Самсон и Надежда

Андрей Курков, 2020

Ранней весной 1919 года у Самсона Колечко во время уличного погрома казаки зарубили отца, ему самому отсекли ухо. В Киеве беспорядки, город снова захвачен большевиками, но они почти не контролируют ситуацию. Горожан грабят настоящие и фальшивые красноармейцы, по окраинам Киева то и дело хозяйничают банды всевозможных атаманов – Зеленого, Григорьева, Струка… Выживать становится все сложнее. По стечению странных обстоятельств – благодаря письменному столу покойного отца – Самсона Колечко берут на службу в милицию. Это дело для него совершенно новое, однако он сразу, недолго думая, начинает расследовать преступления – те, что совершают приквартированные к нему красноармейцы. Расследования Самсона приводят к совершенно непредсказуемым последствиям…

Глава 11

— Васыль, чаю сделай! — крикнул товарищ Найден кому-то, увидев поднимающегося по лестнице с красными перилами вчерашнего озабоченного письменным столом визитера.

Завел Самсона Найден в тот же кабинет, и поразился парень сразу происшедшим за ночь изменениям — теперь кроме его стола и стула под другой стенкой стоял книжный шкаф без книг, а по бокам — два важных купеческих кресла. Перед правым из них — шахматный столик.

— Садитесь! — указал Найден именно на это кресло, возле которого столик стоял. — Сейчас чаю попьем!

Самсон осторожно опустился, и приняло его кресло как некую значительную особу. Усадило оно его в себя мягко и уважительно. Так, что даже сам он себя на мгновение важным почувствовал.

— Прочитал я вашу реляцию, — выдохнул задумчиво Найден. — Хорошо пишете!

В кабинетное помещение зашел с двумя кружками чаю стариковатый, сутулый мужчина с проседью в волосах. Протянул одну кружку опустившемуся во второе кресло Найдену, а вторую — Самсону.

— Хорошо пишете, — повторил Найден, когда Васыль вышел. — Давно так легко не читал! И мысли умеете излагать точно и детально!

— Спасибо, — ответил Самсон на похвальбу, ожидая от говорившего скорейшего перехода к сути вопроса.

Суть вопроса тоже прозвучала, но визитера не порадовала.

— Вынужден наложить на вашу реляцию отказ, — после паузы проговорил Найден грустно. — Ответственного сотрудника, который реквизировал стол, накажем за два проступка по должности: за реквизицию не подлежащего реквизиции и за невыдачу документа о реквизируемом столе. Но стол, — Найден бросил на упомянутый предмет разговора задумчивый взгляд, — стол нам очень нужен. Дел все больше, а работать не на чем, да и почти некому…

Он повернулся теперь лицом к Самсону и посмотрел на него выжидательно.

Самсон сник. Понял он, что зря вечером накануне так старался выводить карандашом по бумаге убедительные мысли.

— Я вижу, он вам дорог, — участливо добавил Найден.

— Это стол отца, в ящике его… наш семейный паспорт…

— Ну, эти документы скоро не будут иметь смысла, выдадим новые, — Найден отпил горячего чаю и, видимо, обжег губу о край кружки, скривился.

— А вы к деникинцам как относились? — спросил, отвлекшись от ожога.

— Никак, плохо.

— А к гетьману?

— Как все, — осторожно ответил Самсон. — Так же, как и к его немцам!

— Ага, — закивал Найден. — А директории сочувствовали?

— Почему? — удивился парень вопросу.

— А нашей, рабочей власти?

Самсон посмотрел вдруг на собеседника с реальной жалостью во вгляде.

— Вам сочувствую, — сказал он, имея в виду именно этого уставшего, давно не высыпавшегося собеседника с почти утраченными из-за образа жизни чертами лица.

Найден помолчал, потом подошел к столу, взял написанную накануне реляцию, снова опустился в кресло.

— Я могу вам помочь, только если вы захотите помочь нам, — сказал он.

— Это как же?

— Мы должны остановить уличный бандитизм и беспорядок. Нам нужны решительные, — при этом Найден бросил взгляд на истрепанную бинтовую повязку Самсона, — решительные и грамотные люди… Если вы согласитесь, этот стол будет вашим рабочим столом! И весь кабинет будет вашим! Мы тут еще кушетку поставим, чтобы можно было отдохнуть, не покидая помещения!

— Это как? Кем я тут буду? — Самсон огляделся по сторонам, примеряясь к кабинету.

— Ну по должности — это мы решим, а по службе будете бороться с грабежами, будете на страже порядка! Всем, чем сможем, мы вас обеспечим. Талоны в советскую столовую я вам смогу хоть завтра выдать, если согласитесь!

Самсон чуть помедлил с ответом. В его памяти снова сверкнула сабля, которой убили отца, и вторая сабля, отсекшая его ухо, ухо, лежащее теперь тут, в этом кабинете, в верхнем левом ящике отцовского стола. Выходило так, что сам стол переехал из квартиры в милицейское учреждение, чтобы отомстить за смерть хозяина, чтобы принять участие в борьбе за порядок, которого теперь не было нигде, даже в самой его, Самсона, квартире, где лежали украденные и награбленные Антоном и Федором вещи.

— А оружие дадите? — Он посмотрел на собеседника пристально, почти требовательно.

— Конечно!

— Я согласен, — сказал Самсон, и тут же его губы пересохли. Захотелось чаю, уже чуть подостывшего, а значит, не такого обжигающего.

— Правильно, — кивнул Найден. — Сейчас я принесу бумагу, и мы все оформим по правилам.

— И можно будет из ящиков вещи забрать?

— Это же ваш стол, можете забрать, можете хранить. Только опечатывание должен товарищ Пасечный снять. Он опечатывал, он и распечатать должен.