Рубль-пять

Алёна Берндт, 2023

Без матери, родительской любви и ласки, Наталья росла под присмотром строгой бабушки. И вроде все ничего, но у девушки врожденный недуг – одна нога короче другой. Безродная и хромая, кому такая нужна? А для нее это не стало преградой. Пройдя все испытания судьбы, сохранив любовь и жажду жизни, героиня смогла обрести свое счастье, найти родителей и принять себя. Перед вами удивительная история о силе характера и красоты души, даже если ты «Рубль-пять».

Глава 4

— Вот, видишь, ты и так здоровьем слаба, какой тебе город? — говорила негромко Дарья после того, как фельдшер осмотрел Натку. — Занеможешь там, кто станет за тобой ходить? Там ведь учеба трудная — не чета нашей школе, где тебя все жалели из-за того, что ты калека с детства… Там никто не пожалеет, не поможет!

— Бабушка, ты не волнуйся, я сделаю, как ты скажешь. Только дай мне поспать, тяжко мне, — прошептала в ответ Натка и отвернулась к стене, закрыв глаза.

Михаил Кузьмич, местный фельдшер, стоял у двери, складывая в свой потертый чемоданчик шприц после укола, который он сделал Натке.

— Ты, Дарья Ивановна, вот этот порошок ей давай, я написал сколько раз в день. Завтра снова загляну к вам, укол сделаю, но, если станет девочке хуже — зови, хоть днем, хоть ночью. Если лучше не станет, отправим в город.

— В город? — испуганно всплеснула руками Дарья. — Да ничего, отойдет, я ей травок заварю… Подстыла может, погода-то еще…

— Погода?.. Ну да, обманчивая, — нахмурился Михаил Кузьмич. — Ты мне ответь, что за рубцы у нее на руках? И на теле тоже. Вспухшие… от ремня?

Дарья молчала, хотя что уж — лицо ее стало пунцовым, и от этого ответ был понятен и без слов. Хлопнула крышка фельдшерского чемодана:

— Ты, Дарья, имей ввиду, я за тобой пригляжу, и за девчонкой твоей… Еще раз подобное увижу — не серчай — сообщу куда следует! Чай не в Средние века живем, такими делами заниматься! И не простуда это у Натки твоей, а нервное! Я ей успокоительное выписал, и укрепляющее. Витамины бы ей хорошие. В городе лечение получше было бы… Ну, посмотрим, я ей и витамины поколю. Вот и тебе выпишу бумажку — купи, в нашей аптеке есть, при медпункте, сама пей как написано. Поняла?

— Поняла… спасибо тебе, Михаил Кузьмич.

Проводив за калитку фельдшера, Дарья заглянула во внучкину комнатку — Натка спокойно спала после укола, и даже чему-то чуть улыбалась во сне.

Как ни ломало-колотило тогда Дарью, а все же совладать с собой она не смогла. Не отпустила она внучку учиться, ни в городской институт, ни в техникум. Получила Натка в школе свой аттестат с пятерками, к нему серебряную медаль, и поехала в сопровождении бабушки в Озерки — подавать документы в профессиональное училище, на швею.

Лето пролетело незаметно для Натки, в домашней работе и строгих разговорах бабушки, которая чуть ли не ежедневно рассказывала уставшей Натке, какие все злые и испорченные в этих «институтах и училищах», и что опасно доверять всем, абсолютно каждому. А Натке, у которой после домашних хлопот по большому бабкиному хозяйству слипались глаза, было безразлично, злые там люди или нет. Она думала только о том, что скоро наступит осень, и бабушка наконец-то позовет соседа забивать свиней и птицу, уж тогда и работы станет поменьше.

В последнюю неделю августа Дарья велела внучке собираться. Спозаранку отправились они к остановке автобуса, отъезжавшего в город. Бабушка недовольно пыхтела и всю дорогу до города хмурила брови. Что поделать, как бы ей ни не хотелось, но ехать пришлось — Натка выросла из всего, оформилась фигуркой, да и обувь всю сносила до непригодного состояния… Купить все в деревенском магазине было невозможно, потому и скрипела теперь бабка. Хочешь не хочешь, а отправлять каждое утро внучку на учебу в Озерки в обносках ей было самой стыдно.

Город Натку поразил до глубины души! Мало того что она в последнее время и так была в предвкушении нового — учеба, пусть даже и в Озерках, но это каждодневная дорога туда и обратно, это занятия, а не только уход за домашней скотиной, таскание воды с колонки и прополка грядок в огороде…

— Бабушка, можно мне книги… посмотреть? Вон, смотри, какой большой отдел. Давай зайдем? — Натка просящим взглядом смотрела на бабушку.

— Ладно, иди! — недовольно буркнула бабка Дарья. — Я пока отрез себе на юбку погляжу, тоже обносилась вся.

Натка поскорее бросилась смотреть книги, пока та не передумала! Она брала в руки приятно пахнущие типографской краской книги, гладила корешки, читала названия и оглавления. Время остановилось, или просто Натке этого так хотелось, но она поглядывала на вход в отдел — скоро бабушка позовет ее, и покупать ей все равно ничего здесь нельзя.

Дарья не то чтобы не любила книги. Она и сама часто читала, но в основном газеты. А «бесполезные книжонки», как называла она то, что иногда приносила домой Натка из библиотеки, она считала глупостью и напрасной тратой времени.

— Если б не были казенные — сожгла бы! — ворчала она, глядя, как увлеченно Натка переворачивает затертые странички. — Было бы что полезное — как там за коровой ходить правильно, как нетеля раздоить! А это что? Тьфу!

— Ну, что ты тут застряла? Нашла что для учебы? Про швейное дело? — раздался над ухом увлекшейся Натки строгий бабушкин голос.

— Да, нашла, — с готовностью ответила внучка и протянула Дарье несколько книг. — Можно мне хотя бы две из этих?

— Да все бери, раз надо, — буркнула в ответ Дарья, которой стало неловко от просящего Наткиного взгляда и от удивленно-осуждающих глаз стоявшей у прилавка продавщицы.

Тот день Натка запомнила навсегда. Она впервые в своей жизни попробовала мороженое в стаканчике, ей купили целых шесть книг, одна из которых была толстым романом Дюма, ей купили столько одежды, сколько не покупали, кажется, за всю ее жизнь. И обувь, и сумку из черного кожзама, но такую красивую…

Когда усталая Натка, нагруженная свертками и упаковками, плюхнулась рядом с бабушкой на сиденье старенького автобуса, она подумала, что очень хотела бы учиться в городе… Но тут же испугавшись, что бабушка каким-то образом может услышать ее мысли, отогнала все это из головы.

— Бабуль, спасибо… Что, ноги болят? — спросила Натка у морщившейся от боли Дарьи, потому что сама умирала от усталости и боли в спине и ногах. — Дома я тебя натру, полегчает. Надо бы тебе к Михаилу Кузьмичу на прием…

— Да помолчи уж, умная нашлась, — проворчала Дарья и отвернулась к окну.

А Натка подумала, что если бы она могла выбирать, то хотела бы стать врачом. И лечить всех, и в первую очередь она вылечила бы бабушкины ноги.