Где же Лизонька?

Алиса Антонова, 2019

Поздний зимний вечер. Темно. Густой снегопад. Совсем уже немолодая дама, усталая после напряженного рабочего дня и долгой дороги домой, гуляет с собакой на окраине старинного парка. Вдруг в стороне от тропинки, за кустом она замечает засыпаемое снегом безжизненное тело молодой женщины. В тот же миг из темноты парка слышатся приближающиеся мужские голоса. Оцепенев от страха, она прячется и видит, как неизвестные уносят тело. Густой снег быстро засыпает все следы. Полиция отказывается возбуждать дело за недостатком улик. Надо бы найти какие-нибудь доказательства произошедшего, чтобы убедить полицию открыть дело, но ей не нужны приключения! Она пожилая, усталая дама! Что же ей делать? Забыть увиденное? Но засыпаемое снегом тело все время стоит перед глазами…

Ненужная встреча

Всю ночь опять шел снег, но утро было прекрасным! Тучи разошлись, и впервые за много дней засияло солнце.

Злодей Мартин все утро напоминал мне о моем обещании. Сначала стягивал с меня одеяло, потом поругался с Кубриком и, наконец, демонстративно улегся посредине кухни на самом проходе, не спуская с меня глаз, пока я резала куриное мясо для кошек, пила кофе, убирала посуду. Он мешал проходу и не делал ни малейшей попытки убраться с дороги. В общем, лежал над душой. Выхода у меня не было!

Закончив дела, я произнесла наконец заветное слово:

— Гулять!

Мы дошли до железнодорожных путей, я остановилась и прислушалась к себе: никакого предчувствия опасности, никакой тревоги или страха. Платформа была полна людей, собирающихся в город. На противоположной платформе — той, что на стороне парка, — куда приходили электрички из города, тоже были люди; солнце ярко сияло, прекрасно освещая куст за путями; мимо него по тропинке вглубь парка скользнули пара лыжников и подростки с санями.

Пути перейти мы не успели: запищали предупредительные сигналы, — подходила электричка из города.

И я, и Мартин, и мои внучки — все мы любим смотреть на проходящие электрички; только пес ведет себя неприлично, — он машет хвостом, прыгает от восторга и громко лает, соревнуясь с поездом: кто громче.

Электричка прошумела мимо, и вдруг Мартин насторожился. Я проследила его взгляд и увидела на другой стороне путей, среди сошедших пассажиров, человека в черной куртке, по фигуре и походке очень напоминающего того, кого я видела и испугалась в тот злосчастный вечер.

Сейчас пугаться было нечего: позднее утро было солнечным и ярким, платформа полна людей, в парк по тропе идут люди, да и не видел меня никто, поэтому и узнавать некому. Но привлекать к себе внимание тем не менее не хотелось.

Я натянула поводок, и мы с псом, так и не переходя путей, прошли небольшое расстояние до платформы в город, поднялись на нее и присоединились к ожидающим поезда. Отсюда, с высоты платформы, было очень удобно наблюдать за подозрительной личностью на противоположной стороне. Большинство сошедших с поезда пассажиров уже перешло железную дорогу и направилось к улицам нашей деревни. Сама же подозрительная личность прошла немного дальше вдоль парка, подошла к тому самому кусту и начала внимательно осматривать снег вокруг. Нисколько не скрываясь, человек в черном присел и стал методично и неторопливо разгребать руками снег вокруг куста. Со стороны выглядело, как будто он что-то потерял и просто пытается найти. Теперь я уже не сомневалась, что это тот самый человек, который нес женщину. Таких совпадений не бывает.

Я подошла к расписанию: электричка в город придет через пять минут — все войдут в поезд, и я останусь торчать в одиночестве на высокой платформе как маяк, видимый со всех сторон. Надо срочно сваливать, пока поезд не пришел, и не дожидаться окончания его поисков. Да и Мартину трудно объяснить, почему, находясь около вожделенного для него леса, он околачивается на платформе и до сих пор не разрыл ни одной норы и не грызет ни одной палки.

Я уже развернулась было к лестнице, чтобы спуститься и войти в парк с другого конца платформы, как вдруг подозрительная личность отошла от куста, быстрым шагом перешла пути, поднялась на мою платформу и пошла в моем направлении. В груди непроизвольно ёкнуло, я быстро повернулась к нему спиной, взяла пса за ошейник и заняла место на платформе, где народ стоял поплотнее.

Личность тем временем быстрым шагом прошла мимо меня и окружающих меня людей. Я увидела его удаляющуюся спину. Он повернул голову, и я смогла заметить его профиль, правда нечетко и мельком. Я увидела черную щетину, прямой нос, жесткий подбородок. Быстренько отойдя от уже приготовившихся к посадке людей и проследив взглядом за удаляющимся человеком, я увидела, что, пройдя вдоль всей платформы и спустившись по лестнице с другого края, он подошел к стоявшей там машине. Машина завелась и, постояв еще пару минут, отъехала по единственной дороге, по которой можно подъехать к станции.

В этот момент запищали предупредительные сигналы и вдали показалась электричка.

Конечно, я хорошо рассмотрела автомобиль и запомнила его номер.

*

Память у меня куриная, то есть никакая. Все время прогулки и по дороге домой я, как попугай, судорожно повторяла номер машины, чтобы донести его до бумаги, наивно полагая, что автомобиль может открыть полиции дверцу в коридор расследования моего происшествия. Увы, позвонив Пряхе по телефону, номер которого он мне любезно оставил, я поняла, что ошибалась и происшествие так и осталось «моим». Я, похоже, рассмешила несмешливого майора своим предположением. Запинаясь и строя фразы по только ему понятным правилам, он втолковывал мне, что состава преступления нет и я напрасно трачу его и свое время, подозревая бедного мужичка, потерявшего что-то под кустиком, возвращаясь после баньки в соответствующем состоянии, получившего за это нагоняй от жены и пытавшегося теперь найти потерянное, чтобы восстановить мир в семье. Впрочем, это было только мое толкование его малопонятного спича.

— Иван Авдеевич, вы совсем мне не верите? — спросила я наконец.

— Почему, верю. Я верю, что в стране коррупция и можно сажать каждого пятого чиновника, если не второго… Давайте рассчитаем всех на первый-второй и под каждого второго начнем копать… Понятно, о чем я говорю? На все есть правила и законы.

— Понятно… Но все-таки вы же можете определить владельца машины: вдруг он окажется страшным-престрашным бандитом, и у вас появится повод открыть дело? Это же не секретная информация, и вы не затратите на это много времени?

Пряха тяжело вздохнул:

— Да, могу, конечно… И не секретная, поскольку не является следственной тайной. Хорошо, наведу справки и позвоню вам, — может, это вас успокоит…

— Да, именно этого я и хочу! — воскликнула я.

Не прошло и получаса, как Пряха перезвонил и сообщил мне, что машина, десятилетний синий опель, принадлежит Семену Алексеевичу Коробову, женат, детей нет, зарегистрированному в деревне Мёдуши, Ленинградской области, и за последние десять лет провинившемуся перед законом всего один раз, превысив скорость, за что и был оштрафован. Штраф оплачен через два дня после его выписки.

— Теперь вы успокоились? — устало спросил он.

А что мне оставалось… Утро кончилось, пора было заняться уборкой и приготовлением хоть какой-то еды. Твердо решив выбросить все из головы и заняться делом, я уселась в кресло. На колени тут же забралась Машка и, включив урчальный аппарат, заглушающий шум холодильника, начала месить мои колени. В голове крутились мутные, плохо определяющиеся мысли. Мёдуши… Я знаю эту деревню. Примерно в двадцати километрах отсюда. Когда-то мы с дочкой ездили туда за грибами и набрали рыжиков.

Повинуясь все тем же малопонятным мыслям, я встала и кликнула Мартина:

— Вставай, лоботряс: выходные все равно пропали — сегодня твой день! Поехали в Мёдуши!