Очевидный выбор

Ана Эм (2022)

Кажется, у Даны Эдвардс есть всё — идеальный парень, любимый Париж и друзья. Но что если иметь всё не значит жить счастливо? В новой попытке наконец найти себя Дана устраивается в ресторан, где знакомится с шеф-поваром, Тристаном Ревиалем.Лето, вкусная еда, запах сигарет и искусство переплетаются, затягивая её в жизнь, о которой она раньше только мечтала. Однако все не так просто. Ведь её парень, с которым она провела шесть лет вместе, зовет замуж. Тристан проникает в мысли, а его брат Рафаэль слишком часто появляется на горизонте. Можно ли любить двоих одновременно? И что вообще такое любовь?В этой книге есть ответы не на все вопросы, но она научит делать выбор, который не всегда бывает очевидным.

5

Теплый кофе в кружке согревает окоченевшие ладони. Эмма терпеливо ждала, пока я приму душ, дала мне свою одежду и старый телефон, чтобы я поменяла симки. Как только телефон ожил, я написала Шону, что останусь у Эммы сегодня ночью. И тут же снова отключила его. По-детски? Да, но сегодня вечером я могу себе это позволить.

Мне всегда нравилась маленькая квартирка подруги. Она была самой уютной и в данный момент стала моим убежищем.

Эмма выходит из кухни со своей кружкой кофе в одной руке и пачкой сигарет в другой.

— Бери плед. — говорит она, и я встаю с дивана, хватая коричневый плед со спинки стула.

Подруга выходит на балкончик и садится на один из стульев. Я укутываюсь в плед, размещаясь напротив.

После дождя воздух такой свежий и приятный, что мне хочется вдохнуть поглубже. Вдалеке горит кусочек Эйфелевой башни, а улицы заметно опустели под нами, хотя город не спит.

Эмма закуривает сигарету, откинувшись на спинку стула.

— Что-то случилось? — спрашиваю я, замечая усталость в её глазах.

— Это я тебя должна спросить. Что с тобой стряслось?

— Ты первая.

Она сглатывает, выпуская дым, и отвечает.

— Мы сегодня поссорились с отцом. Ему не понравилось, что я согласилась работать с Тристаном. Говорит, что я способна на большее, что я могу стать шефом в его ресторане. Но ключевое слово — его. Как он не поймет, что я хочу сама выбирать где, и с кем мне работать?

— Ну, я-последний человек, кого нужно об этом спрашивать.

Уголки её губ слегка подрагивают, но улыбка тут же сползает, а взгляд обращается к горизонту.

–Я люблю отца. Всем сердцем. — тихо продолжает. — Но как бы ему не хотелось, мы просто не сможем вместе работать. Для него готовка — это смысл жизни. А я… — пожимает плечами. — я просто люблю готовить.

Я слегка смеюсь, и она тут же подхватывает мое настроение.

— Эм, ты — единственный ребенок в семье, кто пошел по его стопам. Это нормально, что ему хочется разделить с тобой свою страсть.

— Я знаю. Но от этого не легче. Я просто чувствую, что мне не место там, понимаешь?

— Понимаю.

Я чувствовала то же самое в Нью-Йорке.

Она сбрасывает пепел в пепельницу на столе.

— Не знаю, как заставить его взглянуть на все моими глазами. Он упрямый, как я.

— Может, тебе стоит пригласить его на открытие вашего ресторана?

Она поднимает на меня глаза, словно не совсем понимает смысл моих слов.

— Думаешь, стоит?

— Так ты и не думала его звать?

— Нет. Мне казалось, ему не понравится эта идея.

— И с чего ты взяла, что он не захочет увидеть свою дочь в действии?

— Когда я работала поваром в другом ресторане, он ни разу не изъявлял такого желания.

— Может, он просто ждал, когда ты проявишь инициативу. — делаю глоток кофе. — Поставь себя на его место. Ты уезжаешь в другую страну, отказываешься работать с ним. Думаю, он просто решил, что теряет тебя.

— Наверное, ты права. — нахмурившись, говорит она. — Позвоню ему завтра и приглашу на открытие в пятницу.

— Вот и молодец. — радостно подбадриваю я, отпивая еще кофе.

— Теперь ты.

Мне не хочется снова возвращаться в сегодняшний вечер. Так что я ставлю кружку на стол, достаю сигарету из ее пачки, она молча протягивает зажигалку. Обхватывая губами фильтр, поджигаю табак и пропускаю дым через легкие. На мгновение они заполняются, тяжелеют, но после становится легче, как только я выпускаю дым. Вот бы всегда можно было так выпускать день из своего тела.

— Шон предложил выйти за него.

На секунду она замирает, не моргая. А я пытаюсь прочесть реакцию с её лица.

— Ага. — говорю я. — Значит, я не единственная, у кого брак не вызывает приступов ликования. Нас таких двое.

— Эм-м-м, поздравляю? — не уверенно протягивает она, затягиваясь одновременно со мной.

— Не думаю, что"поздравляю"подходящее слово.

— Ты что отказала ему?

— Нет.

— Значит, вы женитесь?

— Не уверена.

— Как так?

— Он не спрашивал меня, хочу ли я выйти за него. Просто сказал"давай поженимся". А потом еще и объявил это моим родителям.

— Стоп. Что? Твоим родителям?

— Да, за ужином.

— Они в Париже?

— Эта вторая часть моего рассказа.

— Так, подожди. — трясет она головой, туша сигарету, и берет еще одну. — Значит, Шон хочет женится на тебе, правильно? А ты что?

— Не знаю. — честно отвечаю я. — Я никогда не думала о браке.

Эмма неодобрительно качает головой.

— Дана, если ты за шесть лет отношений с парнем ни разу не представляла себя в свадебном платье — дело плохо.

— В каком смысле? — выпускаю дым и стряхиваю пепел.

Подруга поджимает губы.

— Одно дело, если ты не хочешь замуж совсем, но если ты не горишь желанием выходить именно за Шона — это хреново.

— Но брак никак не изменит наших с ним отношений.

— А вот тут ты ошибаешься, подруга.

— Почему?

— Что такое брак? Это обещание, который один человек дает другому, обещание пройти вместе всю жизнь. Понимаешь? Всю. Жизнь. Если вы просто встречаетесь — это не на всю жизнь.

— То есть, ты говоришь, я не хочу провести с Шоном всю оставшуюся жизнь?

— Это не я говорю, а ты.

Впускаю в себя побольше дыма.

— Я думала, ты не веришь в любовь и брак.

— Я не против брака и любви, просто думаю, что люди разбрасываются этими понятиями, не в силах признать — не каждый способен найти любовь. Они женятся, дабы избежать одиночества, дают ложные обещания, а в итоге страдают.

Её слова глубоко проникают под кожу, оседая на сердце. И думаю, теперь у меня вряд ли получится вытолкнуть их из своего тела.

Тушу сигарету в пепельнице и хватаюсь за кружку, чтобы вернуть себе ощущение спокойствия. Но сердце все равно начинает колотится. Боже, пусть это будет из-за никотина.

На утро мы с Эммой позавтракали. Я натянула её черные джинсы и топ с открытыми плечами в тон к зеленым кедам.

С ней в метро мне даже не приходится напрягаться. Хотя не сказать, что я в принципе напрягаюсь, когда дело касается любой дороги. Шон звонил мне несколько раз утром. Но я только ответила, что мы поговорим вечером, после работы. Он попросил скинуть ему адрес ресторана, и я отправила. Мне нужно было время, чтобы придумать, как сказать ему, что я не могу выйти за него. Страх, что он расценит это, как причину для расставания, сжимал внутренние органы.

— Элиот узнал о моей страничке в Instagram. — говорю я, пока мы едем, попивая кофе из стаканчиков, что захватили по дороге.

— Я не удивлена. Он мне еще месяц назад показал твой профиль, восхваляя свет и перспективу.

— Почему ты мне не рассказала?

— Не подумала, что это важно. Какая разница, кто знает. Это что, секрет?

— Нет. Но…

— Никаких но. Ты придумала, что скажешь Шону? — вдруг переводит тему.

— Нет. — я морщусь.

— Не затягивай. Ты должна честно признаться ему в том, как чувствуешь себя по этому поводу. А то не успеешь оглянуться, как уже будешь идти к алтарю в подвенечном платье.

От одной только мысли к горлу подкатывает тошнота. Черт! Почему меня так воротит от свадьбы? Может, я просто из тех, кто не создан для брака?

Эмма вдруг наклоняется ко мне, когда я делаю глоток кофе, и шепчет:

— Этот парень напротив пожирает тебя глазами.

Мой взгляд опускается на сиденье напротив. Парень с дредами и кольцом в носу подмигивает мне, и мой кофе поднимается по горлу через нос вместе со смехом. Я начинаю громко кашлять, разбрызгивая кофе по сторонам. Эмма чуть ли не умирает, пытаясь не рассмеяться во весь голос, и протягивает мне салфетку из своей сумочки. Я вытираю лицо, мгновенно теряя привлекательность в глазах того парня.

Похоже, мне все-таки стоит завязать с кофе на какое-то время.

Сегодня в ресторане собрался весь персонал. Мне показали мой шкафчик, выдали форму и представили еще одного официанта, Марселя. Это был невысокий светловолосый парень моего возраста, все его тело покрыто татуировками от кистей рук до самой шеи.

Помимо Тристана и Эммы, на кухне работали Изабель — кондитер, Антуан — соус-шеф, Луиз — шеф по рыбе, Роман — шеф по овощам и Люк, с которым я уже знакома, — шеф по мясу. Всем не больше тридцати. А судя по тому, как общается с ними Тристан, все давно с ним знакомы. Хотя может, мне так просто кажется, потому что он относится к ним на равных, не ставя себя выше. По опыту знаю, не все шефы такие. Некоторые с радостью унижают своих коллег даже из-за малейшей ошибки.

Сегодня нам с Марселем предстоит заучить все меню. Мы будем наблюдать за работой кухни, а они тестировать блюда.

Никогда раньше не работала при запуске ресторана. Это сильно отличается от того, что я видела раньше. Пусть никто этого не показывает, но каждый по-своему переживает. Ведь от открытия во многом зависит и успех ресторана в будущем.

Мы с Марселем наблюдаем со своих мест на высоких стульях в углу кухни. В ней закипает жизнь, которая понятна лишь присутствующим здесь. Пар поднимается в воздух из кастрюль и сковородок, заполняя все пространство, каждый миллиметр. Вытяжки работают на полную, но даже они не могут справится с хаосом, который возникает, когда шесть поваров намереваются создать шедевры гастрономического искусства.

Я знаю, что должна изучить работу каждого, но мой взгляд не отрывается от Тристана, который учтиво дает рекомендации другим поварам и с такой точностью нарезает мясо, так легко, словно всю жизнь этим занимается.

Я вспоминаю, как эти же руки доставали осколки из моей раны, и невольно задумываюсь, каково это быть уверенным в своих действиях? Он явно влюблен в то, что делает. Как ему удалось найти эту страсть внутри себя, узнать ее и не отпускать? Это поистине завораживает, вызывает уважение.

— Он-гений. — шепотом говорит мне Марсель, кивая в сторону Тристана.

— Откуда ты его знаешь?

— Знаком с его братом.

Значит, у Тристана есть брат.

— Ты тоже хочешь стать поваром?

Он начинает тихонько смеяться.

— Нет, я хочу открыть свою тату-мастерскую.

— Это круто!

— Да, но на это требуются деньги. И поэтому я здесь. А ты?

— Честно тебе скажу, я понятия не имею, что здесь делаю.

Мы оба начинаем хихикать, как подростки. Я поднимаю глаза и сталкиваюсь со взглядом Тристана. На секунду мне кажется, что сейчас нас отчитают. Но он только растягивается в улыбке и подмигивает мне, а затем снова погружается в работу.

Я ловлю себя на мысли, что мне правда хочется узнать, кто такой Тристан Ревиаль.

Ближе к вечеру, когда все блюда протестированы, ошибки исправлены, а шеф-повар доволен, все начинают расходится. Мы с Эммой задерживаемся в раздевалке.

— Ты едешь домой? — спрашивает она, снимая китель и распуская волосы.

— Да. — на выдохе отвечаю я.

— Чего ты так боишься, не пойму?

— Что если я ему откажу, а он решит расстаться со мной?

— И?

— В смысле и?Мне придется возвращаться в Нью-Йорк.

Она хмурится, бросая на меня странный взгляд.

— То есть ты здесь только из-за Шона?

— Ну, да.

— У вас одни легкие на двоих, что ли?

— Нет.

— А сердце? Одно на двоих?

— Нет.

Она кладет руки мне на плечи и заглядывает в глаза.

— Тогда отсоединить от него уже, Дана, и начни дышать самостоятельно.

Забирая сумочку из шкафчика, она закрывает его, и целуя меня в щеку, уходит. А я так и остаюсь стоять там.

Как можно вот так просто бросить человека, который на протяжении шести лет был в твоей жизни, поддерживал тебя, любил?Я не имею права причинять ему такую боль. Не после всего, что он для меня сделал.

Выхожу на улицу, вдыхая ночной воздух, впитывая городской шум.

— Дана. — окликает меня знакомый голос, и я оборачиваюсь.

Тристан сидит за столиком у ресторана с бутылкой вина и пустым бокалом. На нем все еще черная форма шефа.

— Составишь мне компанию? — спрашивает он, слегка склоняя голову набок.

Первым делом хочу отказаться, но в итоге присаживаюсь на стул, напротив него.

— Будешь? — придвигает он пустой бокал.

— Можно. — киваю я. — Но только немного.

Короткая улыбка появляется на его губах, и он наливает мне вина.

— Запомнила меню?

— Да.

Его брови взлетаю вверх.

— Правда?

— Зачем спрашивать, если не веришь?

— Сорок основных позиций?

— Угу. — отпиваю вина, а он делает глоток прямо из бутылки.

— Впечатляет.

— У меня хорошая память. Единственное, что не могу запомнить — это дорогу.

— В смысле?

— Ну, скажем так, я частенько теряюсь в пространстве и могу легко заблудится.

— Очаровательно.

— Мои родители бы с тобой не согласились.

Его взгляд снова изучает меня. И мне кажется, он один из тех людей, что не осуждают других.

— Почему приехала в Париж? — вдруг спрашивает он.

— Моего парня сюда перевели по работе, а я приехала с ним.

— Значит из-за парня?

— Вроде того.

— Это печально. — просто говорит он и делает еще глоток.

— Почему? — резко отвечаю.

— Потому что в Париж стоит ехать за мечтами.

— А я думала, все сюда едут из-за любви.

— Ну, ты ошибалась.

Мне нечего на это ответить. Так что я просто залпом выпиваю весь бокал. Он молча показывает на вино, якобы спрашивая — "еще"?

— Да, давай.

— О чем ты мечтаешь, Дана Эдвардс?

Я немного подвисаю вместе с вопросом между нами, и он добавляет:

— О человеке многое можно сказать лишь по его мечтам.

— Честно говоря, я никогда об этом не задумывалась. — признаюсь я. — С детства родители готовили меня к тому, чтобы стать врачом. А я пыталась угодить им.

— Значит, ты хотела воплотить мечту родителей?

— Просто хотела, чтобы мной гордились.

— И как, получилось?

–Ну, я здесь, пью вино и через два дня надену униформу официантки. Сам как думаешь?

Тристан, облокачивается обеими руками на стол, сокращая расстояние между нами. Его взгляд проникает так глубоко в меня, словно ему под силу прочесть мои мысли.

— Думаю, ты впервые сделала что-то для себя.

— И что это?

–Дана! — раздается голос со стороны дороги, и я вздрагиваю.

Шон обходит свою машину и приближается к нам. Когда он приехал?

Я тут же встаю, чувствуя легкое опьянение. И не успеваю даже слова сказать, как Шон целует меня в губы, крепко обнимая за талию. Он никогда не целует меня на людях. Какого черта?

— Привет, малышка. — говорит он и переводит взгляд на Тристана.

— Эм-м-м, Шон. — вот черт, Дана, приди в себя. — Это Тристан, шеф-повар. — бормочу я, пытаясь отстранится, но Шон только крепче прижимает к себе.

Тристан встает и протягивает руку Шону.

— Я-парень Даны. — тут же непринужденно бросает Шон и отвечает на рукопожатие.

Тристан переводит взгляд с моего парня на меня, и я отчетливо вижу веселье в его глазах, будто он чувствствует, как мне неловко.

— Ты готова? — спрашивает меня Шон.

— К чему? — недоумеваю я, снова косясь на Тристана. Он прикусывает губу, пытаясь подавить улыбку.

— Я же сказал, что заберу тебя. — отвечает Шон.

— Нет, не говорил.

— Точно говорил. Ты наверное, забыла. — он переводит взгляд на Тристана и снова посылает ему странную улыбку. — Она у меня иногда такая забывчивая.

— С кем ни бывает. — отвечает тот, продолжая смотреть на меня.

— Ну, поехали. — уводит меня Шон.

— Увидимся на открытии, Дана. — слышу голос Тристана, но успеваю только кивнуть ему в ответ, как передо мной уже открывают дверь и сажают в машину.