Сердце Дракона

Анастасия Олеговна Чеканова, 2023

Что делать, когда ты в розыске, без паспорта, денег и телефона? Когда на руках ценный артефакт и за тобой охотится сильнейший маг, о реальном существовании которого ты даже не подозревала до сегодняшнего дня? Выход есть: отправиться в другой мир. Мир Драконов и первобытной магии, в котором тоже не все так просто, как казалось на первый взгляд. Единственная цель сейчас – остаться в живых! По пути же получить ответы и, если повезет, обрести истинную любовь.

Глава 7

Дослушав, Гришка ушел в комнату, сел на диван и закрыл голову руками. Я взглянула на часы: 19:45. Куда мне идти, я еще не знала, но стала собираться. Умылась, переоделась.

–Гриш, закрой за мной дверь.

–Ты куда? — опомнился он.

–Не хочу тебя обременять, к тому же это может быть небезопасно.

–И ты решила, что вот так вот просто можешь теперь уйти?

–Мне надо понять, что делать дальше.

–И… — Что «И»? Поеду пока в Кострому, там еще баба Таня осталась, бабушкина подруга детства, может, что и придумаю в родных окрестностях.

–Подойди сюда.

Я медленно подошла, не разуваясь. Гришка долго смотрел в глаза, потом усадил меня на диван и стал стаскивать с меня кроссовки.

–Вижу же, что не хочешь уезжать, зачем тогда собралась?

Не зная, что ответить, я замотала головой. Гришка забрался на диван, подтянул меня к себе и, положив руки на плечи, тихо произнес:

–Вик, у меня есть предположение, что это может быть за сверток. И почему ты так отреагировала на него, то есть, почему тебя к нему так потянуло. Только это лишь миф, легенда, понимаешь? И еще больше я не могу понять, почему «Оно» отреагировало на тебя.

–Отреагировало на меня?"Оно"?

–Да, — снова задумавшись, сказал Гришка. Я уже совсем ничего не понимала, но задавать какие либо вопросы сейчас совсем не хотелось. Но тут же подумала вслух:

–Гриш, ты же его даже не видел, я и сама не видела, в смысле, не разворачивала до сих пор. Мне страшно как то, что ли… Что там может быть под этой газеткой, — и я развела руками, — как ты можешь догадываться об этом?

–Пока что, у меня лишь предположение. Неси сюда, посмотрим, насколько оно верное.

Я принесла сумку, снова села на кровать.

–Доставай.

Рук снова коснулось что-то теплое и, будто живое. Я заворожено вытащила сверток, аккуратно положила на диван. Он снова светился, и, казалось, еще сильнее, чем раньше.

–Разворачивай.

–Страшно.

–Хочешь, я разверну сам?

Я закрыла глаза и отогнула края газеты. И еще слой газеты. Потом снова, пока не почувствовала, как руки коснулись гладкой, мягкой, пульсирующей ткани.

–Вот это да, — услышала я Гришкин голос и открыла глаза. Передо мной лежало нечто невероятное: оно пульсировало и переливалось всеми цветами радуги, таким приятным светом с невообразимой гаммой оттенков, что захватывало дух.

–Да, это оно, — произнес заворожено Гришка, не отрываясь от столь потрясающего зрелища. Мы сидели так еще какое-то время, не смея оторваться, впитывая этот волшебный свет всеми фибрами в себя. Пока не насытились, чем-то естественно так необходимым, чего нам так не хватало всю жизнь, а мы даже не догадывались об этом. И такая гармония разлилась по душе, словно мы только что наблюдали самый красивый закат за всю историю человечества с самой высокой горы этого мира.

–Гриш, что это было? — шепотом спросила я, боясь нарушить некое равновесие, хрупко созданное этим необычным явлением.

–Сердце дракона.

–Что?

–Сердце дракона, Вик.

И Гришка прижал меня к себе, прошептав на ухо:

–Похоже, у меня тоже есть, что тебе рассказать, Вик. То есть Яра.

Меня обдало горячим дыханием.

–Похоже на то, — вымолвила я.

–Только у меня сначала есть предложение.

–Слушаю внимательно, — улыбнулась я.

–Пойдем, поедим, а? Не то уже вечер, а мы не ужинали. Да и света белого за весь день не видели, сидим в темноте зашторенные, как подпольные революционеры.

Мы заговорчески переглянулись.

–Согласна, сейчас это то, что нужно.

Гришка быстро оделся, мы положили сверток в его рюкзак и, вышли из дома. На улице было великолепно: жара спала, но еще светло — Питерские белые ночи в самом разгаре. Я вспомнила поселок Марьи, тоже Ленинградская область, а ночью уже темно. И звезды. Яркие и далекие. Здесь такого не увидишь.

–Ярослава, о чем задумалась? — Гришка взял меня за руку.

–Григорий, куда спешим? — спросила я. Было приятно дышать свежим, но еще теплым вечерним воздухом.

–Да вот и я думаю, куда? Есть прям жуть как хочется. Здесь «Евразия» через дом, а чуть дальше ресторанчик грузинской кухни, шашлык бесподобный у них, прямо во рту тает. Что скажешь?

–Сегодня я за грузинскую кухню. Буду шашлык, вино и хачапури, — облизываясь, провозгласила я.

–Хм… одобряю выбор. И еще греческий салат, — подтвердил Гришка.

В ресторане было атмосферно. Мягкие бирюзовые диваны, столы из массива дерева, на каждом из которых стоял букет свежих чайных роз и свечи. Мы сделали заказ.

–Гриш, ты хотел что-то рассказать.

–И хочу, Яра. Но давай не здесь, — он посмотрел за соседний столик — в более уединенном месте, хорошо?

–Хорошо, расскажи тогда, как жил последние годы. Я ведь о тебе практически ничего не слышала, — грустно вздохнула я.

–А тебе интересно?

–Хватит спрашивать, рассказывай, — толкнула я его ногой под столом.

–Ну, после школы поступил на археолога. Закончил, съездил в пару экспедиций на раскопки.

–Ух ты!

–А потом меня заинтересовала химия. Закончил университет. Поступил сейчас в аспирантуру. Время от времени продолжаю ездить на раскопки. Вот. Как-то так. — улыбнулся Гришка, разлил вино и подал мне бокал.

–Раскопки, это ведь так интересно должно быть. Романтично. Расскажи что-нибудь еще.

–Так думают все обыватели, — расхохотался он, — но, пару интересных историй, пожалуй, действительно есть. Когда-нибудь, возможно, я тебе о них расскажу, — подмигнул Гришка, — налетай, — и принялся уплетать шашлык, который и правда, таял во рту.

Гришка был какой-то скрытный что ли, немногословный. Мне стало обидно, ведь не чужой человек ему. И я не стала его больше ни о чем спрашивать. Он тоже никаких вопросов уже не задавал. До дома шли практически молча.

Подходя к дому, во дворе, к нам подъехал белый Ленд Ровер и перегородил дорогу. Из машины вышли двое.

–Григорий?

–Чем могу быть полезен? — спросил Гришка, прижимая меня крепче к себе, толкая за спину.

–Вы же помните нас, виделись уже сегодня.

–По какому вопросу на этот раз?

–Да все по тому же. Девчонку видел? Может, слышал, что о ней, от кого-то? Дело уже не только в паспорте. Ей помощь наша нужна. Дело сложное. Ну, так что?

–Не, ребят, не видел. И не слышал. Мы уже, Бог знает, сколько лет с ней не общаемся. А в чем дело то?

–Да решим, не парься. Куда звонить, знаешь, — сказал худой сиплым голосом и двинулся с напарником к машине. Тут из машины вышел кто-то еще и подошел к нам:

–Яра, вот так сюрприз! А я все смотрю: ты не ты. Думал, уже не увижу тебя. Пожалел, что номер телефона сразу не спросил. И сама не звонишь.

Гришка пристально смотрел на Петра. Похоже, он его раньше не видел и, вряд ли, его радовала эта встреча сейчас. А Петр все не унимался:

–Какими судьбами здесь, Яра? Тут ресторанчик поблизости есть неплохой, может, поужинаем вместе, обсудим заодно, как день прошел? Я не обижу.

–Петр Алексеевич, рада вас видеть, — улыбнулась я, — знакомьтесь, пожалуйста, мой молодой человек, Григорий. Хотели бы вам составить компанию, да только что сами из ресторана.

–Петр Воронцов, — протянул Петр Гришке руку уже без тени улыбки. Гришка не торопился ее жать, я подтолкнула его локтем в бок.

— Григорий Яковлев, — они жали друг другу руки с минуту, до белых костяшек.

–Ну, молодой человек — не муж, — ехидно проговорил Петр, глядя Гришке в глаза.

–Яра, выходи за меня замуж, — не растерялся Гришка.

–Я могу подумать, дорогой? — попыталась я как-то сгладить ситуацию.

–Конечно, дорогая, только не особо долго, — Гришка отпустил руку Петра.

–Яра, не отвечай Григорию сразу. Так предложение не делают. Без цветов, без кольца. Дай мне немного времени, я еще приеду, — и, радостный Петр, наконец, сел в машину.

Мы зашли в парадную, так же молча поднялись в лифте, зашли в квартиру. Сняли обувь. Молчание становилось невыносимым.

–А здорово ты придумал со свадьбой, — подбодрила я Гришку.

Он снял рюкзак, подошел ко мне, приподнял и поцеловал. Сопротивляться на весу было неудобно. Да и не хотелось. Это было так неожиданно и приятно. Меня прижало к стене. Горячее дыхание сводило с ума. Я не могла остановиться, хотелось вдыхать его дыхание вечно, как некий афродизиак. Чувствовать прикосновение губ по коже, сильный язык в глубинах моего рта. Нежные руки, пробиравшиеся уже под кофту. Из моих губ вырвался тихий стон. Из его ответный хрип. Он стянул с меня кофту, я залезла руками ему под футболку и поняла, что уже не в силах остановиться. По всему телу пробежала дрожь, я обхватила ногами Гришкино тело, обвила руками шею и… меня словно молнией пронзила отрезвляющая мысль: «Как я ему скажу? Как скажу об этом?»

–Гриш?

Да, милая… — он продолжал меня целовать, сводя с ума каждый сантиметр моего тела. Спустился на колени, стягивая с меня спортики.

–Гриша, я не это имела в виду.

Он снял с меня штаны, поднялся, стянул с себя футболку и, снова исследуя языком мой рот, прошептал:

–Скажи, как ты хочешь, Вик — запустил руки в мои волосы, — мы сделаем, как ты хочешь, я готов с тобой на любые эксперименты.

Его язык начал исследовать мое ухо, я уткнулась лицом в его грудь, этот запах все больше сводил с ума, ноги стали подкашиваться

–Гриша, — попыталась выкрикнуть я, в реальности прохрипев, — Гриша, мы не можем, кто мы друг другу?

Я попыталась выставить непослушные руки вперед. Он на миг остановился, все еще сжимая меня в своих сильных руках, и, пристально посмотрев мне в глаза, хриплым голосом произнес:

–Кто мы друг другу, Вик? Скажи мне.

Мне захотелось повернуть время вспять, всего на несколько секунд назад. Я бы уже не стала ни о чем спрашивать. Но я не могла. Не могла так. Что я скажу потом?

Гришка, словно застыв, все смотрел на меня и ждал ответа.

–Друзья, — сказала я четко, — это же была игра для них, что мы парень с девушкой, чтобы не было никаких подозрений. И ты классно выкрутился с этим предложением руки и сердца, — не своим голосом выговорила я, сложив губы во что-то наподобие улыбки.

Он сжал меня еще сильнее и, прижавшись вплотную, на ухо тихо сказал, отчеканивая каждое слово:

–А если я не играл? Если серьезно? — и снова посмотрел в мои глаза.

Я вдруг ощутила, насколько сильно хочу, чтобы это было правдой. По телу снова пробежала дрожь. Я было хотела обнять Гришку и все-все рассказать, прижаться настолько сильно, насколько это возможно и, не отпускать его, по возможности, никогда.

Видимо, пауза затянулась. Раздался дверной звонок.

–Понятно, — сказал Гришка и резко меня отпустил. Я еле устояла на ногах. По его лицу снова заходили желваки, взгляд стал отстраненным — ты права, мы хорошо сыграли сегодня эту роль. Отдыхай.

Он поднял футболку и пошел открывать дверь. Я оделась. Гришка вернулся с огромным букетом бело-красных роз с меня ростом и протянул мне:

–Держи, это тебе, видимо от поклонника. Вазы такой нет, внизу на кухне есть ведро. Поздравляю.

–С чем?

–Тебе виднее. Я в душ.

Я так и осталась глупо стоять с этими огромными розами. Как жаль, что они даже без шипов. Мое тело будто пронзило тысячи иголок. Хотелось ощутить нечто подобное в реальности, чтобы заглушить эту боль. Не было даже слез. Я кинула букет на пол и стала одевать кроссовки. Из него выпала открытка: «Яра, ты осветила мое сердце. Запустила его вновь. Жду нашей следующей встречи с нетерпением. Петр». Я прокусила, кажется, от злости губу. Мне стало легче. Взяв ключи и негабаритный букет вышла на улицу. У парадной стоял все тот же белый Ленд Ровер. Не обращая на него внимания, я подошла к помойке, встала на носочки и, перекинула неудобную ношу за борт. Снова полегчало. Вернувшись обратно, я поставила чайник, заварила чай и стала ждать Гришку из душа.

Он вышел, направился в комнату и, выключив свет, лег спать, не сказав ни слова. Я пошла в душ. Включила воду и сидела долго-долго под струями теплого домашнего дождя. Мне было так хорошо, соленые капли текли по щекам смываемые мягкими струями сверху. Я вспоминала умопомрачительный запах его бархатистого, сильного тела. Горячее дыхание. Шепот губ. И сидела так долго, сколько могла, чтобы не сорваться и не окунуться вновь в эти объятия, разбудив человека среди ночи. Человека. А кто он мне? Друг? Нет. Уже нет. Просто человек. Просто самый любимый человек.