Охота пуще неволи

Анатолий Савин

Незабываемая охота на легендарного хищника в тихих, чудных заводях Туруханской тайги. Дневник охотников на тайменя в красивейших и рыбных притоках Турухана.

ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВИЯ

9.06. 1982г. День первый

С 8 до 9 часов утра все вместе устраиваемся в одной из четырехместных кают на нижней палубе теплохода. Знакомлю Сергея с женой Ириной Васильевной, с которой он видится впервые. Потом садимся перекусить, трапеза не хитрая, но ребята, в отличие от нас, изрядно проголодались, посему пьем чай, едим бутерброды — в ресторан ведь не пробиться, а кипяток на кухне выдают исправно всем желающим. Поднимаемся на верхнюю палубу — ветер гонит тучи, прохладно, но настроение у всех прекрасное. Еще бы, все складывается, как нельзя лучше. Через трое суток мы должны быть в Туруханске, скорее всего ночью, но в это время в тех краях она светла как день. Долго стоим на носу теплохода и смотрим на воду, проплывающие мимо берега, деревеньки, стада, рыбачьи лодки. Они ни чем верно не отличаются от тех, что встретишь на Волге или Оке, если не принимать во внимание внезапно подступающего к сердцу умиротворения невиданными доселе просторами.

И ту, бередящую душу величавую, вселенскую тишину вокруг, которой нет там, изредка прерываемую гудком парохода, одиноко бороздящего упругие воды еще мало обжитого сурового края. Перед нами сам Енисей, могучий и полноводный, едва умещающийся за исчезающим от нас вдали горизонтом в своей неизменно зыбкой, стиснутой гранитными берегами колыбели, щедро отведенной ему матушкой — природой для стремительного забега к великому Северному Ледовитому Океану.

Смотрим и на его, всегда молодую и вечнозеленую спутницу, шумящую высокими кронами стройных сосен, сибирскую тайгу, что без конца и края одновременно по двум берегам — левом и правом, влюблено следует за ним, не отпуская желанного друга от себя, кажется, ни на миг до самого полярного круга. Но вот стал накрапывать дождь, вынуждая нас спуститься в каюту. Снова достаем еду: хлеб, баночную ветчину, сало, шпроты и бутылку венгерского вина «Токай», что прихватил с собой Сергей, другого спиртного у ребят не было. Говорим все больше о предстоящей рыбалке в глухих местах Туруханского края, отдаленных от факторий и поселений людей на сотни верст, где запросто можно столкнуться лоб в лоб с любым зверем, в том числе и медведем, а просить помощи будет не у кого. Здесь Хайдар сразу делает акцент нам, как новичкам, на соблюдение строжайшей дисциплины в течение всего времени пребывания в суровой, непредсказуемой тайге.

Мы, конечно, единодушно назначаем его нашим капитаном и обязуемся исполнять его команды на воде и на суше. Еще вдруг просит называть его не Хайдаром — по паспорту, а просто Юрой, как он когда — то изначально представился в Туруханске. Кстати, и на работе в ОКБ «Вымпел», а потом и НПО «Астрофизика» — его тоже звали Юрой. Зачем ему надо было стесняться своего имени, так и остается загадкой для меня до сих пор? Может быть потому, что по национальности он татарин, а их в нашем многочисленном коллективе можно было пересчитать по пальцам? Не знаю, но уж коль ему хотелось называться Юрой, его и стали мы называть так. Спать ложимся рано, где — то в 21 — 00 по местному времени.

Ирина с Сергеем на палубе теплохода «В. Чкалов»

10. 06. День второй

Встаем в 8 — 00, прекрасная погода, безоблачно, дует теплый южный ветер. Умываемся, пьем кофе, а вот Юра заваривает себе чай. После завтрака выходим на палубу, только что прошли п. Ворогово. Далее теплоход двигается медленней, делая по руслу реки причудливые изгибы. Это трудный участок пути, так называемые Осиновские пороги. Минуем множества небольших островков всевозможной формы — продолговатые, овальные, ромбовидные, сплошь покрытые яркой зеленью хвойных пород деревьев: сосна, лиственница, кедр, ель. Наконец, входим в Осиновские щеки. В этом месте могучий Енисей особенно красив. Представьте себе, как водный исполин, до того беззаботно и вольготно бегущий по разлившемуся руслу шириной в 5 — 6 км, вдруг внезапно на пути следования встречает непреодолимое препятствие и, оказывается, стиснутым мощными гранитными скалами в узкий каньон. И тогда невольно, взвинчивая скорость течения, он с нарастающим рокотом устремляет свои стремительные струи в крохотную заветную щель всего — то в несколько сотен метров, оставленную ему с незапамятных времен, вырвавшейся к солнцу из недр земли, первородной магмой.

Говорят, глубина реки здесь, местами доходит до 90 метров, во что даже не верится, это морская глубина. Не отрывая взгляда от происходящего, мы как завороженные, глядим на множества, проплывающих слева и справа от нас омутов, завихрений и странных воронок. Поверхность воды в них, образуя, где небольшую ямку, где настоящий провал, забавно закручивается и, сворачиваясь в спираль, таинственно уползает образовавшимся отверстием в речную глубь. У Юры на груди висит любимый фотоаппарат «Зенит», с чем не расстается никогда, разве что во сне, в чем мы скоро и убеждаемся. А сейчас он непрерывно снимает нас и, конечно, проплывающие мимо островки с песчаными плесами, а также поселения, названия коих видимо уже знает наизусть до самого Туруханска. Кстати и все фотографии, что представлены в книге, сделаны Юрой именно этим замечательным фотоаппаратом. Обедаем где — то в 14 — 00, после чего еще часа два дружно спим, а потом снова идем на верхнюю палубу любоваться Енисеем.

С продвижением к северу селения встречаются все реже, вокруг только хвойные леса и леса, которым, действительно, нет ни конца, ни края. Шумя кронами на бескрайних сквозных ветрах, они еще без устали помахивают нам вслед своими длинными вековыми верхушками, словно заманивают все дальше и дальше в неведомые полярные дали. Гуляя по палубе, знакомимся с тремя девушками из Дудинки. После чего, не раздумывая, приглашаем их к себе в каюту. Сергей бежит в буфет и приносит бутылку водки и пару бутылок вина, кажется, портвейна. Девчонки оказываются бойкими и вскоре являются к нам тоже с бутылкой вина, да еще с молодым парнем из экипажа теплохода. Он же принес и гитару, так что скучно не было, часов до трех ночи говорим и поем песни. Потом все вместе гуляем по палубе, наслаждаясь чудесной светлой ночью (не надо забывать — идем к полярному кругу) и необозримыми сибирскими просторами, пьянящими, верно, не меньше, чем спиртные напитки. Ложимся спать только под утро.

Мы с новыми знакомыми на палубе теплохода

11. 06. День третий

Просыпаемся в полдень. Пьем кофе, Юра, конечно, пьет чай. Наскоро едим бутерброды, мясные консервы и выходим на палубу. Погода отличная, греет солнце — что еще надо. Снова фотографируемся с нашими знакомыми (к сожалению, имен их не помню) заодно и прощаемся. Им до их Дудинки еще плыть и плыть, а нас этой ночью уже примет Туруханск. Юра за трапезой торжественно уже объявил нам об этом. После прогулки спускаемся в каюту — надо собираться, упаковывать вещи, но сначала хочется перекусить. Юра уходит за кипятком, Сергей тоже куда — то вышел, и тут Ирина ставит меня в известность, что ее знобит, и уже второй день, как повышена температура. И если вчера была — 37, 5 градусов, то сегодня уже на градус выше.

Это, конечно, сражает меня как удар грома средь ясного неба. «Так вот отчего, она со вчерашнего дня стала носить теплые шерстяные вещи, а сегодня и спала под двумя одеялами? — мелькнула мысль. — Как же я, разиня, проглядел ухудшение ее самочувствия, а с другой стороны, чем бы я мог помочь ей снять озноб, разве, что дать таблетку аспирина?». Но, как выясняется, таблетки она уже пьет, а температура тела не снижается.

Повисает вопрос, что делать? На теплоходе даже медпункта нет, к кому можно обратиться за помощью! Начинают сбываться самые черные мои предчувствия? Или это случайное совпадение, никак не связанное с укусом злосчастного клеща? Может быть, это обычная простуда, долго стояли на палубе, могло продуть ее северными ветрами, да плюс акклиматизация — всяко ведь бывает? Словом, опять встаем перед уже привычной для нашего человека дилеммой: «Кто виноват и что, делать в таком случае?».

Но тут входят ребята и мы, переглянувшись друг с другом, решаем и на этот раз ничего не говорить им, а сослаться на простое недомогание Ирины, не говоря, конечно, и о высокой температуре у нее. После перекуса Ирина ложится спать, а мы сначала сидим в каюте, болтая о том, о сем, а потом поднимаемся на верхнюю палубу подышать свежим воздухом. Настроение мое, прямо скажем, хуже некуда, встречный ветерок быстро выдувает из меня последние остатки былой эйфории и надежды на благополучный исход с укусом клеща. Друзья тоже замечают, что я «не в своей тарелке», но, объясняя это усталостью, лишних вопросов не задают. Гуляем недолго и вскоре возвращаемся в каюту.

Бессонная ночь дает о себе знать, тянет ко сну, памятуя, что и эту ночь мы проведем сначала в ожидании высадки в Туруханске, а потом и в поиске ночлега. Тут Юра предупреждает нас с Сергеем, что выход с теплохода на пристань в этих краях — всегда не простой, ввиду страшной толчеи на трапе. Поэтому надо быть внимательным, чтобы ненароком не слететь в воду. Как, по его наблюдениям, в Туруханске уже не раз бывало. Мы с Сергеем, конечно, принимаем во внимание его предупреждение, так толком и не поняв, почему это случается, пока не увидим своими глазами. Я еще долго не могу заснуть, озадаченный накатившейся проблемой — недомоганием Ирины.

12. 06. День четвертый

Около часа ночи, светлой как день, прибываем в Туруханск. Уже давно мы, сидя на рюкзаках, готовимся к выходу вместе с огромной толпой путешественников, желающих того же. После длительных маневров теплоход, наконец, пришвартовывается к причалу. И вот тут — то происходит именно то, о чем нас с Сергеем и предупреждал Юра. Не успели с теплохода выкинуть трап, как со стороны пристани на него внезапно рванула лавина, неизвестно откуда взявшихся в радостном возбуждении мужиков. Причем так стремительно, что некоторые неискушенные, начавшие было сходить пассажиры, тут же со своим багажом оказываются отброшенными назад на палубу.

Выясняется, что местные жители, таким образом, буквально ломятся в буфет за спиртным. А поскольку желающих купить зелья намного больше, чем имеется в наличии, это и приводит к настоящей давке в самом узком месте, то есть на трапе. На сей раз никто не сваливается с трапа в воду, но нам троим (Ирину с рюкзаками пока оставляем на борту теплохода) приходится изрядно потрудиться, чтобы даже налегке сойти на причал. Потом, уже стоя на пристани, мы снимаем с помощью Ирины сначала рюкзаки с борта теплохода, а следом и саму Ирину.

Переведя дух, мы уже собрались было отправляться на поиск временного ночлега где — то рядом с причалом, ибо до дома товарища, у кого Юра заранее договорился остановиться, идти отсюда было далековато, и планировалось это сделать днем. Но, слава богу, искать приюта на одну ночь нам так и не пришлось. Поскольку Юру здесь все хорошо знают, то первый, кто его увидел, а это был смотритель пристани, сразу же предложил поселиться всем четверым на любое время прямо у него на дебаркадере. Что, не раздумывая, мы тут же и делаем. Таким образом, теперь вообще отпадает необходимость тащиться еще куда — то. Смотритель Вениамин Федорович предоставляет нам просторное помещение с четырьмя кроватями и большим столом со стульями. А чего еще надо для отдыха, на каких — то два — три дня, пока не уйдем на Турухан? Разве можно сравнить эти хоромы с нашей убогой каютой на теплоходе, где даже перекусить, не задевая друг друга локтями, и то нельзя было.

Мало того, не успеваем мы расположиться, немного привести себя в порядок, как хозяин уже накрывает на стол, где ставит столько видов деликатесной рыбы, что у нас глаза разбегаются. Тут и сиг, и пелядь, и хариус, и стерлядка. Все свежее, только выловленное — ешь, не хочу. Нам остается только достать спиртное, что, и делаем незамедлительно. Спать ложимся под утро, часа в четыре. Как все это выносит Ирина с температурой тела за 38 градусов — остается загадкой. Но она ведет себя мужественно и пока ничем не выдает свое недомогание. Мы с ней решили дождаться утра и на этот раз обязательно обратиться к врачу, еще не зная, конечно, что в светлые ночи больница в Туруханске работает круглосуточно.

13. 06. День пятый

Встаем в 11 часов. Погода солнечная, но дует очень холодный северный ветер. Быстро завтракаем, и Юра с Сергеем уходят к хранителю лодки, у кого поначалу и хотели остановиться. Нужно посмотреть в каком состоянии плавучее средство для нашего передвижения по Туруханскому краю, и тут же начать его подготовку к путешествию, ведь время не ждет. А нам с Ириной поручается пойти в магазин и закупать банки с консервированными овощными салатами, помидорами, огурцами, а также сахар, соль, перец (чай свой), справедливо полагая, что все остальное для полноценного питания мы получим в тайге. Когда ребята уходят, Ирина измеряет температуру — 38,5 градусов. Не больше, не меньше, как и вчера. Решаем, сначала все — таки сделать закупки порученных нам консервов, а уж потом зайти в первое же попавшееся лечебное учреждение. Как оказалось, оно здесь единственное и называется «Туруханская городская больница».

Освобождаемся мы, сметая с полок нескольких магазинчиков всевозможные овощные консервы, только к трем часам дня, не ранее. Еще надо было отыскать и тару для всего этого и желательно не картонную, а деревянную, учитывая в дальнейшем наше, по сути, постоянное пребывание на воде. И только тогда, наконец — то отправляемся в больницу. Ребята к тому времени еще не вернулись, поэтому оставляем им краткую записку на столе, чтобы зря нас не искали. Идти пришлось недалеко, и вот где — то минут через двадцать, мы уже там. Народу в больнице немного, и вскоре нас принимает врач, молодой — лет этак под тридцать пять, чисто выбритый с приятной наружностью.

Поглядев паспорта, сначала расспрашивает о причине нашего появления в Туруханске, а потом уже о недуге, что привел нас сюда. Ирина говорит о слабости, ознобе, повышенной температуре тела, называя цифры последних дней, и о странном, с сегодняшнего утра, онемении левой руки (о чем я и не догадывался) но, при этом, ни слова об укусе клеща. Тогда врач подает ей градусник и просит тут же за ширмой перемерить температуру тела. Пока она измеряет, мы с ним разговариваем. Выясняется, что зовут его Василий Петрович, он коренной ленинградец, по специальности врач — терапевт, а сюда, в подшефную больницу вместе со своим товарищем специалистом — невропатологом направлен недавно и только до осени, чтобы с местными врачами поделиться опытом, накопленным за время работы в крупнейшем городе СССР.

А тем временем Ирина приносит градусник с температурой — 39,1. Тут уж я, напуганный тем, что услышал про онемение руки, выкладываю все, что произошло с нами в Красноярске пять дней тому назад. Узнав об этом, врач просит нас подождать, а сам выходит из кабинета. Вскоре он появляется уже со своим товарищем, тем самым невропатологом, а меня заставляет удалиться в коридор и пока посидеть за дверью. Только минут через двадцать приглашают зайти. Меня уведомляют, что прослушивание грудной клетки показывает отсутствие у нее серьезных заболеваний простудного характера в бронхах и легких, да и с носоглоткой тоже все в порядке, скорее всего это инфекция. Не исключено, что она занесена в организм злополучным клещом. Но какая именно зараза, пока сказать невозможно. Для этого нужно незамедлительно ложиться в больницу на обследование. А, значит, как минимум на неделю надо откладывать наше путешествие вглубь Туруханского края.

Слушая такой вердикт, мы сидим перед ними безмолвно, как потерянные. Да и что тут сказать? Не доверять врачам нет причин, чувствуется, что люди опытные и искренне хотят нам помочь. Дело не в них, а в том, как среагируют на это друзья, когда узнают, что наше путешествие еще так и не начавшись, уже заканчивается. После этого невропатолог уходит, а терапевт, видя, в каком мы смятении, поднимается, чтобы проводить Ирину в палату, где уже приготовлена и постель для нее. Мы все вместе проходим туда, в небольшую комнату на два места, и тут только Ирина, наконец, обретает дар речи.

Она категорически отказывается укладываться в постель, объясняя это тем, что пока не готова ложиться в больницу и окончательное решение на этот счет примет только завтра, по состоянию самочувствия на тот момент. Врач, конечно, не ожидал такого упрямства с ее стороны и стал категорически настаивать на своем, но все тщетно. А тут еще и я вступаюсь за нее, мотивируя тем, что место, где мы остановились, нам нравится и ничуть не хуже больничной палаты. А уж если он хочет, то вечером пусть присылает на дебаркадер медицинскую сестру, чтобы перед сном удостоверилась, в каком больная состоянии. На том и остановились.

Когда мы приходим к себе, друзья еще не вернулись, наверно, они занимаются лодкой. Садиться есть без них мы не стали, да Ирина и не хочет. Выпили кофе, и она, упав в кровать, мгновенно засыпает. Уже было довольно поздно, когда вернулись Сергей с Юрой. Возбужденные и довольные тем, что моторная лодка уже почти готова к походу, они даже не замечают, как на пороге сталкиваются с выходящей от нас медсестрой. Только когда я объяснил, откуда и почему приходила медсестра, и какая температура у Ирины, они быстро приходят в себя, в полной мере осознавая, какая угроза повисла над нами.

Конец ознакомительного фрагмента.