Брат

Алиса Николаевна Атрейдас, 2017

Что делать, если при жизни ты вел себя не по чести? Если завидовал брату, если увел у него любимую? И только после смерти ты осознаешь, что все было неправильно… Но изменить уже ничего нельзя… Или можно? Вот она, жизнь – перед твоими глазами, а ты по ту сторону… И ты полюбил – страстно, впервые… Содержит нецензурную брань.

Глава 3

— Обязательно позвоните, если задержитесь! — мама улыбалась, но глаза смотрели с беспокойством.

— Непременно! — в унисон ответили они и, подхватив маму на руки, закружили по комнате.

— Отпустите! Отпустите, увальни! — смеялась она и отбивалась полотенцем. — Ну помнетесь же сейчас все…

Федор с Ильей осторожно поставили хрупкую женщину на диван. Теперь она была чуть выше их. Черная коса растрепалась, и мама выглядела необыкновенно молодо, совсем девчонкой.

— Какие вы у меня красивые, — она смахнула непрошенную слезу, глядя на близнецов.

Сегодня у них выпускной, и так уж совпало, что и день рождения — двойной праздник.

— Это ты у нас красавица! — заулыбался Илья и ткнул Федора в бок.

— Спасибо, мам, — начал Федор, — спасибо тебе за то, что ты есть…

— Спасибо за твою любовь, — подхватил Илья, — за пирожки с капустой…

— За пельмешки твои и за то, что отдала нас на бокс, а не в музыкалку, как настаивал папа…

— И за папу, кстати, тоже спасибо! — поднял вверх указательный палец Илья.

— За ночи бессонные, когда мы болели…

— Или, когда гуляли допоздна…

— За вызовы в школу к директору, за то, что всегда была за нас…

— Даже когда мы были неправы…

— Можно бесконечно долго говорить спасибо, мам, но это все равно будет мало…

— Потому что ты у нас самая лучшая на свете!

— Ну это и понятно, — подмигнул Федор, — иначе бы мы не получились такими офигенскими!

— Так, так, так, — раздался голос в прихожей, — а я получается здесь не при чем?

В комнату зашел отец с огромным букетом сирени, перетянутым фиолетовой атласной лентой.

— Что-ж вы мать-то до слез довели, — улыбнулся отец, глядя на жену, которая стояла на диване и рыдала, уткнувшись в полотенце. — Олюшка, солнце мое…

Она только махнула рукой и, всхлипнув, спрыгнула с дивана прямо в объятья к мужу.

— Какие они уже взрослые, правда, Витюш? — она счастливо улыбалась, прижавшись щекой к его груди. — Сирень-то как пахнет − ммм…

— Ну, бегите, давайте, выпускники! А то опоздаете! — Отец хитро улыбнулся и добавил: — Подарки у подъезда!

Так быстро братья еще никогда не бегали. У подъезда, сверкая лакированными боками и хромированными деталями, стояли два новеньких мотоцикла — красный и черный.

— Батя!!! Мама!!! — закричал Федор и, поцеловав ладони, послал воздушный поцелуй родителям.

Они стояли на балконе, все так же в обнимку, с охапкой сирени.

— Ловите ключи, орлы! — крикнул отец.

— И не гоните сильно! — добавила мама.

Это был самый крутой день рождения. Для Федора он сложился удачнее вдвойне, потому что медалистка и красавица Ирина из их класса решила в этот день подарить себя парню целиком и полностью. Илье не так подфартило, ему достались только легкие поцелуи от одноклассниц. Зато он от души нагонялся по городу, перекатав всю женскую половину школы.

— Вы серьезно решили идти в армию? — Ирочка “шагала” пальчиками по груди Федора к его шее.

— Серьезнее некуда, — улыбнулся парень, перехватив шаловливые ручки, и перевернув девушку на спину.

— А как же высшее? — выдохнула она ему в губы.

— Придем и получим, за это время окончательно определимся, — он закрыл ее рот поцелуем.

— Чем будете это время заниматься? — переведя дух, спросила Ирина.

— Отцу в сервисе поможем, надо много успеть, чтобы дела в гору шли, пока мы долг родине отдаем. Хочешь искупаться? — неожиданно предложил Федор.

— Даже не знаю, — засмеялась девушка, — у меня купальника нет.

— А мы голышом, — Федор поцеловал ее в нос, — знаю тут одно местечко…

Весь их класс обосновался в огромном доме за городом — шашлыки, выпивка, танцы. Выпускной они планировали аж с восьмого класса, организовав денежный фонд, в который скрупулезно откладывали. Идея была Ильи, он же и занимался финансовыми и организационными вопросами. Федор был исполнитель, Илья — голова. И их тандем отлично работал. Выпускной получился на славу. Огромный дом имел множество комнат, закутков, баню и бассейн, а что еще нужно ошалевшей от свободы молодежи?

Через десять минут Ирина в рубашке Федора и он, по пояс раздетый, в одних брюках, уселись на мотоцикл и поехали в сторону реки. Никто даже не заметил их «бегства».

Ирина прихватила с собой бутылку коньяка, из запасов отца, и теперь, загадочно улыбаясь, протянула ему заветные триста грамм.

— Я же за рулем, — засмеялся Федор, но взял теплое стекло.

— А где ты здесь видишь гайцов? — Девушка, покачивая бедрами, расстегнула рубашку.

Алкоголь превратил мерное русло крови в пенящийся поток. Страсть зашкаливала и сносила голову. Голова кружилась от любви и спиртного. Хотелось совершить какое-нибудь безумство. Федор ловко подпрыгнул и, ухватившись за толстую ветку, вскарабкался на дерево, нависшее над рекой.

— Ирка! Я тебя обожаю! — закричал он с высоты.

— Слезай, сумасшедший! — заливалась смехом она.

Душная летняя ночь неожиданно нахмурилась и, согнав облака, кинула в них россыпь дождинок.

— Федька! Дождь начинается!

— Ура! Ты когда-нибудь купалась под дождем? — энтузиазм Федора только жарче разгорелся, и он, оттолкнувшись от дерева, грациозной ласточкой вошел в воду.

Через минуту его голова показалась на середине реки.

— Иди ко мне! — помахал он рукой. — Вода, как парное молоко!

Ира опасливо покосилась на небо, которое продолжало выдавать тяжелые капли, и осторожно подошла к реке. Сверкнула молния, и она, вскрикнув, отскочила от воды. Федор засмеялся и нырнул. Дождь хлынул сильно, много, словно устав ждать и предупреждать. Ира в беспокойстве металась взглядом по поверхности бурлящей реки — парня нигде не было видно.

— Федя! Федор! Хватит шутить! — слезы навернулись на глаза.

Откуда здесь взялся Илья ─ Ирина не знала, да и думать об этом было некогда. Просто мимо мелькнула тень и с разбега врезалась в черную воду, исчезнув в бурлящем течении. Сколько времени прошло? Девушке показалось ─ вечность. Наконец, чуть поодаль, за ивами, показались две головы. Ирина кинулась туда. Небо плюнуло напоследок и свернуло свою вакханалию, громыхнув на прощание…

Федор пошевелился, каждое движение отдавало болью.

«Неужели купание в реке сделало из меня отбивную?» — мысли лениво ворочались в голове.

Тонкий писк заполз в уши и пробуравил мозг. Федор приоткрыл глаза и чуть не закричал от удивления. Вместо Ирины над ним склонилась пожилая женщина в чепце и халате, а берег реки превратился в больничную палату. Сам он лежал утыканный трубками и замотан бинтами по самое не балуйся.

— Очнулся, касатик? — ласково проговорила женщина. — Сейчас дохтора позову…