Сыны Ардалиона. Креация тропы

Андрей Лянной

Быть младшим сыном великого, но сумасшедшего мага оказывается не так уж и весело. А иметь десять братьев и сестер, которые старше тебя минимум на сотню лет и не испытывают к тебе никакой любви, даже опасно. Родион отчетливо почувствовал это на своей шкуре, провалившись в другой мир и став приемным сыном мага. Жестокий, чужой мир Майтали отобрал у него все. Превратил его в зверя, чтобы обрести возможность вернуться в свой мир и забыть об этом, как о кошмарном сне. Вот только не все так просто.

Глава IV

Жара. Грунтовая дорога, изрезанная глубокими колеями, искривляясь немыслимыми зигзагами, устремлялась к горизонту. Солнце наконец-то выглянуло из-за туч. Сначала согрело, а потом стало припекать. Как обычно.

Мы ехали…. Нет, не так. Мы ползли по истерзанной желтоватой земле. От жуткого скрипа фургона у меня с непривычки заложило уши. А нос я прикрывал, потому что лошади от усилий, да еще на такой жаре вспотели, просто, по конски! Короче, приятного мало.

Я сидел рядом с Гальтеном на козлах. Уль развалился на каких-то тюках в фургоне и спокойно похрапывал. И как ему это удавалось? Хотя, он же местный (каким бы это место не было), значит привычный.

Мы двигались уже полчаса, а Гальтен так и не дал задать мне ни одного вопроса. Я несколько раз порывался начать свои расспросы. Он только отмахивался и просил меня подождать, до нормальной дороги.

Тут, конечно, надо признать, он, действительно, был поглощен дорогой, пытаясь не застрять на ней. Иногда даже спрыгивал с телеги и вел лошадей за собой. Лошадям-то что? Идут себе и идут. Им гораздо труднее увязнуть в мягкой земле, чем, например допотопной телеге. Вот Гальтен и старался.

Не имея возможности спрашивать, я пялился по сторонам. Разглядывал окрестности, позевывал и вспоминал нехорошие слова в адрес Марата. Как они там?

Да, попал я в нехорошую ситуацию. И что обидно, только я. Примерно такие мысли распирали мою голову. Это если перевести мои думы на культурный язык. А если не переводить: у-у-у чего там было в моей голове!

Мы выехали на более-менее сносную дорогу. То есть на колею. Но по сравнению с тем, что было до нее, она была ровная как стрела. Поэтому Гальтен отпустил вожжи и отклонился на невысокую спинку.

— Чего пригорюнился? — спросил он, щурясь от солнца.

Я посмотрел на него как… ну, как на дурака что ли.

— Да вот, сам не знаю, — съязвил я. — Вроде бы, не с чего!

Гальтен усмехнулся и стер со лба капли пота.

— Давай покурим, — предложил он и протянул мне кисет.

Такая идея мне пришлась по душе, поэтому я согласился и отметил ее ценность бурной деятельностью своих рук. Быстро достав из кармана клочок бумажки, я насыпал на нее табак и принялся ее сворачивать. Гальтен набил себе трубку и привязал свой похудевший кисет к ремню. Толстая спичка вспыхнула и подпалила мою козью ножку. Затем задымилась трубка Гальтена.

Мы курили. Лошади шли. Крытая повозка качалась и скрипела.

— Ну! — я обернулся к Гальтену и вопросительно нахмурился, — где я и как сюда попал?

— Ты в Майтали, Родион, — спокойно сказал Гальтен, поправляя вожжи и выпуская облачко дыма. — А попал ты сюда, я уже сказал как. Через «Окно Отцовского Духа».

Злоба заиграла во мне отвратительную мелодию. Мне захотелось сказать, что я сыт глупыми шутками или что моя нервная система испытала шок и теперь меня нельзя дурить. Много чего еще хотел сказать, но не успел.

— И это не бред, — резко охладил меня Гальтен, сверкая глазами. Странно, но почему-то сейчас я полноценно поверил, что это не бред. И неожиданный всплеск злости начал сам по себе рассасываться.

— Потрясающе убедительно, — сквозь сжатые зубы произнес я и сильно затянулся.

Но, кажется, крыть мне нечем. Ведь, если подумать, все вокруг просто кричит о том, что я черт знает где.

— Майтали это что? Страна такая?

— Это мир так называется, — терпеливо объяснил Мастер и уточнил, для важности подняв палец: — Этот мир! А страна называется Кратта Кат.

— Ну, ладно, — сдался я, — допустим, я действительно попал в другой мир. Но как, блин, как?

Гальтен безнадежно вздохнул и хлопнул себя в отчаянии по колену.

— Экий ты болван!

— Объяснять надо лучше, — буркнул я. — У меня в голове такие вихри, что я то рвать намерен кого-нибудь, то слезы готов пускать, словно программа сбилась. Скажи еще раз, как я попал сюда.

— Я же тебе сказал, что ты попал сюда через «Окно»! — Он усмехнулся. — И оно явно что-то сделало с твоими мозгами. Может еще раз задашь, какой-нибудь дурацкий вопрос?

Ему будто доставляло удовольствие издевательство надо мной? Придирался, зараза. Лично мне, это уже надоело.

— Хорошо, хорошо, — я примирительно поднял руки. — Может, расскажешь полностью что, как и зачем?

Он пыхнул трубкой и прочистил горло, как бы готовясь к долгому разговору.

— Расскажу, коли спрашиваешь, — согласился он. — Это на самом деле времени много не займет. Главное, чтобы ты меня не перебивал.

— Постараюсь.

Гальтен вздохнул, точно собираясь выступать перед аудиторией слушателей.

— Это началось давно, — проговорил он. — Так давно, что никто и не знает. Один человек захотел могущества, да такого, чтобы быть с богами на равных.

Про себя внутри я только хмыкнул, мол, дураков много, но у этого человека самомнение просто зашкаливало. Вслух, я, конечно, этого не сказал. Обещал же, что прерывать не буду, поэтому выражение моего лица являло собой смесь молчаливого сосредоточия и выразительного интереса.

Гальтен между тем продолжал вещать, размахивая иногда рукой:

— Он принялся изучать магию и все науки, которые только могли ему что-то дать. Он не тратил время ни на что, кроме познания, стремился лишь открыть для себя секреты мироздания…. Прошли долгие годы, после того как он задался такой целью. И вот однажды, он проник в тайны, недоступные людям. Ему казалось, что он почувствовал прикосновение счастья. Однако ликовал он не долго. Потому как, боги не захотели видеть среди себе подобных, какого-то человека. Наглого и самоуверенного, считающего себя равным им — богам. Они попытались его убить или лишить того что он достиг — знаний. Но скупые боги, не учли, что человека, таким трудом добившегося почти божественной сущности, просто так не убить.

— Архичушь! — все-таки не удержался я и тут же увернулся от тычка в бок. — Ну, Гальтен, это же бред! — взывал я к его разуму, чуть ли не крича. — Да еще так рассказываешь, будто сказку на ночь читаешь. Или как на партсобрании про дедушку Ленина рассказываешь?

— Как сам знаю так тебе и говорю, — огрызнулся он, но было видно, что ему и самому не нравится стиль изложения.

— Давай попроще, без пиетета, — попросил я, выкидывая окурок в высокую траву по обочине дороги.

Мы подъезжали к небольшому озеру или скорее, судя по запахам и звукам, свойственным только стоячей воде — болоту.

— Ладно, — выдавил Гальтен.

Он как заправский кучер прикрикнул на лошадей, чтобы те быстрей шли. Витиевато так обозвал их. Лошади же, как весьма своенравные скотины, артачились и норовили свернуть к воде, пощипать сочную травку.

— В общем, этот человек достиг могущества. Вернее был в одном шаге от него, когда… — Мастер замолчал и привстал, вглядываясь в горизонт.

— Ну! — нетерпеливо кивнул я и посмотрел туда же. Пусто, только в марево земля зноилась. — Когда, что?

Конец ознакомительного фрагмента.