Рубль-пять

Алёна Берндт, 2023

Без матери, родительской любви и ласки, Наталья росла под присмотром строгой бабушки. И вроде все ничего, но у девушки врожденный недуг – одна нога короче другой. Безродная и хромая, кому такая нужна? А для нее это не стало преградой. Пройдя все испытания судьбы, сохранив любовь и жажду жизни, героиня смогла обрести свое счастье, найти родителей и принять себя. Перед вами удивительная история о силе характера и красоты души, даже если ты «Рубль-пять».

Глава 14

Операция была назначена на следующий день. Дарья Ивановна была бледна, дышала тяжело и смотрела на такую же бледную Натку, которая сидела на самом краешке стула у ее кровати. Пустили Натку на пару минут, не больше, и строгая медсестра уже поглядывала из-за двери.

— Ну, Наталья, остаешься ты одна теперь, — прошептала Дарья внучке. — Ты прости меня, ежели чем тебя обидела, я добра тебе хотела.

— Бабуль, ну ты что! — еле сдерживая слезы, потому что медсестра строго-настрого запретила рыдать, причитать и всячески волновать больную, сказала Натка. — Все хорошо будет, я с доктором говорила, он сказал — такие операции теперь обычное дело.

— Обычное, да не обычное. Чую я, внученька, отжила я свое… да может, и хорошо… устала я, Бог один знает, как устала. А тебе еще предстоит, все впереди… береги себя, не давай в обиду. Все, иди. Вон уж Марина Викентьевна рукой машет. Бог даст, свидимся еще. А нет — так ты по мне зря слез не лей. Знай — мне там лучше…

Натка не смогла ничего сказать — горло сдавило, слезы прямо кипели в глазах. Обняв на прощание бабушку, она пошла вслед за медсестрой, и уже на лестнице дала волю слезам — потоками ринулись они из глаз, застлав все кругом.

На самом деле, врач ей сказал, что шансов мало… что его пациентка может не пережить наркоз, да и сердце… Но тут же, глянув в огромные синие глаза стоявшей перед ним девушки, видавший всякое за свою долгую карьеру доктор спохватился:

— Ну, всякое может быть, ваша бабушка — человек сильный, волевой! Сколько раз такое видел, что воля к жизни побеждает болезнь! Вы, голубушка, крепитесь… и верьте.

Нет, не случилось чуда, не победила воля к жизни… Операцию Дарья Ивановна перенесла, а вот после… скончалась, не приходя в сознание, через четыре часа.

Натка, сидевшая на стуле в прохладном больничном коридоре, все поняла по глазам шагающего к ней врача. Поднявшись навстречу, она смотрела в его потемневшее лицо и ничего не спрашивала. Доктор молча взял холодные Наткины руки в свои ладони, так и стояли они в коридоре, по которому то и дело бежали озабоченные делами люди в белых халатах и высоких накрахмаленных шапочках.

Следующий месяц, и даже больше, окрасился для Натки отнюдь не в летние краски. Горькие хлопоты и думы затмили душу, сделав все остальное таким далеким и незначительным. Получив документ об окончании училища, Натка как-то растерянно покивала в ответ на поздравления преподавателей, сложила его в сумочку и побрела к автовокзалу Озерков.

Непонятно, как ей теперь жить… она знала, что вот есть у нее бабушка, которая все решит и скажет, что и когда делать, куда и когда идти… А теперь как? Хотя, надо сказать, что со всеми хлопотами по погребению Дарьи Ивановны Натка справилась, при помощи соседей и, конечно, Андрея. Именно он организовал машину от колхоза, и многое другое, за что Натка была ему очень благодарна. Но только… теперь она боялась его еще сильнее, чем раньше — за спиной бабушки ей было спокойнее. А вот теперь — она одна, и сама за себя…

Людмила Юрьевна, заведующая пошивочной мастерской, после сорокового дня пришла к Натке с приглашением:

— Ну, что ж, красавица моя. Учеба у тебя позади, давай-ка в понедельник приходи устраиваться на работу. А то напарница моя собралась ребеночка родить третьего, скоро в декретный отпуск, как же я буду одна.

— Спасибо вам, Людмила Юрьевна. — Натка отложила в сторону серп, которым скашивала траву вдоль забора. — Но я уже договорилась, в книжный магазин пойду работать. Тетя Аня в город переезжает, а я вместо нее… Вы уж не обижайтесь на меня, только я не смогла отказаться — книги…

— Да что ты, милая, какая обида! — Людмила обняла худенькие плечи девушки. — Все ты верно сделала, если душа больше лежит, туда и надо идти. Работа, да еще и для души приятная, так и должно быть. Ну, ты смотри, если вдруг надумаешь, или подработать захочешь — приходи ко мне без стеснения. Руки у тебя ловкие, сама ты старательная, я тебе всегда буду рада.

Натка обрадовалась, что наставница не рассердилась на нее, и даже порадовалась тому, что Натка нашла место себе по душе. А она и вправду была несказанно рада, что работать будет в окружении книг. И даже можно будет иногда немного читать, просматривать свежие, недавно отпечатанные страницы… И все это великолепие — новенькие блокноты, календарики и открытки, ручки и карандаши, кисти и краски — все это будет теперь в ее ведении. Хотя ей было и немного страшно — тетя Аня рассказала ей, как составлять отчеты, вести ежедневную кассу и прочие премудрости, но Натка боялась, что может что-то позабыть или сделать не так.

— Да не бойся ты, мы все начинали когда-то, и не академики какие — простые люди, — подбадривала Анна свою преемницу. — И ты со всем справишься, всему научишься. Ну, расскажи мне лучше, по секрету, что там кавалер твой? Девчонки местные все уши прожужжали, как придут, его обсуждают.

— А что рассказывать, я и не знаю. Андрей мне очень помог, когда бабушки… не стало. Я одна не представляю, как бы с этим всем справлялась. Тетя Валя, соседка, тоже мне помогла и подсказывала, как и что нужно. Вообще, вся Семеновка почти и помогла…

— Ну а родители его что же? Ты говорила, что ездили в гости к ним?

— Ездили, да. — Натка покраснела. — Мне кажется, я им не очень понравилась. Бабушка Андрея так вообще с моей ноги глаз не сводила, я от этого даже есть ничего не могла, а мама Андрея все спрашивала: «Что же ты, Наталья, не кушаешь? Или тебе мой пирог не понравился?» А как тут попробуешь, когда кусок в горло не идет…

Натка рассмеялась немного нервно и невесело, Анна и сама все поняла, и не стала больше ничего расспрашивать у девушки — вернулась к отчетам, и начала объяснять, как заказывать и принимать новый товар.