Верный путь

Андрей Лобанов, 2015

Для чего я пишу стихи… Я и сам не могу ответить на этот вопрос. Хотя, я точно уверен, что для того, чтобы объяснить необъяснимое, проза совершенно не подходит, а вот стихи могут выразить короткий довод для понимания сути вещей практически мгновенно. Мне нравится язык Эзопа, когда через отвлеченные вещи и сравнения, с помощью стихотворения раскрывается взору уже понятная для всех картина истинного положения вещей. Мне нравится, когда повествование и объяснение явлений производится не сразу, как танковая лобовая атака, а иносказательно, более тонко, я бы сказал – издалека… И, конечно же, концовка стихотворения должна быть точной, лаконичной, проникающей прямо в сердце, попадающей точно в цель… подчеркивающей смысл всего стихотворения, сверкающей и убийственной, зовущей к осмыслению и воскрешению человеческих чувств. Задача поэзии окрылять людей, учить смаковать слово, и облегчать нашу жизнь… С помощью стихотворения мы признаемся в любви, подчеркиваем свои внутренние переживания, открываем в себе душевную боль, радость, гнев. Реагируем на проявления природы, становимся ее частью, расширяя рамки восприятия окружающего мира. На самом деле, не писать стихи я уже не могу. И когда ничего не сочиняю, начинаю болеть, прислушиваюсь к чувству опасности, опасности большой потери, потери благосклонности муз. И пока я сочиняю стихи, я живу…

Скромность с вульгарностью

Скромность с вульгарностью нежно, когда — то дружила,

И неразрывен был этот случайный союз.

Вместе по жизни их время по лесу водило,

Только вульгарность, для скромности, все-таки груз…

Скромность однажды, на ветке, средь листьев сидела,

Ну, а вульгарность, по травке в полянах скакала,

Скромность о вечной любви солнцу пела,

Ну, а вульгарность, вульгарность над ней хохотала…

Мимо шел ветер и за листву зацепился,

Быстро вульгарность его своим видом пленила,

Ветер, подумал, что в девочку эту влюбился

И не заметил, как скромность его полюбила…

Очень голодным был ветер после скитаний,

Бросился вниз и вульгарностью вмиг насладился,

Ну, а насытившись ею, после лобзаний

Вспомнил про скромность и в скромность навеки влюбился…

Вот ведь вульгарность, какая? Быстро зажглось, и сгорело,

Чувство к ней сладкое, в общем, то не родившись,

Ноги раздвинула осенью по ветру смело

И перестала тревожить, энергией ветра напившись…

Ветер ушел, улетел и об скалы разбился,

Сердце его на вершине горы трепетало,

Бедный бродяга он в скромность навеки влюбился,

Ну а вульгарность, вульгарность над ним хохотала…