Когда вулкан проснулся

Андрей Дышев, 2021

Российский бизнесмен Иван Герасимов летел по делам на своем частном самолете в районе Карибского моря, как вдруг получил распоряжение диспетчера взять курс на остров Питон, чтобы помочь эвакуации и взять на борт раненых, пострадавших от извержения вулкана. Так на борту его самолёта оказался смешной коротышка по кличке Дикобраз, который вдруг выдал себя за террориста-смертника и потребовал сменить курс. Гера не очень поверил этому совсем не страшному человечку, но у американского полковника с военного корабля было другое мнение. В воздух поднимаются два «Фантома», чтобы сбить самолёт с террористом, и вот Герасимов и Дикобраз оказываются в открытом океане, и все эти события оказываются началом тонко продуманной игры…

Глава первая

Удел бедных

Завтрак на высокой веранде, с которой открывается вид на океан, под утренним солнышком, когда прикосновение ветерка еще нежное, и от его свежести кожа покрывается мурашками, — это просто чудо! Но у Лисицы было скверное настроение, и она разбила кофейную чашку. Нарочно, конечно.

— Ты с какой ноги сегодня встала, дочь? — спросил Пилот, рассматривая почтовый конверт на свет, прежде чем его вскрыть.

— Ни с какой, — мрачным голосом ответила Лисица, наливая по стаканам апельсиновый сок. — Я упала с кровати.

Пилот нацепил на нос очки, надорвал конверт, вытряхнул из него купюры и стал их пересчитывать, складывая в стопку.

— Эрти, ори, сами, отхи, файв, сикс, севен, эйт, найн, тэн, эльф, цвёльф, трэйз, каторз… Ого, пять тысяч баксов! Наш юный друг вдвое увеличил мне жалованье! А у тебя сколько?

Он протянул дочери конверт, чтобы она его вскрыла, но Лисица к конверту не прикоснулась, а стала густо намазывать гренку арахисовым маслом.

Пилот, не церемонясь, вскрыл конверт дочери. Он зажмурил глаза и сунул туда пальцы.

— Щедрость юного друга не знает границ! — воскликнул он.

Лисица не смотрела на отца, который с удовольствием считал деньги. Уставившись в бокал с соком, она откусывала от гренки и жевала, откусывала и жевала, чем-то напоминая мышку, дорвавшуюся до сырного хранилища.

— Гера отвалил семь тысяч, — подытожил Пилот и откинулся на спинку плетеного кресла. Его лицо было сытым и добрым. — Значит, его бизнес процветает. Нам с тобой остается только радоваться жизни.

Но Лисица почему-то не хотела радоваться жизни. Она закинула корку в бокал с соком, скрестила на груди руки и нахмурилась.

— Тебя что-то не устраивает? — спросил Пилот и сам же ответил на свой вопрос: — Ну да, я понимаю. Тебя оскорбляет, что Гера относится к тебе как к своей работнице, и не более того. Тебе хотелось бы, чтобы он о тебе все время думал, чтобы ревновал тебя, чтобы стоял перед тобой на коленях и вымаливал у тебя руку и сердце. В общем, чтобы любил.

Он взял кофейник и подлил себе. Затем придвинул сервировочный столик на колесиках, ощетинившийся многочисленными бутылками, и стал выбирать коньяк.

— Не гневи Бога, дочь, — посоветовал он, остановив свой выбор на"мартеле".

— Я люблю его, папа, — произнесла Лисица.

— Забудь его, — предложил он, правда, не в слишком категоричной форме, и плеснул коньяка в бокал. — Гера — миллионер, хозяин отеля. А ты — его работница. Между вами пропасть.

— Но он меня тоже любит! — воскликнула Лисица.

— Поосторожнее с этим словом! — предупредил Пилот и, покачав бокал в руке, поднес его к носу. — Может, он и хотел бы тебя полюбить, но проклятые деньги мешают. В его сердце крепко засел червь сомнения. Маленький такой, гаденький червячок. И он постоянно грызет его, не позволяя расслабиться, и в голову ему постоянно лезет одна и та же навязчивая мысль:"Она любит меня или мои деньги?". Любовь, милая моя, это удел бедных или, на крайний случай, равных.

— Что же делать? — спросила Лисица.

— Стань богатой.

— Легко сказать стань! — фыркнула Лисица.

— Тогда сделай его бедным, — усмехнулся Пилот.

Лисица подняла на отца удивленный взгляд.

— В самом деле, — произнесла она и смахнула со стола деньги. — Мне надоело получать от него подачки! Мне надоело видеть, как процветает его бизнес, и его самодовольное лицо, и его самоуверенную улыбку, и толпы его поклонниц, которые пасутся у входа в отель! Я хочу, чтобы все было наоборот — чтобы он от меня зависел, чтобы был мне всем обязан, и молился на меня, и до конца жизни был благодарен мне! Вот это и есть любовь! Я бы уважала себя и знала, что достойна его. А он бы дорожил мною, как собственной жизнью, и смотрел бы только на меня…

— Не представляю, как он может быть тебе всем обязан, — сказал Пилот, собирая с пола деньги.

— Представишь! — с вызовом ответила Лисица.