(Не)единственная

Алина Углицкая, 2023

Однажды в мою дверь постучала женщина, похожая на меня как две капли воды. И предложила то, от чего я не смогла отказаться. Мы заключили с ней договор. Теперь я должна выносить и родить ребенка для ее мужа-дракона, а взамен она исполнит мою мечту.Но подписывая этот контракт, я не догадывалась, что меня ждет. Не ожидала, что во мне проснется запретная магия, и что я влюблюсь в чужого мужчину!

Глава 9

Я так зла, что даже не замечаю, куда несут меня ноги. Ломлюсь сквозь какие-то клумбы, кусты, деревья. Пока, наконец, платье, зацепившись за ветку, не останавливает меня.

Яростно дергаю за подол. Слышу треск ткани. Кусок золотистого кружева остается на ветке. Ну и пусть. Мне плевать.

Я продвигаюсь все глубже и глубже, в самую чащу. Глаза застилают слезы обиды и гнева. А сердце сжимается так, что больно в груди.

Ловлю себя на предательской мысли: хочу домой! К маме! К Темке! Я слишком слаба, чтобы бороться…

Один косой взгляд, одно грубое слово — и у меня уже глаза на мокром месте. Я ни на что не гожусь, даже собственному сыну помочь не могу!

Внезапный звук заставляет меня резко остановиться. Замираю, вслушиваясь в тишину.

Он повторяется: тихий, утробный рык, идущий будто из-под земли.

У меня по телу пробегают мурашки, внутри холодеет.

Что за животное способно издавать этот звук?

На ум приходит только одно: огромный дракон изумрудного цвета. Наверное, я забрела туда, где дарги держат своих крылатых питомцев.

Оглядываюсь, пытаясь понять, куда я попала. Вокруг только толстые шершавые стволы да густое переплетение ветвей. Здесь так сыро и пасмурно, что даже трава не растет: под ногами пустая земля, прикрытая прошлогодними листьями.

Зябко ежась, обхватываю себя за плечи.

Нужно как-то выбираться отсюда, но как, если я даже не помню, с какой стороны пришла?

И снова рычание.

Я замечаю просвет с той стороны, откуда доносится звук. Немного поколебавшись, решаю идти туда. Да и рычание не кажется мне угрожающим, скорее, жалобным.

Еще десяток осторожных шагов по высохшим листьям, и я оказываюсь возле непонятного строения. Оно похоже на длинный ангар, разделенный на секции. Серые стены, плоская крыша. Только вместо передней стены — мощная стальная решетка.

Между мной и этой решеткой — открытая площадка метров двадцать, посыпанная желтым песком. Я останавливаюсь, не решаясь преодолеть это расстояние. Вглядываюсь в темноту за решеткой, и мне кажется, что там что-то движется. Что-то большое, опасное.

Кто-то шумно вздыхает там. Отфыркивается. Тихо рычит. Так, что у меня под ногами вибрирует земля.

Может, лучше уйти? Говорил же Дарион не бродить тут одной…

Я уже готова развернуться и шагнуть назад, в лес, когда замечаю движение. Между прутьев решетки появляется темно-зеленая клиновидная голова. Два желтых глаза с щелевидными зрачками смотрят на меня в упор, не мигая.

Голова не маленькая, но у тех анкров, на которых улетали дарги, головы были в три раза крупнее. Значит, это детеныш?

Не зная, что делать, разглядываю его. Симпатичный такой, зеленый дракончик.

Он раскрывает зубастую пасть и демонстрирует свой арсенал. Я послушно впечатляюсь: бледнею и чувствую, как по спине ползет холодок. Детеныш он или нет, а руку отхватит одним небрежным укусом.

Дракончик фыркает, выпуская из ноздрей струйки пара.

Он что, еще и огнем плюется?!

Нет, мне точно пора искать местечко поспокойнее…

Стоит об этом подумать, как рядом с зеленой головой появляется еще одна — такая же зеленая. Ну, может быть, оттенок немного другой. А потом еще одна и еще.

Затаив дыхание, не в силах пошевелиться, смотрю, как из темноты ангара сквозь решетку пролазят головы анкров. И все, не мигая, разглядывают меня.

Сквозь слой облаков пробивается солнце. Его лучи зажигают искры в изумрудной чешуе, и дракончики начинают сверкать, будто драгоценные камни. Зрелище настолько завораживающее, что я, забывшись, делаю шаг вперед.

Сама не замечаю, как пересекаю площадку. Останавливаюсь только в шаге от решетки. Кажется, протяну сейчас руку — и коснусь этих дивных созданий.

Теперь я вижу и их тела: сильные, гибкие, мощные. Молодые анкры трутся друг об друга, желая протиснуться к решетчатой преграде. Недовольно порыкивают на конкурентов, фыркают. Некоторые размером со взрослого льва, но есть и поменьше. Малыши как раз не особо рвутся к прутьям решетки. Стоят в глубине ангара, не решаясь приблизиться. Словно боятся, что более сильные собратья их отпихнут.

— Привет, — говорю зачем-то.

Будто эти звери могут меня понять!

В ответ раздается короткий нестройный рык.

Один из драконов вытягивает длинную шею. С опаской кошусь в его сторону, но он лишь высовывает язык. Зато я получаю мягкий тычок с другой стороны.

Отпрыгиваю с тихим вскриком.

Кто-то из анкров насмешливо фыркает. Он явно доволен, что смог дотянуться и боднуть меня в бедро.

— Ах вот как? — угрожающе упираюсь руками в бока. — Решили меня напугать?

Они дружно кивают, выпуская в воздух белые облачка пара. Неужели и правда понимают меня?

«А почему бы и нет? Они же ручные, дрессированные… в конце концов, домашние звери, — мысленно убеждаю себя. — Как лошади. Или собаки».

Удивительно, но я больше не чувствую страха. Он бесследно исчез. Зато ловлю себя на том, что улыбаюсь, глядя, как анкры пытаются ухватить зубами мой подол.

Непроизвольно тянусь рукой к тому, что ближе всего. Осторожно касаюсь шершавого носа. Вопреки ожиданиям, анкр на ощупь оказывается теплым, сухим. Я веду рукой вдоль его морды, чувствуя каждую грань чешуи, словно по нагретым солнцем мелким камушкам.

Анкр фыркает мне в ладонь. Тепло и щекотно. Остальные теснят его, подставляют свои покатые лбы, ластятся, будто щенки.

— Тише, тише, — смеюсь, — всем достанется.

Позабыв про недавнюю обиду и страх, опускаюсь на корточки. Дракончики обнюхивают меня, тычутся носами в плечи и руки. Один умудряется даже лизнуть в щеку. Язык у него горячий, шершавый и сухой.

Я старюсь дотянуться до каждого. Коснуться, погладить между широко расставленных глаз, почесать там, где должно находиться ухо. Они тихо порыкивают, толкаются, желая завладеть моим вниманием.

А я с улыбкой вспоминаю, что когда-то боялась ящериц. Даже змею в контактном зоопарке отказалась гладить. Испугалась. Теперь мне смешно. Я почесываю зубастых анкров и не испытываю ни малейшего страха.

— Эй, малыш, иди сюда, чего ты там прячешься? — подзываю самого маленького, притаившегося в глубине.

Ну как «маленького»? Этот малыш размером с хорошего добермана. Но учитывая размеры взрослого анкра, он маленький.

Тот робко переминается с лапы на лапу. Поглядывает в сторону более крупных собратьев.

— А ну, — командую, — расступитесь! Надо делиться!

И, подтверждая свои слова, легонько отталкиваю самые настырные морды.

Анкры возмущенно порыкивают, но отступают. Я просовываю руку в решетку, раскрываю ладонь:

— Иди сюда, моя прелесть.

Самый маленький дракончик робко делает шаг ко мне и останавливается в нерешительности, поджав переднюю лапку. Его крылья волочатся по полу, хотя у других плотно прижаты к телу. И, в отличие от других, он не зеленый, а бледно-желтого цвета.

— Ну же, иди, я не обижу тебя. Просто хочу посмотреть, какой ты красивый. Или… красивая? — добавляю задумчиво.

Отчего-то мне кажется, что это самочка. Может, от того, что этот анкр самый маленький. Или от того, что у него нет костяных наростов на лбу и когтей на сгибах крыльев. А может, мне просто так хочется.

Дракончик бочком, настороженно, приближается ко мне. Он готов в любой момент отпрыгнуть и дать стрекача. Кажется, что я даже чувствую, как бьется его сердечко.

— Не бойся, малыш, — шепчу, не желая его пугать.

Кончиками пальцев касаюсь подставленной головы. Дракончик замирает, будто раздумывая: бежать или нет. Потом все же решается сделать еще один шажок в мою сторону. Упирается лбом в ладонь и тихо вздыхает.

Мои губы расплываются в глупой улыбке. Я почесываю это милое чудо по мордочке, а у самой внутри зарождается странное чувство. Какой-то теплый и мягкий комок. Будто там свернулся котенок и вот-вот заурчит.

А минуту спустя и правда слышу урчание. Маленький анкр мурлычет как заправский кот! Ух ты, эти драконы и так умеют?!

— Гхм… — недовольный голос нарушает идиллию. — Ани? Что ты здесь делаешь?

Мне на плечо ложится знакомая рука. Мужская. Тяжелая. Придавливает, будто кусок скалы.

Маленький анкр исчезает в глубине ангара. Остальные, порыкивая, тянут головы вверх.

— Разве я не говорил, чтобы ты…

С досады закусываю губу. Выдергиваю свою конечность из решетки, вскакиваю на ноги и резко оборачиваюсь, не забывая скинуть с плеча руку Дариона.

Мой «супруг» непростительно высок. Приходится задрать подбородок, чтобы не клюнуть носом ему в грудь.

— Чтобы я «что»? — заявляю, упирая руки в бока.

— Не ходила одна. Это опасно.

Он смотрит на анкров мимо меня и добавляет:

— Как ты вообще сюда забрела? Я ищу тебя больше часа, но и подумать не мог, что ты пойдешь в питомник.

Звери тянутся к нему, радостно фыркают. Сразу видно: узнали хозяина.

— Так это питомник? — вырывается у меня.

Тут же спохватываюсь: нельзя показывать свое удивление. Я и так ошибаюсь на каждом шагу. К тому же, мне совсем не хочется знать, что будет, если Дарион догадается о подмене!

— Интересно, — бормочет дарг, продолжая удивленно разглядывать дракончиков. — Наши анкры недолюбливают людей, а люди либо боятся, либо ненавидят их. Точнее, людям вообще свойственно бояться и ненавидеть все, что на них не похоже. Но ты…

Он бросает на меня внимательный взгляд:

— Разве ты не боишься их?

— А-а… э-э-э… — блею, желая провалиться сквозь землю. — Немного да. Зубы вполне себе впечатляющие. И когти.

На всякий случай показательно ёжусь.

— Тогда что ты здесь делаешь?

— Ну… они не кажутся такими уж людоедами, — пытаюсь скрыть смущение за виноватой улыбкой, — особенно тот, самый маленький.

Дарион хмурится. В его глазах я вижу недоверие и вопрос.

— Самый маленький? — повторяет он и приближается к решетке.

Затем издает странный свист.

Анкры расступаются и ложатся на землю.

Дарг не произносит больше ни звука, но могу поклясться, что это не мешает ему общаться с драконами! Я вижу, как он смотрит на них, и вижу, как под его взглядом самые крупные отползают один за другим.

Через пару минут пространство у решетки оказывается пустым.

Нет, не совсем. Один дракончик остался. Тот самый, с опущенными крыльями.

— Ты говорила о нем? — Дарион поворачивается ко мне.

Молча киваю.

— Это Теффа, — дарг протягивает руку, и малыш со вздохом кладет голову ему на ладонь. — Единственная самочка в этой кладке. И самая слабая. Нашему клану последнее время не везет с женским полом.

Чувствую в словах Дариона странный подтекст. Он не смотрит на меня, поглаживает Теффу по холке, но почему-то мне кажется, что эти слова относятся именно ко мне.

Нагло игнорирую намек и задаю резонный вопрос:

— Если она самая слабая, то почему ее держат с остальными?

— У нее нарушен теплообмен. Братья согревают ее своими телами. Если ее отсадить, она замерзнет в первую же ночь.

— А где их мать?

Вглядываюсь в темноту ангара в поисках родительницы.

— Взрослые анкры здесь не живут. Они гнездуются на вершинах скал, устраивают себе лежки в пещерах.

— Это туда ты летал вчера?

Он бросает на меня странный взгляд.

— Я видела, — поясняю, — в окно.

Потом решаю блеснуть новыми знаниями, почерпнутыми в библиотеке:

— Шимис — это же болезнь, от которой у анкров выпадает чешуя?

Дарион пожимает плечами:

— Сначала чешуя, потом когти и зубы. На последней стадии разрушаются кости.

— И как, анкры в Южном гнезде больны?

Чувствую себя глупо до безобразия. Пытаюсь наладить с ним диалог и в то же время понимаю, как жалко выглядят эти попытки. Дарион замкнут, немногословен, думает о чем-то своем и не торопится отвечать. Я стою рядом с ним, а кажется, будто между нами вселенская пустота. Он чужой. И мир здесь чужой, и люди.

Меня охватывает тоска. Становится жаль настоящую Анабель — она ведь тоже наверняка чувствовала себя здесь чужой.

— Не совсем, — внезапно говорит Дарион. — У них ложный шимис. Несезонная линька.

— Это опасно?

— Нет…

Дарг смотрит на меня. Теряюсь под его взглядом. Слишком уж он пронзительный и пытливый. Кажется, Дарион хочет проникнуть мне в душу и прочитать то, что таится в ее глубине.

Чувствую, как кровь приливает к щекам.

А он делает шаг ко мне и без слов берет за руку.

Высвободить пальцы не получается, мужская хватка слишком крепкая. От ладони Дариона распространяется будоражащее тепло, напоминая про минувшую ночь. И неожиданно я вспоминаю тяжесть мужского тела, его терпкий запах, соленый пот… Отблески света в зеленых глазах. Хриплый стон…

— Дарион? — мой голос срывается. — А зачем ты меня искал?

Вместо ответа он тянет меня за собой. Я неохотно поддаюсь, у меня ведь нет выбора.

Слева от питомника обнаруживаются ворота, одна створка которых слегка приоткрыта. Мы проходим в нее. Теперь я узнаю заднюю часть двора и кирпичную кладку сторожевой башни.

— Куда ты ведешь меня?

Он молчит. Я понимаю, что задавать вопросы бессмысленно, и от этого мне становится не по себе. А вдруг он все понял?! Вдруг обо всем догадался?

От этих мыслей мои ноги начинают дрожать, а ладони становятся влажными.

Мы обходим башню, направляемся к главному корпусу. Вот и крыльцо. Дарион пропускает меня вперед. Я переступаю порог, нерешительно оглядываюсь на охранника у дверей. Тот приветствует лаэрда молчаливым кивком.

Меня захлестывает смятение.

Что-то не так. Почему Дарион молчит? Зачем мы пришли сюда?

Словно чувствуя, что происходит со мной, он отпускает мою руку, но тут же его ладони стискивают мои плечи.

— У меня есть кое-что для тебя, — говорит он странным голосом и указывает на двери.