Сильнее боли

Андрей Буторин, 2023

Фантастический триллер, детектив, любовная драма – такой он, этот роман.Жили-были двое одиноких людей – Тарас и Галина. И был кто-то еще, глубоко безразличный к их судьбам, но трепетно жаждущий встречи двух этих людей. Выражаю благодарность мурманскому психологу Марине Табейкиной за помощь в проработке психологической сюжетной линии.

8

Боль оказалась ошеломительной — но все-таки не такой сильной, как при загадочных приступах. Наверное, как раз потому, что она была не пугающе непонятной, а реальной, вполне объяснимой. Хотя как сказать — понять поведение Галины он все-таки не сумел бы, очевиден лишь источник пульсирующей боли.Конечно, мыслить столь последовательно Тарас сейчас не мог. Все это пронеслось в мозгу путано, скорее, на уровне эмоций. Первое же, о чем он подумал сознательно, — что эту взбалмошную дуру надо срочно остановить. Подумал — и устыдился. Никакая Галина не дура. И вовсе не взбалмошная. Ее выдержке оставалось еще поучиться. И то, что срыв все-таки наступил, совершенно естественно. Но остановить ее все равно нужно. Только вот как?

Превозмогая боль, которая и стала внезапно подсказкой к решению, Тарас, не обращая внимания на льющуюся из носа кровь, крикнул в спину убегающей Галины:

— А как же боль?.. Наша общая. Я обещал рассказать, помните?

Из-за разбитого носа прозвучало все это гнусаво и неразборчиво. Но, видимо, Галина услышала главное. И тотчас, будто наткнувшись на стену, остановилась. Медленно, словно боясь увидеть нечто ужасное, повернула голову и что-то негромко сказала.

— Я не слышу, — зажав кровоточащий нос, ответил Тарас.

Галина вернулась, но все-таки встала достаточно далеко, готовая в любой миг снова рвануться и побежать.

— Рассказывайте.

Тарас шмыгнул носом. Заполнившая ноздри кровь мешала говорить внятно. Он вспомнил, что в нагрудном кармане пиджака обязательно должен быть платок, мама чуть ли не ежедневно меняла ему эти платки, настойчиво засовывая их в карман. Так и есть, платок оказался на месте. Тарас осторожно высморкался, а когда отнял бывший только что белым квадрат ткани от носа, тот в лунном свете показался ему черным. «Кровь и должна быть черной, — внезапно подумал Тарас. — Она вымывает из нас столько грязи, что иной ей быть попросту невозможно».

— Рассказывайте, — повторила Галина, и Тарас, скомкав окровавленный платок, стал сбивчиво говорить ей о преследовавших его приступах боли.

Выслушав не перебивая, Галина переспросила:

— Когда у вас был первый приступ?

— Вчера. Да, вчера вечером, — ответил Тарас. И осторожно спросил: — Вы мне верите?

— Не знаю, — честно призналась Галина. — Вы могли все придумать, когда я сказала, что у меня болит голова.

— Но зачем? Зачем мне это придумывать? — воскликнул Тарас и сглотнул, едва не подавившись собственной кровью. — Я никакой не маньяк и не насильник, поверьте! Я простой школьный учитель.

— Да? — неожиданно и непонятно отчего развеселилась Галина. — И что вы преподаете?

— Русский язык и литературу.

— Жаль, — хмыкнула Галина, и если бы не близорукость Тараса, он увидел бы, что женщина немного расслабилась, выражение лица стало совсем иным, во взгляде пропала обреченность. — Лучше бы это… как оно там у вас называется?.. Основы соблюдения безопасности?

— Основы безопасности жизнедеятельности, — поправил Тарас. — Но нет, увы. Только русский и литературу.

— А ну-ка! — оживилась вдруг Галина. — Сейчас проверим, кто вы есть. Скажите-ка, что такое тропы?

— Тропы? — шмыгнул носом Тарас. — Дорожки такие, проделанные ногами людей или животных. В лесу, в степи там… в общем, где нормальных дорог нет.

Галина напряглась. Тарас не мог это увидеть, но почувствовал. И с легкой ехидцей в голосе добавил:

— А то, что вы имеете в виду…. Троп — это такой оборот речи, для усиления ее выразительности. Когда слова или выражения употребляются в переносном смысле. Эпитет, метафора, сравнение и все такое… Годится?

— Вполне. — Из голоса Галины исчезла настороженность. — Хотя в принципе отчего бы школьному учителю не быть маньяком? Примеров хватает.

— Да ладно вам, — снова шмыгнул Тарас. — Сами-то откуда про тропы знаете?

— На журфаке училась, — буркнула Галина и быстро сменила тему: — Так что делать будем, учитель?

— Для начала… — сказал Тарас, но кровь опять хлынула струей на подбородок, и он задрал голову, нашаривая в кармане платок.

— Для начала нужно вам первую помощь оказать, — подошла к нему Галина и сама достала окровавленный кусок ткани. Критически его осмотрела и покачала головой: — Да уж… Надо бы воду найти. Есть ведь тут какие-нибудь колонки, колодцы?

— Ддесь река ездь… — прогундосил Тарас, не опуская головы.

— Да-да, я что-то такое помню, — кивнула, вглядываясь в темноту, Галина. — Только вот где?

Тарас махнул рукой в сторону той самой злополучной дачи, на которую Галине даже смотреть не хотелось. Домик, где пришлось им так «романтично» познакомиться, был самым крайним в поселке. А дальше, меж кустов и редких деревьев, и впрямь поблескивала лунной дорожкой вода.

— Пойдемте. — Немного помедлив, Галина взяла Тараса за руку, поскольку он так и стоял, взирая на луну и звезды зажав пальцами ноздри, и повела его к реке. Но все же взяла намного правее дачи, хоть и пришлось сойти с дорожки в довольно густую траву.

Тарас шагал за Галиной послушно и молча, лишь изредка чертыхался, когда ноги путались в траве и спотыкались о кочки. «Удивительное существо человек, — рассуждал он, обращаясь, видимо, к звездам, поскольку смотрел по-прежнему на них. — Ничтоже сумняшеся, лупит ближнего по лицу, а потом за ручку, как любимое дитятко, ведет смывать кровушку. После того ведет, как тот самый ближний напомнил, что у них общая боль. Не радость, не интересы, а именно боль. Только она, видимо, и сближает людей, делает их терпимее друг к другу. Не потому ли человечество так любит воевать, чтобы потом, обнявшись с бывшим недругом, погоревать над обоюдными ранами?» Впрочем, философствовать Тарасу пришлось недолго — скоро уже Галина испуганно крикнула: «Стойте!» — она сама чуть не шагнула в пустоту внезапно возникшего под ногами обрыва.

Несколькими метрами левее обнаружился пологий спуск. Берег оказался глинистым, и у самой воды следовало быть осторожными, чтобы не соскользнуть в реку. Так что Тарасу волей-неволей пришлось опустить голову, и кровь опять принялась сочиться, хоть и не текла уже ручьем, как поначалу.

Галина отобрала у него платок и прополоскала в реке. Слегка отжала и велела «раненому»:

— Повернитесь к свету.

Он послушно обратил лицо к луне. Галина подошла вплотную, и Тарас, скосив глаза, с непонятной досадой убедился, что она все же чуть выше его. Хотя в данной ситуации это оказалось лишь на руку — Галине не пришлось тянуться, чтобы смыть с его лица кровь. Затем она вновь сполоснула платок и подала Тарасу:

— Приложите к переносице.

Но тот не отреагировал, удивленно глядя за спину Галины.

— Огоньки… — неуверенно пробормотал он.

— Какие еще огоньки? — обернулась Галина. И тоже увидела невдалеке пятнышко света. Появился было и второй лучик, но быстро погас. Галина немедленно отреагировала: — Посмотрим?

— Ну-у… — протянул Тарас, не найдясь, что ответить. Едва выпутавшись из одного приключения, он очень не хотел попадать сразу в следующее. Между стрессовыми ситуациями он предпочитал делать хотя бы небольшую передышку. Впрочем, сейчас помощь оказалась бы очень даже кстати. А риск сразу же после встречи с одним маньяком нарваться на новых казался не слишком большим.

Наверное, Галина подумала так же, поскольку, напомнив Тарасу: «Прижмите платок», зашагала к непонятным огням, аккуратно переставляя ноги по скользкой глине.

«Все, сыночек, вырос. Мамочка больше за ручку водить не желает», — подбодрил себя шуткой Тарас и последовал за Галиной, послушно прижав прохладный платок к переносице.

Странные огоньки оказались обычными фонариками, которыми подсвечивали в воду двое мужчин, стоявших в лодке метрах в пяти от берега. Поначалу они засуетились, погасили свет, но, поняв, что на берегу всего двое, к тому же один из них женщина, успокоились и снова включили фонарики.

— Кто такие? — начальственным тоном бросил один из мужчин.

«Сами мы не местные», — хотелось съерничать Тарасу, но помощь нужна была все-таки им, а не людям из лодки, поэтому, прикрывая глаза ладонью от яркого света фонарика, он сказал:

— Мы из города. Заблудились вот… И, похоже, на электричку опоздали.

— Электрички по реке не ходят, — произнес второй голос, более приветливый, нежели первый.

— Мы уже догадались, — не удержалась от колкости Галина.

— А от нас чего надо тогда? — буркнул «начальник».

— Может, вы нас подвезете? — вырвалось вдруг у Тараса.

— Ни хрена себе! — засмеялся «приветливый». — Мы что вам, извозчики?

— Мы рыбу ловим, не видите? — сказал первый мужчина и посветил на борт лодки. Тарас прищурился, но ничего разглядеть не сумел. Впрочем, ситуацию прояснила Галина, которая едва слышно шепнула:

— Ага, так я вам и поверила. Удочку достали, видите ли. А то не понятно, чем вы тут занимаетесь…

— А чем они занимаются? — так же тихо прошептал Тарас.

— Сетки ставят, что же еще? Браконьерят помаленьку.

— Откуда вы знаете? — удивился Тарас. Живых браконьеров ему еще видеть не приходилось.

— Журналистский нюх, — буркнула Галина.

— Чего это вы там шепчетесь? — с подозрением спросил начальственный тип.

— Решаем, как вас уговорить, чтобы вы нам помогли, — нашелся Тарас.

— И что решили? — поинтересовался более приветливый рыбак.

— Сто рублей вас устроят?

Браконьеры дружно загоготали. Отсмеявшись, первый мужчина стал даже «добрее» в голосе:

— Ну, посмешили, спасибо. Давайте, идите себе, не пугайте нам рыбу.

— А двести? — как ни в чем ни бывало спросила Галина.

— Пятьсот, — ответил «приветливый». — И только до станции.

— Сколько у вас? — шепнула Тарасу Галина.

— Только сто, — виновато шмыгнул он носом.

— А за мобильник до города? — продолжила торг с рыбаками Галина.

— Какой мобильник? — В голосе второго мужчины проклюнулся интерес. Галина назвала модель.

— Ну-у!.. — протянул тот же голос. — За такое старье только до станции.

— Зачем нам до станции, электрички же ночью не ходят! — вставил реплику Тарас.

— Скоро московский пройдет, — сказал первый рыбак.

— Он ведь в Ряскине не останавливается, — шепнул приятелю второй браконьер, но Галина услышала.

— А где останавливается?

— В Генсирово, — виновато, словно оправдываясь перед другом, ответил мужчина.

— Значит, везите до Генсирово, — не сдавалась Галина.

Рыбаки пошептались, и первый, опять вернув голосу начальственную спесь, буркнул:

— Телефон и двести сверху.

— Да что же это… — возмутился было Тарас, но Галина больно пихнула его локтем в бок и ответила браконьерам:

— Сто сверху. Нам же надо на что-то билет купить.

— Хрен с вами, — сплюнул «начальник».

В лодке загремело, послышались негромкие всплески весел. Вскоре дюралевый нос зашуршал о глинистый берег.

Галина первой вскарабкалась на борт. Никто из сидевших в лодке даже не шелохнулся, чтобы помочь ей. Тарас скрипнул зубами, но промолчал, хотя был сейчас невероятно зол и на алчных рыбаков, и на себя, и даже на Галину — за то, что создавшейся ситуацией она невольно показала его бесполезность и даже никчемность.

Рыбаки уже завели мотор, пока Тарас забирался в лодку. Не успел еще даже усесться, как суденышко резво рвануло вперед, и он больно хлопнулся мягким местом о скамейку.