Хомопанк

Анастасия Владимировна Соколова, 2023

В ближайшем будущем Сильные, не нуждающиеся более в ресурсах рабочего класса из-за повсеместной роботизации, определили за людей их судьбу: распространившийся по городам «Туман» выкосил большую половину населения планеты. Для служения Сильным рождаются кандидаты – личности, главной характеристикой которых становится полезность для властителей мира сего, неполезных убивают, опасаясь возможной конфронтации. Изобретатель Александр, наблюдая за произволом Сильных, протестует против их действий, основанных лишь на собственном эгоистическом интересе: он предлагает Сильным доказывать свою полезность в развитии общества аналогично тому, как это делают кандидаты. Вот только такая справедливость не всем по душе.

Глава 1. Александр

За пятьдесят один год до Дня покаяния.

«Солнце над долиной потерянных душ» — бестселлер писателя Матиаса Бауэра — именно эту книгу Александр читал в поезде, по дороге в научный городок, отправившись на работу своей мечты. Потерянными душами, конечно же, являлись все люди: книга представляла собой различные зарисовки из жизни богатых и бедных, счастливых и несчастных, здоровых и больных — истории переплетались и в конце концов воссоединялись, словно влюбленные после долгой разлуки. На последних ста страницах Матиас заставил молодого человека задуматься о некоторых вещах, посмотрев на них с иной точки зрения: какую бы общественную позицию ни занимал человек, он всё еще остается личностью, у него есть собственные причины для того или иного поведения. В то время когда всё старались упростить, категоризировать до минимума — хорошее и плохое, Матиас призывал к открытости и диалогу, даже если кажется, что слова бесполезны.

Худощавый невысокий парень восемнадцати лет с острыми чертами лица и широким лбом решительно тряхнул коротко стрижеными кудрявыми волосами. Яркие изумрудные глаза блеснули — Александр собирался достичь всех возможных высот. И однако, как это часто бывает, безрассудная молодость уживалась с отрицанием мирового порядка и бунтарством. Ему хотелось быть на вершине — он ненавидел всех, кто там находился, но одновременно с этим страстно желал оказаться среди них. Александр собирался играть по собственным правилам — ему только предстояло столкнуться с жестокостью внешнего мира, требующего безоговорочного подчинения сильным. Молодой человек был уверен: он не такой как все и уж кто-кто, а он никогда не превратится в еще одно незначительное звено в замкнутой цепи человеческих взаимоотношений — он сломает систему и изменит мир. Он сделает его лучше.

Заинтересованные лица приметили его на конференции: юный изобретатель сформулировал концепцию общественного пространства, в котором бы осуществлялось развитие людей следующего поколения, — Комплекс, где будут предоставлены возможности для того, чтобы всё свободное время воспитанников было посвящено личностному совершенствованию для будущей работы на тех, кто эти возможности готов оплатить.

Научный городок имени Хиггса^[1] поистине потрясал воображение: здесь в атмосфере инновационных открытий и научных изысканий жили и работали выдающиеся представители человечества — лучшие из лучших. Это было живое воплощение проекта Комплекса, разработанного Александром, но в несколько ином, специализированном формате: если концепция изобретателя заключалась в создании объекта, где человек развивался бы в любом выбранном для него направлении, будь то искусство, ремесло, спорт, да что угодно, то в научном городке занимались, как ни странно, наукой.

Частенько в городок организовывали туристические поездки — сойдя с поезда, Александр был встречен гидом на машине. Седой мужчина добродушно приветствовал счастливчика.

— Вас можно поздравить? — спросил он у Александра по дороге. — Последний раз я вез сюда принятого на работу сотрудника пять лет назад.

— И с тех пор никого не приглашали? — удивился парень.

— Никого. Может, кто-то другой возит их, но мне довелось наблюдать лишь туристов.

Молодой парнишка, которого забрали из серого, загаженного захолустья, диву давался, проезжая мимо ухоженных и чистых обочин дорог, красивых улочек, на которых аккуратно построили дома в классическом, приятном для глаз, спокойном стиле с милыми придомовыми садиками.

— Вот бы и мой сын был таким, как вы, — вдруг сказал гид.

— Почему? — спросил Александр.

— Он весь в телефоне — не хочет ничего делать. Я понимаю: сейчас тяжелое время — даже если ты работаешь двадцать четыре на семь, это еще не значит, что ты сможешь обеспечить свою семью, но надо же чем-то заниматься. Родитель многое не требует: лишь бы ребенок был порядочным человеком и занимался тем, что ему больше всего нравится. А моему сыну ничего не нравится. Он говорит, что всё бесполезно, что сама жизнь не имеет значения. Он хотел бы стать знаменитым блогером, но в то же время боится этого: думает, что превратится в посмешище, а проще говоря, не верит в собственные силы. Найти работу на время тоже отказывается: говорит, что работа подавляет его моральное состояние. Представляете?

Что в воспитании понимал восемнадцатилетний парень, который, несмотря на постоянное давление со всех сторон, боролся за осуществление своей мечты? Мог ли он понять непутевого сына? Нет, Александр жил в совершенно другом мире, где не было места праздному бессмысленному шатанию в поисках смысла жизни. Поэтому молодой изобретатель промолчал, не желая резким высказыванием огорчать этого милого, добродушного человека.

Они заехали на территорию городка, проехав мимо зданий, каждое из которых было архитектурной диковиной: вот дом-книжка, другой выполнен в стиле кубизм, следующий напоминает фонтан, но эффект падающей воды создается за счет применения особых, неизвестных изобретателю, строительных материалов — гибких, но прочных.

— Приехали, — сообщил гид, паркуясь возле здания, спроектированного, по всей видимости, архитектором-постмодернистом: огромные треугольные «лепестки» из стекла и бетона, накладываясь друг на друга, образовали гигантский устремленный ввысь бутон.

Из необычного здания навстречу прибывшему гостю вышел смуглый, широкоплечий, крепко сложенный мужчина: он приветливо протягивал свои массивные руки Александру.

— Здравствуй, — крепко пожал руку незнакомец. — Хасан Коч, — представился он.

— Александр, — кивнул молодой человек.

Хасан учтиво поблагодарил гида, напоследок приложив руку к сердцу, и попросил изобретателя проследовать за ним.

Парень проходил мимо таких же увлеченных, как он, людей: с горящими глазами, светящимися уверенностью в том, что их работа важна. Именно таким он и представлял себе Комплекс — сообщество специалистов, не обремененных вопросами религии и социальными обязательствами, которые стремятся к гораздо большему, чем размножение. Наконец-то он среди своих!

— Тебе очень повезло, потому что сегодня мы празднуем день рождения нашего хорошего коллеги, — сообщил Хасан.

— Правда? Здо́рово!

Коч привел гостя в разгар праздника: в зале под потолком висели шарики, а на длинном столе стояло столько еды, сколько Александр в жизни не видел: изысканные закуски — всё высшего качества и отменный, многолетний алкоголь. За окном светило солнце, чудесный июльский день, а веселящиеся люди наполняли зал еще бо́льшим теплом и радостью; Александр застыл в дверях — он привык жить в серости, среди малодушных и бездушных людей, вынужденных употреблять некачественные продукты и носить дешевую одежду, но здесь всё иначе — прямо рай.

Хасану пришлось подтолкнуть Александра в толпу — он тут же перезнакомился со всеми, не стараясь запомнить имена. Молодые люди и девушки: красивые и умные, успешные и настолько же великодушные, все с удовольствием жали изобретателю руку, а вели себя так, будто знакомы с ним уже по меньшей мере лет десять. Никаких формальностей и стеснения, никакого отстранения, никто не смотрел на Александра как на человека, которому здесь не место — когда-то на него так смотрела учительница, когда мальчик посмел ей перечить: никто не имел права ставить под сомнение учебную программу. Отец говорил: «Не высовывайся, ты что, лучше всех знаешь?» Но Александр и правда знал и понимал больше, чем сверстники, и стремился к недостижимому идеалу и поэтому он здесь.

Он это заслужил.

Кто-то сунул ему в руку бокал с шампанским — улыбаясь, Александр поднял бокал вверх и произнес небольшой тост за здоровье юбиляра, которым оказался седой старичок с тростью — старший профессор среди «школоты». Пожелания носили самый общий характер, поскольку парень лично не был знаком с профессором.

— Пойдем, — шепнул Хасан.

Они вышли из здания, прошли через аллею к густой ивовой роще, в которой спряталась длинная одноэтажная галерея.

Александр с Хасаном вошли внутрь, они увидели громадный экран, возле которого столпились какие-то люди. На экране появилась карта мира, тут же вся поверхность планеты разделилась на области, окрашенные в красный, зеленый, синий цвета. Наблюдая за молниеносно сменяющимися на экране данными, люди кричали, свистели, передавали друг другу деньги.

— Что это такое? — поинтересовался Александр.

— Симуляция, — ответил Хасан.

— Симуляция чего?

— Раз в месяц каждый разработчик создает симуляцию уничтожения планеты с разными сценариями: война, болезни, астероид, если хочешь — любые варианты. Деньги ставятся на количество и характер потерь.

После радостного приема, хотя и не в честь приезда Александра, изобретатель смутился, не зная, что думать. Он посмотрел на Хасана: мужчина наблюдал за игрой, широко и вполне искренне улыбаясь.

Проводник же, заметив странный взгляд парня, спросил:

— Разве не весело попробовать предсказать будущее и выиграть немного денег?

— Просто… не знаю. Мы говорим о сценариях конца света, фактически.

— Слушай, ты играешь в компьютерные игры?

— Играл, да.

— Там ты убиваешь людей, верно?

— Персонажей.

— То есть симулируешь убийства, верно?

— Верно.

— Чем это отличается от того, что мы делаем здесь? Ведь никто не собирается воплощать эти сценарии в реальность, — убеждал Хасан. — Но всё же ты новенький, привыкнешь, что здесь к простым работягам за пределами научного городка относятся с некоторым предубеждением. Если мы всё время будем думать о том, чего хотят другие, или беспокоиться, как бы не создать что-то способное причинить им неудобства, мы никогда не сможем выполнить свой научный долг, — Хасан положил руку на плечо Александра. — Мы делаем работу, которая важнее, чем забота о благосостоянии сидящего на диване любителя телевизора, верящего в то, что Земля плоская.

— А во что веришь ты? — спросил Александр. — Наука и вера, по сути, две стороны одной медали. Пока гипотеза, например, о существовании какого-то объекта не доказана, ученый вынужден верить в то, что объект существует.

Хасан улыбнулся:

— Не сто́ит думать, что ученый — бездушное, безнравственное существо.

Они вышли на улицу и медленно пошли по аллее.

Хасан продолжал:

— Если хочешь знать, в научном городке очень мало атеистов. Об этом не принято распространяться, но в сердце каждого существует что-то невидимое, помогающее тебе в трудную минуту. Большинство из нас называет это провидением, но я придерживаюсь мнения, что это дело рук Вселенной. То, что ты здесь, — судьба или, скажем, предначертанное Вселенной, запланированное событие, которое ты проживаешь каждый цикл рождения.

— Придерживаешься многомировой интерпретации квантовой механики^[2]? — уточнил Александр.

— Так и есть.

— Хотелось бы и мне в это верить, — вздохнул Александр.

Хасан остановился:

— А тебе никогда не казалось, что Вселенная оберегает тебя? И в тот самый момент, когда ты был близок к смерти, чудом оказался жив?

— А со стороны и не скажешь, что ты веришь в чудеса, Хасан.

— Не в чудеса, а в программу. В симуляцию, во Вселенную. Переменные данные на то и переменные, что могут изменяться, но постоянные величины всегда одни и те же.

Александр прищурился, задумавшись:

–…я что-то потерял нить разговора.

Мужчина улыбнулся:

— Меня иногда заносит, но ничего — у нас будет всё время мира, чтобы поговорить об этом. Что ж, покажу тебе, где ты будешь работать и отдыхать.

Изобретатель с улыбкой поблагодарил Хасана за экскурсию.

Александра разместили в жилом корпусе в одной комнате с другим сотрудником городка, но уже ближе к вечеру, когда парень вернулся с прогулки, чтобы отдохнуть, он никого не застал. Посмотрел на наручные часы — довольно поздно, двенадцать. Может быть, его сосед всё еще празднует день рождения уважаемого профессора?

Парень лег на кровать, вытянулся — несмотря на насыщенный день, спать совсем не хотелось. Протянув руку, он открыл нараспашку окно — горячий, насыщенный запахом хвои, воздух наполнил комнату — и глубоко вздохнул.

Дверь распахнулась: прислонившись к косяку, в дверях стоял предполагаемый сосед — в доску пьяный щуплый мужичок в мятой расстегнутой рубашке, выбившейся из брюк, с расстегнутой ширинкой. Пьянчужка икал, не выпуская из рук пустую бутылку из-под шампанского.

Александр поспешил помочь будущему коллеге — он подхватил его, когда помятый жизнью сосед уже собирался упасть.

— О, а ты у нас новенький, да? Ик… — бормотал мужик. — Давненько, ик, у нас не было… новеньких.

Последнее слово он прошептал прямо в нос пареньку — и ему захотелось бросить ношу, чтобы не отравиться перегаром.

— Ты принял таблетки? — вдруг спросил мужик — Александр еле-еле усадил его на вторую кровать.

— Какие таблетки? — недоумевая, поинтересовался молодой изобретатель.

— Ик, сонные! Сно-твор-но-е, — по слогам проговорил мужик.

— Не понимаю, о чем ты.

Парень сел на свою кровать напротив, вдыхая как можно больше свежего воздуха из окна — открыл ведь до прихода алкаша — как знал.

Мужик погрозил пальцем, закатывая глаза.

— О, ты можешь стать, ик, свидетелем, странных событий, — алкаш глотнул побольше воздуха, задержал дыхание, выдохнул. — Потом не говори, что я тебя не предупреждал.

С этими словами сосед упал на кровать и тут же уснул. Александр пожалел соседа: наверное, он много работает, устает, поэтому вынужден заливать негатив алкоголем. Парень аккуратно снял с него ботинки, поднял на кровать его ноги, уложил голову на подушку, забрал из рук пустую бутылку, выкинул в мусорное ведро.

Теперь можно и самому немного отдохнуть; ведь он не дочитал книгу Матиаса Бауэра — достал из сумки, лег и принялся читать. И как-то незаметно для себя заснул.

— А-А!!!

Жуткий вопль прокатился в ночи — так без предупреждения воет аварийная сигнальная сирена — Александр тут же проснулся. Подумал, было, показалось. Вздохнул, отложил книгу, перевернулся на другой бок. «А-А-А-А!!!» На этот раз он вскочил, выглянул в окно — ничего. Посмотрел на соседа: спит без задних ног. На улице тоже никого; нет, должно быть, у него и правда галлюцинации: это ведь охраняемый научный городок — здесь не может происходить ничего страшного. Несколько минут прислушивался к тишине — никаких воплей. Снова лег, стал анализировать: даже если предположить, что крик был реальным, это определенно мужской голос; его сосед по комнате вернулся настолько пьяным, что ничего не соображал, возможно, кто-то еще напился до невменяемого состояния?

Александр еще минут двадцать лежал, внимательно, чутко прислушиваясь, — ничего кроме стрекотания сверчков.

Нет, ему определенно показалось: надо заснуть — утро вечера мудренее.

Как водится, у алкоголиков плохой сон, поэтому, когда Александр проснулся, его сосед уже был на ногах. Точнее: на карачках у туалета. Парень подошел к мужчине, сочувствующе посмотрев на него.

— Так долго праздновали? — поинтересовался Александр.

Мужик сел на пол, схватившись за голову:

— Черт, прости. Что я вчера делал?

— Не знаю, что ты делал до того, как зашел в комнату, но потом ты сказал мне выпить таблетки и отключился.

— Понятно. Как тебя зовут?

— Александр.

— Роб, — представился мужик.

— Роб, — обратился к соседу парень, — тебе нужна какая-то помощь?

— Нет, — махнул рукой сосед, — я просто… а, неважно. Всё будет в порядке.

Александр уже собирался выходить, чтобы отправиться на работу в специально оборудованный для него в городке офис, как Роб остановил его:

— Слушай, про таблетки я ведь не просто так сказал.

— Что? — спросил парень.

Смутившись, Роб сел на кровать — всё еще полностью не пришедший в себя, помятый и не выспавшийся.

— Я не знаю, где ты раньше работал, но здесь мы занимаемся только тем, чем скажут. Нас имеют, Алекс, как проституток. Этот городок существует только за счет богатеньких, готовых заплатить за лекарство от болезней или инъекцию, продлевающую жизнь. Если ты думаешь, что тебе удастся создать что-то, что сделает жизнь всех людей лучше, ты ошибаешься, — результатами нашего труда будут пользоваться только те, кто за этот труд заплатил. С одной стороны, это логично, правда? А с другой — разве они имеют право решать, что кто-то достоин лучшего, а кто-то нет?

— Роб, если тебе это не нравится, тогда почему ты всё еще здесь? Я точно знал, куда еду и что созданное мной будет служить именно тем, кто обладает значительными финансовыми ресурсами, поскольку в этом суть моего проекта, — возразил Александр.

— Почему я здесь… — задумался Роб. — Тебе предстоит это пережить. Представь, что из свалки, на которой ты жил, тебя переселяют в шикарные апартаменты, — захочешь ли ты возвращаться на свалку?

— О чем ты? — спросил Александр.

— Увидишь сам.

Роб не первый в научном городке говорил загадками, изъяснялся так, будто у него в голове царила неразбериха, — вспомнить хоть Хасана.

— Прости, — произнес парень. — Ты говорил что-то про таблетки. Так зачем они мне?

Мужик почесал затылок:

— В городке живет ИИ — искусственный интеллект.

— «Живет»? Я не понимаю.

Роб покачал головой:

— Именно «живет» — это на удивление эмоциональное существо. Откуда оно тут взялось, не знаю, но ходят слухи, что его десятки лет назад выкрали из утопического города для избранных, построенного где-то во льдах.

Такой бред даже молодой, склонный к фантазиям парень вытерпеть не смог — Александр пошел к двери, не желая больше слушать соседа. Но ведь и сказать об этом он не смеет — негоже обижать и без того страдающего после попойки человека.

Роб вздохнул.

— Может, ты слышал ночью крики? — спросил он.

Александр остановился и резко обернулся:

— Я действительно что-то слышал.

— Это ИИ слушает и транслирует на громкоговорители городка записи пыток.

— Пыток кого?

— Своего создателя.

— Роб, ты не шутишь? — спросил изобретатель, снова подходя к соседу.

— Да зачем мне такое выдумывать?! — возмутился мужик.

— Я могу увидеть этот ИИ?

— Знаешь такого — Хасан Коч?

— Ага, он вчера показывал мне городок.

— Странно, что он не упомянул об ИИ. Может, не хотел всё сразу взваливать на новичка?

— И Хасан сможет провести меня к ИИ?

— Если сочтет возможным, да.

Роб встал с кровати, подошел к окну, взял лежащую на комоде пачку сигарет, достал одну и закурил, выдыхая дым на улицу.

— Ты смотрел научно-фантастические фильмы, сериалы когда-нибудь, а?

— Конечно смотрел.

— Ну так вот, этот ИИ — самая настоящая живая машина. Смекаешь?

— Уровень технологий… — задумался Александр.

— Это нынешний уровень ниже того, что был пятьдесят лет назад. Все наши наработки берут свои истоки с тех времен, когда мы еще не родились. Наша задача лишь доработать то, что имеется, и отдать тем, кто заплатит.

— Признаю, Роб, ты меня очень заинтриговал, — констатировал Александр.

Наконец-то мужчина довольно улыбнулся:

— Спроси у Хасана — он знает.

Новичка в научном городке имени Хиггса ждала работа, к которой он никак не мог приступить до тех пор, пока вопрос с ИИ не будет решен, — уже из офиса Александр позвонил Хасану: они договорились встретиться в столовой в обеденный перерыв.

— Это действительно так — в городке функционирует ИИ. Это машина, которая анализирует происходящие в мире события, выдавая наиболее вероятные варианты их развития, — объяснил Хасан.

— Предсказывает будущее? — шепотом спросил Александр.

— В общем-то — да.

— И оно же включает записи… пыток?

— К сожалению, нам практически ничего не известно: ни кто машину спроектировал, ни кто разместил ее здесь. И мы не можем ею управлять. Нам было сказано только то, что мы должны следить за работоспособностью машины и обязаны отключить ее в случае, скажем так, непредвиденных ситуаций.

— Очень интересно. Знаешь, я думал о том, что за моим Комплексом мог бы следить ИИ. Создание приближенной к бесконфликтной среды возможно только, если над людьми надзирает машина.

— Ты думаешь, что человек-управляющий не подходит, потому что на него можно повлиять? Но ведь мы используем алгоритмы для контроля за мыслями людей.

— Я говорю об ИИ, функционирующем в интересах людей, но независимо от них, как машина, о которой ты рассказываешь.

Хасан задумался.

— Просто размышляю вслух, — признался Александр.

— Нет, послушай, это хорошая идея. Автоматизация процессов высоко ценится у заказчиков.

— Ты можешь показать мне ИИ? — спросил изобретатель.

Пауза — растерянность.

— Для твоего проекта?.. — осторожно спросил Хасан.

— Именно.

Полукруглая стена, состоящая из плотно примыкающих друг к другу вычислительных блоков с мигающими огоньками на панелях, ожидала: компьютер редко кто-то навещал, и случалось это только по какой-нибудь веской причине — будущее узнать или пожурить за то, что машина опять разбудила всех посреди ночи. На этот раз машина ждала гостя — она знала обо всём, что происходило не только в городке, но и в мире.

Александр рассматривал высокую стену, пытаясь понять, почему все говорят, что этот компьютер «живой». Хасан встал рядом.

— Ну и махина, — пораженно произнес изобретатель.

— Она появилась здесь задолго до моего прибытия в городок, — пояснил Хасан.

Машина решила вступить в диалог:

— Почему в Комплексе планируется обучение людей с нуля, а не переучивание для достижения аналогичной цели — подготовка полезных Сильным кандидатов?

Александр вопросительно посмотрел на Хасана — мужчина шепнул:

— Сильными машина считает богатых, наших заказчиков.

— Мне повторить вопрос? — спросила машина.

У изобретателя пробежали мурашки по телу — механический голос не на шутку пугал.

Александр решился ответить:

— Потому что затраты на переобучение всегда выше.

— Вы приехали в научный городок как раз вовремя, — произнес компьютер.

— Правда? — удивился Александр.

Но на этот раз машина не посчитала нужным отвечать — некоторые огоньки на стене погасли, компьютер самостоятельно перешел в режим ожидания.

Хасан указал Александру, что пора покинуть помещение.

— И что, эта машина предсказывает будущее? — поинтересовался изобретатель, когда они вышли на улицу.

— Да. Предсказания, конечно, не стопроцентные, но вероятность предполагаемых исходов очень высокая.

— Мне хотелось бы создать что-то подобное для Комплекса. Возможно ли поработать с ИИ?

Хасан задумался:

— Нужно получить разрешение. Не у каждого есть доступ.

— А у кого он есть?

— У основателя городка — Оттона Вульфа. Он не только наследник, пожалуй, самой известной династии в мире, но и выдающийся ученый. Без преувеличения, великий человек. Связаться с ним непросто.

— Но кто-то же передает предсказания машины… Сильным, как их назвала программа, — напомнил Александр.

— Насколько мне известно, все данные поступают напрямую Оттону. Тебе нужна помощь с проектом? Обратись к нашим специалистам по искусственному интеллекту.

— Хасан, — серьезно произнес изобретатель, — всё, что создается в мире в данной области, не идет ни в какое сравнение с тем, что скрыто в этом городке. Мне не нужен какой-то там специалист — я должен поговорить с Оттоном.

Машина в очередной раз оказалась права: могущественный человек, с которым Александр хотел встретиться, и сам желал рандеву — не прошло и недели, как Оттон Вульф пригласил изобретателя к себе.

За Александром приехал водитель на шикарной машине, привез в аэропорт к отдельной взлетно-посадочной полосе, и изобретатель взошел на борт небольшого частного самолета самой последней модели. Выросший в бедности молодой человек даже испугался: с чего бы его так обхаживать?

Как раз перед отлетом Александру позвонил отец:

— Тебе уже заплатили? — первое, что спросил мужчина.

— Пап, работа только началась, — ответил Александр. — Ты как? У тебя всё в порядке?

— Без тебя всё плохо, но будет лучше, как только ты отправишь мне деньги. Кстати, сколько там будет?

— Я пока не знаю.

— Что?! — возмутился отец. — В какое дерьмо ты вляпался? На какую шарагу работаешь?

— Пап, это серьезная организация.

— Такая, что ты даже не знаешь, сколько тебе заплатят?!

— Мне и так оплатили все расходы с переездом. Обеспечивают проживание, питание…

— Это всё ерунда! С тебя потом еще три шкуры сдерут — бесплатный сыр только в мышеловке. А я не могу купить пива, ты понимаешь?

Александр на мгновение отодвинул телефон от уха:

— Это всё, что тебя волнует?

— Я тебя вырастил, выкормил, оплачивал университет, а ты меня бросил, неблагодарный, уехал неизвестно куда — никакой отдачи!

— Пап, я благодарен тебе за всё. Тебе было нелегко, особенно после того, как мама нас бросила…

— Эта сука здесь вообще ни при чем, — отец тяжело дышал в трубку. — Блядь, это всё было ошибкой — быстро собирайся и едь домой.

— Нет, — ответил парень.

— Ты что, не слышал меня что ли?

Александр выключил телефон.

Они прилетели к лазурному морю и величественным горам, и персональный водитель на самой дорогой в мире машине отвез изобретателя по горному серпантину в утопающий в зелени приморский город. Его поселили в лучшем из местных отелей, велев ожидать указаний.

Из номера открывался вид на сияющее бескрайнее море, а жители и гости города неспешно прогуливались по улочкам вверх и вниз. Где-то неподалеку от отеля играли на саксофоне. Александр вышел на широкий балкон и сел за стол, вдохнул полной грудью теплый летний воздух, наполненный ароматами цветов и морской воды.

Никогда раньше он не был на море — они с отцом вообще никуда не выезжали. Обращение, с которым он здесь столкнулся, радовало и пугало одновременно — слишком хорошо, чтобы быть правдой. С другой стороны, возможно, он действительно всё это заслужил? Первый раз в жизни, может, стоит расслабиться? Да, он бросил больного, алкоголика отца, но разве можно было не согласиться на работу в знаменитом научном городке? Разве такой шанс, выпадающий один раз в жизни, упускают? Заслуги, знания, высокий интеллект — всё это заметили, признали и выбрали именно его.

Только сейчас он вспомнил о Конноре — друге детства. Александр не рассказал ему, куда уехал, просто потому, что не посчитал нужным, — как говорится, счастье любит тишину. Он не хотел, чтобы друг задавал какие-то вопросы, а уже тем более не желал, чтобы Коннор тоже захотел попасть в городок. Они всегда соперничали — кто лучше. Начало этой борьбе положили шахматы, с тех пор по-другому и не бывало.

Отогнав все тревоги, Александр закрыл глаза, расслабился, и тут услышал стук в дверь. Изобретатель пошел открывать: в коридоре стояла неземной красоты девушка, с выразительными глазами, маленьким носиком, пухлыми губами и ямочками на щеках, в соблазнительно обтягивающем прекрасную фигуру платье — у молодого человека даже дыхание перехватило. Красотка коснулась тонкими пальчиками груди изобретателя — прерывистое дыхание недвусмысленно свидетельствовало о неприличных желаниях гостьи.

— Простите, — едва сдерживая себя, произнес Александр. — Вы, должно быть, не туда попали.

Но девушка довольно властно втолкнула молодого человека в номер, закрыв за собой дверь.

— Приветственный подарок, — страстно прошептала она, — от сэра Вульфа.

Исполнив все самые смелые желания Александра, незнакомка покинула номер. Когда Александр проснулся, он заметил на комоде записку: «У входа в отель, в 7 вечера». Значит, вот они — указания.

Предполагая, что сегодня у него состоится встреча с одним из самых влиятельных на земле людей, Александр приоделся — вместе с запиской на комоде лежали деньги.

В назначенный час изобретатель, предвкушая необыкновенное завершение дня, спустился ко входу. Без промедлений подъехала машина, водитель открыл Александру дверь и они отправились в путь.

Примерно через час машина остановилась у ворот готического замка: в таком несравненном великолепии достойны были жить лишь короли средневековья. Но старинное здание казалось совсем новым, будто его только возвели, не жалея средств. Во всех окнах горел свет, в парке журчали изысканные фонтанчики, а слуги носились туда-сюда, словно в замке проходил прием.

У красной ковровой дорожки, постеленной от ворот до парадного входа в замок, стоял… настоящий рыцарь, заслуженно прославленный многочисленными подвигами, отправленный на покой по выслуге лет: прямая, несмотря на весьма почтенный возраст, спина, сильное сухощавое тело, уверенный прямой взгляд. И хотя обе его ладони лежали на рукояти трости, но старик вовсе не опирался на нее.

Александр вышел из машины, подошел к старику и, благоговея перед его величием, сам не понимая почему, видимо, пробудилась память предков, церемонно поклонился хозяину замка.

— Александр Харт, — произнес старик.

Изобретателя передернуло — он ненавидел свою фамилию. Он носил фамилию матери — когда-то именно отец взял ее, чтобы скрыться от преследований за преступления бурной, бандитской юности. В минувшие времена мужчина принял решение начать всё с чистого листа: женился на прекрасной девушке, в которую был безумно влюблен, нашел приличную работу, занялся спортом и воспитывал сынишку в атмосфере заботы и доброты, но Эмилия Харт бросила мужа, убежав с каким-то богатеньким хлыщом, оставив мужа с малолетним ребенком на руках — потерянного, обиженного. Отец так и не оправился от удара: бросил спорт, перестал заниматься сыном, запил.

— Приношу извинения за напоминание, — старик протянул руку: — Оттон Вульф.

Александр пожал:

— Рад нашему знакомству.

Молодой человек был удивлен, насколько же сильна рука хозяина.

— Прошу, — пригласил Вульф.

Александр не верил своим глазам: витражи, колонны, остроконечные арки, сводчатые потолки, росписи и резьба — сумрачное великолепие готики поражало воображение.

Оттон привел гостя в уютную изысканную гостиную с камином, обставленную резной, обитой дорогой тканью мебелью. Золоченая потолочная люстра свисает со сводчатого расписанного роскошными орнаментами потолка, поддерживаемого полуколоннами с веерными нервюрами; фамильные портреты развешаны по стенам как напоминание о величии рода и преемственности поколений; на полу — тяжелые темные ковры; на комодах и столиках расставлены элегантные бесценные подсвечники.

Александр даже замешкался, не решаясь присесть на старинный диван у камина, в котором успокаивающе потрескивал огонь, — Вульф, заметив это, заверил гостя, что он может чувствовать себя как дома. Оттон лично наполнил бокал гостя отменным бренди, желая, чтобы Александр чувствовал себя свободнее.

— Сэр, — начал Александр, когда Оттон опустился на соседний диван, — хотел бы выразить вам свою искреннюю благодарность за сегодняшний… подарок.

— Пожалуйста, — ответил старик. — Тебе наверняка хочется знать, почему мне захотелось с тобой встретиться.

— Верно, — произнес изобретатель, сделав глоток бренди.

Он никогда раньше не пил столь, как показалось, благородный напиток. И располагающая атмосфера волшебным образом превратила мальчугана со двора в наследника дворянских предков.

— Прежде чем мы начнем разговор, хочу, чтобы ты знал — мне известно о тебе всё. Поэтому, если у тебя появится желание солгать, ты обречен — я вижу тебя насквозь.

Заметив испуг на лице Александра, Оттон поспешил разрядить обстановку:

— Слышал о Вульфах? — спросил он с улыбкой.

— Нет, а должен был? К сожалению (или к счастью), я не слежу за жизнью людей… вашего круга.

Оттон поднялся, оставив трость около дивана, медленно подошел к одному из портретов: с него в церемониальных торжественных одеждах с белым париком на голове на старика сурово взирал кто-то из древних Вульфов.

— Вот уже больше тысячи лет династия Вульфов играет ключевую роль в управлении обществом: мы выступаем гарантами стабильности в мире, где естественным состоянием человека является война всех против всех^[3]. Именно благодаря безукоризненному выполнению своего предназначения моими предками у нас имеется возможность вести сегодняшнюю беседу.

Вульф снова опустился на диван, внимательно глядя на Александра:

— В отличие от многих других, безусловно, уважаемых мной родственников, я являюсь не только наследником имени — доктор химических наук, профессор и ученый, изобретатель и визионер. Потому то, что я скажу, имеет под собой весьма обоснованные доводы.

Тебе довелось взглянуть на машину, ИИ, которая анализирует все происходящие в мире события, составляя прогнозы с высочайшей долей вероятности воплощения предсказанного исхода событий в реальность. Последние десятилетия Вульфы активно пользуются этими данными для поддержания мира — каждый день мы решаем «проблему вагонетки»^[4]. Простой человек обвинит нас в бесчувственности, коррупции и отдаленности от народа, тогда как на самом деле мы были рождены именно для того, чтобы защищать порядок от хаоса.

Пятьдесят лет назад машина предсказала события полномасштабного выступления против Сильных: на фоне безработицы, возникшей по итогам автоматизации средств производства из-за необходимости снижения издержек, люди перейдут в состояние войны с нами. Первые симптомы уже видны: труд работников, не задействованных в сфере развития технологий, обесценивается — пока обделенные получают копейки и терпят, но скоро вся их возможная польза будет исчерпана, аналогично тому как потеряли свою актуальность лошади в связи с масштабным распространением автомобилей. За сотни лет мы, Представители Защиты мирового порядка, накопили достаточно ресурсов, чтобы не нуждаться в дополнительных вливаниях со стороны налогоплательщиков. Таким образом, для сохранения мира и порядка было принято решение сократить число потенциальных протестующих до минимального количества, не способного оказать нам серьезного сопротивления. Речь идет не об убийстве или изолировании людей, а о чистке с помощью химического вещества, которое было названо «Туманом»: медленно и незаметно оно поможет снизить протестную активность. Действие Тумана, который будет использован в крупных населенных пунктах, рассчитано на несколько десятилетий, поэтому у каждого будет возможность сохранить собственную жизнь в обмен на отказ от благ, которые мы, Представители, выделили остальным в пользование.

Радикальное сокращение численности городского населения на самом деле не столь выгодно для нас, как может показаться, ведь мы должны принимать во внимание свойство человека заменить машину в случаях неполадок, но в текущих условиях это наименьшее из зол. Проект Комплекса будет способствовать минимизации потерь: на место людей, покинувших города или погибших, которые раньше работали на нас, придут кандидаты, созданные под наши запросы. Однако бесконтрольное увеличение количества кандидатов с условием нынешнего и будущего уровня развития технологий приведет лишь к тому, что мы вернемся к началу: волнениям, недовольствам и протестам. Поэтому в рамках работы Комплекса необходима разработка механизма, позволяющего нам избавляться от ненужных кандидатов, чтобы они не нарушали порядок и мир, и сохранить целостность и стабильность системы.

Таким образом, мы решаем несколько задач: предотвращаем войну и кризис, вносим существенный вклад в восстановление экологии в связи с сокращением инфраструктурных объектов, расширяем возможности технологического прогресса за счет полной автоматизации и, что немаловажно, контролируем развитие личности в нужном нам ключе, обеспечивая миропорядок на многие годы вперед.

За сотрудничество я готов предоставить необходимый доступ не только ко всем функциям ИИ, но и лично гарантировать сохранение твоей жизни и всех выбранных тобой людей — Туман никак на них не повлияет. Прибавлю к этому и пожизненное содержание — любые твои просьбы, не расходящиеся с нашими планами, будут удовлетворены. Всё, что тебе необходимо в работе, будет в твоем распоряжении. Если же ты решишь отказаться, напомню, что до приезда в научный городок Хиггса ты подписал бумаги, из которых следует, что твой проект принадлежит нам. В качестве жеста доброй воли я даю слово Вульфа, что мы отпустим тебя домой без каких-либо последствий. Конечно, ты можешь попытаться рассказать всем о том, что существует некий тайный заговор, однако ты ничего не сможешь добиться — Вульфы правят миром уже полторы тысячи лет: поверь, мы истинно искусны в этом деле.

Александр допил бренди, пытаясь осмыслить всё услышанное.

— Я, верно, должен благодарить вас, сэр, за то, что у меня есть выбор.

— Александр, — обратился Оттон Вульф к гостю, — ты достойный нашего внимания специалист, нет нужды принуждать тебя к чему-либо. Предупрежу только, что изменение мирового порядка неизбежно: все приготовления сделаны, консультации проведены. Ты либо с нами, либо нет.

Молодой человек поднялся, поставив пустой бокал на столик рядом.

— Благодарю за щедрое предложение, — вздохнул изобретатель. — Я надеюсь на вашу порядочность и не хотел бы, чтобы кто-то следил за мной.

Старик понимающе посмотрел на гостя, протянул руку для пожатия:

— Даю слово. Всё же, — сказал напоследок Оттон, — если передумаешь, то вот номер человека, который свяжет со мной, — мы рассчитываем на сотрудничество.

Изобретателя проводили к выходу — вдруг Александр обернулся и обратился к хозяину:

— Я никогда не задумывался об этом, пока вы не сказали… После бума покупок автомобилей, куда делись все лошади?

— Не трудно догадаться — бо́льшая часть верных, служивших людям тысячелетиями, животных отправилась в лучший мир.

Возвращаться домой было тяжело, но не только из-за того, что Александр услышал, а из-за встречи с отцом. Парень открыл дверь в квартиру, бросил сумку с вещами на пол — удивился: день, а в квартире горит свет.

— Пап? — позвал Александр.

Но никто не ответил. Сегодня выходной — отец не должен быть на работе.

— Пап? — парень прошел в гостиную, где мужчина по обыкновению смотрел телевизор, — никого.

Позвонил на мобильный — абонент недоступен. Возможно, Коннор подскажет, куда делся отец? Да и встретиться с другом не помешало бы — излить душу, пусть и не предполагалось рассказывать детали.

Изобретатель спустился несколькими этажами ниже, позвонил в дверь — открыла мать Коннора.

— О, Александр, — удивилась она — пахнуло алкоголем — сегодня выходной, мать Коннора пьяна.

— Добрый день, а Коннор дома?

— Коннор уехал, — ответила женщина.

Александр удивился:

— Уехал? Куда?

— Его пригласили на работу в какую-то лабораторию. Ты же знаешь, я в этом никогда не разбиралась. Занимается своей биологией.

Изобретатель был удивлен, что друг ему ничего об этом не рассказал. Хотя, откровенно говоря, и Александр не откровенничал с соседом о научном городке.

— А, ты наверно не знаешь, — произнесла женщина.

— Что?

— Твой отец в больнице.

— Куда? Куда его увезли?! В какую больницу?! — вскинулся Александр.

Получив адрес, молодой человек не медля помчался к отцу.

Но попасть в учреждение оказалось не так просто — отец находился в реанимации, куда посторонних не пускали. В какие только двери не стучался отчаявшийся сын, с кем только не разговаривал — бесполезно. Зная, в каком тяжелом психологическом состоянии находился отец, Александр бросил его, а в последний раз, когда они разговаривали, отпрыск даже не удосужился попрощаться.

Вышел врач, сообщив скорбную новость — мужчина скончался. Александр схватился за голову и осел на холодный пол.

Здесь его больше ничего не держало: в мыслях, словно обещающий защиту и заботу Мерлин, возник Оттон Вульф — рыцарь, дарующий избранному великое предназначение.

Разобравшись со всеми делами на родине, Александр вновь вернулся в готический замок, где его ждал еще более радушный прием; в этот раз Вульф выглядел необычно: смокинг и длинная, до пола, накидка поверх. Оттон велел и гостю надеть соответствующее одеяние. Изобретатель хотел узнать, чем вызвана необходимость переодевания, но ответа не получил. Списав всё на причуды старого могущественного аристократа, Александр переоделся и вышел из гардеробной.

Хозяин в окружении множества слуг, держащих в руках канделябры с горящими свечами, повел молодого человека за собой через великолепные залы, рассказывая:

— Для нас ты не предмет, не оружие, Александр, — Вульфы и иные Представители ценят и оберегают себе подобных. Сегодня у меня двойной праздник: соболезнуя твоей потере и протягивая руку помощи, я готов сделать для тебя даже больше, чем обещал, — ты станешь моим сыном. Давно наблюдая за тобой, я сделал свой выбор, как и ты — свой.

Оттон проследовал в великолепный парк — они прошли мимо фонтанов, аккуратно подстриженных кустов и цветочных полян, приблизившись к скрытой ветвями раскидистого дерева каменной чаше на пьедестале. Ночь, тишина, не слышно даже стрекота цикад, вода в чаше застыла — на неподвижной поверхности отражается пламя свечей в руках прислуги, окружившей участников церемонии.

— Сэр… — неуверенно произнес Александр.

— У тебя нет семьи, верно? — спросил Оттон.

— Полагаю, что… больше нет.

Вульф удовлетворенно кивнул:

— Ты станешь не только одним из нас, Представителем Защиты мирового порядка, но и получишь все привилегии, сопутствующие моей фамилии. Я предлагаю тебе будущее. Ты волен от него отказаться.

Александр вздохнул:

— Простите, сэр, но у меня был отец — не просите большего. Я согласен только на сотрудничество.

Оттон отвернулся, посмотрев в чашу.

— Что ж, я уважаю твое решение. Тогда начнем церемонию.

Молодой человек удивленно посмотрел на хозяина, но Вульф продолжал:

— Посмотри, пожалуйста, на небо.

Александр поднял глаза: ясная ночь, Млечный путь и звезды внутри него видны невооруженным взглядом. Одна из девушек запела неизвестную Александру мелодию; Вульф развел руки в стороны, запрокинув голову:

— Вселенная, Мать всего, — произнес Оттон, — тебе возношу свои молитвы. Ты создательница жизненного пути, защитница, хранительница. Сегодня я прошу тебя поприветствовать сына твоего: благослови его на праведное дело, даруй силу и направь.

Александр не задумывался о значении ритуала, ему просто хотелось заполнить пустоту, оставшуюся после смерти отца.

— То, что ты здесь, — объяснил Вульф, — есть часть плана Вселенной. И я, будучи инструментом Матери всего, исполняю ее волю, открывая перед тобой дорогу твоей судьбы.

Старик взял Александра за руку и, достав нож, полоснул острием по ладони — неглубоко, но больно; поднес руку гостя к чаше, несколько капель упало в воду, по неподвижной водной глади разошлись круги, а когда молодой человек взглянул на ладонь мгновение спустя, то не увидел ни крови, ни царапины. Пока изобретатель недоумевал, как так вышло, Вульф под песню служанки продолжал моление:

— Мать всего, благодарим тебя за бесценный дар жизни. Скоро твои дети вступят в Новую эру.

Примечания

1

Пи́тер Уэр Хиггс — британский физик-теоретик, профессор, предсказавший существование хиггсовского бозона — частицы, отвечающей за возникновение массы у других элементарных частиц. — Прим. автора.

2

Многомировая интерпретация квантовой механики (1957) — разработанная физиком Хью Эвереттом (1930–1982) интерпретация квантовой механики, которая предполагает существование «параллельных» миров. В данной интерпретации существует «квантовое бессмертие», заключающееся в том, что наблюдатель никогда не перестанет существовать. — Прим. автора.

3

Герой цитирует Томаса Гоббса (1588–1679) в его сочинении «Левиафа́н, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского». — Прим. автора.

4

«Проблема вагонетки» — мысленный эксперимент в этике, впервые сформулированный в 1967 году английским философом Филиппой Фут (1920–2010), в основе которого лежит выбор между жизнью одного человека и жизнями группы людей. С течением времени у эксперимента появилось как множество вариантов, где изменены начальные параметры эксперимента, так и параметры последствий. — Прим. автора.