Орфей и Ника

Андрей Валентинов, 1997

Москва, Китай, Тибет. Интриги НКВД и НКГБ. Таинственные научные эксперименты. Утомительные походы и отчаянные сражения. Чего же добиваются люди и нелюди, правящие огромной страной? Всемирной Революции или чего-то еще более ужасного? И найдутся ли силы, способные им противостоять?

Глава 3. Представитель Центрального Комитета

Первый выстрел ударил неожиданно. Тут же ответило эхо, и через секунду вокруг уже грохотало. Новые выстрелы рождали ответный гром, ущелье наполнилось гулом, слышным за много километров вокруг.

Чиф сидел, прижавшись спиной к огромному сырому валуну, в который раз чувствуя себя ненужным и бесполезным. Страха не было, Косухин рвался вперед, в самое пекло, но понять, где это самое «пекло», было весьма затруднительно. Грохот доносился со всех сторон, и оставалось лишь надеяться, что остальные не оплошают. Так и было. Бойцы делали свое дело — неторопливо, сноровисто, как и полагается отборным разведчикам из Особого района. Краем глаза Чиф заметил, что за соседними камнями заняли позицию пулеметчики, дальше залегли бойцы передового охранения. Немного успокоившись, он понял, что никто из отряда не стреляет. Бой вел кто-то другой, причем не здесь, а на противоположной стороне ущелья.

— Разрешите доложить, товарищ Хо? — Лю Вэйцзян, командир отряда, даже не стал садиться, а лишь пригнулся, стараясь, чтобы синее кепи не привлекло внимание чужаков. Чифу стало стыдно, он тоже привстал, но неудачно — пуля прошла над самой головой.

— Будьте осторожны! — товарищ Лю озабоченно покачал головой. — Бойцы и так говорят, что вы излишне рискуете.

Косухин не рисковал — просто то и дело попадал в переделки, за что умудрился прослыть бесшабашным храбрецом…

— Что там, Лю?

— Около роты, — командир быстро выглянул из-за камня, указав на противоположную сторону ущелья. — Три пулемета, одно горное орудие. Форма не наша — серая. Они атакуют кого-то наверху.

Товарищ Лю был спокоен. Шел бой — привычная обстановка для ветерана Великого Похода, воевавшего в Красной Армии с пятнадцати лет. Косухин достал бинокль и осторожно выглянул. Вначале он ничего не заметил, но затем в объектив попали невысокие фигуры в серых полушубках с короткими карабинами.

— А кто это?

Молодой командир невозмутимо пожал плечами:

— Наших войск здесь нет, так что в любом случае — враги… Жду приказа, товарищ Хо.

К этому Чиф никак не мог привыкнуть. Для Лю Вэйцзяна и для его бойцов «товарищ Хо», представитель Центрального Комитета, являлся непререкаемым авторитетом, чьи решения не подлежат обсуждению. И теперь от него, Джона Косухина, зависело, станут ли бойцы атаковать или останутся за безопасными скалами. Впрочем, выбора не было. Банда преградила путь, если отряд промедлит, «серые» расправятся с теми, кто отстреливался, а потом…

— Атакуем!

— Есть! — Лю подбросил руку к козырьку кепи. — Товарищ Хо! Прошу вас на время боя оставаться здесь. Я отвечаю за вас перед Центральным Комитетом…

Спорить было некогда. Чиф вновь выглянул из-за камней.

— Держите скрайбер!

— Спасибо!..

Разведчик радостно улыбнулся. Любимое оружие Бена он уже успел опробовать в бою, причем неоднократно.

Итак, вновь предстояло отсиживаться за камнями. Перед каждой серьезной схваткой Лю Вэйцзян старался любой ценой не пустить Косухина в атаку. Аргумент оставался одним и тем же: без «товарища Хо» поход терял смысл. Это было правдой, но Чиф все равно чувствовал себя дезертиром. То и дело вспоминался отец. Тот во время боя за камнями не отсиживался! Правда, на вопросы о личном героизме Степан Иванович всегда реагировал весьма кисло, подчеркивая, что на войне каждый должен находиться там, где нужнее. Это немного успокаивало.

Товарищ Лю жестом подозвал связного и что-то проговорил, указывая вперед. Тот приложил ладонь к кепи и скользнул вправо. Через несколько секунд Чиф заметил, как бойцы один за другим начали перебегать вниз по склону. Итак, дело завязалось — очередной бой, которых было уже немало за эти месяцы. «Серых» в ущелье оказалось не менее сотни, да еще с пушкой в придачу, но Чиф не волновался, зная, на что способны бойцы отряда.

Еще три месяца назад их было тридцать два, считая с самим Косухиным. Осталось ровно на десять человек меньше. Трое погибли, а семерых, раненых и больных, пришлось оставить у друзей. Итак, не дошел каждый третий, но и это казалось чудом. Три месяца пути, более тысячи километров по горным тропам, плоскогорьям, через бурные реки, ледники, заснеженные перевалы. Когда пешком, когда на черных яках. Отстреливаться приходилось часто. То и дело встречались мелкие банды, отряды местных, никому не подотчетных генералов, а иногда и просто упрямые пастухи, не желавшие пропускать чужаков. Китайцев в отряде было меньше половины. В основном здесь собрались горцы с восточного Тибета из племен с экзотичными названиями «и», «лоло» и «тэнг». Были и двое бхотов — молчаливые невысокие ребята, считавшиеся лучшими диверсантами. Сам Лю Вэйцзян уже воевал на Тибете, неплохо знал здешние горы и свободно изъяснялся на полудюжине местных наречий.

Бойцы быстро спускались вниз, где шумела невидимая с высоты река. «Серые», по-прежнему пытавшиеся выкурить тех, кто оборонялся на противоположном склоне, не заметили новой опасности. Конечно, не все из них были «серые». Как успел заметить Чиф, враги были одеты по-разному — и в полушубки, и в зеленые шинели, и в темные куртки. Это походило на очередную банду, если бы не оружие. Впрочем, в горах можно увидеть всякое.

Еще в Яньане, разглядывая огромную карту страны, которую предстояло пересечь, Чиф понимал, что дело он затеял почти неподъемное. Добраться от северной Шэньси, главной базы Красной Армии, до тибетских гор можно было лишь за много месяцев. Однако никто с ним не спорил, более того, в штабе обсуждали лишь тибетский маршрут, словно остальное не представляло ни малейших трудностей. Идти действительно не пришлось. Два стареньких транспортных самолета перебросили отряд с аэродрома севернее Яньаня до самой западной базы Красной Армии — города Ганьцзы, где находилось правительство Советской республики Тибет, созданное три года назад, во время Великого Похода. В Ганьцзы «товарищу Хо», посланцу ЦК, пришлось говорить речи, посещать правительственные приемы, словом, выступать в совершенно неожиданной роли дипломата. А в это время товарищ Лю вел начал разведку, уточняя будущий маршрут…

Выстрелы ударили вновь, теперь уже ближе. Десяток «серых» спустился почти к самой реке, пытаясь обойти тех, кто продолжал отстреливаться, не подпуская врага к вершине. Косухин прижал бинокль к глазам, перевел взгляд на противоположный берег и заметил своих бойцов, которые уже разворачивались в цепь. Замысел Лю Вэйцзяна становился понятен. «Серые», увлеченные боем, подставляли спину. Оставалось лишь выждать нужный момент.

…Громыхнуло. Удар пришелся по барабанным перепонкам, гулко ответило эхо, над вершиной вырос черный столб разрыва. «Серые» развернули орудие. Снова грохот — и вновь черный столб, на этот раз ниже, как раз там, откуда неизвестные вели огонь. «Серые», забыв о всякой осторожности, выбежали из укрытий, радостно крича и размахивая винтовками. Для них бой уже кончился. Орудие ударило третий раз, на миг в ущелье наступила тишина, но внезапно послышался резкий звук свистка. Чиф сразу узнал этот звук — сигнал к атаке.

Косухин выхватил револьвер и бросился вниз, догоняя бойцов. Теперь все, наконец, стало ясно: враг, как и положено, впереди, пулеметы — на флангах… Чиф скатился по склону и тут же угодил в воду. Ноги, обутые в ичиги, горные сапоги без подошв, скользнули по мокрому камню, но он все-таки удержался, услыхал над самым ухом свист шальной пули и одним прыжком оказался на другом берегу.

Здесь все уже было кончено. Несколько «серых» неподвижно застыли у самой воды, остальные отступали в глубину ущелья. Где-то неподалеку взорвалась граната, Джон автоматически пригнулся, но поспешил дальше. Еще один «серый» рядом с разбитым пулеметом, чей-то труп в старом порванном даньи, брошенная английская винтовка… Цепь бойцов двигалась вперед, гоня перед собою отступающих. Товарищ Лю заметил Чифа, укоризненно покачал головой, но Косухин, довольный, что на этот раз не остался в тылу, поспешил занять место рядом с молодым командиром.

— Хорошо бьет! — коротко бросил Лю Вэйцзян, кивая на скрайбер, и на его лице вновь мелькнула улыбка. — Пулемет подбил. Думали, за камнем усидят…

Чиф кивнул: камень скрайберу не помеха, впрочем как и железобетон, и двухдюймовая сталь. К счастью, на Земле это был единственный экземпляр остроумного изобретения инженера Вязьмитинова.

Цепь прошла еще с сотню метров, уже не встречая сопротивления. Стрельба постепенно стихала. «Серые», сумев оторваться, были уже далеко. Ушли не все, не менее двух десятков остались в ущелье. В первые недели вид трупов еще вызывал нервный озноб, но затем Чиф привык и к этому. На каменистом берегу безымянной речки лежали не люди — лежали враги, и, чем больше их осталось здесь, тем безопаснее будет путь отряда.

Наконец, Лю остановил цепь.

— Товарищ Хо! Какие будут распоряжения?

— Убитые, раненые? — что делать после боя, Косухин уже знал.

— По-моему, обошлось… — Лю оглянулся и закинул скрайбер за спину. — Разрешите уточнить?

— Да… Я — к тем, на скале…

Косухин кивнул туда, где занимали оборону неизвестные. Лю Вэйцзян задумался:

— Товарищ Хо, это опасно. Может, там тоже бандиты? Возьмите с собой десяток…

Джон, не дожидаясь подмоги, решительно направился в сторону нависавшей над ущельем скалы. Туда вела узкая тропа, вдоль которой лежали трупы в серых полушубках. Дойдя до места, где тропа начинала резко карабкаться вверх, он нерешительно остановился. Если там, на скале, действительно бандиты, поссорившиеся со своими товарищами по ремеслу, то первая же пуля уложит его на месте. Чиф сорвал с головы кепи, резко взмахнул рукой, подождал. Наверху было по-прежнему тихо, но вот из-за скалы показалась высокая фигура в темной куртке и большой мохнатой шапке. Незнакомец постоял, приглядываясь, затем опустил бинокль. Воздух прорезал резкий свист. Чиф почувствовал, как сердце радостно дрогнуло. Свои!

— Дядя Тэд! Дядя Тэд! Это я — Джон Косухин!..

— Оу, Джон!

Человек забросил за спину винтовку и начал быстро спускаться. Красноармейцы, увидев, что «посланцу Центрального Комитета» опасность не грозит, присели на камни. Кто-то уже успел достать пачку трофейных папирос и чиркнуть огнивом, заменявшим в этих местах привычные зажигалки.

— Джон! Неужели ты?

По тропинке спешил высокий широкоплечий мужчина лет сорока, весь обвешанный оружием, с командирской сумкой на боку и цейсовским биноклем на шее. Несмотря на столь воинственный вид, а также на многодневную щетину, старившую моложавое, без единой морщины лицо, он весело улыбался, время от времени изумленно покачивая головой.

— Ну, Джон! Откуда ты взялся?

Человек говорил по-английски с заметным американским акцентом, столь популярным на Тускуле. Чиф шагнул вперед.

— Но мы же договорились… Здравствуй, дядя Тэд!

Сильные руки на мгновение оторвали его от земли, затем последовал мощный удар по плечу.

— Ну, рад познакомиться, Джон! Твоя армия? — широкоплечий кивнул на бойцов, с интересом разглядывавших колоритного незнакомца. — Здорово вы им дали! А я уж подумал, последний парад. Прижали еще утром и давай обрабатывать…

— Дядя Тэд, а почему ты не подождал нас в Кэбэнчунгу?

— Расскажу. Слушай, да ты вылитый отец!

Дядя Тэд повернулся и помахал рукой. Из-за камней показались двое, столь же обильно обвешанные оружием.

— Черт, и это называется археология! — улыбнулся он, с удовольствием вдыхая пропахший порохом воздух. — Видит бог, никогда не гонялся за острыми ощущениями!..

— Товарищ Хо… — командир Лю подошел незаметно и теперь не без опаски рассматривал вооруженного до зубов археолога. Чиф спохватился.

— Дядя Тэд! Это товарищ Лю Вэйцзян…

— Валюженич. Штат Индиана, — американец улыбнулся и протянул руку.

— Товарищ Ю Жень? — переспросил Лю без тени улыбки. — Я слыхал о вас.

— Увлекаетесь археологией?

Дядя Тэд говорил по-китайски скверно, но не хуже Косухина.

— К сожалению, нет. Но я знаю, что вы большой друг Китая. Вы подписали протест по поводу зверств в Шанхае!..

— Подписать — не заслуга, — Валюженич нахмурился. — Знаете, мистер Лю, я был здесь впервые семнадцать лет назад и попал в очень похожую передрягу. В тот раз меня выручил отец… товарища Хо. Годы идут, а здесь, похоже, все тот же ветер!..

— Да, — Лю кивнул. — Но не по вине китайского народа… Товарищи, нам лучше уйти. Бандиты могут вернуться.

— Точно! — в руках Валюженича тут же оказалась карта. — Черт, по ущелью дальше не пойдешь, еще напоремся…

Теперь карту рассматривали уже втроем.

— Вот! — Лю указал на узенькую тропку, уводившую на север. — Попробуем обойти… Товарищ Хо, у нас потерь нет. Что делать с трофеями? Пулемет сильно поврежден, зато орудие цело. Есть даже снаряды…

— Не потащим же мы его с собой! — удивился Чиф.

Молодой командир вздохнул:

— Жаль, полезная штука! Между прочим, советского производства. Здесь вообще много советского оружия…

— В Китае сейчас столько оружия… — пожал плечами археолог. — Но что это за типы?

Между тем, спутники Валюженича уже успели спуститься. Один был явно из местных жителей — немолодой тибетец в старой ватной куртке и шапке-капюшоне. Второй выглядел странно: в модном осеннем пальто, шляпе и белом шарфе, он напоминал респектабельного бизнесмена.

— Господин Чжао, сотрудник шанхайского музея древностей, — отрекомендовал его дядя Тэд, — специалист по тибетскому фольклору.

Специалист по фольклору блеснул очками в золотой оправе и с достоинством поклонился. Было заметно, что вид бойцов Красной Армии не вызвал у него положительных эмоций. Тибетец, как и предполагал Чиф, оказался проводником. Он бегло взглянул на карту и поддержал предложение товарища Лю. Тропа позволяла обойти опасное место, прикрываясь грядой высоких скал.

Только через несколько часов, оставив за спиной два перевала и глубокую седловину, решили отдохнуть. Пока бойцы разводили костер, Чиф и Валюженич присели на сгруженные с яков тюки, чтобы поговорить без помех.

— Знаешь, Джон, — Тэд покачал головой, — я, как тебя увидел, так чуть не испугался. Ну, вылитый Стив! На фотографиях ты как-то меньше похож.

Вспомнились те, кого Косухин встречал в Столице. Хорошо хоть дядя Тэд не считает его отца выходцем с того света!

— Ну рассказывай! А то письма — письмами, а все равно кажется, что Тускула — просто легенда. Вроде Шамбалы, которую так мечтает найти мистер Ингвар. Как там Стив?

Слушал он внимательно, не перебивая, по загорелому небритому лицу то и дело пробегала грустная улыбка. Наконец, вздохнул:

— Значит, Стиву сейчас за пятьдесят? И Наталье Федоровне тоже? Ну ее к черту, эту физику. Стоило так далеко ехать, чтобы состариться! А я вот до сих пор как перекати-поле. Ни кола, ни двора, так кажется, по-русски?

— А почему ты — перекати-поле? — удивился Чиф.

— Оу, самое время обратиться к твоему отцу за социальной защитой! Я безработный, остается надеть на шею плакат и выйти к Белому Дому. Контракт в Джонсвилле кончился, а новый предпочли не заключать…

— Так давай к нам в Сент-Алекс! — оживился Косухин. Валюженич задумался:

— Не знаю, Джон. Стив уже предлагал, но вы — будущее, а я занимаюсь прошлым. Вот и мистер Арцеулов так считает, так что нам с ним нужно оставаться здесь. К тому же, Шарль, то есть мистер Карно, обещает помочь с работой. Можно поехать с профессором Робером в Анатолию, можно с Ростовцевым — в Дура-Европос… Представляешь, Джон, римский город в пустыне — целый, некоторые дома даже с крышами!…

— А отстреливаться часто приходится? — Джон вспомнил рассказы отца о мудреной науке «акэолоджи».

— Что ты, Джон! — дядя Тэд даже рассмеялся. — Археология — наука тихая, пыльная и скучная. Два месяца копаешь, полмесяца стоишь под душем, три месяца разбираешься, что ты, собственно, накопал…

— А это? — Косухин кивнул на грозный арсенал, которым был обвешан археолог.

— Ну… это на всякий случай. Не обращай внимания!.. Кстати, эти гангстеры в ущелье были вооружены английскими одиннадцатизарядками. В горах за такую дают дюжину обычных винтовок…

— Я тебе еще скрайбер покажу, — пообещал Чиф. — Слыхал?

— Скрайбер?! Оу!

После обеда Косухин и товарищ Лю собрали военный совет, на который пригласили также Валюженича и интеллигентного господина Чжао. Все присели прямо на брошенных на землю ватниках, кроме фольклориста, притащившего маленький складной стульчик.

— О'кей, господа! — начал дядя Тэд на правах старшего. — Сперва о планах нашей фирмы… Мистер Лю, вы военный, так что вам слово.

Лю Вэйцзян вежливо кивнул:

— Благодарю, товарищ Ю Жень. Я получил в Яньане приказ, согласно которому отряду ставились две задачи. Первая — сопровождать товарища Хо, вторая — провести военную разведку Центрального Тибета. А именно…

Лю склонился над картой, остальные последовали его примеру. По сравнению с бурлящими равнинами Китая, в здешних горах было тихо. На востоке, в районе Ганьцзы, стояли войска Советской республики Тибет, на юге, вдоль границы с Непалом, заняли позиции англичане. Лхаса с окрестностями контролировалась войсками далай-ламы, а на огромных горных просторах действовали отдельные, никому не подчинявшиеся отряды. Карандаш товарища Лю указал на запад:

— В вот здесь, товарищи, полная неясность. По некоторым данным, в горах Западного Тибета действует сильная военная группировка. Ее войска дважды направлялись на север, приблизительно туда, где мы с вами находимся…

— Шекар-Гомп, — негромко вставил Валюженич, указывая в центр «белого пятна». Лю кивнул:

— Товарищ Хо рассказывал. Вполне вероятно, что центром западно-тибетской группировки является именно Шекар-Гомп…

— Эта группировка посылает войска на север, — подхватил Чиф. — Значит надо узнать, с кем они воюют!

— Оу, грандиозно! — покачал головой дядя Тэд. — Моя задача куда как скромнее. Я был в Лхасе, где получил твою радиограмму, Джон, а теперь собираюсь в Пачанг…

Все вновь склонились над картой. Валюженич указал на маленький кружок посреди желто-серых разводов.

— Это маленький город в долине, окруженной почти непроходимыми горами. Европейцы в нем не разу еще не бывали, а между тем там находится уникальная библиотека. Мой друг Шарль Карно финансировал экспедицию, я добрался до Лхасы, получил разрешение у далай-ламы и двинулся сюда. Мы собирались, Джон, встретиться с тобою в Кэбэчунгу, но, как раз когда мы появились, там началась паника, ждали какую-то крупную банду, которая, по слухам, наступала на Пачанг. Я решил не рисковать…

— На Пачанг? — удивился Чиф. — Но зачем? Маленький городок, вокруг ничего нет…

— Понятия не имею! Вообще-то говоря, бандиты довольно странные…

Косухин и Лю переглянулись. Об этом они уже думали. Обычные разбойники не таскали с собой горные пушки.

— А вчера над ущельем кружил самолет, — добавил Валюженич. — Я почти уверен, что именно он навел на нас эту компанию.

— Что? — Лю Вэйцзян даже привстал от изумления. — Самолет?

— Причем военный, правда, какой именно — не скажу. Во всяком случае, не американский и не японский. И без опознавательных знаков. Машина небольшая, дальность полета не более нескольких сот миль. Вот я и думаю, откуда он взялся? Аэродромов-то вблизи нет… Кроме того наш проводник узнал, что чуть западнее идет строительство дороги. Общее направления — на Пачанг…

Было над чем задуматься. Они шли по самым глухим местам Азии, по земле мифов и древних «артефактов». Но в небе кружат военные самолеты, через горы прокладывается трасса…

— Если удар наносится действительно по Пачангу, тогда все логично, — заметил Лю. — Два наступления уже отбиты, но на этот раз они решили подготовиться основательно. Получается, товарищи, что основные силы наступают на шоссе, а вокруг действует прикрытие, на которое мы и наткнулись…

Чифу стало неуютно. Одно дело — разгонять мелкие шайки, вооруженные кремневыми ружьями, совсем другое — бороться с современной армией. Даже горы не спасут, авиация легко найдет отряд…

— Пачанг — ключевая позиция на севере Тибета, примыкающая к Такла-Макану и южной Кашгарии, — продолжал товарищ Лю. — Если они там укрепятся, то легко смогут овладеть Лхасой…

— Кроме того, как я понял, Пачанг — религиозный центр, — добавил Чиф. — Может он им нужен для престижа? Ведь Шекар-Гомп — тоже святыня бхотов…

— Оу, вероятно! — кивнул Валюженич. — Однако новая дорога не решит всех проблем, в долину Пачанга им не попасть. Туда нет пути…

— Уже нет, — негромко заговорил господин Чжао, глядя не на собеседников, а куда-то в сторону. — Еще мой отец дважды ездил в Пачанг. Маленький город, по тибетским меркам не очень старый, не древнее XII века. Монастырь, дворец местного правителя — в общем, ничего особенного. Дорога к Пачангу шла через ущелье, но несколько лет назад…

Он задумался.

— Да, это случилось в 1920 году… Сильное землетрясение, ущелье завалило, и Пачанг стал практически недоступен…

— Но тогда зачем этим, из Западного Тибета, Пачанг? — поинтересовался Лю.

— Я не военный! — нахмурился господин Чжао. — Вам легче понять, кому и зачем нужно все это варварство. В Пачанге уникальная библиотека, я давно мечтаю побывать там, но, думаю, бандитов интересует что-то другое. Но чтобы захватить город, нет нужды готовить такую армаду. Авиация, военная техника — против кого? В Пачанге около трех тысяч жителей… По-моему, наша Поднебесная начинает сходить с ума!..

При этом этнограф выразительно поглядел на товарища Лю. Ответный взгляд был не менее выразителен. Между тем Чиф напряженно размышлял. Итак, он теперь знает, с кем воюет Агасфер. Пачанг — маленький городок среди тибетских гор. Но кто они, его защитники? Местная самооборона с кремневыми ружьями?

— Надо идти дальше, — решил он. — Мы должны добраться до Пачанга раньше, чем эти…

— Оу, — покачал головой Валюженич, — ты оптимист, Джон! Нам придется кружить по горам, а они идут напрямик. Но ты прав, надо попробовать. Правда, как я говорил, моя цель не столь грандиозна — заглянуть в библиотеку, проверить некоторые легенды.

— Какие легенды? — заинтересовался Косухин.

Глаза дяди Тэда блеснули:

— Оу! Пачанг… Маленький город, о котором написано больше, чем о Нью-Йорке!..

— Господин Валюженич, нашим спутникам это будет не интересно, — господин Чжао скривился. — Для них Пачанг — лишь стратегический объект…

Препираться, впрочем, не стали. Товарищ Лю и Валюженич принялись разрабатывать маршрут. Лю Вэйцзян предложил пройти правее озера Комум-цо, чтобы попасть к Пачангу с востока. Валюженич согласился, хотя и заметил, что отряду может не хватить припасов, а в пустых горах, разоренных войной, достать продовольствие сложно. Чифу, не разбиравшемуся в местной географии, оставалось лишь все это утвердить.

…И снова дорога, на этот раз узкая тропа, ведущая в самое сердце гор. Товарищ Лю спешил увести отряд подальше от ущелья. Идти было нетрудно. Весна постепенно вступала в свои права даже здесь, на высокогорье. Стало заметно теплее, к тому же выручали незаменимые янки, тащившие на себе весь груз, включая запас патронов и пулеметы.

Чиф и Валюженич шли впереди, сразу за передовым охранением. Было время поговорить. Тэд рассказывал о своих экспедициях, о поездках за «артефактами», которые приходилось искать то в джунглях Ориноко, то в песках Аравии, то в ущельях Кордильер. Для Косухина это походило на сказку, впрочем, как и для дяди Тэда его рассказы о Тускуле. Сент-Алекс, маленький город среди черных песков, сиреневая листва деревьев, гигантские волны вечно бушующего океана, ледяной холод Долины Ветров… Валюженич качал головой и лишь интересовался, не найдены ли на Тускуле «артефакты» каких-либо неведомых цивилизаций. Похоже, мысль о поездке на далекую планету все-таки запала ему в душу.

Первый самолет заметили на следующее утро. Вернее, услыхали — крылатый разведчик пролетел в стороне значительно севернее. Но уже около полудня еще одна машина появилась совсем близко. Можно было разглядеть широкие крылья, странный заостренный нос и даже номер на фюзеляже. Третий самолет, а может и тот же самый, мелькнул уже в закатных лучах солнца. Итак, их искали, более того, аэродром находился не очень далеко. На ночь расположились под огромным каменным навесом, костры погасили, а Лю Вэйцзян приказал выставить дополнительные караулы.

На следующее утро отряд только успел сняться с места, как вновь послышался гул мотора. Мелькнула тень, и тут же раздался отрывистый треск пулеметной очереди. Бойцы, срывая с плеч винтовки, упали в истоптанный снег. Новая очередь — каменная пыль поднялась совсем рядом. Самолет, блеснув серебристыми крыльями, уходил на запад.

Оставаться на месте было опасно, и отряд начал быстро продвигаться к перевалу, откуда оставалась дорога к озеру Комум-цо. Дозорные все время поглядывали на небо, но самолет не возвращался. Появилась надежда, что в горных теснинах найти отряд будет нелегко. Опытные бойцы шли спокойно, Валюженич был весел и оживлен, то и дело пытаясь беседовать с красноармейцами, исключение составлял лишь господин Чжао. Фольклорист категорически отказался идти пешком, посему пришлось усадить его на яка. На вопросы Чифа ученый отвечал коротко и без малейшей охоты, явно зачислив «товарища Хо» в число столь нелюбимых им военных.

Несмотря на все опасения, день прошел без происшествий. К вечеру Чиф начал успокаиваться. Будь они в поле, авиация легко нашла бы горстку людей, но горы защитили отряд. Товарищ Лю, похоже, оценивал происходящее так же, во всяком случае, на ночлег остановились на открытом месте, а число часовых не стали увеличивать. Костры, конечно, погасили, яков отвели подальше, укрыв в расщелине между скал, а сами расположились возле теплых кострищ.

В эту ночь Чиф долго не мог заснуть. На душе было неспокойно. Впереди был Пачанг. Даже если они найдут тех, кто сражается с Шекар-Гомпом, что им сказать? Раньше Косухин надеялся, что Агасфер воюет с равным противником, который сможет помочь, но маленький городок защищали, скорее всего, лишь местные жители, укрывавшиеся за неприступными горами. Тогда весь поход бесполезен. Агасфер остается всесильным, что в Столице, что здесь, в горах…

…Вот уже несколько месяцев от Бена и Лу не было вестей. Все чаще Косухин думал о том, что группа действует по-дилетантски, неумело. Пока им везет, но как долго это продлится? Следовало не оставлять группу в Столице, надо было вновь обратиться к дяде Сэму. Свое дело ребята сделали, пусть Казим-бек присылает других, более опытных и подготовленных. А может, следовало начинать не со Столицы, создать базу где-нибудь в Париже, постепенно налаживая контакты с подпольем? Ведь действует же неуловимая «Вандея»!..

…Вначале он увидел розовую полоску над горами. Не на востоке, откуда через несколько часов должно было взойти солнце — на северо-западе. Чиф поспешил толкнуть спавшего рядом Валюженича и молча указал на медленно расползавшийся по небу огонь. И тут горы дрогнули. Зашумели потревоженные камни, земля загудела, задрожала… Тянулись секунды, все стихло, лишь зарево над горами поднялось еще выше, начиная медленно белеть. Лю Вэйцзян, так и не заснувший в эту ночь, подошел ближе.

— Черт! — Валюженич разворачивал карту, подсвечивая себе фонариком. — Вулкан, что ли? Хотя какой вулкан на Тибете!.. Если бы я был дома, то решил, что взорвался наш анилиновый комбинат.

— Это Пачанг, — тихо ответил товарищ Лю.

Да, зарево поднималось на северо-востоке. Правда, помудрив с картой, Валюженич решил, что взрыв, если, конечно, это был взрыв, а не внезапно проснувшийся вулкан, случился южнее города, километрах в тридцати.

— Там горы, — Тэд постучал пальцем по карте. — Остается грешить на местных духов…

К полудню следующего дня отряд поднялся на ровное горное плато. Здесь царил холод, весна, завоевавшая долины и предгорья, остановилась перед этими склонами. Всюду лежал снег. Пришлось натягивать шапки на самые уши и застегивать куртки на все крючки. Только яки, защищенные мохнатыми шубами, чувствовали себя превосходно. Холод подгонял, бойцы шли быстро, надеясь поскорее миновать ледяное царство.

Первым шум мотора услыхал Лю Вэйцзян. Он недоуменно остановился, затем резко крикнул, отдавая команду. Бойцы уже срывали с плеч винтовки, Чиф замешкался, но через мгновение до него донеслось мощное ровное гудение. Самолет!

Косухин упал в снег, сжимая в руках скрайбер. Машина шла низко — большая, ширококрылая, непохожая ни на одну из известных Чифу моделей. Он успел подумать, что надо взглянуть на опознавательные знаки, и тут ударил пулемет. Очередь прошла совсем рядом, разбрасывая снежную пыль…

Машина уходила на новый разворот. Вокруг трещали выстрелы — бойцы открыли огонь, но попасть в летящую цель было трудно. Новая очередь, еще одна… Самолет вновь развернулся, теперь он летел низко, над самыми головами. Краешком сознания Косухин заметил черную семерку на фюзеляже и чистые, без опознавательных знаков, крылья.

…Им не уйти. Здесь, на ровном месте, отряд перебьют — постепенно, одного за другим. В крайнем случае летчик вызовет подмогу, еще одного ширококрылого с полным боекомплектом. Чиф услыхал голос Лю — командир напоминал бойцам правила стрельбы по низко летящим целям. Сейчас самолет вернется… И тут Косухин вспомнил о скрайбере. Ведь у него есть оружие! Бойцы отряда пошли в тысячекилометровый поход, чтобы защищать его, Джона Косухина, а сам он предпочитает отсиживаться за камнями или просто лежать в снегу! На миг стало стыдно, но пальцы уже снимали скрайбер с предохранителя. Автоматический режим, прицел…

Самолет вынырнул из-за скал. Загорелась лампочка автоматического прицела, в небо ударил острый белый луч… Мимо! Самолет прошел над самой землей, огрызаясь свинцом, но Косухин успел перевернуться, вновь ловя цель в окуляр. Лампочка вспыхнула. Есть! Острый луч догнал врага, полоснул по крылу… Чиф затаил дыхание. Самолет, вильнув в сторону, начал заваливаться влево. На миг показалось, что летчик все-таки сумеет справиться, выровнять машину и уйти, но тут самолет дернулся, его крутануло в воздухе, бросило вниз, на покрытые снегом камни…

Взрыв ударил по барабанным перепонкам. Бойцы, вскочив, размахивали винтовками, некоторые уже бежали вперед, туда, где дымились черные обломки.

— Ну, Джон! — Валюженич качал головой, отряхивая снег со своей видавшей виды кожаной куртки. — С тобой лучше не связываться!

— Товарищ Хо, я так и знал, что вы его срежете! — одобрительно заметил товарищ Лю. — Здорово!

— Да при чем здесь я! — устыдился Чиф. — Вы его с первого выстрела достали бы. Это же скрайбер…

Теперь бойцы посматривали на Косухина с восхищением. Они-то хорошо понимали, как трудно попасть в летящий самолет. Но у них не было скрайберов, и Чиф чувствовал себя почти самозванцем.

Лю Вэйцзян, подождав бойцов, осматривавших сбитую машину, приказал двигаться вперед, к темневшим вдалеке скалам. Плоскогорье кончалось, дорога вновь ныряла в каменный лабиринт. Разговаривать было некогда, и Косухин был рад возможности остаться наедине. Чувствовал он себя скверно. Да, Чиф помог товарищам, может даже спас их, но убил человека! Стрелять приходилось и прежде, но в суматохе боя невозможно определить, чья именно пуля попала во врага. Теперь же сомнений не было. Но ведь он прибыл на Землю не для того, чтобы сбивать самолеты! Конечно, ни Бен, ни отец, ни сам Президент Сэм не осудят его, но…

Где-то через час отряд достиг ближайших скал и нырнул в узкое ущелье. Дорога вновь пошла резко вверх, впереди был перевал — последний, откуда начинался спуск на равнину. Опасность, казалось, миновала, можно было не торопиться, не поглядывать каждую минуту в предательски чистое безоблачное небо.

На ближайшем привале, когда Чиф допивал кружку ароматного зеленого чая, Лю Вэйцзян его в сторону. Вид у командира был хмурым и озабоченным.

— Товарищ Хо! Бойцы нашли это в кабине…

«Это» оказалось обгоревшим удостоверением. Чиф осторожно раскрыл хрупкую, пахнувшую гарью обложку.

«Лейтенант Сомов Иван Иванович… Особая Южная группа войск…» Косухин уже собирался вернуть трофей, когда до него дошло.

— Он русский? Советский? — торопил товарищ Лю.

— Да, — с трудом выдавил из себя Косухин. — Лейтенант Красной Армии. Какая-то Южная Особая группа войск.

— Не понимаю… — впервые за эти месяцы Чиф увидел Лю Вэйцзяна растерянным. — Товарищ Хо, вы ведь тоже из России! Разве на Тибете есть части Красной Армии?

— Я не из России…

Об этом они ни разу не говорили. Личность «товарища Хо» не подлежала обсуждению.

— Я русский, но не из России… Насколько мне известно, части Красной Армии на Тибете стоят. Они защищают Шекар-Гомп…

— Но почему? — выдохнул Лю. — Они же наши союзники!

Что ответить? Лю Вэйцзян, командир китайской Красной армии, не был искушен в высшей политике. Для него Советский Союз и «непобедимая Рабоче-Крестьянская» были надеждой трудящихся всего мира…

— Войска, что стоят на Тибете, не подчиняются советскому правительству. Я не знаю, что им нужно и кто ими руководит. Для этого мы с вами и забрались в эту даль.

Лю подумал и кивнул:

— Так точно! Кажется, понял… Смотрите, товарищ Хо, это я нашел в ущелье, после боя.

…Что-то маленькое, блеснувшее красной эмалью. Чиф всмотрелся. Звездочка, но не обычная, красноармейская, а какая-то странная. Вместо серпа и молота в центре находился непонятный знак, похожий на голубого паука.

— Снял с фуражки, — пояснил командир. — Это ведь не эмблема русской Красной Армии? Я показал звездочку товарищу Гао, он бхот, как раз из мест неподалеку от Шекар-Гомпа. Товарищ Гао говорит, что видели такие — у бандитов, которые выселяли их еще в двадцатых.

Чиф вспомнил рассказ отца. Тогда, в 20-м, в тибетских горах существовала Бхотская Трудовая коммуна, теперь — Особая Южная группа войск. Несколько дивизий, если верить краснолицему Волкову. Товарищ Лю, похоже, решил, что дело касается высших тайн революции, в которые ему вникать не положено. Но для бойцов «товарищ Хо» оставался русским, советским, посланцем всесильного Коминтерна. Что ж будет, когда они столкнутся с краснозвездными солдатами Шекар-Гомпа? Ведь каждому не объяснишь!

Подъем оказался труднее, чем думалось. Даже яки отказывались идти, пришлось снять часть груза, взвалив на собственные плечи. Господину Чжао теперь довелось идти пешком, что окончательно испортило ему настроение. Километр тянулся за километром, а дорога шла все вверх и вверх. Дышать стало труднее, в висках звенело, словно над отрядом крутился рой невидимой мошкары.

Наконец дорога выровнялась, скалы стали ниже, расступились, в лицо ударил сильный, сбивающий с ног ветер. Они были на перевале. Впереди, за белесой дымкой лежала неровная холмистая земля. Сверкнула серебристая гладь — озеро Комум-цо. Оно было у самого горизонта, но чистый воздух позволял разглядеть пологие берега и даже еле заметные точки у воды — дома, а может быть, пастушеские юрты. Тибет остался за спиной, впереди — предгорья, холмистая равнина, кольцо гор вокруг неприступного Пачанга. А дальше — пески Такла-Макана, за которыми лежит озеро Челкель. Чиф прикинул, что там сейчас, на месте бывшего эфирного полигона? Занесенная песками стартовая площадка, проржавевшие стальные конструкции, взорванные бункера? Или полигон вновь ожил, готовя к старту серебристые стрелы ракет?

— Товарищ Хо! Товарищ Хо!

В голосе Лю — тревога. Косухин обернулся.

— Смотрите!

Вначале Косухин ничего не заметил — мешала дымка, но затем понял. Над холмистой равниной летели самолеты. Отсюда, с высоты перевала, казалось, что они идут над самой землей. Три, четыре, семь… девять! Но что-то было не так. Чиф сорвал с пояса бинокль…

…Три больших самолета, многомоторные — транспорты или бомбардировщики, а сзади… Планеры! Десантные планеры, непривычно огромные, в каждый может поместиться целая рота!..

— Джон, ты видишь? — Валюженич подбежал поближе, держа в руках свой «цейс».

— Вижу, дядя Тэд… — Чиф опустил бинокль. — Нас хотят тут запереть. Скинут десант, перекроют выход на равнину…

— Может, они не по нашу душу? — неуверенно предположил археолог, но Косухин уже не сомневался. От строя отделился один силуэт, затем другой, третий. Планеры, получив свободу, начали скользить вниз, к подножию гор…

Сзади послышался знакомый гул. Такая же девятка летела над покинутым несколько часов назад плоскогорьем. Значит, десантники пойдут навстречу друг другу, чтобы встретиться как раз на перевале, покончив с надоедливыми врагами…

— Товарищ Хо! — Лю Вэйцзян был теперь не один, рядом с ним стоял проводник-тибетец. — Он говорит, что можно не спускаться на равнину. Тут есть тропинка, мы можем подняться немного выше и пройти горами…

— А что там?

Вопрос был лишним, карту он помнил. Белое, в цвет снегов, пятно: ледник — огромный, раскинувшийся на много дней пути… На какой-то миг стало страшно, но Косухин понял, что другого выхода у них нет.