И пришел дракон

Алиса Вайцулевич, 2022

Алевтина Золотарева – старшеклассница, которая до сих пор верит в сказки и доблестных рыцарей. Она мечтает стать героиней захватывающей истории. В один ненастный вечер девушку похищает дракон и уносит в свой замок. И теперь мечтательнице придется столкнуться с новой пугающей реальностью.Аполлон – охотник на драконов, не открывающий никому своего истинного имени. Он отправляется далеко на север, чтобы убить очередного монстра и спасти его жертву. Однако драконоборец и не подозревает, как перевернет его жизнь это задание.

Алевтина

Я проснулась от некомфортного ощущения жестких простыней. Такое бывает, когда засыпаешь не дома, на чужом постельном белье, в комнате, в которой ты никогда не был раньше.

Мне казалось, вчерашний безумный полет — удивительный, волшебный сон. Но стоило открыть глаза, как стало ясно, что это может быть и не сон. Поскольку, я точно была не дома.

Первое, что бросилось мне в глаза — это огонь. Он приветливо танцевал в своем небольшом жилище, прирученный и спокойный. Похоже на камин.

Здесь все было из камня. Даже потолок оказался каменно-серым. Стены же оттенка слоновой кости. Если прищуриться, можно было увидеть каменные прожилки.

Кровать двуспальная, с балдахином, такая, о какой мечтают все маленькие девочки — как у принцессы. Занавески напоминали вуаль невесты.

Я сидела на кровати, пытаясь понять, что происходит. Где я? Что это за помещение? Почему я еще жива? Руки дрожали, я чувствовала тошноту.

Вставать не хотелось. Кто знает, что меня ждет за закрытой дверью. Может, за ней кухня мясника, который думает, как лучше меня приготовить для дракона.

Или чудовище ждет, когда наивная жертва сама выйдет к нему, чтобы преследовать ее в темных коридорах замка, упиваясь страхом и быстрым биением маленького сердца, столь страстно желающего выжить.

Я не собиралась доставлять гнусному похитителю такого удовольствия. Надо бы найти чем вооружиться. Если меня станут преследовать, я смогу дать достойный отпор.

Пришлось покинуть неудобное ложе. У кровати был белый коврик и бежевые тапочки на невысокой платформе.

Я обратила внимание на свое одеяние — белое просторное платье, что-то между ночной рубашкой и костюма для фильма ужасов — а-ля Люси из «Дракулы».

И тут мне стало совсем плохо.

Кто меня переодевал? Или опять магия? Где моя одежда? Что со мной делали, пока я была без сознания?

— Боже, — тихо сказала я, и слова утонули в каменной холодности комнаты.

По привычке я спустила босые ноги с кровати. Да и не нужны мне подачки от похитителя — пусть и такие невинные, как тапочки. Хочет съесть — сделает это и без тапочек.

Стоило мне шагнуть босой ступней, как я сразу отдернула ногу и ретировалась в теплую постель. Видимо, пол и в самом деле каменный. А камни, как известно, теплотой не отличаются. Змей учел это и наколдовал тапочки? Какая трогательная забота. Очередная игра, не иначе.

Мельком я заметила, что помещение обставлено недурно — есть туалетный столик с зеркалом, большой шкаф, камин. Все под старину.

Но в глаза бросилось полное отсутствие окон. Я внимательно осмотрела стены, но везде натыкалась на молчаливый камень. Сразу почувствовала себя пленницей, запертой в подземелье. Стало понятно, откуда такой холод, и почему так темно: единственное освещение — факел в стене, который я поначалу не заметила, да пламя от камина. Естественный свет придавал уют, но в каменной комнате без дверей, было ощущение, будто меня заперли в склепе. Еще и нарядили, как почившую девицу 18 века.

Голова шумела, видимо, я все еще не пришла в себя после полета. Все усугубляла темнота комнаты. Здесь не было окон и яркого, дневного света, к которому я так привыкла дома. Я ходила кругами по комнате, не в силах успокоиться. Сложно расслабиться, когда еще вчера я не знала, выживу или нет.

Скорее всего, колдовством было все — включая мое одеяние и шкаф, забитый новой одеждой — сплошь платья. Пальцами я гладила роскошную золоченую вышивку, синий бархат, атлас, шелк и другие ткани, названия которым я не знаю. Платья отличались похожим кроем и стилем одной эпохи, только я не могла разгадать, какой.

Будто я попала на средневековую реконструкцию.

С другой стороны, огромный выбор дал мне надежду — если Змей хотел бы меня съесть, зачем столько платьев? Предполагается, что я буду носить их? Значит, у меня может быть будущее!

Никогда бы не подумала, что я буду так радоваться количеству платьев в шкафу.

Я направилась к туалетному столику — такой только в фильмах и бывает, с овальным зеркалом. Тоже каменный, по цвету как пол.

Из зеркала на меня смотрела перепуганная растрепанная девушка в белом балахоне, бледная и напряженная. Я отшатнулась, стараясь не смотреть на свое отражение.

На столике красовались две свечи в бронзовых подсвечниках. Рядом гребешки с узорами, я такие только в музеях видела. Удивительно, но они тоже были из камня. Было страшно брать их в руки — такие старые, им место в раритетной выставке.

Тут же лежали румяна, в небольшой банке. И те будто из 18 века, ни в каких магазинах я не видела румян в таких упаковках.

В ящиках обнаружилась помада, черная краска (тушь?), баночки с вкусно пахнущими молоком и медом кремами. Разобраться бы, какой куда. На банках подписей не было.

С благоговением я взяла гребень, который, скорее всего, был выточен из кости. Таким могла пользоваться особа королевской крови!

Задумчиво я провела гребнем по спутанным волосам. Но не получилось красиво, как в фильмах — зубчик наткнулся на препятствие в виде спутанных волос.

Не без труда удалось расчесаться. Интересно, откуда все эти украшения? Опять магия?

Было ли все заранее подготовлено до моего похищения, или возникло, пока я спала, по волшебству?

Другое дело, зачем это моему чешуйчатому колдуну? Платья, гребни, косметика…Хочет видеть меня красивой? Не похоже, чтобы дракон желал мне зла. Иначе бросил бы в сырую темницу, и я спала бы на тонкой соломе. Ему можно было не убивать меня — холод и сырость сделали бы свое дело.

А здесь настоящие хоромы, хоть и прохладно. Камин грел едва ли, но с ним было уютнее. Подошла к нему и с наслаждением протянула замерзшие ладони, стало теплее и я воспрянула духом.

Необходимо переодеться во что–то удобное. Конечно, выбор был богатый: здесь были платья из разных тканей всевозможных цветов — атлас, шелк, замша, хлопок. Красные, багряные, золотистые, серебристые, лимонные, персиковые, розовые, пурпурные, фиалковые, девственно-белые. Все с корсетами и двойными юбками. Пришлось повозиться, чтобы найти самое скромное платье. И то даже оно состояло из нескольких юбок и было расшито драгоценными камнями, наверняка натуральными. Мне было неловко касаться такой красоты — этой роскоши позавидовали бы все королевы мира. Лучше найти что-то попроще.

Выбор пал на белое легкое платье, такие сейчас продаются в наших магазинах. Смешно, что современные платья на каждый день для модниц той эпохи считались бы нижним бельем. Переодевшись, я с удовольствием отметила, что выгляжу как обычно, а не как актриса исторической реконструкции.

Дольше оставаться в комнате не было поводов, а я все медлила. Мне по-прежнему чудились полчища монстров, которые только и ждут, чтобы я вышла.

Какое-то время я мерила туфельки, которые отдаленно напоминали балетки, но были из более мягкой ткани. Были и шикарные башмачки на каблучках, с камушками вместо застежек. Мое воображение поразили сапожки цвета пломбира, со вставленными алмазами. Даже от слабого блика свечи, камни переливались чистым светом.

Еще в шкафу я нашла легкие шарфики и шляпки, с десяток перчаток — как прогулочных, так и вечерних. Дух захватывало от такого великолепия и разнообразия. Вдруг сон? Такое может только присниться!

Опьяненная чудом, внезапно сбывшимся желанием, я упала на кровать. Прямо в шкуры зверьков, которые были небрежно брошены поверх. Я и не заметила. После этого мне расхотелось валяться, тут же встала с постели.

Все-таки пора уходить. Я нерешительно застыла у дубовой двери с золотой изогнутой ручкой. Медленно вздохнула и потянула на себя. В глубине души я лелеяла хрупкую надежду, что дверь не откроется.

Открылась.

Было темно, единственное, что смогла разглядеть — винтовую лестницу, ведущую вниз. Никаких дверей, или монстров, готовых убить меня. Но в такой тьме я скорее сама убьюсь, неудачно оступившись: ступеньки крутые.

Я вернулась к столику и ахнула: догоравшие свечи сменились новыми! Но как, я бы заметила, если бы кто-то оказался в комнате. Мне было непросто осознать, что это магия, в моем мире свечи горят и сгорают, а здесь, видимо, совсем не так. Кто же и как это делает? С ума сойти можно…Или уже сошла?

Не без опаски, я взяла одну из свечей, а также длинную шпильку для прически. Это было единственное, что я могла использовать в качестве оружия. Я привязала ее к себе на манер шпаги набок.

Пора было идти.

Винтовая лестница вела вниз. Видимо, я нахожусь в башне, под самым куполом.

На лестнице было еще холоднее, чем в моей комнате, я сразу озябла в легком нижнем платье. С тоской вспомнились шубки, которые я видела в великолепном шкафу, но возвращаться пока нельзя.

Зорко оглядывалась по сторонам, хоть в этом не было нужды — меня окружали только голые каменные стены, поросшие мхом. Каждый мой шаг был медленным и осторожным, все боялась, что сейчас из-за поворота на меня выскочит чудовище. Или я своим шагом на ступеньку активирую жуткую ловушку, как в мультиках и компьютерных играх. Меня до сих пор не покидало ощущение нереальности, зыбкости происходящего, слишком уж все отличается от привычного мира.

Была глупая и трусливая мысль вернуться в свое убежище. Пыталась оправдать это тем, что я совсем замерзла. Взять бы шубку, накинуть…Да и свеча скоро догорит…Вдруг магия действует только в моей комнате?

А лестница все длилась и длилась, и не было ей конца. Выдыхая призрачное облачко пара, я с тоской подумала о том, как буду подниматься обратно…Если, конечно, не найду выход.

Внезапно стало чуть светлее. Я замерла, как вкопанная. Это не был дневной свет. Кто–то поднимался сюда со своим факелом!

Я замешкалась, отступила на ступеньку назад. Здесь я была абсолютно беззащитна, негде спрятаться. Спасительная тьма меня не укроет. Рука сама собой потянулась к импровизированному кинжалу. А может, бежать в комнату? Если я буду двигаться быстро, тот, у кого факел меня не догонит. Но услышит…Да и подъем все-таки тяжел.

А что, если это помощь и меня спасут? Или хотя бы ответят на вопросы? Я не знала, что делать. От природы нерешительная и медленная, я не могла сразу предпринять что-то, даже если была угроза моей жизни. Поэтому я просто застыла.

А свет становился ярче, на стене отразилась худая, несуразная тень.

Наконец, я увидела и ее обладателя. Им оказался высокий молодой человек во всем черном (или это был темный оттенок любого цвета — я не разглядела). Густые темные волосы ниспадали до плеч. Бледное, серьезное лицо, сильный подбородок. Несмотря на кажущуюся худощавость, от него исходила сила, он очень уверенно шагал по ступенькам в своих черных сапогах.

Сердце замерло, я не могла пошевелиться. Стояла, ни жива ни мертва. Заметив меня, он будто не удивился. Только склонил голову набок и тягуче произнес:

— Здравствуй. Как твое имя?

Его красивый, звучный голос, совершенно не вязался с образом монаха-затворника в черном балахоне.

— Я…Алевтина, — пришлось потрудиться, чтобы голос не выдал моей тревоги, хоть ноги и дрожали, а пальцы безотчетно теребили рукава, — А вы…кто?

— Тамариэль, — будто нехотя сказал новый знакомый. Он повернулся боком, так что мне удалось заметить его гордый, орлиный профиль. Изогнутый, чем-то напоминающий клюв хищной птицы, нос.

Затем он посмотрел на меня, его карие глаза были непроницаемы и бесстрастны, слова падали тяжелыми камнями:

— Не бойся меня. Ты, вероятно, очень испугалась вчера.

Я внимательно следила за ним, но пока он не делал резких движений, так что можно немного расслабиться.

— Что ты знаешь?

— Тебя похитил дракон. Нам всем приказано заботиться о тебе. Слуг не увидишь, но они будут выполнять все твои прихоти, только говори вслух, что желаешь, они услышат и выполнят.

— Это магия? Колдовство?

— Дракон умеет колдовать, — новый знакомый также настороженно следил за мной, — Ты ничего не знаешь о них, да?

— В моем мире драконы — это вымысел, — честно сказала я, — Как и магия.

Тамариэль сжал губы, нахмурился:

— Глупый мир. Странный мир.

Я не удержалась и усмехнулась абсурдности ситуации. Разве место, в котором очутилась я сейчас — не странное? И вообще, находимся мы в моем мире, или это совсем другая реальность? Пока я набиралась смелости, чтобы спросить, странный парень сообщил:

— Если тебе что-то понадобится, можешь дать знать мне. Здесь я тоже пленник, но настолько давно, что смирился со своим положением. Теперь я доверенное лицо дракона.

Я внимательно всмотрелась в молодого человека. Насколько давно? Ему не дашь больше 25 лет. Если только дракон не похитил его в младенчестве.

— Но зачем мы ему?

— Возможно, ему одиноко, — пожал плечами Тамариэль, — Он очень стар, и жил один, пока не появился я.

Меня мало интересовали личные проблемы дракона. Если Тамариэль тут давно, то уже должен бы изучить все входы и выходы. Удивительно, почему сам ими не воспользовался, конечно, но это другой вопрос.

— Мне нужно домой! У меня остались родные, бабушка и дедушка с ума сойдут от волнения! Ты наверняка знаешь потайные ходы и двери, хоть что-то…Мне нужно выбраться отсюда.

Тамариэль был как мраморный пол в моей комнате — бледный, холодный. Бесстрастным голосом сообщил:

— Дракон владеет магией. Дома тебя не хватятся.

Я выдохнула. Неужели он не понял?

— Меня похитили против моей воли. Пожалуйста, помоги мне сбежать отсюда! — в свой взгляд я вложила все неистовое желание выбраться.

— Дракон сообщил мне, что девушка должна остаться в замке, — Тамариэль даже не смотрел мне в глаза, а будто сквозь.

Я не выдержала и тихонько взвыла.

— Что? Но зачем я нужна дракону? Он не собирается меня убивать?

— Нет.

— Тогда зачем все это? — я прислонилась к холодной стене, не в силах выносить все новые известия без надежной опоры. Тамариэль с некоторым любопытством следил за мной. Отвык, наверное, от простых проявлений чувств, да и вообще от людей.

— Поверь, я знаю не больше твоего, — он повторил мой жест. Карие глаза неотрывно следили за мной, но без каких-либо эмоций.

— Внешне я молод, но мне уже более ста лет. Благодаря магии дракона я не старею и не умираю. Сперва меня тоже пугал этот замок и я пытался сбежать. Но все было напрасно — отсюда не было выхода. Я блуждал днями и ночами в подвалах и катакомбах, облазил весь замок, но так и не сумел найти выхода. Шли годы. В конце концов, мне просто некуда было возвращаться. Мать умерла, отец часто пил, у меня остались еще два брата и три сестры. Отец бы не смог прокормить всех нас и дать нам достойную жизнь. Я смирился со своей судьбой. Дракон не такой уж плохой. Он заботился обо мне, дал образование — парень вновь склонил голову набок, наблюдая за моей реакцией.

Мне было его жаль. Конечно, раньше были другие реалии. Он выжил благодаря странной прихоти ящера. Все же, у него есть крыша над головой и теплая постель, а это не так уж и мало.

— Мне жаль твоей прежней жизни, — сказала я тоном «соболезную».

Он покачал головой:

— Эта жизнь гораздо лучше.

— Неужели ты не скучаешь по родным местам? — мне нужно было надавить на его воспоминания, чтобы заразить идеей побега. Одна я точно не справлюсь.

Тамариэль вновь пожал плечами:

— Сначала скучал. Но когда все из семьи умерли, скучать стало не по кому. А наш дом только бы напомнил о том, что я остался один, пережил родителей, братьев и сестер. Дракон иногда разрешает мне наблюдать за моими племянниками с помощью магии. Этого мне достаточно, — собеседник говорил медленно и отчетливо, его мелодичный голос удивительно гармонировал с эхом.

Мне было нечем крыть. Этот странный молодой человек смирился с происходящим. Не знаю, как я бы повела себя на его месте. Да и не хотелось мне переживать похожий опыт. Стоило задуматься об этом, как мне становилось нехорошо: вдруг дракон и меня сделает вечно молодой — чтобы я жила в замке и пережила всех близких. Чтобы мне было некуда возвращаться, как этому парню.

— Дракон сделает меня такой же? Не стареющей?

Вечно молодой, он смотрел на меня непонимающим взглядом:

— Ты хочешь бессмертия?

— Нет. Ты сказал, что меня не хватятся…Тебя тоже не хватились. Вдруг мне будет не к кому возвращаться?

— В мои времена все было иначе. Дети часто умирали, меня посчитали погибшим, — Тамариэль говорил спокойно, без каких-либо эмоций. Конечно, для него это было так давно, что он, наверное, воспринимает все произошедшее как другую жизнь.

— Мне нужно вернуться. Я ведь вернусь? — я умоляюще посмотрела на нового знакомого, будто в его силах было дать мне ответ.

Он избегал смотреть мне в глаза:

— Я поговорю об этом с драконом.

Я шумно выдохнула. В голове пульсировала одна точка, мешая сосредоточиться.

— Ты проспала сутки, — будничным тоном сообщил Тамариэль, — Как себя чувствуешь?

— Так, что хочется заснуть и не просыпаться, — буркнула я в ответ. И тут же спохватилось. Это было резко.

— Извини, ты не виноват в том, что со мной приключилось.

— Ничего. Ты держишься достойно.

Если бы он знал, каких усилий мне стоит не сползти по стеночке и не разреветься от накатывающего отчаяния! Но я должна быть смелой, как героини моих любимых книг, нельзя поддаваться страху!

Вместо этого лучше узнать о замке и о драконе. Удивительно, но Тамариэль сам завел об этом речь.

— Замок пугает тебя?

— Нет. Но я хотела бы узнать о нем больше. Как и о владельце, — так я пыталась намекнуть на дракона.

Лицо новоприобретенного знакомого было неизменно, но в глазах проскочила искра раздражения.

— Не бойся ничего. Дракон не собирается тебя убивать. Попробуй расслабиться и представить, что ты здесь отдыхаешь.

Не сдержала смешка:

— Наверное, так говорили пациентам психушек. Тех, кого лечили насильно. Я тоже здесь не по своей воле. И при удобном случае я смогу найти выход, вот увидишь!

Тамариэль хмыкнул:

— Ты наивно полагаешь, что я просто не нашел выход за все эти годы?

От его слов веяло холодом и будто скрытой угрозой. Не стоит слишком доверять ему. Жизнь с драконом наложила на него свой отпечаток. Эта холодность, закрытость, мрачность…Люди не бывают такими. Если только не в тяжелых жизненных ситуациях. А Тамариэль словно всегда был такой. Надеюсь, я ошибаюсь.

— Хочу верить, что смогу выбраться. Если у меня не будет этой надежды, я не выдержу.

— Хочешь посмотреть замок? — парень будто не услышал моей последней фразы. Или предпочел не отвечать на нее.

Плохой идеей было довериться малознакомому человеку, которого ты и часа не знаешь. Еще и отправиться в рискованную прогулку по замку. Но в моей ситуации выбирать не приходилось. Тем более, сама хотела изучить свою идеальную темницу.

— Давай! — у меня получилась жалкая пародия на улыбку. В ответ я не получила даже попытки, лишь едва заметное искривление губ. Мне придется приложить много усилий, если захочу дружить с этим странным субъектом. Без общения я тут быстро свихнусь, а он единственный человек в замке.

— Тогда идем, — парень развернулся и легко, чуть не бегом, стал спускаться по крутой лестнице. Да, в замке Тамариэль давно. Но мог бы сделать скидку для новичков, которые спали сутки и все еще в шоке от происходящего. Я спускалась медленно и аккуратно, опираясь всей стопой на вековой камень ступенек. Мой спутник не отличался галантностью, даже не подал мне руки, когда мы прыгали с особенно крутой ступеньки на пол. И не обернулся. А я могла упасть и ушибиться, между прочим. Интересно, ему бы тогда попало от дракона?

Темная фигура удалялась от меня, не говоря ни слова. Я могла ориентироваться только по факелу, моя свеча уже давным-давно потухла и не зажигалась. Из чего я сделала вывод, что зачарована моя комната, а не весь замок.

Мысленно я пыталась проложить наш путь, определить, в какой стороне моя комната. Но затем я поняла, что это бесполезно. После винтовой лестницы мы завернули в какой-то коридор, потом еще один и еще в соседний…Придется Тамариэлю провожать меня до моего жилища. В одиночку точно заблужусь. Надо бы нарисовать какую-никакую карту, что и где находится.

— Куда мы идем? — спросила я, когда мы нырнули в очередную плохо освещенную арку. Еще немного, и у меня разовьется клаустрофобия — тоннели коридоров становились то широкими, то неожиданно узкими.

— Гуляем.

Мне захотелось ударить его.

— Гуляем???

Послышался тихий, неуловимый смешок:

— Идем к галерее.

Я приободрилась. Значит, мы выйдем из этих лабиринтов в полноценную комнату.

— Что за галерея? — наконец, я поравнялась со слугой дракона.

— Портреты. Увидишь.

— Ты говоришь так, будто тебе приходится платить за каждое слово, — проворчала я.

Опять легкий и быстрый, как бабочка, смешок:

— Не люблю описывать то, что можно увидеть и прочувствовать. Слова ничтожны.

Опять мне было нечего ответить ему. Но идти в молчании было еще хуже.

— Люблю живопись. Там работы известного художника?

— Да. Среди драконов он знаменит. Но не среди людей.

Тамариэль говорил так, будто я утомила его своей болтовней.

— Ты не очень разговорчив.

Мы повернули в очередной коридор. Там висели чучела животных — головы с остекленевшими навсегда зрачками. В причудливых отблесках огня казалось, что их глаза кроваво-красные и звери выжидают удобный момент, чтобы впиться маленькими острыми зубами мне в шею. Волк, медведь, лань, олени, лоси, лисички…

— Я не привык к людям. В этом замке их давно не было. Здесь лишь мы с драконом.

Мне оставалось только кивнуть. Каким образом он строит настолько исчерпывающие фразы, что мне нечего ответить на них?

— Ты так и не простил дракона, за то, что он выкрал тебя?

Я бы не простила. Как можно взять и сломать всю жизнь человеку, лишь потому, что тебе скучно?

Но Тамариэль отличался от меня. Немного подумав, он заявил:

— Конечно. С течением времени ты начинаешь иначе смотреть на вещи. Все, что когда–то казалось тебе важным, уходит. Дракон считает, что это было величайшей милостью.

— Милостью? Забрать тебя от родных, из твоего дома? — мне было не понять.

Тамариэль тяжело вздохнул:

— Жизнь с семьей могла быть хуже. Я бы работал с отцом, постоянно недоедал и умер бы от голода или болезни. Семья была бедная, а детей было много.

Глядя на Тэма, его бледное, спокойное лицо, длинные, как у пианиста, пальцы, я бы никогда не подумала, что он из простой семьи. И лицо такое гордое и благородное…разве моглооно принадлежать мальчику из бедной, крестьянской семьи? Как удивительно быстро он перевоплотился в холеного аристократа.

С другой стороны, прошло сто лет — всякое может произойти. Еще неизвестно, какой я была бы, если бы не менялась каждый день, навеки застряла в своем возрасте. Тем более, по соседству с громадным ящером. Бедный парень, конечно, он отвык от людей! Если только дракон не притаскивал своих жертв, которых потом съедал…Пытался ли мой знакомый предупредить их? Подружился ли с кем–то из бедняг? И каково ему было каждую ночь слышать неподдельные крики ужаса?

Мои мрачные размышления прервал голос проводника:

— Почти пришли. Пригнись, здесь узкий проход.

«Какая забота» — раздраженно подумала я.

Воображение подкинуло просторный светлый зал, как в музее, с портретами драконов…

Но мы нырнули в мрачный портал, и комната, в которой очутились, была далеко не светлой.

Стеллажи церберами высились над нами. Мой проводник прошел мимо них, в темноту.

И тут я увидела, что скрывали стеллажи — за ними был длинный коридор, на стенах которого висели портреты. Мне это сразу напомнило Зимний дворец, где есть галерея Романовых. В детстве меня она сильно впечатлила — от парадного вида изображенных до мастерства художника.

— Мы пришли, — зачем-то сказал Тамариэль, хотя я и так поняла, что именно эти портреты он хотел мне показать. — Здесь все предки дракона. На правой стороне — прямые наследники, по обычаю, мужского пола. На левой стене — жены, матери и сестры. Есть галереи других детей наследников, но они находятся в ужасном состоянии. Дракон не любит бывать в них.

Мне было мало дела до того, что любит дракон. Меня привлекали портреты. Здесь были на вид обычные люди — мужчины и женщины. Не знаю, смогла ли бы я предположить, что они на самом деле драконы.

Самые первые портреты напомнили работы художников эпохи Возрождения — видимо, это не удачная стилизация, а потому, что картина была написан в ту эпоху. Но, конечно, эти портреты отличались от виденных мной прежде. Здесь преобладали темные краски. Художник изображал или на фоне замка, или на поле битвы. Женские портреты были более светлыми — большинство из них были изображены на природе.

Что до черт лица, мужчины были довольно разные. Но все сухопарые, величавые, в доспехах. Имена мало мне говорили, даты жизни — чуть больше.

Но в каждом портрете чувствовался характер. Один из предков моего похитителя был изображен в тронном зале, несколько тучным. И его окружал стол с закусками. Надпись гласила: Рехек, 1355–1499.

— Кто был этот Рехек? — спросила я у Тамариэля.

— Рехек был младшим, восьмым сыном Врарга. Он не должен был оказаться Великим драконом, — промолвил нехотя спутник, — Это длинная история.

— А мне интересно. Да и торопиться мне пока некуда, — горько заметила я.

— Если хочешь, я принесу тебе эту главу хроники Северных драконов.

Моя голова пошла кругом:

— Погоди, Северные драконы? И кто такой Великий дракон?

Тамариэль недовольно поджал губы:

— Ах да, ты ничего не знаешь. Вечером принесу Главу о Врарге и его сыновьях. И ты все поймешь.

Я посмотрела на толстые корешки книг, провела по одному из них указательным пальцем:

— Прямо семейная сага.

— История Северных драконов очень интересная, — подытожил мой новый знакомый, — Давай вернемся к картинам.

Я не возражала. Вообще, к любой живописи была равнодушна, кроме портретов. Меня занимало рассматривать лица, выражение глаз, изгиб губ. Особенно мне нравились портреты исторических личностей. Человека давно нет на земле, но он остается на полотне. Художник таким образом дарит изображенному вечную жизнь. А с другой стороны, никогда не знаешь, какими они были в реальности, ведь существовали строгие правила, касательно канонов изображения.

— Это Тесс, бабушка дракона, — Тамариэль уже стал моим личным гидом, повествуя о нарисованных, — Она постоянно терроризировала и убивала людей, крала их скот. Привлекала слишком много внимания.

Я пристально всмотрелась в лицо этой женщины. Острые скулы, будто нечесаные, темно-рыжие волосы, слишком крупный нос для столь узкого лица. А взгляд светло–серых глаз пронзающий, немного насмешливый. Кривая усмешка говорила про уверенность в своих силах.

— Действительно. Огромного ящера в небе сложно не заметить. Вряд ли его можно принять за грозовое облако, — съязвила я. Моя ирония была направлена на себя же, ведь дракона я не увидела.

Тамариэль вел меня за собой, к следующему портрету.

— Драконы — великие маги. Их надежно скрывает волшебство. Поэтому ты никогда не увидишь этих гордых созданий, рассекающих небесную твердь.

— Ты мог бы говорить менее пафосно? — пошутила я.

— Извини.

Я не удержалась и фыркнула. Мою шутку про пафос новый знакомый воспринял буквально. Возможно, он даже не знает, что такое сарказм. Это может стать проблемой.

Тамариэль неплохой человек, хоть и немного дичится меня. Парень не привык к людям, но у меня будет время его разговорить.

Сердце сжалось от этой мысли. «Будет время». Сколько его здесь будет? Не вся ли жизнь? Стало настолько больно, что мне захотелось прямо сейчас затопать ногами, закричать во всю мощь легких: я хочу домой! Верни меня домой!

Тамариэль не мог помочь, но мне хотелось кричать ему о своих чувствах. Уже неинтересны портреты этих мерзких существ, я не могу дышать затхлым воздухом. Как я хочу выйти на свободу. Но парень не понял бы меня. Он давно пленник этого проклятого места, свыкся со своим положением. Неужели пройдет десяток лет — и я тоже привыкну?

Не хотелось устраивать истерики, поэтому, когда Тамариэль начал рассказывать про двоюродного брата дракона, я старалась слушать. Но мысли о доме и свободе не покидали меня. Ноги с трудом двигались, настолько тяжела была их ноша — не только тело, но и черные мысли. Мне срочно требовалась опора. Я даже заприметила подходящее кресло в углу. С темно-красной обивкой и высокой спинкой.

— Не возражаешь? — я махнула рукой в сторону кресла.

Тамариэль кивнул мне, продолжая рассказывать. Чем дальше мы проходили, тем разговорчивее и красноречивее становился Тамариэль. Его глаза были полны вдохновения, а голос чуть выше, эмоциональнее. Видимо, его занимала история проклятых драконов. С другой стороны, что ему еще делать? Надо как-то коротать век. А история — это интересная наука.

— Расскажи мне о драконах, — попросила я, когда Тамариэль замолчал.

Парень озадаченно посмотрел на меня:

— Зачем тебе это? До похищения ты даже не знала о существовании драконов.

— Да, — я поежилась, чувствуя себя неуютно под взглядом Тесс, — Но меня украл настоящий дракон! Мне надо знать как можно больше.

Тамариэль что-то напряженно обдумывал, обозначились заметные морщинки на лбу. Сколько же парню лет на самом деле?

— Разве ты не слышала преданий? То, что рассказывают люди. Писатели, сказочники, сумасшедшие.

Мне было неуютно сидеть, когда Тамариэль стоял. Но кресло было слишком мягким, да и подлокотник, в который я вцепилась, дарил относительное спокойствие.

— Известно немного. Драконы живут в пещерах, сторожат клады. Похищают невинных девушек и охраняют их в своем замке. Выдыхают пламя. Любят золото, — каждое слово я говорила медленно и спокойно, потому что Тамариэль, как хищник, плавно приближался ко мне. Сел на небольшую табуретку, которую я сперва не заметила. Наверное, на нее раньше клали ноги, когда сидели в кресле. Мой папа часто мечтал о такой в нашем доме. А мама всегда говорила, что у нас и так много всякого барахла, которое мешает передвигаться по квартире.

Тамариэль легко улыбнулся:

— Впечатляет. Ты права: драконы действительно падки на золото, и…хмм…невинных дев. Они живут во всех уголках света, но предпочитают селиться в горах. Равнина не для них. Благодаря природной магии, они скрыты от людей. Иногда драконы (если, конечно, умеют это делать) превращаются в людей. В человеческом обличии они наведываются в города, общаются с людьми. Им нравится узнавать что–то новое о вашем роде, чтобы опережать их на хвост вперед.

— Хвост вперед? Интересно, — промямлила я, — Но зачем дракон забрал меня? В наше время не существует доблестных рыцарей, которые защищают дам. Меня некому спасать.

Только когда я выпалила эту фразу, до меня постепенно дошел весь ужас сказанного. Ведь правда, меня никто не спасет! Никто и не предполагает, что я в драконьем замке, который надежно скрыт от глаз людей. Я пленница в этом замке. Или, что еще хуже, запас на черный день, лакомство. Моя жизнь может вот-вот оборваться, и я даже не увижу своих родителей.

— Дракон меня съест?

Вопрос прозвучал как-то жалко и глупо, в голове звучал лучше. Тамариэль фыркнул, словно услышал хорошую шутку:

— Нет. Скорее всего, ты приманка. Для более крупной рыбы.

Кого потребовалось приманивать дракону? Никто не знает, что я здесь. Боже, никто ведь и о драконах не догадывается!

Плотное покрывало страха опутало меня с ног до головы. Еще немного, и я начну плакать. Комок уже подступил к горлу.

Нет! Я не могу отчаиваться! Еще и перед этим странным парнем. Надо собраться. Вдох-выдох. Вдох-выдох.

— А тебя зачем сюда привели? — голос звучит гулко, ударяясь в потолок и растворяясь в сумеречных провалах стеллажей. Чувствую себя в казематах шестнадцатого столетия.

Тамариэль отвернулся, точно не желая говорить об этом. Что ж, можно понять. Еще неизвестно, как я буду реагировать на такой вопрос лет через сто.

Внезапно он повернулся ко мне, прищурив глаза темные, как тени от драконьих крыльев:

— Господину нужен был слуга. Такой помощник, который вел бы дела замка. Хозяин отлично знал, кого выбирать — я родился в бедной семье. Сейчас, в этом времени, люди живут лучше. В мой век люди, которые не продавались власти, жили плохо. Таким был отец. Мать умерла после рождения младшей сестры, от родильной горячки. Со мной никто не церемонился. Отец зарабатывал на жизнь тем, что торговал в лавочке. Братья помогали ему. Но меня не любили в этой семье — отец считал слишком нежным, потому что я не проявлял интереса к торговле, но увлекался философами и наукой. Братья смеялись надо мной, прозвав «Тэматон», на манер Платона. Мне нравились его сочинения.

Со временем дела папы пошли хуже и хуже. Он часто срывал злобу на мне. Лучше, что дракон забрал меня сюда. Меньше на один голодный рот, — новый знакомый посмотрел куда-то вдаль, по лицу скользнула тень прошлого. Не поверишь, что он был когда-то маленьким и запуганным мальчиком. Во всей фигуре чувствовалось величие и царственность.

Внезапно кресло, на котором я сидела, затряслось. Как задрожал и весь замок. Испуганная, я вскочила:

— Что это?

Тамариэль ответил не сразу. Потом наклонился в мою сторону и тихо произнес:

— Дракон вернулся. Боюсь, мне придется идти к нему. Он не любит, когда я опаздываю.

— Ты оставишь меня одну? — голос слегка дрогнул. Находиться в компании мрачных портретов мне совсем не хотелось. Кроме того, слуга дракона вел меня такими извилистыми дорогами, что мне было не под силу вернуться. Надо было бросать хлебные крошки как в старой сказке братьев Гримм про Ганселя и Гретель. А то не ровен час, меня съедят злые звери, которые прячутся в темноте. Раз это жилище дракона, тут возможно всякое. А рядом с Тамариэлем меня никто не тронет. Странно, я знаю его так мало, но уже чувствую себя рядом с ним в относительной безопасности.

Тамариэль посмотрел на меня недоуменным взглядом.

— Ты не запомнила?

Было неловко под этим осуждающим взглядом. Между прочим, я здесь в первый раз. Еще и пленница дракона. Мог бы сделать ставку на мое психологическое состояние. Хотя о чем я? В его время такое понятие вряд ли существовало.

Однако умолять проводить меня тоже не хотелось. Этот прислужник наверняка только о том и думает, как угодить дракону.

— Нет. Но ты иди к своему хозяину. Ты же не хочешь его разозлить, — я красноречиво отвернулась к портретам. Взгляд Тесс опять напугал меня. Как ведьма из сказки, коварная и страшная.

— Идем, — бросил Тамариэль мне в спину, — Дракон рассвирепеет гораздо больше, если узнает, что ты потерялась и бродишь по коридорам замка.

— Мне нельзя гулять? — прямо спросила я. Не то, чтобы я горела желанием. Вся эта обстановка, серый камень и холод были мне чужды. И еще я очень боялась столкнуться с драконом.

— Ты можешь гулять по башне, в которой живешь. Там всего два коридора. Все комнаты — в твоем распоряжении. Там есть библиотека, ткацкая, комната для занятий музыкой. Надеюсь, ты не заскучаешь. Спустишься еще ниже — там будет подвал, по которому можно пройти в другие помещения замка. Но там очень легко заблудиться. И, что-то подсказывает мне, ты не захочешь встречаться с господином на его половине.

— То есть другие помещения…не башня…владения дракона?

Тамариэль издал звук, похожий на смешок:

— У меня тоже есть комнаты. Не так много, как у тебя, но достаточно.

Наши шаги гулко раздавались по коридорам, я старалась приметить хоть какие-то детали, чтобы можно было вернуться в комнату с портретами. Если слуга дракона привел меня сюда, значит, я могу посещать это место.

— В замке несколько библиотек?

— Да. У дракона есть его личная библиотека, куда тебе вход запрещен, — Тамариэль протолкнул меня в следующую дверь, — Впрочем, ты все равно ее не найдешь.

Обидно. Все я смогу найти при желании.

— Хранит там книги по черной магии? — попыталась пошутить, но знакомый не понял и ответил серьезно:

— В том числе.

Мы преодолели еще один пролет. Неожиданно знакомая лестница — если пройти выше, она вела в мою комнату.

— Теперь не заблудишься? — Тамариэль внимательно рассматривал меня. Наверняка доложит дракону — проводил объект до комнаты, все чисто. Руки–ноги на месте, истерик не устраивала.

— Да, я узнала лестницу, — пробормотала я, опустив глаза, пристально вглядываясь в маленькую трещинку на каменной ступени. Мне было тяжело смотреть в карие глаза парня — они были неживыми, подернутыми вековой пылью, от которой кружилась голова. Никогда я не встречала таких глаз у людей.

— До свидания, — Тамариэль кивнул, и быстро исчез за поворотом. Тень едва успевала за ним.

Я же без труда нашла комнату — в ней все так же горели свечи, огонь в камине норовил лизнуть золотую ковку сверху.

Здесь было гораздо теплее, чем в темных коридорах и зловещей комнате портретов.

Тамариэль служит дракону, но я могла бы попытаться перетянуть парня на свою сторону. Чем дольше он будет тут, тем сложнее ему выйти из-под власти дракона. А Тамариэль в его когтях, я четко видела это — люди просто не могут быть такими холодными и пустыми. Даже о своей семье он рассказывал, будто говорил о соседях. Вот, что делает дракон — питается соками людей, их человечностью. Что, если он и меня хочет превратить в такую же бесчувственную куклу?

Вспомнилось ведьминское лицо Тессы. Она смеялась надо мной, ее тонкие губы презрительно кривились, а голос, подобный скрежету вороньих когтей по могильному камню нашептывал: «Обречена. Ты обречена. Ты останешься с нами навечно!».

Я зарылась лицом в подушки, стремясь подавить рыдания. Что за бред нес Тамариэль? Какая я приманка? Для кого? Никто не знает про драконов. И никто не придет, чтобы спасти меня.

Мерзкий змей преследовал свои цели. Вряд ли он сообщил о них слуге. Или рассказал, но тот никогда не расскажет мне.

А как Тамариэль вещал про комнаты для рукоделия и музыки! Будто надеялся, что я буду прыгать от счастья ткать гобелены. Ни шить, ни вязать я не умею, тем более, играть на музыкальных инструментах. Остается только лежать здесь и ждать смерти. Чего еще мне ждать? Радовать дракона своим рвением в освоении ремесел?

Может, ему того и надо. Тамариэль говорил, он одинок, ему нужна компания.

Надеюсь, я здесь не в качестве невесты.

О боже. ТОЛЬКО НЕ ЭТО.

Подобная мысль даже не посещала меня. А что, если в самом деле так? Иначе для чего эта прекрасная комната, платья как у принцессы, штат прислуги, знакомство с родными дракона…

Интересно, знает ли Тамариэль? Меня скрутило от желания тут же броситься в пасть алчущих коридоров и найти парня, чтобы подтвердить или опровергнуть свою версию. И как бы Тамариэль ни выкручивался, все равно узнаю правду.

Хотя он сейчас у дракона…Вряд ли последний обрадуется нарушению идиллии. Да и я скорее заблужусь в лабиринте лестниц и коридоров, чем достигну цели.

Я крепче прижалась к мягкой, пахнущей лавандой и травами подушке — все будет хорошо. Надо только не поддаваться отчаянию и верить в лучшее. В сказках это всегда срабатывает.

20** год, 68 лет

Село П****

3 дня