Печать силы

Анастасия Гофман

Родителей Вилены арестовывают за чудовищное преступление, совершенное семнадцать лет назад. А саму девчонку отправляют в ШЭИз, школу, где ей предстоит обучаться контролю над собственной энергией. Но не все рады появлению новенькой. Среди ее новых друзей есть человек, одержимый жаждой мести, и он не остановится, пока не уничтожит Вилену. Но за что он ненавидит ее? И стоит ли доверять людям, которых едва знаешь? Вилена примет решение, последствия которого изменят не только ее жизнь, но и других.

Глава 4

Уборка заняла несколько часов. Казалось, пыль, паутина и замысловатые грязные узоры появлялись из ниоткуда. Вилене пришлось несколько раз мыть пол, чтобы избавиться от разводов и скрежета песка. Затем пыльное окно, практически не пропускавшее до сего момента солнечный свет, вновь и вновь мутнело, будто отказываясь становиться чище. Не будь Вилена в этой школе первый день, она наверняка успела бы сорваться на крик, обругать несчастное стекло, швырнуть пару раз непослушную тряпку на пол и выбросить подальше старый утюг, чей провод будто специально кто-то завязал узлами. Все, что угодно, лишь бы избавиться от нервного напряжения. Но сейчас девчонка вела себя тихо, сама поражаясь своему самообладанию.

Вилена успела найти прачечную и отправить стираться одеяло и подушки. Постельное белье ей принесла помощница Винсента, который прекрасно знал, что комната пуста. Девочка искренне поблагодарила ее. Когда комната все же приобрела опрятный вид, до праздничного вечера оставалось всего полчаса. Полностью обессиленная и голодная Вилена уже никуда не собиралась идти. Тогда и послышался стук в дверь.

Нужно ли говорить, что это было неожиданно? Вилена сидела на краешке кровати, прямо возле окна, и от испуга нервно дернулась. Она нехотя подошла к двери и сначала даже не знала, открывать или нет. Но все же что ей могло грозить в стенах этой школы? Ничего.

Глубоко вздохнув, она повернула защелку. В коридоре стояла Ваниль: рыжие волосы волнами опускались на плечи, короткое зеленое платье еще сильнее подчеркивало длинные стройные ноги. Туфли на шпильке и маленькая сумочка на плече.

И тут Вилена увидела, как в свете лампочки переливается изумрудное кольцо. Она не могла оторвать от него взгляд, словно оно само не позволяло ей этого сделать. Таким завораживающим казался блеск идеальных камней.

— Ты еще не собралась? — удивленно, и одновременно раздраженно бросила Ваниль. — Тебя там внизу уже ждут, между прочим, а ты до сих пор возишься в этой грязи! — она окинула взглядом комнату. — Ну ладно, уже не в грязи.

— Кто меня там ждет?

— Да все ждут. Ты новенькая, сейчас начнется церемония. Что ты, в самом деле, такая несобранная? Ты тут, между прочим, не одна только что прибыла. Остальные ребята уже давно справились со своими проблемами.

— Так может, их родителей тоже арестовали? — тут же огрызнулась Вилена. — Мне плевать, кто и чего от меня ждет. Я попала сюда не по своей воле и мне не нравится этот долбанный лагерь, черт возьми!

Ваниль сначала удивилась, но потом выражение лица сменилось высокомерной гримасой. Она с усмешкой хмыкнула, посмотрела куда-то в сторону, потом вновь на свою соседку.

— У тебя пятнадцать минут. Или ты хочешь, чтобы за тобой лично директор пришел?

— Да кто ты вообще такая? Кто дал тебе право командовать мной? Ты мне, конечно, помогла, но это все. Я сказала «спасибо» и больше ничем тебе не обязана. Надеюсь, это понятно?

— Кто твой наставник?

— Что? — удивилась Вилена. Она все еще не привыкла к тому, что он у нее вообще есть. — Да вроде как Павел какой-то…

— Отлично, значит сейчас придет он, мне надоело с тобой возиться. Пусть сам отдувается.

Сказав это, красотка быстро удалилась. Девчонка еще какое-то время не могла прийти в себя, закипала от негодования, но потом отмахнула навязчивые мысли. Вилена посмотрела на собственное кольцо на безымянном пальце: сейчас оно уже не казалось таким красивым, как в магазине. Самое обыкновенное, ничем не примечательное. Вилена даже попыталась его снять, но украшение словно приросло к коже, отказывалось подчиниться хозяйке. Девчонка громко цыкнула и скривилась от боли.

Выбора особо не было. Вилена понимала, что сегодня от нее точно не отстанут, так что она взяла выданное ей банное полотенце неприметного сероватого оттенка (но определенно новое, с этикеткой), шампунь, которого осталось слишком мало в тюбике, и любимый абрикосовый гель для душа.

Знакомый аромат моментально успокоил нервы. Стоя под потоками воды, девчонка закрыла глаза, повторяя про себя, что все хорошо.

«Это просто глупый сон, не более, — шептало ее сознание, рисуя перед глазами такие знакомые занавески с дельфинами, ванную комнату и даже мерцающий свет от потолочной лампы. — Все нормально…»

И вновь вернулась к реальности, когда после теплой и приятной воды на нее вдруг рванул поток ледяных струй, затем снова горячая вода. Ну и в конце эпическое завершение — хрип и бульканье в трубах. Слава богу, к этому моменту Вилена успела смыть с себя остатки пены.

Она закуталась в полотенце, кое-как нацепила неудобные шлепки и быстро пробежала по коридору, чтобы не попасться кому-то на глаза или не замерзнуть окончательно. Солнце на улице перебралось на другую сторону, света в коридоре было намного меньше, чем два часа назад. Поэтому замысловатые тени в углах, за мебелью и огромными кашпо с плетущимися цветами создавали атмосферу покинутого таинственного сада, в котором того и гляди появиться какой-то особо кровожадный хищник или просто притаившийся маньяк-убийца…

«Так, стоп! Прекрати, здесь никого нет!» — Вилена судорожно повернула дверную ручку и залетела в комнату, не переставая дрожать и стучать зубами.

И тут она осознала, что в комнате кто-то есть. Девчонка медленно повернула голову, смотря за спину: на кровати, как ни в чем не бывало, сидел Павел.

— Какого черта?!

Парень сам удивился ничуть не меньше. Он в смущении закрыл глаза рукой, и, заикаясь, пытался что-то сказать. Но он так переволновался, что вместо слов получались какие-то нечленораздельные звуки.

— Это женский корпус, что ты тут забыл? — Вилена была одновременно напугана и взбешена. Она сжала в руках полотенце, бросила на пол бутылочку с гелем и тут неожиданно нервно захихикала.

— Ну, ты и напугал меня, кошмар…

— Извини, я думал, ты уже собрана… У тебя в комнате так пусто…

— По-моему, сейчас не самое подходящее время, чтобы обсуждать это, — тут же оборвала его новенькая.

— Да, ты права, — Павел улыбнулся, вновь отвел взгляд в сторону. Он поднялся и как-то настороженно двинулся к двери, будто боялся сделать лишнее движение. — Я подожду тебя в коридоре.

— Наконец-то.

Девчонка быстро повернула защелку, тут же зарылась с головой в сумку. Она достала всю одежду, которая у нее только была. Но накануне Вилену меньше всего волновал багаж. Она взяла с собой лишь пару джинсов, топов и маек. Никаких платьев и юбок не было, ничего красивого и праздничного, обычный набор пацанки.

Девчонка натянула светлые джинсы и зеленую летнюю кофточку, обулась в белые сандалии, которые купила всего неделю назад, собираясь провести несколько дней за городом с родителями.

Родители… Это было так странно, но сейчас все так закрутилось, что девочка даже о них не вспомнила. За последние два часа она думала только о пыли и грязи, о предстоящем вечере, о директоре, но только не о них. Вилена почувствовала стыд и отвращение к самой себе.

Кожаный ремешок и часы вернулись за свои законные места на запястьях девчонки. Папину бейсболку Вилена положила на тумбочку рядом с семейной фотографией, и комната тут же стала для нее уютной. Частичка прошлой жизни разбавила серость и неприглядность той пустоты, в которой оказалась новенькая. Теперь даже губы хотели улыбнуться, но Вилена только глубоко вздохнула, смотря на смеющиеся с фотографии лица мамы и папы.

Она вышла в коридор: Паша терпеливо ждал ее в одном из кресел, под черным пиджаком выглядывал краешек синей рубашки в тон глазам, стальное кольцо на пальце блестело мраком и спокойствием. Парень оценивающе посмотрел на новенькую.

— Я думал, ты наденешь что-то более подходящее для такого важного вечера…

— Мне и это подходит, — огрызнулась в ответ Вилена. — Мое дело, что и когда мне надевать.

— Я хотел, как лучше.

Девчонка обиделась. Она и так чувствовала себя просто ужасно из-за всего произошедшего, так еще какой-то недоносок указывал ей, что носить. Ни в какие ворота…

Они спустились на первый этаж, в холл, забитый школьниками. Вилена растерянно смотрела по сторонам, не зная, куда ей идти. Павел незаметно просочился в толпу, и девчонке ничего не оставалось, кроме как пытаться следовать за ним. Единственное, что могла видеть новенькая, это макушку своего наставника, и то с трудом, ведь вокруг было огромное множество темноволосых парней с такой же прической. Как в инкубаторе. Девчонка то и дело извинялась, наступая кому-то на ногу или случайно толкая, но в ответ всегда получала некое недовольное шипение и цыканье. Она чувствовала себя просто ужасно неловко.

Вот где-то впереди мелькнули уже хорошо знакомые рыжие волосы. Ваниль сидела на мягкой кушетке вместе с двумя парнями, примерно ее возраста. Все в официальных костюмах, уверенные в себе и такие привлекательные, что Вилена вновь почувствовала себя белой вороной.

Рыжая вопросительно посмотрела на новенькую и сделала вид, что кашляет. Парни внимательно смотрели на Вилену, оценивая каждый дюйм ее тела. Девчонка разозлилась, когда услышала их «тихие» перешептывания. Конечно, ведь в холле было полно народа, поэтому молодые люди буквально кричали друг другу свои мысли.

— Я так и знал, что она не проявит уважения к традициям ШЭИза.

— Чего еще ждать от дочери отступников…

Вилена раздраженно посмотрела на Пашу, который, казалось, вовсе забыл про нее. Он сразу же увлекся разговором с Ванилью, а выражение его лица из равнодушного вдруг стало очень веселым и заинтересованным. Вилена постаралась не принимать это на свой счет, просто стояла рядом, пытаясь не выглядеть слишком неуверенной или недовольной. Пытаясь не придавать значения чужим словам и усмешкам, будто они ее не касались.

Присесть было негде: все диваны и банкетки оказались заняты. К тому же, ни Паша, ни его друзья даже не подумали уступить место уставшей девушке. Новенькой ничего не оставалось, кроме как стоять напротив. Потом ей это надоело, и она отошла как можно дальше, чтобы не слышать чересчур веселых разглагольствований Паши, и одновременно не терять своего наставника из поля зрения.

Вокруг было очень много людей. Кондиционеры работали на полную мощь, но им все равно не удавалось достаточно освежить пространство. Становилось все тяжелее дышать, но девчонка пока что справлялась с нехваткой кислорода. Так прошли еще полчаса ожидания в окружении незнакомцев. Вилена не понимала, зачем нужно было подгонять ее, врываться в комнату без приглашения, если до начала вечера оставалось так много времени! Позволь Павел ей привести себя в порядок, можно было хотя бы подкрасить ресницы, собрать аккуратную прическу, а не так…

Вилена фыркнула, когда осознала, насколько нелепо она выглядит в окружении всех этих людей. Новенькая попыталась вернуться в свою комнату, чтобы исправить оплошность, но двери в корпус закрылись прямо у нее перед носом: какой-то мужчина запер их на ключ и скрылся в толпе.

Хохот и громкие разговоры выводили из себя. Все так мило общались, что девчонка просто не могла терпеть все свое окружение. Еще бы, ведь она-то стояла совсем одна! Кроме того, Павел, который так настаивал на том, чтобы новенькая обязательно появилась на этом вечере, сейчас болтался где-то без нее, оставив напарницу одну.

Наконец, толпа двинулась в левое крыло здания. Вилена понятия не имела, куда все идут, но радовалась тому, что все это скоро закончится. Она то и дело шипела от злости, когда очередной ученик наступал ей на пятки, или кто-то впереди резко останавливался.

— Аккуратней можно?! — Она просто не смогла в очередной раз промолчать, когда проходивший мимо парень толкнул ее.

— Упс, прошу прощения, — он улыбнулся краешком губ, встретившись с девчонкой взглядами.

Вилена непроизвольно успела осмотреть незнакомца с ног до головы: он был одет довольно строго, но между тем намеренно неопрятно, ведь пуговицы белоснежной рубашки были расстегнуты сверху, а рукава закатаны до самых локтей. Темные джинсы подчеркивали стройность фигуры, а светлая обувь на шнуровке придавала некой беззаботности.

— Ты новенькая? — голос парня не позволил Вилене и дальше без стеснения таращиться на него.

— Что? — в толпе все еще было шумно, но девчонка переспросила только из-за растерянности.

Парень наклонился прямо к ее уху и вновь задал тот же вопрос.

Девчонка отпрянула в сторону, ощутив его теплое дыхание на своем лице. Она одновременно почувствовала страх и неприязнь, из-за того, что границы ее личного пространства были нарушены, и нечто подобное электрическому разряду, от которого по всему телу пробежал жар. Парень был симпатичным.

— Ну да, новенькая, только приехала…

Вилена попыталась ускорить шаг и оторваться от «преследователя», но ей не удалось этого сделать: пространство было слишком ограниченным.

— Тогда добро пожаловать!

Кто-то схватил его за руку и потащил за собой — девчонка потеряла парня из виду. Но вот из ее мыслей он уходить и не собирался.

Наконец этот бесконечный шумный коридор закончился. Вилена вместе с остальными учениками оказалась в просторном помещении: справа было некое подобие небольшой сцены, слева — множество столиков, накрытых белыми скатертями. В центре каждого — букетик ландышей в прозрачной вазочке. У столиков располагалось по четыре мягких стула с узорной кремовой обивкой. Свет в зале был неярким, приглушенным, и на фоне темно-синего потолка больше напоминал сияние холодных звезд. Когда Вилена присмотрелась чуть внимательнее, осознала, что именно это и было задумкой авторов: сделать подобие звездного неба с изображением млечного пути прямо по центру. Это заставляло сердце замирать от восторга. Девочка на несколько секунд замерла, с восхищением рассматривая обстановку зала, но все же заставила себя идти дальше.

Тем временем столики постепенно занимались шумными компаниями друзей. Практически половина из всех учеников ходили под руку или взявшись за руки. Это даже немного раздражало: некое подобие курортного лайнера для влюбленных, на котором только Вилена чувствовала себя ни при делах.

Девчонка прошла почти через весь зал, лавируя между стульями, пытаясь не пялиться на красивые наряды других учениц, пока не наткнулась на пустой столик. Павла рядом не было, и сколько Вилена ни пыталась найти его взглядом в толпе, у нее не получалось. Кроме того Ваниль тоже словно сквозь землю провалилась.

Только когда Вилена присела впервые за несколько часов, она осознала, насколько устала за сегодняшний день. Ноги стали невероятно тяжелыми, спина тут же застонала, словно девчонка постарела лет на сорок-пятьдесят всего за одно мгновение. Захотелось просто облокотиться на стол и закрыть глаза. Кто знает, может, Вилене удастся остаться незамеченной и немного подремать?

Разговоры вокруг все не умолкали: вот почти возле сцены мелькнула девушка с белоснежными волосами. Она присоединилась к своим белокурым друзьям. Все они — элита школы; все они настолько уверенные в своем превосходстве, что заняли самый лучший столик.

Окна в этом огромном зале были задернуты плотными шторами насыщенного бордового цвета. В свете многочисленных свечей, расставленных на выступах в стенах, ткань отливала кроваво-красным, нагоняя на Вилену еще больше мрачных мыслей. Изображения деревьев, вырезанные прямо в стенах, сейчас словно отделились от холодного камня и существовали сами по себе, освещаемые лучами зеленого, желтого и оранжевого прожекторов. Складывалось впечатление, что это была не комната, а сад каменных растений, забытых здесь очень давно, еще до создания самой школы.

Вилена внимательно всматривалась в детали, увлекая свои мысли, чтобы не заснуть. Пространство на сцене сейчас никак не освещалось, поэтому все казалось размытым и нечетким, но белый рояль ясно выделялся на фоне темного занавеса в самом углу сцены, посередине виднелся микрофон на высокой металлической стойке, а по другую сторону от него — виолончель.

Позади всех столиков находилась длинная барная стойка, где уже сейчас бармены смешивали напитки для гостей. Но школьное правило гласило: «никакого алкоголя». Правда, по блеску в глазах некоторых учеников Вилена сразу же поняла, что они определенно смогли пронести парочку запрещенных напитков. Это было совсем ей не свойственно, но девчонка сейчас и сама не отказалась бы от лишнего глотка. Просто, чтобы немного унять нервную дрожь и избавиться от чрезмерной тревожности.

Стойка освещалась простыми лампочками, встроенными в низкий потолок, и выглядела вполне обычно, хоть и была выполнена из отполированного темного камня с красными вставками. Несколько человек в белых рубашках с галстуками-бабочками летали из стороны в сторону, от одного ученика к другому, не забывая при этом болтать со своими коллегами и друзьями.

Наконец, толпа рассосалась, каждый занял свое место. И тут заиграла музыка. Кто-то на сцене в темноте заиграл на акустической гитаре, и спустя мгновение раздался мужской голос. Он пел на иностранном языке, пожалуй, французском, но все внимательно слушали. В том числе и Вилена. Голос казался очень мягким, но сильным и немного смеющимся. Из-за царившего полумрака невозможно было разглядеть лица исполнителя, но белоснежный отсвет одежды подталкивал на мысль. Неожиданно включился свет и девчонка увидела того самого парня, который случайно толкнул ее в толпе. Он сидел посреди сцены на высоком металлическом стуле, подыгрывая себе на гитаре. Вилена слышала, как кто-то из учеников тихо подпевает, добрая половина девушек раскачивалась в такт песни, другая половина старательно игнорировали песню, словно никто и вовсе не выступал сейчас. Парни, разумеется, не проявляли такого энтузиазма, но было видно, что многие из них на короткой ноге с исполнителем: тихие шуточки, поддерживающие взгляды, все признаки дружелюбия. Но встречались и такие, кто явно был недоволен. Вилена смогла приметить такие детали лишь потому, что личность этого парня, переливы голоса которого сейчас бились в сознании, заинтересовала ее так сильно, что не думать о нем не получалось вовсе. Девчонка внимательно следила за каждым движением певца, пользуясь тем, что никто не заметит ее любопытства. Даже на расстоянии от этого человека исходило обаяние: приятный голос, красивые черты лица, едва заметные ямочки на щеках… Он заворожил Вилену так быстро, что та и вовсе забыла о своей недавней хандре.

Песня закончилась, и все восторженно похлопали. Новенькая впервые ощутила радость за последние два дня. Парень наигранно поклонился, тут же спрыгнул со сцены и сел за один из столиков. Тот самый столик, за которым располагались «фото», но из них всех внимание парня привлекла только одна девушка.

Вилена не смогла удержаться и чуть привстала с места, чтобы получше рассмотреть их: та самая белокурая девушка в платье, цвета только что распустившейся алой розы.

Вилена прикусила губу:

— Ну разумеется…

Она слышала, как за соседним столиком перешептываются второкурсницы.

— Он такой классный, жду не дождусь, когда он начнет преподавать, — восторженно залепетала одна из них. — Я думаю, у меня есть все шансы.

— Да, да, — хором ответили ей подружки, — он не сможет устоять.

«Какие самоуверенные», — подумала Вилена и отвернулась в другую сторону.

Но за этим столиком расположились другие ученицы, и разговор у них был практически таким же. Новенькая тут же оценила ситуацию: у такого парня полно назойливых поклонниц… И наверняка сразу несколько девушек, с которыми он встречается. Он понравился девчонке с первого взгляда, как в принципе и некоторые парни до него. Это ведь всего лишь симпатия, ничего больше. Такое бывало и раньше, подумаешь…

Словно убеждая саму себя, девчонка скрестила руки на груди и теперь смотрела только перед собой.

Спустя несколько мгновений на сцене показался уже другой человек. Это был директор школы. Его безупречно отглаженная кремовая рубашка была расстегнута сверху на несколько пуговиц; все те же темные брюки со стрелкой, и отполированные туфли. Он улыбался во все тридцать два зуба и излучал безумное обаяние.

Ученики поприветствовали его громкими аплодисментами и свистом. Вилена сама того не замечая, продолжала наблюдать за незнакомцем в первом ряду.

— Добрый вечер! Я рад приветствовать всех вас в этом замечательном зале, — мужчина вновь улыбнулся, подождал, пока овации чуть спадут. — Спасибо, ребята. Итак, новый учебный семестр начинается, и я очень благодарен всем тем, кто продолжает свое обучение в стенах ШЭИза. Именно вы делаете нашу школу отличной от всех остальных. Я искренне благодарен нашему учительскому составу, который помогает открыть для вас новый мир возможностей.

В зале вновь раздались аплодисменты. Вилена заметила, куда смотрят остальные ученики, и тоже устремила взгляд к столикам возле входа: несколько человек встали со своих мест и благодарно поклонились. Преподаватели выглядели молодыми, казались всего лишь на несколько лет старше самих учеников.

— Для тех, кто еще не знает… или забыл — директор наигранно пожал плечами и засмеялся, — меня зовут Адам Кравец, и я директор нашей прогрессивной школы. А сейчас, я хочу поприветствовать наших новых членов команды, большинство из которых прибыли сюда всего несколько часов назад. Я буду называть имена и очень прошу вас, выйти на сцену. Итак, Ниса Абаду, Аеринн Бэрр, Ким Койот, Иму Кофи, Вилена Новикова, Григорий Томолев, Лиза Фицджеральд, Хао Чон и Барбелл Шатс.

Услышав свое имя, Вилена оцепенела. Пульс моментально побил все рекорды скорости: казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Остальные новенькие ученики уже поднимались на сцену. Девчонка судорожно смотрела по сторонам. Нужен был всего один резкий рывок и все. И вот, она быстро встала на ноги, и ведь теперь уже обратной дороги не было.

Вилена змейкой обходила столики, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды. Она смотрела на Адама, но как только приблизилась к сцене, тут же уставилась на парня в первом ряду. Он смотрел прямо ей в глаза и улыбался, наглой и уверенной улыбкой мачо. Остальные ученики хлопали в ладоши, приветствуя новеньких, но этот шум рассеивался в голове, лишь одна мысль громко пульсировала: «все нормально, все нормально…»

Несколько грузных шагов отозвались во всем теле непонятным гулом, Вилена оказалась на сцене и только теперь ее сознание прояснилось. Звуки стали отчетливыми, свет — ярким и теплым. Следом поднялись еще двое учеников. Новенькие стали в шеренгу, как на уроке физкультуры, а Вилена чувствовала себя так, будто через мгновение кто-то наставит на нее оружие и расстреляет.

Девчонка украдкой посмотрела на своих новых одноклассников: все уверенные в себе, хорошо одетые, младше ее на несколько лет и такие приветливые… она еще раз почувствовала себя белой вороной. Щеки горели, глаза слезились, словно противный дым из костра пытался их высушить.

Директор быстро пробежал от одного новенького к другому, приветствуя их и пожимая руки.

— Итак, вот они, наши долгожданные последователи. Прошу поприветствовать их еще раз, — и вновь аплодисменты, свист и гомон. — Я надеюсь, вы будете лояльно относиться к первокурсникам. Особенно это касается наставников. Вы должны проявить терпение и обучить их всем навыкам, которыми обладаете сами, — Адам остановился рядом с учениками, но больше не смотрел в их сторону. — А теперь пришло время поговорить о серьезном. Наверняка, большинство из вас уже имеет представление о своей внутренней энергии и даже неоднократно пользовались ею. Но среди нас есть и те, кто совершенно не понимает, о чем идет речь. Те, кто никогда даже не чувствовал в себе ничего особенного. Это придет со временем. Главное, быть уверенными в своих силах. А ваши дорогие наставники помогут вам найти подход к собственным способностям.

Вилена уже не так волновалась, но все равно ощущала на себе буквально каждый взгляд со стороны сидевших в зале людей. И далеко не все эти взгляды были доброжелательными. В какой-то момент девчонке показалось, что все озлоблены, но потом она распознала в чужих глазах тревогу и недоверие. Она попыталась найти в толпе своего «дорогого» наставника, который просто-напросто бросил ее одну в совершенно незнакомом месте. И вот наконец она заметила ярко-рыжие волосы своей соседки по комнате, а рядом Пашу. Злость и одновременно облегчение поселились в мыслях девчонки. Парень знаками показывал ей, что все идет нормально.

— Пожалуйста, внесите сюда кубок.

Из-за занавеса появилась красивая девушка, которую Вилена видела сегодня в кабинете директора. Она несла в руках серебряный кубок, украшенный разноцветными камнями и золотыми нитями. Девушка передала его в руки директора и тут же скрылась в тени.

— По нашей традиции, вы должны выпить из этого кубка, тем самым дав клятву верности нашей школе, — Адам передал его первой студентке. Это оказалась высокая темнокожая девушка в кремовом платье. Она сделала небольшой глоток, поморщилась и передала кубок парню-азиату, тот — Вилене, и так до самого конца. Напиток отдаленно напоминал цитрусовый сок, но после него осталось ужасное горькое послевкусие. Девочка так и не смогла определить, что же это было, и мысленно поблагодарила свой здравый смысл за то, что не сделала больший глоток этой гадости. Кубок вернулся в руки Адама.

— И теперь клятва. Пожалуйста, назовите свои имена и повторяйте за мной. Я, — каждый громко назвал свое имя, только Вилена слегка шепнула собственное. Ее губы словно онемели, во рту неприятно «вязало», — обещаю чтить правила и традиции этой школы, и клянусь никогда не причинять вред другим и не использовать свою силу во зло другим.

Новенькие повторили заветные слова, и в зале вновь послышались аплодисменты. Толпа словно сошла с ума: кто-то взрывал хлопушки, другие выкрикивали незнакомые имена, третьи почти отбили себе ладони, пытаясь создать больше шума. Все разошлись по своим местам: Вилена быстрым шагом добралась до своего пустующего столика и облегченно выдохнула. Сердце, наконец, прекратило сумасшедший марафон, все тело расслабилось, и девчонка почувствовала себя защищенной.

Она не слушала, что там продолжал говорить Адам, ей было не до этого. В ее мысли моментально проникли воспоминания вчерашнего дня. К глазам подкатились слезы, горло невыносимо сдавливало, и Вилена еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Она отвернулась ото всех, смотря на цветные деревья в стене:

— Только не плачь…

Она пыталась взять себя в руки, но ничего не получилось. Боль сковала разум, и сердце вновь судорожно забилось в груди. Девчонка подняла голову, заставляя слезы уйти.

«Что же с вами сейчас происходит?!» — мысленно кричала она.

Адам продолжал свою речь, явно шутил, потому что все в зале смеялись и перешептывались, но Вилена так и не слушала его. Она довилась болью и горечью. И единственное, что хоть немного отвлекало ее от страданий, — это ужасное чувство голода. Желудок в буквальном смысле скрутило, неприятное чувство поселилось глубоко внутри. К счастью, в зале было достаточно шумно. Никто не мог услышать недовольный стон «самого важного органа», как его называла бабушка Вилены.

На сцене появилось еще несколько человек. Один из них, одетый в темно-синий костюм и яркую оранжевую бабочку на белоснежном воротничке, сел за фортепиано; высокая девушка в длинном черном платье взяла в руки виолончель. Полилась красивая музыка. Адам спустился со сцены, все еще держа в руках микрофон.

— А теперь попрошу наших дорогих официантов вынести первые блюда. Спасибо за внимание и приятного аппетита всем!

Сзади послышался шум: огромные металлические двери отворились, и десять молодых человек с подносами в руках один за другим разбежались по всему залу, оставляя на столиках белоснежные тарелки. Девочка с интересом наблюдала за другими школьниками. По их довольным лицам было понятно, что подали что-то необыкновенно вкусное. Наконец, пришла очередь Вилены. Официантка аккуратно поставила тарелочку супа, пожелала приятного аппетита, и исчезла где-то среди других столов. Вилена довольно улыбнулась. Аромат супа тут же проник в легкие, вызвав ликование желудка. Это был томатный суп с креветками. Попробовав его, девчонка осознала, что никогда не ела ничего вкуснее.

Она по-прежнему сидела одна за столиком, наслаждаясь вкусом еды. И казалось, что все плохое растворилось где-то в глубине души. Но это чувство длилось недолго, и как только тарелка опустела, предательски сильное чувство вины вновь возникло из ниоткуда.

«Я здесь поглощаю супчик, а мои родители сидят за решеткой!»

Вилена вскочила с места. К этому времени остальные ученики уже закончили трапезу, и разбрелись по разным уголкам зала: кто-то остался болтать за столиком, кто-то танцевал рядом со сценой. Всем было весело. Стараясь не привлекать к себе внимания, девчонка быстро просочилась между хихикающими компаниями и уверенными шагами вышла в коридор.

— Эй, куда ты? — сзади послышался уже хорошо знакомый голос.

— Я ухожу.

— Я вижу, но куда?

Вилена недовольно посмотрела на своего преследователя. Паша тяжело дышал, словно пробежал несколько километров, но на самом деле он только что оторвался от танцев в компании своих друзей-тусовщиков. На его лбу выступили капельки пота. В этот момент они показались девчонке мерзкими.

— В свою комнату, я устала и больше не хочу тут присутствовать.

— Но ты же пропустишь все веселье…

— Да плевать мне на веселье, — на глазах вновь появились слезы, Вилена старалась скрыть их. Она нервно сглотнула, вытерев скатившиеся капельки с лица. — Слушай, мне сейчас действительно не до веселья. Мне противно от одной только мысли, что я здесь, пользуюсь «дарами жизни», а мои родители сидят в клетке, без возможности даже поговорить друг с другом. К тому же, — лицо Вилены буквально излучало ненависть и злобу. Брови нахмурились, губы изогнулись в зверином оскале. — Я здесь чертов первый день, а ты тут же бросаешь меня одну, несмотря на то, что тебя приставили ко мне наставником или кем там… я, черт возьми, даже не знала куда идти! А ты сидишь там миленько треплешься со своей Корицей!

— С Ванилью.

— О, да, точно, с этой сладенькой!

Парень отступил чуть назад, словно защищаясь от нападок новой знакомой, но, выслушав до конца ее выговор, все-таки попытался оправдать себя.

— Ну, во-первых, ты сама ушла от нас…

— Да меня никто и не звал в вашу «расчудесную компанию»! — она изобразила кавычки. — О боже, да кому я это говорю…

— Ладно, я должен был всем тебя представить и больше уделять тебе внимания, я все-таки наставник, но ты тоже меня пойми. Сегодня последний вечер, который я могу провести с друзьями, потому что уже с завтрашнего дня мне придется ходить следом за тобой.

— Ну, прости пожалуйста, что доставляю тебе такие неудобства!

Она наклонилась практически до пола, делая этот старинный жест «милости просим». Слезы закапали из глаз, когда Вилена выпрямилась в полный рост.

— Я лучше пойду, извини за эти сцены.

— Ничего страшного, я вижу, как ты… напряжена, — Павел моментально сменил гнев на милость. — Тебе действительно лучше отдохнуть. И… не сдерживай себя. От таких сильных эмоций лучше избавиться.

— Стать бесчувственной куклой со сверхспособностями…

— Ты утрируешь.

Девчонка ничего не ответила, лишь продолжила свой путь, а парень еще какое-то время смотрел ей вслед. До тех пор, пока она не скрылась за дверью.

В коридоре, ведущем в комнаты девушек, было пустынно и мрачно. Сейчас все эти узоры на стенах, картины и дорогая мебель казались декорацией к какому-то низкобюджетному фильму: наружу показались все потертости некогда дорогой обивки, вмятины на когда-то идеально ровных деревянных ножках. Сейчас все это нагоняло еще большую тоску, и невыносимая тишина, которой был пропитан каждый уголок пустого женского корпуса, тяжелой массой давила на разум. Вилена чувствовала себя еще хуже, чем прежде. Мало того, что она начала истерику из-за какого-то глупого вечера, так теперь еще и винила себя за этот скандал. И единственный вопрос, который теперь терзал ее, — возможно ли еще сильнее упасть в собственных глазах из-за такого острого чувства вины за каждый некогда сделанный шаг? Это давящее ощущение в груди сейчас просто разрывало на части душу девчонки. Ей было плохо, ужасно плохо, словно она совершила нечто такое, за что нет прощения ни в этом, ни в привычном для нее мире. Грудь сжималась под тяжестью сомнений и жалости к себе. Вилена чувствовала себя еще более жалкой, и единственным, что сдерживало ее, было расстояние до комнаты. Места, где наконец-то можно спрятаться и остаться одной.

Как только Вилена достигла своей цели, дверь за ее спиной захлопнулась, и едкий туман ненависти к самой себе смешался с неприятным чувством «чужого дома». Она ощущала себя совершенно беззащитной. Словно стоя на сцене перед многочисленной публикой, готовой в любой момент закидать ее самыми ужасными оскорблениями. Холодный свет заходящего солнца, проникавший сквозь распахнутое окно, вселял чувство безысходности и безграничного недоверия к самой себе. Потерявшись в собственных мыслях, Вилена упала на пустую кровать, и забылась тяжелым сном.

Динамичный, повторяющийся стук заставил девушку проснуться. Вилена с трудом открыла глаза: в комнате было темно и сыро, за окном царила непроглядная тьма, отчего становилось еще страшнее. Только спустя несколько секунд, Вилена смогла различить висевшую на длинном проводе лампочку. Стук повторился. Девушка попыталась привстать, опираясь на локти, но тяжелое чувство в груди прижимало ее к кровати. На мгновение девушке показалось, будто кто-то мешает ей подняться. Страх окутал мысли, теперь Вилена боялась пошевелиться. Она громко сглотнула, постаралась контролировать собственное дыхание, чтобы не впасть в панику. Девушка силой заставила себя закрыть глаза. Но этот повторяющийся шум еще долго не давал ей покоя.

Утро никак не хотело наступать. Мучимая бессонницей, новенькая всю ночь проворочалась с одного бока на другой. Ее бросало то в холод, то в жар. Навязчивые мысли постоянно царапали стенку ее терпения. Невыносимый стук не давал о себе забыть. В эту ночь Вилена все-таки нашла в себе силы, чтобы дойти до двери и включить свет. В комнате было так же пусто, как и днем. Только пыли больше не было. Серые стены делали пространство еще более узким, все это невыносимо давило на уставший разум. Лишь когда солнце наконец показалось где-то далеко на горизонте, девушка осознала, что этот стук был ее собственным сердцебиением, таким, какого она прежде никогда не слышала: слишком громким, слишком сильным и неправильным. Вилена терпеливо ждала наступления утра, звона будильника и возможности покинуть эту мрачную комнату. Но когда до подъема оставались считанные минуты, глаза закрылись сами по себе, а разум провалился в забытье.