Мгновенная смерть

Альваро Энриге, 2013

В полдень 4 октября 1599 года на общественной теннисной площадке на пьяцца Навона в Риме встречаются два необычных соперника. Один – известный художник из Ломбардии, чье творчество навсегда изменит представления современников о живописи. Другой – молодой поэт, впоследствии ставший одним из столпов золотого века испанской литературы. Роман-приключение представляет знакомых героев (Галилея, Караваджо, Кеведо, Кортеса и многих других), какими мы их никогда не видели раньше, и бросает вызов всему, что мы знаем о европейском колониализме, истории, искусстве и современности. Книга удостоена престижной Премии Эрральде в Испании (2013), Международной премии Елены Понятовской в Мексике и Премии Барселоны. Переведена на несколько языков. Альваро Энриге (р. 1969) – мексиканский писатель, литературный критик, издатель. Преподавал в Нью-Йоркском, Принстонском, Колумбийском университетах, в Университете Мэриленда. Родился в Гвадалахаре, живет в Нью-Йорке.

La vermine hérétique^[39]

Король Франциск был несказанно рад заполучить катыши Анны Болейн, но ни разу не пользовался ими на корте. Человек образованный, чувствительный и лживый, он изобразил довольство, насмешливо разыграл спектакль, но так и не доставал катыши из шкатулки. Что естественно для подобной натуры, изнеженной и склонной к излишествам.

Франциска I не интересовали корты и безрассудные подвиги. Он благоволил поэтам и музыкантам, покровительствовал Леонардо, коллекционировал книги. Когда ему наконец удалось отбить Милан у Карла I, он методично вывез оттуда все классическое искусство и вновь проиграл город. Его коллекции легли в основание будущего музея в Лувре (он и здание перестроил) — и Национальной библиотеки. Он профинансировал так и не принесшую Франции новых земель экспедицию Джованни Верраццано, в ходе которой были открыты Вирджиния, Мэриленд и Нью-Йорк.

Как раз в Нью-Йорке и оказались в конце концов три мяча из кос обезглавленной королевы. Я видел их в Публичной библиотеке на углу Пятой авеню и 42-й улицы. Они хранятся в запасниках коллекции старинных спортивных снарядов.

В 1536 году король Франциск увез их во дворец Фонтенбло. «Там они и оставались, ни разу не видали корта, — рассказал мне куратор-американец, ответственный за их хранение. — Вероятнее всего, — продолжал он с интонациями человека, посвятившего долгие часы раздумьям над возможной судьбой мячей, — вскоре их перестали выставлять в качестве трофеев и нашли более скромный, но и более достойный способ применения: превратили в подставки для книг». — «Их доставали из шкатулки до того, как они попали в Америку?» — предположил я. «Маловероятно». — «Можно потрогать?» — «Нет». — «Как они оказались здесь?» — «Эндрю Карнеги^[40] купил их вместе с собранием французских рукописей и отдал нам в дар — от него же у нас стальные балки, поддерживающие потолки подземных хранилищ». — «Это точно те самые, что Ромбо подарил Франциску I?» — настойчиво спросил я. Пальцем в перчатке он указал на неразборчивую надпись на одном из мячей: «Avec cheveux à la vermine hérétique». И с гордостью перевел: «Из волос непотребной еретички».

Примечания

39

Буквально: еретическая гадина (фр.).

40

Эндрю Карнеги (1835–1919) — американский мультимиллионер и филантроп.