Посвящается всем, кто жил в 1990-х и закалялся в это сложное время.Все имена изменены, все истории настоящие, как и люди, что в них описываются.Думаю, будет интересно тем, кто не застал той эпохи и знает ее только по фильмам и книгам, как очередной штрих к общей картине тех черных лет…Содержит нецензурную брань.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Записки о музыке, спорте и спирте предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Часть 3. Кострома
Прибыв на родину, первым делом я отправился в мореходку и не обнаружил себя в списках зачисленных на какое-либо отделение. Это не было откровением, так как подобное я предсказал сам себе, как Мишель де Нострадамус, еще сразу как закрыл за собой тяжелые дубовые двери после вступительных экзаменов.
Из всех оставшихся вариантов на ближайшее время мне светил, как путеводная звезда, лишь один — армия. Его я и принял за единственно верный, так как за 2 года службы можно было крепко подумать (хотя и тяжело это делать с непривычки) о будущем. Осталось дело за малым — подготовить к этому родителей. Впрочем, это было проще чем я думал потому, как и они пытались сделать со своей стороны нечто подобное.
Будучи наслышан от многочисленных родственников о нравах и дедовщине, царящих в рядах доблестной советской армии, я стал готовиться к ней нешуточным образом. Записался в кучу секций разом, бегал по утрам и вечерам, отжимался и подтягивался, учил усердно зачем-то азбуку морзе и т. д. и т. п. Словно я готовился в отряд спецназа самого секретного и самого «спецназного» назначения. Хотя на самом деле, как выяснилось позже — в самой армии — спасало меня совсем другое: умение играть на музыкальных инструментах, множеством из которых я овладел еще в школе. Не в совершенстве, конечно, но пару-тройку песен мог «пробалалаить» на чем угодно и где угодно. Кроме того, я мог смело брать «барэ» на пятом ладу, даже на гитаре производства ленинградской музыкальной фабрики, что было совсем не просто, учитывая качество ее музыкальных инструментов. Пригодились и знания, полученные на сельских посиделках в родимом колхозе, а так же советы по нюансам исполнения народных дворовых шлягеров, заботливо переданные из уст в уши братом Федором (Малым). Но об этом позже…
А пока что я ждал своей участи, и чтобы скоротать время до призыва, я подыскивал себе не пыльную работу на осенний сезон.
Мои потуги стать гегемоном оборвал телефонный звонок моего приятеля Сашки Чернявского, который бодрым голосом заявил, что есть вариант попасть в море, минуя мореходное училище и достичь своей цели, напророченной завучем, но более простым путем. Так я узнал про древний город Кострому, в котором есть волшебный технологический техникум, где слезно ждут двух романтиков из Заполярного круга, дабы утешить их дух учебой по так нужной в море специальности — мастера холодильных и компрессорных установок. «Эврика!!!» — закричал я в трубку, — «Сашка, едем!!!». На что более рассудительный Александр попросил меня посоветоваться с родителями и дать ответ завтра, не позднее вечера. Мама и папа, конечно, с переживанием приняли мои новые устремления, но согласились и на совете семьи постановили делегировать меня в вотчину царя Берендея и на родину Снегурочки.
Поскольку Сашкин отец служил главным ревизором на железной дороге, то мы ехали с комфортом и в штабном вагоне, по пути представляя, что нас ждет в далеком и неизвестном будущем.
Ранним утром, когда туман — частое явление в конце августа — еще висел в воздухе и придавал окончательно переваренной мозгом картинке какую-то зловещность, мы вступили на перрон старинного русского города. Параллельно с этим на нас накатила унылая печаль и смутные предчувствия, что поезд увез «не туда» и мы увидели «не то». Но сомнения развеялись покосившейся надписью «Кострома» на облезлом здании вокзала. Пару минут мы провели в братском молчании и беглом изучении окрестностей, после чего Сашка бодро скомандовал: «Вперед! Если не понравится, завтра уедем обратно!». Воодушевившись такой смелой мыслью, мы взяли курс на улицу Лагерная, в дом под номером 17. Добравшись до заветной цели и утреся все проблемы по учебным делам, мы отправились квартироваться в ближайшее общежитие. Войдя в контакт с кастеляншей, мы быстро выяснили, что комнат осталось не так много и пора занимать плацкарт согласно купленным билетам.
Это была меленькая комната на 4-х человек с одним шкафом и даже холодильником, что вселяло определенные гарантии успешного вживления в среду студентов, так как комната, в которой имелся холодильник, автоматически приобретала статус хранилища самого дорого, что есть у студента — еды. Стало быть, нам не суждено было умереть от голода. Зато, как выяснилось позже, причин умереть молодым там хватало и без этого. В первую же ночь навалился суицидальный случай: девушка пыталась выйти в окно, спасаясь от беспощадной любви какого-то джигита, и была коллективная драка с участием местных аборигенов, абитуриентов, бывалых старшекурсников и милиции.
Войдя в доверие к бывалым, мы с Сашкой быстро выяснили, что сие случается регулярно и даже забавляет жителей четырехэтажного балагана, ибо после случаются «разборы полетов» и все подробности нещадно смакуются по следующего ЧП. А так как «работа над ошибками» была уже проделана, то сценарий потасовок никогда не повторялся и приятно удивлял разнообразием нюансов, хотя цель и средства оставались, в принципе, теми же.
Мы же разработали свой план эвакуации на случай, если надвигалась угроза. Сашка привязал длинный шнурок к вилке, что вела от ночного светильника, и при случае за него можно было быстро, не вставая с кровати, дернуть, тем самым дистанционно погасив светильник и имитируя отсутствия дома хозяев. А на случай выбивания двери — такое часто практиковалось буйными особями — мы решили стоять до конца по формуле «будь что будет», но драка заказана.
Через день к нам подселили еще одного «буревестника» по имени Гоша, так же как и мы прибывшего из Мурманска в надежде получить нужную и востребованную специальность, дабы покорять морские широты с дипломом техника-механика холодильного оборудования на какой-нибудь рыболовецкой посудине. Гоша был достойным экземпляром в нашей «кунсткамере». Если сказать, что он был молчалив — не сказать ничего. Выдавить из него какую-нибудь полезную, да и бесполезную, информацию было просто нереально. Он молчал, но, скорее, он часто думал, если верить его осмысленным глазам, впившимся в одну точку и сверлившим отверстие в стене. На всякий случай мы попрятали кошельки и вилки. Примерно на второй неделе с его стороны пошли неловкие попытки подружиться и наконец-то разобраться, как нас зовут. Гоша ожил. Точнее в нем стало проявляться доверие к нам, и он стал пытаться установить контакт. Поначалу это выходило забавно, но со временем «пятно контакта» все увеличивалось и мы стали друзьями. Он больше не шокировал нас своим мутизмом, а мы наконец-то поняли, что Гоша нормальный человек, просто малость с комплексами: у нас самих их было не меньше.
Гоша, подвластный сиюминутным желаниям, частенько удивлял нас. То он уходил на ночную дискотеку и приходил через 2 дня, то вовсе уезжал к цыганам и приходил комнату в глубокой задумчивости, опять же через пару-тройку суток. Мы ни о чем не спрашивали, а он нас за это очень уважал.
Еще из постояльцев «новой волны» стоит отметить «послеармейский» состав студентов, за плечами которых была служба в советской армии, а стало быть, кое-какой жизненный опыт. Это были люди, которых мало что страшило в жизни общежития, они были веселы, беззаботны и отважны в своих начинаниях. Отдельной «скалой» среди всех стоял Сергей Черных, молчаливый и даже угрюмый, вселявший ужас во всех поселенцев и аборигенов. Секрет его «хорера» был прост, как с трехи сдача — Сергей был мастером спорта по боксу и быстро находил способы устранения любого внешнего раздражителя, не смотря на его вес, рост, возраст и физические данные. Он всегда выходил победителем, чему служило подтверждение в виде недавнего побоища в кубовке во время приготовления старинного русского блюда — жареной картошки. Местная гвардия, прознавшая, что в общежитии поселился «замечательный сосед», и он представляет серьезную угрозу для ночных прогулок по девочкам с целью совместного времяпрепровождения, решила сделать акт устрашения и вселить ужас в сам «источник ужаса». Но не тут-то было. Сергей мирно жарил картофель в надежде полакомиться классикой народной кулинарии. Как вдруг услышал бравый шаг (как потом насчитали) шестерых аборигенов, поднимающихся по лестнице. По крикам устрашения он быстро догадался, что пришли они не за тем, чтобы помочь на кухне и быстро снял свои очки, демонстративно положив их в нагрудный карман рубашки. Навстречу вышел парламентер и даже пытался что-то произнести, но не смог, ибо попал под «очарование» Сережиного кулака, потому как Черных, вообще, считал, что разговор — штука дешевая и зря терять на него время не стоит. Он выгодно занял позицию в дверях кубовки так, чтобы никто не мог подойти сзади и методично, с видом фокусника-иллюзиониста стал укладывать местных боевиков на холодный и грязный кафель, который обильно поливался кровью и удобрялся зубами оппонентов. Видя, что дело подошло к логическому финалу, Сергей надел очки, выдал агрессорам тряпку, дабы те прибрали за собой, и выбросил в ведро пригоревший картофель. Ужин был испорчен и оставался один способ погасить нервное перевозбуждение — водка. Понимая, что это еще не финал, мы с Сашкой, не дожидаясь ночного апогея ситуации, сразу выключили свет и заперлись на все замки. Пьяный Черных еще долго раздаривал «плюшки» всем, кто попадал «под раздачу», случайно забредая на этаж в поисках прекрасных дев, и находя там нечто противоположное.
Утро принесло нам более веселое настроение и желание дальше грызть гранит науки…
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Записки о музыке, спорте и спирте предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других