Егор жених ведьмы. Сказка

Андрей Елисеев

Чудовищный голод и мор во всей округе вынуждают отчаявшегося деревенского охотника во главе ватаги крестьян отправиться в лес на поиски страшной ведьмы. Великан-людоед и Шабаш на лысой горе! Исцеление нищих и испытание веры! Бешеный смерч и дверь в Нижний мир! Любовь, прорывающаяся сквозь пространство, время и смерть!

Глава 5. НЕНАВИСТЬ И ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Наступил вечер. Сумерки, робко ступая в стелющиеся по траве тени деревьев, постепенно охлаждали пыл полуденного жара. Без лишних движений осень степенно и властно вступала в свои права, оставляя после себя шлейф золотых листьев. Дни становились короче, а ночи суровее.

С каждым часом подступающий озноб всё больше способствовал тому, что реальность по-немногу возвращалась в тело охотника. Егор будто на облаке спустился к своей невесте о существовании которой, под диким напором истины на время вообще забыл. Но вернулся он уже иным человеком.

Трезвое осознание действительности обнаружило его стоящим на коленях за домом под большими соснами. Егор поднялся, стряхнул с рубахи сухие иглы, обошёл жилище с правой стороны и ступил на террасу. Девушки не было. Дверь отварилась и из неё показалась его улыбающаяся возлюбленная. — «Ну как? Все шишки собрал?» Егор, не обращая внимание на шутку, очень близко подошёл к ней и, не уставая поражаться её красоте, сказал — «Я знаю что ты положила на алтарь, ради всего того, чем обладаешь сейчас. Это твои пороки, саблазны, твои слабости, которые ты смогла в себе увидеть, признав факт их существования.» Устинья взяла любимого за руки и сказала, поведя бровями — «Но самое интересное, что они одинаковы для каждого из нас и каждый должен самостоятельно, выследив их в себе, вызвать на бой, что б почувствовать вкус первой победы. В огне моей решимости сгорели лень, саможалость, гордыня и чувство собственной важности.

Егор с восхищением смотрел на свою невесту, он видел как в её глазах светилась жадность к познанию и стремление за этот короткий период, отведённый ей судьбой взять от жизни всё! Заметив, восхищённый взгляд любимого, она глазами и рукой показала ему на стул и ушла в дом. Не успел охотник расположится на своём месте как в дверях уже показалась Устинья, неся на ухвате чёрный котелок. Девушка открыла крышку. Ах, что это был за аромат! В надвигающихся сумерках, зёрнышки пшёнки казалось источали неяркий золотой свет. Удивительным образом в ней сочетались, казалось бы, несовместимые продукты. Ломти солёного сала на «вы» доверительно и праздно беседовали с кусочками сушёной кураги. Изюм и орехи, перебивая друг друга, стремились воздать похвалу почётным гостям — чудесным кореньям, и выразить своё уважение. А полоски вяленого мяса, боясь потерять свою вкусовую неповторимость, отринув церемониал и пустую болтовню тихо благоухали с верху. Егор даже не успел заметить, как воспользовавшись его временным очарованием, незаметно как партизаны, на стол пробрались блины с кусочком масла по средине и глиняная крынка молока.

Придворные сумерки преклонили колено и вот уже её величество Луна взошла на небосводе, озаряя собой поздний вечерний ужин. Пир был окончен. Устинья собрала деревянную посуду и отнесла в дом. Когда она вернулась Егор, затаив дыхание, уже ждал её на привычном месте. — «Расскажи, пожалуйста, что же было дальше, когда ты проснулась в лесу? Девушка неслышно села на лавку. — «Тебе сложно будет в это поверить, но я не придумала ни единого слова, всё что ты сейчас услышишь это чистой воды правда.» Красавица, немного задумалась, а потом, видимо, решив все противоречия внутри себя, начала говорить, и речь её звучала нежно и беспрерывно как горный ручей. — «В этом мире существует так много неведомых, удивительных, тайных путей, что ты представить себе не можешь! Так много невероятных вещей и утерянных для большинства связей, что дух захватывает от осознания, что хотя бы к некоторым из них я имею шанс прикоснуться. Невозможно в двух словах объяснить тебе как всё это происходит. Прости меня, я не стану тебе открывать всё, что мне было доверено. Ибо сейчас ты не сумеешь уместить всё это в своей голове, и самое сокровенное знание, отрытое тебе, упадёт в неподготовленную почву и погибнет. Я лишь приоткрою завесу этой тайны.» Устинья улыбнулась и на мгновение тёмная осенняя ночь стала чуточку светлее. — «Поверь, тебе с головой хватит услышанного.

Одно из тех величайших искусств, что ведьма вынуждена была передать маленькой девочке, открыло мне возможность создавать собственную реальность во сне. Этот дом» — Устинья обвела рукой круг над головой — «итог моей работы.. Во сне.» Именно таким я хотела видеть его. А проснувшись точно знала куда идти, что бы встретить на пути это Чудо.» Егор уже не мог не верить. И тем сильнее было его восхищение. Понять это было категорически невозможно, оставалось лишь принять на веру. Искра интереса в глазах парня не тлела, всё больше разгораясь в пламя пожара. Устинья лукаво улыбнулась, приметив это.

— «Несложно было догадаться в каком состояние оказалась старая ведьма поняв, что я обвела её вокруг пальца. Особенно, когда она увидела откуда я взяла рецепт. Я боюсь даже представить себе, что случилось бы со мной, если бы что-то пошло не так.» Девушка по-детски искренне рассмеялась, добавив — «кроме того, что уже шло не так.» Потом стала серьёзной и грустно добавила — «Проснулась я среди ночи от того, что услышала истошный крик, полный ненависти, отчаяния и безысходности. Источник этого звука не находился во вне. Он был у меня внутри.. Вместе с этим страшным воплем рушилась последняя связь между Гнилодухой и мной. Бешеная ярость её чёрной сущности не даст ей покоя даже в чертогах Творца.

Своим уходом я спутала все карты в колоде косматой старухи и дело повернулось круто. Это сейчас всё, пусть, и с огромными жертвами, но встало на свои места. А тогда подобный вариант развития событий даже вообразить себе было не возможно. Ты сейчас поймёшь о чём я говорю. В этой игре она поставила на кон больше чем Все.. Я чувствую, конечно, сейчас всё слабее. Но иногда.. Мне кажется, что она до сих пор ищет меня..» Повисло напряжённое гнетущее молчание. Оно скручивало пространство террасы, грубо сминая его в уродливый ком. Устинья, казалось, не видела этого. Не отводя глаз, она молча смотрела в лес в странном предчувствии неотвратимых далёких событий. Оглушительная тишина бесчувственно, механически давила. Егор, пытаясь стряхнуть всё это с себя мучительно наморщил лоб, треся головой. Ещё неизвестно, чем бы это всё закончилось, но вдруг так же неожиданно, как замолчала, девушка продолжила речь и звонкий целующий уши ручей вновь заструился в полночной тьме из её уст.

— «Вскоре после своего побега внутренним чутьём я почувствовала, что она смирилась с тем, что лично сама никогда уже не сможет встретить меня. Но это ощущение не принесло мне покоя.» Устинья выглядела очень подавлено. — «Что-то страшное рождалось в тех местах, медленно расползаясь во все стороны света.. Дабы, во что бы то ни стало, свершить суд, над той, которую уже было не суждено повстречать, коварная ведунья решилась на самый отчаянный шаг, который только может себе представить ведьма.

Чёрная ненависть была так сильна, что поборола её самый жуткий кошмар. Гнилодуха уже тогда была одной из сильнейших ведьм, способных в любых обстоятельствах контролировать себя. Но сейчас, горечь поражения, пройдя насквозь через её чёрное сердце, ослепила ведьму. И вот, эта слепая ненависть за спиной Гнилодухи, тайно вступив в сговор с гордыней, преувеличила в глазах ведьмы её собственные возможности. Союз пороков, раскрасив их самыми яркими красками, внушил травнице чувство безграничного величия. Старая колдунья, вдруг, возомнила себе что, теперь она есть правосудие и мерило порядка, задающее шаг всем остальным ведьмам. Пусть и безосновательно, но окрылённая этим иллюзорным откровением, она решила пренебречь основой основ, которой подчиняются все ведьмы, поставив себя выше других.» — «Что она сделала?» — тихо спросил Егор. Его невеста ненадолго умолкла как бы взвешивая каждое слово. — «В мире где я живу есть свои правила. Одно из них гласит — «Все пожелавшие соприкоснуться с действительно серьёзным, истинным и общим для всех ведьм знанием, должны пройти обряд посвящения. Дабы все остальные, свидетельствующие это, могли в последующем принять их как равных себе. Этот закон родился из всеобщего договора, который первые колдуны и ведьмы заключили между собой уже очень давно. Он был принят на самом первом шабаше, в те времена, когда искусство общения с миром духов только появлялось на свет. Тогда люди ещё помнили истинный смысл слова «ведьма». Сейчас в это сложно поверить, но тогда в нём не было ещё ни зла ни страха. Ибо в его основе лежало желание найти ответы, обучится и ведать на благо других скрытыми знаниями, доступными лишь тем, кто ступил на эту тропу, тем кто ищет.

Однажды в годы своей юности Гнилодуха также присягла на верность единству всех ведьм. И вот как всё обернулось.

Нечеловеческое желание сжить меня со света, превратившееся в страсть, словно перебродившее вино, вытекало из кувшина её чёрной души. Она пожертвовала последним, что связывало её с миром таких же как она. Гнилодуха преступила черту, за которой она навсегда должна была остаться одна и быть проклятой, ибо однажды приняв обед быть верной единству ведьм, назад дороги уже нет.»

Мощное напряжение молнией пронзило ещё не отошедшее от всего пережитого тело охотника, конвульсивной волной отразившись на его лице. Девушка успокаивающе посмотрела на него, и сдерживая смех произнесла — «У страха глаза велики. Я открою тебе секрет — для каждой из тех, кто прикоснулся к сокровенному знанию старых магов, нет существа ближе, чем такие же как ты сам. Это больше чем кровное родство. И пока ты с трепетом, и уважением чтишь традиции, духовных праотцов, их сила, оставившая свой след в вечности, будет твоим незримым амулетом. После того, что ты услышал, думаю, глупо даже упоминать о том, что любой из вступивших в братство не задумываясь рискнёт своей жизнью ради тебя. Да, оглядываться нельзя, так как эта тропа ведёт только вперёд. Но я думаю ты будешь со мной согласен, сострадание и помощь ближнему, даже возведённые в долг, являются не худшими качествами и для простого человека, не говоря уже о тех, кто посвящён.

Итак, Гнилодуха взяла обратно обещание под страхом смерти сдержать свою клятву, дерзко и грубо нарушив вечный постулат — «Делай Все что угодно, но не смей тронуть и волос с головы своих сестёр.» Теперь всё стало предельно ясно, свои низменные интересы она поставила выше жизней тех, кто готов был за неё пойти на смерть.

Я не знаю что за чудовищная сила живёт в ней и где её исток, однако пропитавшись этим предательством она получила от неё ещё один шанс.

Авторитет Гнилодухи внутри общности ведьм с годами превращался в страх, насквозь пропитавший ядом былое понимание, согласие и единодушие. С её выходом как карточный домик рушились старые устои, основанные на взаимовыручке и уважении. Часть ведьм последовали её примеру. Да, они обрели абсолютную свободу действий, но утеряли дух, а бешеный поток силы и знаний льющийся на них как из рога изобилия иссяк, потерявшись в тумане их собственных сомнений. Кроме Гнилодухи, на нашем веку ещё ни одна ведьма не посмела возвысится за счёт таких же как она.

Несмотря на столь существенные изменения, костяк колдовского единства остался нерушим. Мудрые травники и ведуньи древности не имели сострадания и жалости по отношению к изгоям. Я не стану говорить тебе, что будет, когда Всеобщий Совет Ведьм, обрушит на отступников свой гнев. Никто доподлинно не знает, что станет с тем, кто осмелится нарушить великий закон. Но существует поверье, что земной шар до сих пор не остановился лишь потому, что где-то глубоко под землёй закованные в кандалы железа «Ня» её в изнеможении крутят те, кто посмел пойти против воли древних магов. А когда начинается ливень — это плачут ведьмы, решившие, однажды, что могут безнаказанно предать свои обеты. Неизменным остаются лишь сухие факты, отпечатавшие след в душе у каждой, кто решил примкнуть к единству, и поэтому в них нельзя не верить — что бы благословить самый первый совет ищущих знания, Тьма и Свет объединились и пришли, одарив первых ищущих, кто присутствовал в тот миг, такой силой и мощью, что не доступна теперь никому. Члены первого совета после продолжительной, полной восхитительных открытий жизни не умерли. Но лишь уснули до поры.. Их разбудить не просто, но если те, кто возглавляет сейчас единство ведьм смогут это сделать, я даже боюсь себе представить, чем это может быть чревато для отвернувшихся от них. Но пока этого не случилось, Гнилодуха идёт по тропе, проложенной для неё самой смертью. Она изменила своим сёстрам, тайнам старых мастеров, и самой себе. Без сомнений ведьма получила иные средства грубые и нечеловеческие.

С того самого дня она перешла к тактике выжженной земли, действуя отныне лишь чужими руками. Тщетно пытаясь отыскать меня, не гнушаясь ничем, Гнилодуха всё глубже раскручивала водоворот событий, втягивая в него духов, чертей, людей и животных, призраков и демонов нижнего мира — всех, кто попадался ей под руку на безжалостном пути ненависти не знающей слова «милосердие». Во все концы и веси ведьма послала мор, чуму и голод. Ты догадался?» — Спросила она Егора. Но он был так ошарашен тем что услышал, что не смог сказать и слова. «Люди..» — продолжила Устинья — «всегда искали источник своих бед совсем не там, где он находится в действительности.»

Устинья замолчала, но пауза была столь естественной, что Егор её не почувствовал. — «Все кто есть в ведьмовском содружестве так или иначе связаны друг с другом. Руками скотоводов и крестьян Гнилодуха истребляла ведуний, травников и шаманов одного за другим, и всё ради того что б однажды обезумевшие от отчаяния люди, (ведь мор и голод продолжался) наткнулись на меня. И вот, позавчера ко мне пришел ты..»

Устинья замолчала, опустив глаза. Егор первым нарушил тишину, встал и вышел из-за стола, подойдя к краю террасы чудесного дома. Девушка последовала за ним. Охотник обернулся. Они стояли и смотрели друг на друга. Зеленоглазый парень в третий раз заглянул в эти озёра, казавшиеся ему теперь океаном, у которого нет берегов. А Устинья, глядя в его глаза, видела бесконечный хвойный ковер тайги, уходящий в горизонт, в таинственное никуда. Егор обнял её лицо обеими руками и не отрывая глаз от этой синей бесконечности сказал, — «Я люблю тебя так сильно, что если бы все эти годы, которые я провёл без тебя мне нужно было прожить ещё раз, а потом ещё и ещё, я бы не задумываясь согласился. Только ради того, что бы вновь испытать то, что чувствую сейчас.» Он увидел как потекла её слеза, девушка потёрлась своей щекой о его мужественную руку и улыбнулась, но не в лицо, а прямо в Душу охотника. — «Я хочу быть с тобой вечно», — сказал Егор и поцеловал свою возлюбленную. С тех пор они неразлучно стали жить вместе как жених и невеста.

Верно говорят, чем больше узнаёшь, тем больше понимаешь как же ты глуп и недалёк на самом деле. Прошёл год.. И за это время Егор трезво осознал, что ему хочется понять или хотя бы приблизится к тому, что знает его невеста. Иметь этот опыт. Ему всегда нравилось учится у природы — искать следы диких зверей, собирать коренья и травы. То, чем занималась Устинья было тесно связано с миром, который её окружал, но на другом, более глубинном уровне. Чем больше герой общался со своей любимой, тем более близким и понятным становился ему тот образ жизни, который вела Устинья. И чем больше он узнавал, тем интересней становилось ему всё, чем жила его невеста. Гармония и доброта правили её миром. Она не брала от Природы больше, чем требовалось им двоим, бережно относясь ко всему живому и тому, что казалось совсем неживым. В мелочах Егор подмечал какими несовершенными, угловатыми и грубыми были его поведение, мысли и вся жизнь в целом до встречи с этой девушкой.

По крупицам Устинья начала передавать охотнику то, чем владела в совершенстве. Совсем не сразу, но усидчиво и с чрезвычайным усердием принялся Егор за изучение языка птиц и зверей. К концу второго года в его власти было вызвать на землю дождь. По его приказу мог начаться ураган и стихнуть в тот же миг. На третий год он научился не спать во сне и творить своё сновидение таким, каким он хотел его видеть. А на четвёртый уже путешествовал в своём сознании там, где простому человеку дверь накрепко закрыта, пока его спящее тело мирно сопело в две дырочки. Пятый год был знаменателен — Устинья научила его общаться с духами источников, гор, рек и перевалов. В конце шестого года он выучился так хорошо, что мог слышать то, что говорит Земля. А на седьмой не стало тех знаний, которыми владела Устинья и которые б не знал Егор.