Волчье счастье

Алёна Медведева, 2016

Побег лишь отсрочил неизбежное. Но развязка неминуема – во главе клана оборотней должен встать кто-то один. Хватит ли сил Елене взвалить на свои плечи власть? Уступит ли Андрей это право? И самое главное – захотят ли они оба этого выбора? Смогут ли выбраться из ловушки, куда их загнали Хранители традиций и противники всего нового. Волчье счастье… Оно так близко, но ухватить его за хвост получится только у тех, кто готов ради своей любви пожертвовать всем.

Глава 2

Андрей

Накануне отъезда на земли хранителей

Не встретиться с родителями я не мог. Риск не вернуться от медведей был для меня реален. К тому же имелись жизненно важные вопросы к отцу. Но о них мы поговорим потом. Наедине.

— Сын, меня огорчает твое решение. Девушка не может быть твоей парой, это исключено, более того — в скором будущем она станет помехой. Ее необходимо уничтожить, и лучше сейчас. Глупо самим нарываться на неприятности, мы обязаны действовать сообразно своим интересам. Ничего не имею против молодой самки, но… ей не повезло с родителями.

В редчайших случаях при нашем общении отец использовал силу альфы. Именно сейчас был тот самый исключительный случай. Чувствуя, как по сознанию прокатываются волны подчиняющей силы, я раздраженно мотнул головой. Волк внутри и вовсе гневно рыкнул: не взять его этим, слишком силен. Но к сведению попытку принял — слишком развита в нас преданность вожаку.

— Прекрати. — Не скрывая раздражения, я в упор взглянул на альфу клана белых волков. — Вопрос с бурой никого, кроме меня, не касается, тут я со своим решением определился. Фирсанова… тьфу, Волконская, — отец лишь нахмурился при упоминании истинной фамилии Елены, — будет при мне. И она будет жить. Всем будет дано понять, каков ее статус, я не допущу неуважения или двусмысленности в этом вопросе. Она станет моей волчицей. Ты намерен возражать мне?

На открытое противостояние с отцом я никогда ранее не решался, более того — в этом не было необходимости. Не припомню случая, чтобы мы не сошлись во взглядах, руководствуясь одними интересами. Но сейчас… Сейчас все происходящее было слишком важным для меня и очень значимым для моего волка. И на ситуацию с Леной я смотрел иначе. Особенно когда понял, какую роль во всем этом играет мой отец. И сейчас подводил разговор к тому, чтобы задать ему очень важный для меня вопрос. И при этом не выдать своих истинных намерений.

— Разумеется! Я не позволю единственному наследнику отравить наш род этой больной кровью. — Отцовский зверь яростно рычал. — Ты представляешь себе, какое она принесет потомство?!

— Я все понимаю. Поэтому щенки от меня будут у другой волчицы. Тут уж решать моему волку: на какой он остановит свой выбор — та и будет матерью твоего внука. Но я не намерен связывать себя официальными узами ни с одной из волчиц. Елена будет моей парой, только… неофициальной. Она разделит со мной дом, личную жизнь, но не власть. Кто мне возразит?!

— Опасно в принципе сохранять ей жизнь, это живое напоминание о нашем захвате власти, — не унимался отец.

— Лена всю жизнь проведет среди белого клана, я запрещу ей покидать нашу территорию. Могу запретить покидать дом без моего сопровождения. Она подчинится. Ее не смогут переубедить или заставить! Никто, кроме меня, не сможет влиять на нее, я позаботился об этом.

— Ты же понимаешь, что заговорщики не оставят попыток использовать бурую?! — Вожак белой стаи в гневе вскочил на ноги. — Ее уже сейчас толкают к этому выбору. Иначе зачем бы скрывать от нее собственные перспективы? А выбор ее в качестве возмещения по древнему договору? Фирсанов и с того света умудряется портить мне жизнь. Вот не зря он ее тебе подсунул! Как же ты не понимаешь, что она — лишь орудие. Слепое и бездумное! Почему защищаешь ее?!

О, как все складно звучит. Но я уже понял, в чем просчитался отец.

— Мой зверь этого требует, — вздохнул я, признаваясь ему в серьезности подоплеки событий. Время для открытого разговора еще не настало. — Поэтому я буду ее защищать. От кого угодно.

Мое признание подкосило отца. Он тяжело осел на стул и, отвернувшись к окну, надолго уставился в него невидящим взглядом.

— Не представляю, как это смог подстроить Фирсанов… — наконец прокомментировал он.

А я послушно подыграл:

— Уверен, он не ожидал такого поворота, как и моего появления вообще. Уверяю: осознав ситуацию, он приложил немало сил, чтобы быстро разлучить нас. Готов был даже убить ее.

По выражению лица отца я понял, как сильно он сожалеет, что именно эти попытки бурого волка потерпели крах. И я понимал, насколько искреннее это сожаление! Доподлинно знал.

Мой зверь взбешенно рыкнул, а верхняя губа инстинктивно приподнялась, обнажая пусть и человеческие, но клыки. Поэтому отец промолчал.

— Бедная девочка, — вздохнула мама, которая до этого момента тихо сидела в кресле в противоположном конце комнаты. — Лично ее очень жаль. Не знаю даже, что лучше: смерть или пожизненное заточение? И за тебя, сын, я волнуюсь. Она возненавидит тебя: свобода для оборотня — это очень много. Понимаешь ли ты, с чем придется столкнуться твоему зверю в этом случае? Справишься ли ты с ним?

«Интересно, а мама знает?…»

Я слушал родителей, а думал все о том же, ради чего затеял эту беседу.

— Я стану для нее чем-то большим, чем свобода. Она любит меня! Поэтому я вполне способен заменить Елене весь мир, к тому же мои возможности мне это позволяют, — отрывисто и резко возразил я матери. Сказал то, чему в этой ситуации должны были поверить все.

— Оборотни более страстные. И наши чувства гораздо сильнее, а любовь так легко трансформируется в ненависть… Понимаешь ли ты это? Справишься ли? — вздохнула мама.

— Вы рассуждаете о том, чему не бывать! — Отец вновь был решителен и собран. — Все мы понимаем, что не зря именно сейчас ее выдвинули на передний план. Суета хранителей, сговор бурых с рысями — все это грани одной проблемы. И итог один — тебе придется выбирать между ней и кланом! Ты уверен, что готов сделать верный выбор?

Повисла тишина, отец в упор смотрел на меня. Я взгляда не отвел. Свой выбор я уже сделал.

— Да, готов. И понимаю, чем это грозит. Но Лена… она изначально не похожа на Фирсановых. Я полагаю, что если не выпущу ее из-под своего влияния, они не смогут убедить ее пойти на крайность.

Отец раздраженно фыркнул:

— Тебя ждет разочарование! Она, не задумываясь, вычеркнет тебя из своего будущего, послушная чужому желанию. Как я понял, она слаба.

«Скорее ее зверь!»

Но разубеждать отца не стал.

— И что теперь? Вы едете к хранителям?

— Да.

— Стоит ли? Возможно, предпочтительнее сделать это накануне… общей встречи? Запри ее у себя уже сейчас, так будет надежнее.

— У меня на этот счет есть свои соображения, и я намерен следовать им.

— Опять рискуешь! Вместо того чтобы уничтожить бурую и устранить саму причину всех проблем, ты следуешь какому-то надуманному плану. А ведь нам не известны окончательные намерения заговорщиков. Фирсанов обладал и… э-э-э… поделился со мной не всей информацией, поскольку сам знал немного. Понятно, что им всего лишь грамотно управляли. Вопрос: кто?

Хороший вопрос! Не ожидал, что отец рискнет его озвучить. Заподозрил меня?

— Может, хранители? Я все обдумал, не переживай. Справлюсь.

— Это тебе надо переживать! — Взгляд отца был по-звериному острым и безжалостным. — Это твое наследие. И только от тебя зависит, что ты оставишь своим детям. И будут ли они у тебя! Мне лишь остается надеяться, что ты не лишишь наш клан правящего статуса. Но… я в тебя верю. Не могу не верить: ты — мой сын.

Ответив отцу улыбкой, уходил с тяжелыми мыслями. Я тоже в себя верил, точнее… знал, что не могу проиграть в борьбе за чувства этой девушки. А значит, и за наше будущее. Всех нас! Мой план был рискованным, очень. Но если он воплотится, я сорву банк. А с отцом мы еще сегодня поговорим. Начистоту! Но уже без мамы.

— Сын? — вопрос, вопреки моим ожиданиям, принадлежал отцу, не альфе клана белых волков. Значит, сегодняшняя встреча не станет началом нашего разрыва. Хотя, когда я несколько часов назад связался с ним и категорично потребовал признаться в содеянном, надежды на такой исход не было. — В чем причина секретности?

Пришло время нам поменяться ролями.

— Хочу напомнить: завтра я отправляюсь на земли хранителей. Одновременно с Леной.

— Да, я уже понял твои намерения. К чему повторяться?

— Хочу, чтобы ты помнил: Елена Волконская под моей защитой. Так есть и так будет. — Предупреждение я озвучил.

— Не ошибся ли ты с заявлением? — Отец не спешил соглашаться. — Скажи это хранителям. И именно с той стороны стоит ждать… проблем.

— Так уж и с той?… — Встав напротив отца, я взглянул открыто, давая понять, что знаю истину.

Вожак белой стаи насторожился. Какое-то время мы мерились внимательными взглядами, прежде чем он спросил:

— Андрей, давно ты понял?

— Что ты причастен к происходящему, я понял, когда учуял хранителя на встрече Фирсанова и рысей, отправленных уничтожить Лену. Не стали бы медведи так откровенно покровительствовать чему-то, не согласованному с главой сообщества. Тем более сговор, преследующий такие неоднозначные цели. Опять же, Фирсанова — и моими клыками его сына! — ты устранил очень оперативно, подчистив все следы. Полагаю, альфа бурых не сообщил тебе ничего нового.

Отец покачал головой и с тяжелым вздохом присел на диван. Какое-то время он раздумывал, наблюдая за мной. Я спокойно ждал. Мы были слишком похожи, чтобы не понять друг друга.

— Мне на самом деле жалко Елену. Лично ее я ни в чем не виню и понимаю, что она — вполне достойная девушка. И этого было бы достаточно, будь мы людьми. Но мы оборотни; более того, мы те оборотни, для которых наличие крови изначальной семьи особенно значимо. Следовательно, она является угрозой. Твоему будущему в первую очередь. Для меня это самое важное. Поэтому я обязан ее устранить. Твое вмешательство — досадная случайность.

Черт! Самое скверное, что я прекрасно понимал отца. Сам на его месте действовал бы так же. У наделенных властью выбор, как правило, невелик. Мы в своих действиях намертво связаны необходимостью удержать эту самую власть. Если бы я не узнал настоящую Лену, если бы не пожалел тогда у реки, если бы не пожелал ее в пару — я бы сам ее уничтожил. Правит сильнейший, он же — оставшийся в живых. Удел остальных — признать и подчиниться или тоже погибнуть. Мы больше звери, нежели люди. И мы — волки.

— Ты всегда знал о… младшей Фирсановой?

— О том, кто ее отец? Естественно. Ситуацию с Григорием Волконским я держал на контроле, понимал, что он может создать проблемы. — Отец неприязненно поморщился. — Так и получилось.

— А ее старший брат? — У меня вдруг мелькнула мысль…

— Нет. Тут я ни при чем. Ее отец сам все сделал, избавив меня от необходимости вмешиваться.

— Тогда почему она не погибла еще щенком? — В этом была странность.

Отец ощутимо напрягся и отвел взгляд:

— Мы с хранителями договорились о взаимной… услуге.

— Ее жизнь в обмен на чью? — сразу понял я.

— Григория Волконского.

— Ясно.

Ответ мне на самом деле сказал о многом. Все началось давно, еще до рождения Лены. И кутерьма с условиями древнего договора — лишь эпизод. Весьма незначительный. И еще: все участники этой игры, где на кону стояло будущее волчьего сообщества и право владения их территориями, были настроены очень серьезно.

— И ты ждал, пока бурая повзрослеет?

— Был шанс, что она… что все обойдется, как-то само сойдет на нет. Фирсанов с ней жутко обращался, я бы не удивился, если бы она вовсе не дожила до первой клановой охоты. Он одержим ее матерью, а девочка всегда напоминала ему о том, кого любит его пара.

Но Лена дожила…

— Ты жалеешь, что отправил меня к Фирсановым?

Получается, я серьезно расстроил планы отца. Фактически пустил их под откос. И теперь, когда бурая отправляется на земли хранителей, у него не будет иной возможности избавиться от наследницы изначальной семьи.

— Цыплят по осени считают, — неожиданно улыбнулся отец, уходя от ответа. Улыбнулся слегка грустно, немного устало, но и с чувством неизменной гордости за меня. И этим подтвердил, что и в этот раз не ограничился единственным планом. Мое «присоединение» к семье Фирсановых, вероятно, было частью запасного варианта. И он еще не сыграл…

— Сын, ты и перспективы клана для меня смысл жизни. А происходящее сейчас — шанс для тебя. Мне думается так. Время покажет.

Я взгляда не отвел, как ни хотелось. Ведь для меня интересы клана стали менее значимы, чем безопасность моей пары. И я был благодарен отцу за то, что не поднял вопрос излишней «правдоподобности» моего поведения с временной и навязанной парой. Хотя и его было в чем упрекнуть: он о многом не предупредил и, как я понимаю, умалчивает и сейчас. Но и я умалчивал. Яблоко от яблони в моем случае упало недалеко. Мы оба вынуждены были в чем-то играть на грани фола. И даже друг против друга.

Но я не сомневался в том, что «ворота» мы защищаем одни! Пусть и разными путями.

— Если хранители признали за тобой право уничтожить наследницу изначальной семьи на территории волков, что было потребовано взамен? — Я вдруг понял, что не спросил об этом, увлекшись подробностями из жизни Лены.

— На их землях целью станешь ты. — Грусть в голосе альфы белого клана была искренней.

А я улыбнулся. Ожидаемый поворот. На что-то подобное я и рассчитывал.

— Не переживай, я не такой «беззубый», как Елена. — Понятно, что тревога отца огромна и основания для нее самые серьезные. Мне на землях хранителей будет непросто. Вероятно, желание предупредить и подвигло отца на откровенность. — У меня тоже есть свой план.

— Могу лишь повторить: это твой шанс. Будь выдержан, не доверяй эмоциям. Мой совет — устрани причину противоречия, и проблем не будет.

Я кивнул: совет услышан.

— Поступлю так, как считаю нужным.

— Мы прибудем к началу. Постарайся продержаться. — Отец встал, намереваясь попрощаться. — Не доверяй никому!

Знал бы он, что я не доверяю даже своему волку…