Похищение Европы

Андрей Бинев

«Я всегда любил московское метро, с юности, даже с раннего детства. „Мне в моем метро никогда не тесно, потому что с детства, оно как песня, где вместо припева, вместо припева: стойте справа, проходите слева…“ Попробуйте произнести это самое „с раннего детства“ скороговоркой. Что получится? Таким оно и было! Счастье-то какое! Ведь естественно же! Каким же еще должно быть детство! Я другого и не знал. Папа покойный – военный, скромный, до высоких чинов не дослужился, мама, тоже давно уже покойница, – учительница младших классов. И детство соответствующее. Булат Шалвович ухватил за самое то – за детство. Никогда не тесно, стой справа, шагай слева…»

Как я низко пал

Ну, что ты будешь с этим делать!

Эдит права в одном: в прошлом я, если и не «профессиональный убийца», то, во всяком случае, специалист очень узкого профиля. Причем специалист не такой уж и дурной! Но от меня избавились. Я не сам ушел.

Охранником или еще каким-нибудь цепным псом я быть не хотел. Хватит, погремел уже цепью за свою длинную жизнь! И видеть никого, с кем был связан на той своей службе, тоже больше не желал.

Назло всем, включая себя самого, подобрал самую ничтожную, самую безответственную работенку. Я стал курьером. Собственно, ответственность там какая-то все же есть…, но она больше лежит на широких плечах тех, кто меня куда-то посылает, и тех, кто меня где-то ждет. В конечном счете, у меня всегда есть возможность послать их всех туда, где их вообще никто не ждет. И в этом смысле, я безответственен!

На тех фотографиях в альбоме Эдит разглядела лишь то, что в альбоме осталось. Большую часть я оттуда вытащил уже давно и «секвестировал» в унитаз, изорвав на мелкие клочки.

Вот там было нечто, что вряд ли поколебало бы Эдит в ее оценках моей профессии. Я даже не стану говорить об этом, потому что тогда какого дьявола уничтожил те фотки?!

Думаете, мне стыдно за те мои дела? Заткните, знаете куда эти свои мысли! Да, да! Вот туда! Там только им и место.

Мне не может быть стыдно за то, что я делал! Более того, любезные господа и нелюбезные товарищи, если бы мне вернуть всё назад — и мою беззаветную веру в справедливость и честь, и в то, что цель оправдывает средства, потому что пути Господни неисповедимы, и моих товарищей, столь же наивных в жизни и столь же циничных в деле, — то я начал бы все сначала и прошел бы тот же путь. Ну, может быть, до того момента, когда кто-то во всеуслышание назвал нас, а значит, и меня — профессиональными убийцами.

Мы не убивали! Мы устраняли препятствия на пути великой и вечной идеи. Вечность идеи, между прочим, определяется не одним поколением, а всей историей человечества. Поэтому я верил и верю до сих пор, что идея по своей глубинной сути была верна, а мы были ее преданными оловянными солдатиками. Человечество много раз подступалось к этой идеи и столько же раз теряло в нее веру, потому что не с той стороны подступалось. Мы же как раз и старались «устранить препятствия», да видно, не вышло….

Однако меня крепко обидели, назвав грязным убийцей. В это время с экранов телевизоров, со страниц газет не сходили материалы о «киллерах» и «братках». С ними в один ряд был поставлен и я со своими наивными, хоть и крутыми парнями.

На одной из телепередач, куда нас отправили со службы, чтобы мы защитили мундир (как будто это была наша задача, черт возьми!), я не перенес истерики зала и бесцеремонности каких-то дерьмовых оппонентов…, ну и двинул от всей души одному очень популярному ведущему непосредственно в прямом эфире, да так эффектно, что он угодил на больничную койку, а меня отдали под суд.

А еще я раздолбил им дорогущую камеру, еще какие-то приборы и гонял по студии наглого толстого оператора, который всю дорогу норовил залезть своим объективом мне прямо в рот. Осколков и разной мелкой трухи в павильоне было столько, сколько не бывало даже в резиденциях зарубежных тиранов и всяких людоедов после неожиданного прибытия с небес наших «боевых ангелов», нередко во главе со мной. Визгу было, крику, соплей! Я честь мундира защищал, а страна наслаждалась! Такое шоу! Как будто мы сами себя туда посылали, в то пекло! А те, кто не вернулся? С ними как? Вот я и разошелся тогда! Ох, разошелся! Сам себе удивлялся потом. Женька моя даже слов не нашла, когда все это по ящику увидела, в прямом эфире. Глазищами хлопала, головой качала. А внучки радовались, в школе всем с гордостью говорили — тот военный хулиган…так это наш дед. С кем хочешь, разберется!

Я получил три года условно. Был уволен с треском, лишен воинского звания и боевых наград. Вот тогда я и изорвал в клочья все фотографии из альбома, которые могли бы мне напоминать то, что вся страна, оказывается, хотела поскорее забыть. Оставил лишь общие снимки и еще какую-то незначительную мелочь.

Один мой старый начальник, который и отправил тогда нас в тот телевизионный эфир, по телефону предложил мне скромную работу в его новом охранном агентстве. Но я плюнул прямо в трубку и тут же раскрыл бесплатную газету. Я решил для себя, что то объявление, в которое я ткну пальцем, и станет для меня приглашением на работу. Таким объявлением оказалось следующее: «Компания приглашает пожилого человека, возможно пенсионера, на работу в качестве курьера. Требования: личное здоровье и способность переносить длительные переезды Служебная биография значения не имеет».

Это как раз было обо мне — личное здоровье и способность оказаться в любое время в любой точке, куда меня пошлют. Зарплатку предложили унизительную. Но я человек последовательный — коли сказал, что возьмусь за то, куда ткну пальцем, то непременно возьмусь! И взялся.

Вот так я низко пал — из «профессионального убийцы», да еще командира над такими же «грязными» убийцами, стал тихим стариканом, возящим по столице и ее окрестностям разные запечатанные конверты и ведомости.

Не верите? Вы на такое не способны?

Ну, хорошо! Оглянитесь в вагоне метро вокруг себя. Что вы видите? Состоявшихся, счастливых людей? У них глаза светятся от счастья и сытости?

Вот то-то и оно! А вы не верите.

Все они курьеры. Только каждый возит свое несчастье в собственном направлении. Нет, есть, разумеется, исключения, но они только подтверждают правило.

«Мне в моем метро никогда не тесно…»

Рассказ Боголюбовых о том, как их и Рубинчиков надул Лёнчик Казимиров, меня нисколько не удивил, хотя и взвинтил до невозможности. Я чуть не разрыдался, честное слово! Но таких историй в наши дни тысячи! Кто был никем, тот станет всем, а кто был кем-то, тот в заднице. Клянусь, этакий новый революционный марш очень в строку. Умел бы рифмовать, точно бы написал! А Геродот Иванович положил бы его на музыку.

Но уникальность данного случая состояла для меня в одном — это случилось с немолодой уже девушкой Эдит, а с ней у нас особые отношения. К тому же, она видела мой «дембельский» альбом и правильно угадала мою старую профессию. Да, правильно! Другое дело, что вкладывать в эти слова — «профессиональный убийца»! То, что вкладывал тот ведущий, стоило ему ответных вложений с моей стороны — прямо в рыло! А девушка Эдит, напротив, очень даже любуется этим волшебным словосочетанием. И искренне надеется на него. Так как же я могу обмануть ее светлые ожидания? Она хочет видеть «профессионального убийцу», а я ей что, курьера покажу? Повторяю, у нас ведь особые отношения. Особые!

Я взялся за предварительные расчеты. А это дело очень важное и кропотливое. Здесь мелочей не бывает. Даже падение с небес на строго охраняемый правительственный объект боевой офицерской роты «ангелов смерти» сначала детально рассчитывается в тиши солидных кабинетов, репетируется в похожих условиях, и уж только потом все падают.

Тут по существу я в единственном числе, то есть одинокий «ангел», а мои помощники, они же наниматели, скорее, способны больше мешать, чем помогать.

Словом, престарелый курьер плюнул на свое курьерство. И взялся за старое.