Случайный отбор, или Как выйти замуж за императора

Алиса Жданова, 2023

Прийти на научный конкурс, но вляпаться в отбор невест для императора – легко! Пытаться всячески вылететь из отбора, но занимать в каждом туре первое место – запросто! Оказаться запертой в шкафу с тем же императором… кхм, а вот это уже перебор.Меня зовут Летиция Мэйвери, и я обычная студентка, которая очень хотела стать алхимиком. Но теперь мне придется участвовать в отборе, потому что за отказ нужно заплатить огромный штраф, а император не желает отпускать меня добровольно. Ну что же… поиграем, Ваше величество!

5

Гулкие шаги по паркету, и в упавшей на столовую тишине мы услышали правителя, с которым я вчера уже имела удовольствие встретиться:

— Рины! Добро пожаловать во дворец!

Император говорил негромко, но его голос разнесся по столовой и возымел самый неоднозначный эффект на девушек: те принялись краснеть, бледнеть и прерывисто дышать, прижимая руки к вздымающейся от волнения груди. Даже у меня что-то дрогнуло внутри, только не от волнения, а от проснувшегося в присутствии правителя страха. Ох, а ведь другие девушки не знают, какой он на самом деле бесчувственный и властный тип! Их-то он вчера не запугивал…

Тут фрейлина выпрямилась, мы последовали за ней — и увидели императора собственной персоной, стоящего перед столом. Вернее, все другие девушки увидели. Я же, дрожащей рукой надвинув очки на нос, смогла разглядеть лишь вытянутое темное пятно.

— Прошу, садитесь, — пятно-император гостеприимно указало на стол, и мы шагнули вперед, усаживаясь на отодвинутые лакеями стулья.

Ведущая и фрейлина уже успели перебраться на самый дальний конец стола и уселись там. О них тут же забыли, потому что публикой, то есть, кандидатками, всецело завладел император.

И тут я поняла, что когда правитель хочет, он может быть по-настоящему обаятельным. Его величество шутил, вел себя дружелюбно, и в какой-то момент я даже стянула очки — просто чтобы проверить, тот ли это человек, которого я видела вчера. Заметив мой жест, мужчина медленно улыбнулся одним краешком губ — и я поспешно вернула очки на место. Он. Эту холодную усмешку невозможно забыть… Жуть. Словно маска «хорошего парня» на миг треснула, обнажив скрывающегося за ней бесчувственного политикана.

А девушки меж тем не замечали ничего странного, всецело попав под влияние сокрушающей харизмы мужчины, которая подействовала на кандидаток, как удар молотка по голове. И сейчас присутствующие демонстрировали разные степени контузии.

Вот гордая аристократка Ирэйн Севильи, невоспитанно открыв рот, буквально пожирает мужчину взглядом. Вот блогерша Блэр Клеменси слепо шарит по столу пальцами, забыв, что императорская фрейлина четверть часа назад забрала у нее магофон. Вот находчивая журналистка Генриетта Гирстайн в ответ на замечание императора, что он смотрел ее репортажи, выдает только нечленораздельное мычание.

Впрочем, это продлилось недолго. Оправившись от первого шока, кандидатки принялись наперебой трещать, стараясь привлечь внимание правителя. Та же Генриетта, перегнувшись через стол, чтобы предоставить лучший обзор на свое декольте, начала вещать что-то о том, какая честь для нее быть частью отбора. Император слушал их с благосклонной улыбкой.

Убедившись, что на меня никто не смотрит, я снова чуть сдвинула очки на нос — вчера в кабинете императора я так перенервничала, что не смогла хорошенько его разглядеть. А взглянуть хотелось.

Да… Я и до этого знала, что правитель — весьма привлекательный мужчина. Я же видела его по маговизору. Но камеры не передавали ни того, как он саркастически задирает бровь в ответ на особо глупые «подкаты» своих невест, ни того, какой у него цепкий взгляд.

Тут этот взгляд, словно бы невзначай, упал на меня, и я прочла в нем неприкрытый намек. Дескать, учитесь, Летти Мэйвери! Вот как нужно вести себя с императором: льстить, заглядывать в рот, демонстрировать свои прелести. А не проситься домой и заявлять, что не хочешь замуж.

Сообразив, что пялюсь в темные глаза правителя, не в силах отвести взгляд, как загипнотизированный удавом кролик, я поспешно поправила свалившиеся очки и, к счастью, сразу перестала что-то видеть. Рука отчего-то тряслась, и чтобы скрыть это, я убрала ладони под стол.

— Рина Мэйвери, — от вкрадчивого голоса правителя по всему моему телу словно бы прокатилась жаркая волна. Я застыла, чувствуя, как щеки запылали, и не осмеливаясь поднять глаз от тарелки. Это что… чары? Или его обаяние подействовало и на меня? — Меня весьма впечатлил ваш доклад о проблеме магических загрязнений водоемов. Похвально, что столь юная девушка увлекается такими серьёзными вопросами.

Дальше пялиться в стол было уже невежливо, и я взглянула на мужчину поверх стекол очков — только чтобы обнаружить, что правитель смотрит на меня с легкой насмешкой и… предвкушением. Без сомнения, мое внезапное смущение весьма его позабавило, и от осознания этого я растерялась еще сильнее.

Так. Нужно ответить. Что он там сказал? Что-то про экологию? Про мой доклад?

— Да! — невпопад отозвалась я дрожащим голосом. — Загрязнения водоемов меня очень беспокоят, потому что… они очень грязные.

Удовлетворившись ответом, мужчина перевел взгляд на другую кандидатку, и я облегченно выдохнула. Надеюсь, больше он со мной не заговорит! И только сейчас, когда император на меня уже не смотрел, я сообразила, какой ужасный дала ответ. Достойный первоклассника с айкью ниже плинтуса! Загрязнения водоемов очень грязные!!! Однако ничего умнее и остроумнее мне в голову не пришло — в присутствии его величества из нее почему-то словно вытрясли все мысли.

Впрочем, не у одной меня. Сидящую рядом Касси император спросил, как она поживает, и та отозвалась неожиданным басом:

— Все путем! Как сам?

Пока правитель, вздернув бровь, невозмутимо отвечал, что у него все прекрасно, подруга медленно сменила цвет на помидорный и обратно, и едва мужчина переключился на кого-то другого, еле слышно прошептала:

— Я что, спросила императора, как сам?

–Да, — тоже пребывая в шоке от себя, отозвалась я.

— Просто прибей меня. Все равно мне не жить, когда отец посмотрит этот выпуск, — полузадушено простонала подруга. А я вдруг вспомнила о декане, который, несомненно, попеняет мне на то, что я упустила такой шанс упомянуть наш университет. Ну или хотя бы попросить у императора новый бассейн и ремонт главного корпуса.

Нужно быстрее выбираться отсюда. Пока я не ляпнула что-нибудь похуже грязных загрязнений…

К счастью, правитель не стал задерживаться надолго. Поняв, что в его присутствии мы не только тупеем, но еще и не можем толком поесть, он быстро распрощался, скомандовав продолжить трапезу без него. Однако так просто его не отпустили.

— Ой, а сфотографироваться? — вдруг воскликнула блогерша, тряхнув цветными прядями, и умоляюще сложила руки в ответ на вопросительный взгляд императора. — Ваше величество, мы можем сделать фото… все вместе? Потому что сегодня одна из нас покинет отбор, и другого шанса может не быть!

Ее голос звучал вполне уверенно, но вот руки мелко дрожали. Да уж, наверное, ей понадобилась вся смелость, чтобы обратиться к императору без позволения. Но совместное фото, которое можно будет потом опубликовать в своем блоге, заиметь хотелось так, что она переборола страх. Как и другим девушкам: кандидатки затаили дыхание, с надеждой глядя на императора. Включая меня. Мне было интересно, что он ответит. Разозлится? Отговорится правилами?

— Почему бы и нет, — неожиданно отозвался мужчина. — Такая забота о тех конкурсантках, которые, возможно, покинут отбор, заслуживает поощрения.

В его тоне послышалась едва заметная ирония. Без сомнения, он разгадал истинные намерения Блэр — впечатлить подписчиков фотографией с императором. Почему же тогда согласился?

Как бы то ни было, все тут же засуетились. Буквально через несколько секунд в столовой, словно из ниоткуда, возник увешанный фотоаппаратами фотограф с ассистентами, и нас согнали в тот угол, где, по их словам, был «выигрышный свет».

Пока мы выстраивались в линию, этот самый свет нещадно бил в глаза. Девушки пытались оказаться поближе к императорскому телу и яростно пихались.

Охнув, когда мне прилетело локтем в бок, я попыталась отойти к краю — и была остановлена криком фотографа, который, профессионально улыбаясь и отпуская комплименты, мигом выстроил нас по росту, причем как-то странно. Я, обладательница среднего роста, оказалась во втором ряду, а самые высокие: Генриетта, Касси и обе модели — в первом, где их усадили на стулья.

«А, наверное, это нужно для того, чтобы император казался выше на нашем фоне», — догадалась я, когда он невозмутимо подошел и встал за нами. Хотя мужчина и так мог похвалиться внушительным ростом… Я едва доставала ему до плеча. Император благоразумно не стал ввинчиваться в наш девичий ряд, чтобы не выделять фавориток.

«Точно, он, как предусмотрительный человек, будет держаться подальше от нас, пока не определится, кто ему нравится», — подумала я, и тут мне на спину вдруг легла горячая рука. Ой…

Дернувшись, я еле удержалась от того, чтобы не обернуться. И так понятно, что это не стоящая справа Блэр вдруг решила меня приобнять — разве у нее могут быть такие крупные ладони, жар от которых пробирается даже сквозь форменный пиджак? До меня донесся чуть резковатый запах мужского парфюма: бергамот с грейпфрутом. И тут фотограф яростно защелкал объективом, словно ему нужно было поставить рекорд по количеству отснятых за минуту кадров. Растянув губы в улыбке, я постаралась придать лицу максимально естественное выражение, хотя в голове постоянно билась мысль, что император меня трогает. Мамочки…

Тут его ладонь медленно двинулась вниз, и там, где он касался моей спины, по ней разбегались мурашки. Дернувшись, я прерывисто вдохнула, и с трудом вернула на лицо улыбку. Что он творит?

Ладонь мужчины меж тем на миг остановилась на пояснице — и снова двинулась вверх, но уже легко, едва касаясь самыми кончиками пальцев. Мое сердце уже стучало так, как будто я от кого-то убегала, а лицо горело лихорадочным румянцем, и от каждого прикосновения императорской длани я еле заметно вздрагивала. Когда же это прекратится…

— Готово! — наконец объявил фотограф, отнимая камеру от лица. — Всем спасибо, отличные кадры!

Девушки тут же загалдели и принялись пробиваться к нему, чтобы попросить переслать им фото. Я тоже было дернулась вперед, обрадованная, что у меня есть повод сбежать. Но меня задержал император, вдруг наклонившийся к моему уху.

— Рина, — еле слышно шепнул он, и его дыхание шевельнуло прядь у виска, — удачи в первом туре. Надеюсь, у меня еще будет возможность выслушать, насколько грязные ваши загрязнения. А также все ваши мысли о других грязных вещах.

Это о чем он? На что он намекает? Я резко обернулась, но император уже удалялся стремительным шагом, с прямой, как палка, спиной. Это он от своего подчиненного научился бросать возмутительные фразы и уходить? Или тот, наоборот, копирует сюзерена?

В любом случае, высказывать свое негодование было уже некому. Пришлось заесть его вафлей — тем более и другие девушки после ухода императора тоже наконец решили позавтракать. При его величестве кандидатки осмеливались лишь пить кофе да пощипывать булочки.

Теперь же все снова расселись, и над столом повис легкий гул. Даже кандидатки, сидящие возле императора, которые при нем отговаривались диетами, теперь споро уплетали тосты с авокадо и низкокалорийные мюсли. Одна лишь Генриетта, недовольная тем, что император уделил ей мало внимания, мрачно сверлила взглядом пустую тарелку.

Однако нам не дали долго наслаждаться завтраком. Едва все успели доесть, как ведущая, поднявшись, объявила:

— Девушки, а теперь у нас пройдет первый тур конкурса! Следуйте за риной Амброзией! Томас! — рявкнула она уже себе за спину. — Дожевывай и догоняй!

Бедный оператор, который после ухода императора сцапал со стола бутерброд и сейчас жевал его, принялся спешно запивать еду соком. Мы же, поднявшись, гуськом потащились за фрейлиной и ведущей: они шли рядом и что-то вполголоса обсуждали. Наверное, как повеселее помучить нас на потеху публике…

По крайней мере, мучить нас собирались в красивой обстановке — это я поняла, едва мы попали в просторный и украшенный цветами зал. В центре была устроена небольшая сцена, а перед ней рядами расставили стулья с гнутыми ножками. Я тут же почувствовала легкую тошноту от волнения и порадовалась, что не ела слишком много за завтраком. Они что, будут выгонять нас на сцену и заставлять выступать?

В одном из углов уже были выставлены огромные многоярусные лампы и висели плоские серебристые тарелки светоотражателей. Оператор метнулся к ним и принялся что-то поправлять, а мы поплелись к стульям.

— Раз, два, три, тест, раз, два, три, — пробубнила в микрофон ведущая. Наверное, ее все устроило, потому что она приняла выигрышную позу, лучезарно улыбнулась в камеру и завела прежним проникновенным тоном, словно сообщала нам и зрителям великую тайну: — Девушки, прямо сейчас вас станет на одну меньше! Вчера вам сообщили, что первый тур пройдет сегодня утром. И, — женщина выдержала паузу. Наверное, на нее позже наложат барабанную дробь, — он уже состоялся!

Состоялся? Вокруг раздались шепотки, а мы с Касси молча переглянулись. Они, наверное, имеют ввиду завтрак? Тогда сейчас выгонят тех, кто вел себя глупее. Ну а мы с подругой — самые первые кандидатки на вылет. Она — со своим сленгом хулиганки из подворотни, и я — с глупейшим замечанием о грязных загрязнениях. Ура! Неужели повезло?.. Неужели я проиграла, и мне можно будет поехать домой?

Переждав изъявления нашего изумления, Лавиния Прю поправила волосы, сверкнув ярко-алым маникюром, и продолжила:

— Да, да, вы не ослышались! Но… позвольте мне рассказать по порядку. Вчера каждой из вас был прислан стилист для того, чтобы помочь подготовиться к завтраку с его императорским величеством. Но… у наших стилистов было секретное задание: они должны были советовать вам неподходящие наряды!

Невозмутимо проигнорировав ропот возмущения, прокатившийся по нашим нестройным рядам, ведущая пригласила на сцену рину Амброзию. Прошагав вперед гренадерским шагом, та желчно поджала тонкие губы:

— Рины, вы должны понимать, что находитесь во дворце. Все придворные и гости обязаны соблюдать этикет и дворцовый протокол — в том числе и относительно одежды. Конечно же, вы уже внимательно изучили правила, касающиеся нарядов.

В голосе фрейлины послышался неприкрытый сарказм, а взгляд упал на шатенку Одри Коул. Та неуютно поежилась и попыталась натянуть юбку своего черного мини-платья на обтянутые сетчатыми колготками колени, но это у нее не особо получилось.

— Но я все равно освежу вашу память. Итак, утром рины должны выбирать одежду светлых тонов, закрывающую ноги до колен и руки до локтей, — ее взгляд переполз на колени сестричек-моделей Лили и Роуз, которые тоже не упустили шанса продемонстрировать длинные ноги. — Открытые плечи и откровенное декольте допускаются только на ужине.

Тут очередь ежиться под неприязненным взглядом фрейлины перешла к Генриетте Гирстайн в белом платье-бюстье.

— Единственные, кто не нарушил протокол — это Кассандра Юсао, хотя я бы не рекомендовала темный орнамент для утра, — Касси, которая вообще-то была одета в пижаму, удивленно вытаращила глаза, — и Летиция Мэйвери! Ваш наряд абсолютно соответствует дворцовому протоколу, — неожиданно похвалила женщина.

Я тут же почувствовала головокружение и обращенные на меня неприязненные взгляды других кандидаток. Ох… Я же собиралась провалить этот этап!

Меж тем рина Амброзия объявила, что поставит каждой участнице баллы в зависимости от того, насколько ее наряд соответствует протоколу, и слово снова взяла ведущая:

— На этом этапе отбора кандидатки узнали, что не всегда нужно слушать других. Наши стилисты специально предлагали конкурсанткам одежду, которая нарушает протокол. Но к тому же, они должны были советовать то, что не идет девушкам. А теперь встречайте второго члена жури — нашего эксперта по моде и стилю, Феодора Буфалло!

Под хлипкие аплодисменты кандидаток, которые медленно осознавали, что милые девушки-стилистки облапошили и подставили их, на сцену выбежал мужчина в синем костюме, оранжевых кроссовках и плюшевом фиолетовом шарфе. А вот дальше нас ожидали несколько не самых приятных минут. Каждую девушку просили подняться на сцену, и жюри, состоящее из фрейлины, которая выступала знатоком протокола, и стилиста, выставляли оценки. А после этого стилист еще и объяснял, что ему не понравилось. Хотя Генриетту Гирстайн мужчина даже похвалил — ее белое платье от известного дизайнера Круччи полностью его устроило.

К моему удивлению, от стилиста мне достался чуть ли не высший балл, даже больше, чем Генриетте: Феодор Буфалло узнал в моей студенческой форме веяния империи Койи с их любовью к пиджакам и плиссированным юбкам. Ну как же так! Ох, родной универ… Разве ты не мог сэкономить на дизайнере и сделать форму поуродливее?

Сколько баллов нам поставила фрейлина, было непонятно. Она просто придирчиво оглядывала каждую кандидатку и делала отметку в своем пухлом блокноте. Что-то у меня плохое предчувствие насчет этого тура… Но тут у стилиста произошел неконтролируемый взрыв восторга. Плюнув на все и стянув очки, я с удивлением узрела на сцене Касси.