила наземь сел без сил.

А дева-птица молвит словом:

«Ты отпусти меня скорей».

В ушах Данилы бьётся громом:

«Она на свете всех милей!»

Данила:

«Кто ты, прекрасная девица?

Такого в жизни не видал.

Не человек, не зверь, не птица —

я чуда больше не встречал».

Птица-девица:

«Я Алконост, одна из вещих,

мне домом Ирий, тот что Правь,

Твои силки как будто клещи,

а мне нельзя надолго в Явь.

Прошу пустить, проси что хочешь,

я всё исполню в тот же миг».

И молит, молит, молит, молит,

и переходит в песню крик.

Волшебный глас в округе льётся,

как будто музыка небес,

Как будто сам Господь смеётся,

а вместе с ним река и лес.

У паренька трепещет сердце,

и закружилась голова,

Поёт прекрасная из женщин,

всё, как расскажет вам молва.

Данила тянется к девице,

уста её поцеловать,

Она ему совсем не птица,

её он хочет приласкать.

Но Алконост, отпрянув в сети,

сказала: «Стой! Я не могу.

Всё, что захочешь, но не это,

я Ирий песней берегу!

И если вдруг уста коснутся

из Яви люда только раз,

Я потеряю силы песни

и стану смертной тот же час.

Скажи, что хочешь — дом, жениться,

хозяйство с лучшею землёй,

А может, вместе с князем биться,

служить в дружине сам собой?

Купцом ли стать и окияном

водить суда, везти товар,

Чтоб торговать по разным странам,

с друзьями поделив навар.

Всё, что захочешь, я исполню,

чем пожелаешь, наделю,

Но не пылай ко мне любовью,

об этом только я молю.

Тех, кто влюбился в птиц Ирия,

ждёт рок суровый, непростой,

И навсегда несчастье с ними,

прошу, от этого постой».

Данила горько ухмыльнулся:

«Зачем мне дом, сгорит за раз,

Жена найдёт себе другого,

пока служить в дружине час.

Купцом я тоже не хотел бы,

не мне товар возить в моря

И не делить навар с друзьями,

торговля, знать, не для меня.

Но коль сулишь любую долю,

то попрошу тебя о том,

Чтоб не ходить одной судьбою,

мне в Рай попасть, как будто в дом».

Он взял рукою нити сетки,

враз сбросил с крыльев да спины,

И в тот же миг, как зверь из клетки,

взлетела дева, скрывшись в сны.

Мир закружился вкруг Данилы,

сверкая радугой небес,

В его очах вдруг всё поплыло,

озёра, горы, дивный лес.

Мелькнули звёзды золотые,

мир, обернувшись, задрожал,

И дивный сад, как сны былые,

перед Данилою предстал.

Часть 2. Ирий

Чудесный Ирий, Рай, что в Прави,

волшебный сад, мечта живых.

Что знаем мы об этом в Яви?

Рассказы мудрецов иных.

В начале всех времён, от света,

Сварог спустился в мир людей,

Средь гор великих выбрал эту,

впредь Алатырской зваться ей.

И возле той горы великой

пророс волшебный древний вяз,

Он кроной к небу тянет ликом,

корнями всей землёй увяз.

В его ветвях живут вещуньи:

Сирин и славный Алконост,

А также Гамаюн, колдунья,

у каждой девы птичий хвост.

Нет рук, их заменяют крылья,

всё тело в перьях до груди,

Зато их голос слаще мёда,

его ты лучше не буди.

Сирин поёт о том, что будет,

какая вечность вам грядёт,

Кому она предскажет горе,

от предсказанья не уйдёт.

Её боятся, но и любят,

в противоречии она,

И потому она летает

среди ветвей всегда одна.

Ей ветви запада родные,

нельзя к восточным ей лететь,

С востока крылья есть иные,

на них мы можем посмотреть.

Вторая славная девица

зовётся птица Алконост,

Хоть с виду не совсем и птица,

но пышный, как пернатых, хвост.

Ей лик подарен солнца ярче,

она поёт вам песнь живых,

Надеждой в песне люд укроет

и счастьем наполняет их.

Но всех прекрасней и добрее

сестра их, славный Гамаюн,

Когда поёт она, над миром

как будто звон волшебных струн.

Она поэзией блистает

и небывалым волшебством,

Кто говорит с ней, всё узнает,

всю правду мира о былом.

Она поможет тем, кто правый,

её увидеть добрый знак,

Она поэтам дарит славу,

с ней поумнеет и дурак.

Ей дом — среди ветвей вишнёвых

вершина древняя горы,

Весь Ирий — сад вокруг той вишни,

стоит до знаковой поры.

В саду есть яблоня прекрасна,

на ней из золота плоды,

И съевший плод тот утром ясным

получит молодость весны.

Есть ясень во саду волшебный,

и сок сочится по стволу,

Как все деревья, ясень древний,

он знает всё про смерть саму.

Кругом по саду цвет прекрасный

и райский нежный аромат,

Чудесный птичий глас тот ясный

заполнил этот дивный сад.

Там бьют ключи воды небесной,

живой и мёртвой — два ручья,

Молочных рек брегам не тесно,

они стоят из киселя.

Здесь души праведных гуляют

и песнь поют, вторя за птиц,

Об этом саде в Яви знают,

но не найти его границ.

Ведь путь до Ирия закрытый,

ворота вечно на замке,

А стен вокруг стоят грифоны

и василиски — разом все.

На страже с ними великаны,

чтоб защитить Правь от живых,

Они стоят не ради славы,

я сам бы не пускал иных.

Вокруг той яблони волшебной

летает огненный дракон,

Хранитель злат великолепный,

и имя у него Ладон.

Отсюда аисты приносят

младенцам души в новый круг,

И люди в Яви Ирий просят

прислать к ним праведника вдруг.

Часть 3. Ворон

Ключи от врат Сварог заведал,

чтоб ворон древний хоронил

И входом в Ирий ворон ведал,

да души вечно сторожил.

Но вредный ворон каркал жутко

и заглушал всех дивных птиц,

Не замолкал ни на минутку

и разогнал всех до границ.

Сварог терпел его недолго

и попросил не голосить,

А ворон, не послушав слова,

заставил снова попросить.

Так день за днём он каркал гнусно,

и Ирий смолк, затих и сник,

Умерших души пели грустно,

заглох весёлый их родник.

И не дождавшись подчиненья,

Сварог решил ключи забрать,

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

8

Поставухи — силки, сети на перепёлок.

9

Ланиты — щёки.

10

Уста — губы.

11

Явь — мир людей.

12

Правь — мир, где живут светлые боги.