Прихвостень

Алина Никольская, 2020

Когда я увидел ее, она не показалась мне красивой. Давно немытые спутанные волосы, грязная одежда и потухший взгляд… Но именно ее Хозяин навязал в спутницы мне для выполнения его задания! И на кой черт мне сдалась эта проклятая?

2. Зачем нам их спасать?

— Я просил проследить за выполнением задания, а не подглядывать за ней, пока она моется, — я отчетливо услышал язвительный и немного раздраженный голос Хозяина в своей голове, пока сидел за одним из кустов у берега озера и смотрел, как моется Агния…

— Я видел, как ее лицо исказилось тогда, во сне под ваорани. Но человек не может менять свой облик, вот я и решил проследить, — прошептал в ответ я. Его голос звучал, будто у меня за спиной, но я знал, что там никого нет.

— Этому может быть тысяча причин, но ни одна из них не является оправданием того, что вы занимаетесь ерундой, вместо выполнения моего задания!

И я не нашелся, что можно ответить. Видимо то, что в напарники он дал мне неизвестно почему проклятую его не волновало. И то, что всего через тридцать четыре дня я, наконец-то, стану смертным и она сможет убить меня во сне, тоже…

— Алатырь! — Агния натянула на себя еще мокрый после стирки сарафан, ее волосы разметались по плечам, она улыбалась.

— Я здесь, — я немного отполз в сторону, а потом поднялся на ноги и вышел к ней, про себя подмечая одну вещь — за все время слежки ни в отражении, ни со стороны лицо ее не менялось. — Готова идти?

— Да, куда нам нужно идти? — она опять пальцами попыталась пригладить волосы.

— В общем-то, нам нужно попасть в Правь. Это… — один из трех уровней в рамках одного мира, хотел бы договорить я. Может быть, рассказать ей, что существует три «уровня»: Явь — мир живых, Навь — мир мертвых и сама Правь — мир богов. Но она не дала мне рассказать это.

— Я знаю, что такое Правь, — она тряхнула головой, и капли воды разлетелись во все стороны. — Как нам туда попасть без помощи бога?

— Без помощи бога? — переспросил я, чуть отступая, чтобы вода не попала на меня.

— Я там была, но меня тогда провел бог, — ответила она мне.

— А когда ты там была? — спросил я, стараясь разузнать побольше.

— Давно, — отмахнулась от меня она. — Но сейчас-то с нами бога нет.

— С духами, которые могут перемещаться между мирами, мы тоже сможем пройти, — сказал я. — Когда человек умирает или рождается, к нему приходят духи, они смогут нас провести.

— Вернемся в деревню? — Агния вопросительно посмотрела на меня. — Там наверняка кто-то рождается или умирает.

Я посмотрел на нее, опустил голову. Она не знала, а мне так не хотелось вспоминать об этой особенности моего родного мира.

— Здесь в паре дней есть место, там мы сможем найти мавок, — сказал я, надеясь, что она не спросит, а мне не придется пояснять.

Агния не спросила. Возможно, ей известны эти твари?

— Нам в ту сторону, — и мы пошли в сторону одной из деревень. Нет, точнее, это поселение не было деревней. Только его единственное можно было назвать полноценным городом.

Окруженная горами, достаточно большая долина для того, чтобы здесь раскинулось несколько полей, загоны для животных и двух — и трехэтажные дома в окружении четко структурированных улиц, вымощенных брусчаткой. В этом городе правил Князь, чье имя никогда не называлось — занимая трон, он «терял» имя.

— Вечером нам нужно будет где-то укрыться, — сказал я, оборачиваясь к легко следующей за мной Агнии. — Дотуда два дня пути и по дороге деревень не будет.

— Мы можем разжечь костер, — ответила мне она. — А какой у нас план дальше? Как мы будем сражаться с Аспидом, который охраняет жизнь Кощея? — она нагнала меня, и теперь мы шли рядом.

— Нам с ним не тягаться, — об этой части я еще не думал, на самом деле. — Украсть нам точно не под силу.

— Попробуем договориться, — сказала она.

— Вряд ли он готов к переговорам, — я посмотрел на затянутое тучами небо.

— Зависит от того, насколько для остальных богов ценна жизнь Кощея, — ответила мне Агния.

— Вряд ли его жизнь в принципе слишком ценна, — ответил я и тут же скрючился от боли. Так Хозяин напомнил мне о своем присутствии.

— Что, прихвостень не может говорить плохо о своем хозяине? — глядя, как я с трудом выпрямляюсь и перевожу дыхание, улыбнулась девушка.

— Судя по твоему наказанию, ты говорила о своем хозяине что-то в разы хуже, — я посмотрел на нее, но она отвернулась.

Больше мы не говорили. Только молча брели по каменной тропинке, проложенной самим Белбогом между городами.

И вот, когда стали слышны первые крики аспидов, меня за рукав потянула Агния. Ее глаза были широко открыты, она смотрела куда-то направо.

— Они двигаются, — прошептала она мне на ухо. — Ты… Ты это видишь?

— Да, вижу, — проследив за ее взглядом, я и сам заметил, что гора… Нет, не гора. Если бы мы могли смотреть хотя бы с высоты птичьего полета, то могли бы увидеть не гору, возвышающуюся над нашими головами, а плечо велета — каменного гиганта. — Они просыпаются, — сказал я, отцепляя пальцы Агнии от моего плаща.

— Кто просыпается? — я пошел дальше, но она вновь поравнялась со мной.

И я рассказал ей историю и что стоит на кону выполнения нашего задания.

— И ты поэтому ему служишь? — спросила она, неотрывно, тем не менее, следя за медленным перемещением «горы».

— Нет, — только и ответил, не собираясь рассказывать ей про свою сделку с Хозяином.

Но я бы и не успел что-то добавить. Небо потемнело, и я почувствовал, что у меня земля уходит из-под ног. Буквально.

Если секунду назад мы шли по достаточно пологому склону, то теперь я упал на четвереньки, чтобы не катиться вниз.

Но тут за рукав меня схватила Агния, и мы уже вместе все-таки покатились кубарем вниз. Единственное, что я успел заметить перед тем, как был вынужден закрыть глаза — это то, как камень, по которому мы шли, оживает.

Мы падали. Я обнял девушку, стараясь уберечь от слишком сильных ударов о камень. Я был уверен, что выживу сам, но где заканчивается ее бессмертие?

Наконец, «полет» вниз закончился довольно болезненным ударом оземь, и Агния меня оттолкнула. Я же открыл глаза, с облегчением заметив, что сверху на нас не валится еще камней.

Под нашими ногами была мягкая, но пожухлая трава, а перед нами — огромное лицо гиганта. Серьезно, я в полный рост едва доставал до его носа. Глаза же его были закрыты.

Я выдохнул. Увидел ли бы он нас, если бы даже и проснулся. Но он спал. Видимо, всего лишь сменил позу во сне.

— Ты зачем держал меня?! — Агния стояла позади меня.

— Чтобы ты не пострадала, — я оглянулся. Мой рот так и остался открытым. Горы вокруг нас изменились. Теперь они не были сплошной грядой, они отделились друг от друга. То есть это были и не горы. Велеты в разных позах спали.

Конечно, я это не видел, но предполагал. Видел я вокруг себя нагромождения камня, в формах которых мог лишь угадывать разные части тела — ступня напротив, лицо позади меня, кисть руки справа. Между же ними была трава.

— Я бы и не пострадала, — ответила тем временем мне Агния.

— Откуда знаешь? — я, примерно понимая направление, пошел в сторону нужного нам города. Получается, сейчас мы находимся на уровне этой самой долины, где расположился город, а значит, ни спускаться, ни подниматься по лабиринту ущелий, перемежающихся открытыми склонами, нам не нужно.

— Я пробовала уже прыгать, — когда она это сказала, я на мгновение замер, и девушка прошла чуть вперед. — Меня никак не убить, — она обернулась ко мне, ожидая, пока я приду в себя.

— Конечно, иначе зачем тебе связываться с… — я замолчал на полуслове. Говорить «Хозяин» почему-то не хотелось, а сказать по-другому о Кощее я физически не мог.

— Вот именно, — она проследила взглядом за тем, как теперь я прохожу мимо нее, и последовала за мной.

Я поднял взгляд на небо и только сейчас понял — как только велеты снова замерли, оно снова приобрело естественный цвет. То есть над нашими головами садилось солнце, сегодня окрашивая небо в алый цвет.

Мы шли, огибая тела гигантов, иногда упираясь в каменный тупик и некоторое время ища обходной путь. Тем не менее, расстояние до города явно сократилось — уже через пару часов, не успело солнце окончательно закатиться за горизонт, мы были на месте.

— Что они делают? — Агния шла немного впереди меня и первая обогнула очередного велета.

— Что там? — я выглянул вслед за ней и ответа на вопрос мне уже не требовалось.

Пара стражников вели впереди себя несколько детей. Пятеро детей, если точнее — две девочки и три мальчика лет пяти–шести. Эти стражники, в отличие от деревенских, были закованы в латы и в руках держали не луки, а короткие пики. Похоже, защищаться от аспидов они не планировали. Такое оружие годилось только против людей.

— Это жертвоприношение, — ответил я девушке, и она нахмурилась. — Они приносят этих детей в жертву аспидам в обмен на несколько спокойных ночей, — пояснил я, но Агния мотнула головой.

— Да знаю я, что они делают, — зло проговорила она. — Мы поможем им! — она хотела выскочить из-за укрытия, но я удержал ее за плечо.

— Нет, — проговорил я, — это же удача для нас!

Процессия была всего в нескольких шагах от нас, и то, что они не заметили нашу тихую перепалку, чудо. Хотя в такой темноте, да еще и когда дети все время что-то кричат…

— Почему удача? — Агния все еще пыталась вырваться, но я упорно не пускал.

— Да потому что они так далеко от города, нам не придется объясняться со стражей, — ответил я, — они сейчас оставят детишек, аспиды их сожрут, и тогда явятся за их душами наши долгожданные мавки. Мы же ради этого сюда пришли.

— Ради этого?! — Агния откинула все-таки мою руку и опять выглянула из–за камня.

Стражники связывали детей принесенными с собой веревками. Те не сопротивлялись — в их городе это было, в какой–то мере, нормой. А, может, их просто обманули.

— Да, ради этого, — спокойно ответил я ей. — Если не выдержишь, не смотри.

— Я не буду смотреть на это, — сказала она. — Отпусти меня.

— Я и не держу тебя, — и, словно в доказательство, показал ей свои открытые ладони.

— Нет, верни мне боль, — Агния посмотрела мне прямо в глаза. — Если этим детям не рады в этом мире, я заберу их отсюда.

Я молчал. Порыв, конечно, благородный, но такое здесь происходит слишком часто, чтобы можно было всех спасти. Тем более, мы пришли сюда вовсе не для спасения парочки случайных детишек.

— Пожалуйста, — она потянула меня за воротник плаща так, чтобы я тоже видел, как уже третьего ребенка обворачивают веревкой. — Я не знаю, какие цели ты преследуешь. Но ты мне сказал, что хочешь спасти людей от этих каменных гигантов. Так скажи, разве конкретно эти дети не заслуживают спасения?

Я опустил голову и вырвался из ее хватки. Мы пришли сюда ради встречи с мавками, не наше это дело. Да и…

— Там целый город, где–то за этими каменными гигантами. Мы сейчас будем спасать пятерых детей, а их принесли в жертву для того, чтобы целый город жил.

— Всего пару ночей, — ответила она. — А стоят ли живущие там люди жизни, если готовы для своей безопасности убивать детей?

— Там есть и другие дети…

— Там есть и взрослые, способные их защитить. А у этих детей, кроме нас, никого.

— Не мы будем убийцами.

— Мы. — она неотрывно смотрела на меня, — Понимаешь? Мы. — она обернулась к связанным детям, стражники уходили. — Я потеряла уже одного ребенка, и я не выдержу, если по моей вине погибнет еще хоть один, — прошептала она.

Тьма наступила. Я услышал крики нескольких аспидов, до меня донеслись всхлипы одного из детей. Я протянул руку для того, чтобы утащить за собой Агнию за какой–нибудь камень подальше, но ее рядом со мной не было.

— Черт! — я выглянул, но увидел только ее спину. Она бежала к детям, а стражники были слишком далеко, чтобы обратить на это внимание. — Агния! — я тоже выбежал из–за камня и побежал следом за ней, но поздно — эта дура уже отвязывала детей.

И что дальше — бегать с ними, пока аспиды не нагонят? Пытаться вернуться в город, из которого их выкинули? Драться? Ни у меня, ни у нее нет никакого оружия.

Агния развязала уже почти всех, остался только взлохмаченный мальчуган в слишком большой для него рубахе. Я был совсем близко, схватил ее за руку и попытался оттащить, но тщетно.

— Они сейчас будут здесь! — я имел в виду аспидов, и она меня поняла.

— Давай заберем их отсюда! Помоги мне! — и вновь она принялась отвязывать мальчишку, остальные дети столпились вокруг нас, похоже, не совсем понимая, что происходит.

— Черт! — они смотрели на меня. Две девочки и два мальчика. В их глазах стояли слезы. Испуганно они иногда оглядывались на приближающиеся крики аспидов, но не бежали. — Ты когда–нибудь перемещалась с попутчиками, не одна?

— Нет, но я… — Агния отвязала последнего, и тот присоединился к остальной группке.

— Давайте соберемся в кружок и возьмемся за руки, — обратился я к детям, и те, переглянувшись, стали выполнять указание.

— Мы сейчас будем играть? — спросила самая смелая из них, стирая со щек слезы.

— Вроде того, будет весело, — я тяжело вздохнул и обернулся к Агнии. Та только хмурилась, глядя то на меня, то на девчонку. Она не понимала языка, на котором мы говорили. — Сейчас я отпущу твою душу. Возьми за руку одного из них, — сказал я девушке и та без лишних разговоров сделала сказанное. — Будет очень больно, но, когда ты почувствуешь боль, поддайся притяжению любого из миров, и мы переместимся.

Я увидел первого аспида, с крыльями и клювом, он только показался из–за каменных тел гигантов. Я взял ее за руку и отпустил ее душу.

Я посмотрел на нее. Ее лицо скорчилось от боли, а потом она стала пропадать, ее ладонь буквально таяла в моей руке, и я сжал покрепче ее пальцы.

— Помни о детях, — сказал я, и почувствовал, что она потянула меня за собой, и дети, один за другим таяли у меня на глазах.

Мир тускнел у меня перед глазами. И, когда я закрыл глаза, уже не понимая, исчезаю я или мир вокруг.

— Дяденька, — я услышал тонкий голосок и приоткрыл глаза. Надо мной кружком стояли пятеро детей. И та же девочка, с короткими волосами и огромными для ее личика голубыми глазами, обратилась ко мне. — Дяденька!

— Алатырь, — я сел на колени, потом поднялся на ноги, голова кружилась. — Меня зовут Алатырь.

— Где мама? — спросил кто–то другой из толпы детишек, и остальные нестройным гомоном подхватили вопрос.

— Агния! — я же выбрался из группки детей и огляделся по сторонам. — Вопрос не где мама, а где мы вообще, — обернулся я к детям. Агнии, кстати, рядом не было, а Хозяин в моей голове настойчиво задавал другой вопрос.

— Какого черта ты опять творишь?! — кричал он, а я и сам совершенно не понимал, какого.

— Алатырь, — я услышал слабый голос Агнии.

— Ты знаешь, что мы ни разу не в лучшем мире, чем были? — спросил я ее.

Здесь стояла невыносимая жара, Агния лежала навзничь на песке.

Этот мир назывался Шания, он почти полностью состоял из пустынь и в ходу здесь была магия крови. Угадайте, черт побери, кого первыми принесут в жертву здесь, если мы подсунем им детей из другого мира?

Я помог встать Агнии и примерно в таких выражениях объяснил, насколько мы идиоты, что это за мир, и что Хозяин ужасно недоволен.

На что услышал, что: мы можем подождать следующего ее перемещения и поискать им приют получше и…

— Не сам ли Кощей утверждал, что ему не к спеху? — Агния едва стояла на ногах судя по тому, насколько она была бледна.

— При условии, что вы хоть будете пытаться! — тут же отозвался в моей голове Хозяин.

— Мы и пытаемся… Спасать первых попавшихся детишек, — пробормотал я, глядя на немного напуганных неизвестной местностью и нашей очередной перепалкой, и потому притихших детей.

— И что дальше? — я посмотрел на Агнию, но та лишь пожала плечами. Оба мы понимали, что в следующий раз переместиться она сможет то ли через пару минут, то ли через неделю, при этом боль преследовать ее будет все это время.

— Идиоты вы, — выразил свое мнение и Хозяин у меня в голове. И я отчетливо представил его улыбку.

— А помочь не хочешь? — обратился я нему.

— Ни капельки, — и он, Хозяин, рассмеялся. Черт его подери! Снова я скрючился от боли и повалился на горячий песок, и смех раздался с новой силой. — Сами заварили, сами и расхлебывайте, — добавил он. — Я же сам сказал, что мне не к спеху.

— Он нам не поможет, — сказал я скорее себе, чем окружающим меня.

— Пить хочу, — подал голос один из ребят, освобожденный последним взлохмаченный мальчишка.

— И я, — поддержали его другие, а я думал. С этим миром я знаком был лишь немного из–за своей связи со всеми восьмью существующими Алатырь–камнями. Идти наугад по пустыне — верная смерть. Не для нас, так для столпившихся вокруг детей.

— Пойдем тогда, мы должны встретить кого–нибудь, — Агния с надеждой смотрела на меня, но я покачал головой.

— Нужно просить помощи, — сказал я, поднимая взгляд к небу.

— У кого? — девушка обвела руками пространство вокруг, будто показывая мне очевидное отсутствие кого–либо в принципе.

— У Алатырь–камня, — ответил я.

— Ты ведь и есть Алатырь, — сказала Агония очередную очевидную вещь.

— В каждом мире есть свой Алатырь–камень, — отмахнулся от нее я и закрыл глаза.

Я потянулся своей душой к Нави этого мира, коснулся, слился с потоком умерших душ. Все они направлялись на остров Буян, сквозь Алатырь–камень, через Древо. Я звал своего «брата», и он откликнулся на мой зов.

— Что ты хочешь? — и вот уже я стою пред ним на Буян–острове… Нет, не сам я, а мой образ.

Он выглядит также, как и я, лишь волосы светлые.

— Помощи, брат, — склонил голову я.

— Помощи? — переспросил он, поднимая брови. — После того, что ты сделал?

— Нет в моем деянии предательства, — ответил ему я.

— О, ты бросил нас, — сказал он.

— Нет, я пошел своим путем. И не для выяснения отношений пришел я сейчас.

— А для того, чтобы я помог тебе?

— Поверь, сейчас намерения мои чисты. Посмотри, посмотри туда, где мои душа и тело, — я шагнул к нему. Он же закрыл глаза всего на мгновение.

— Ты притащил детей с другого мира в мой? Зачем? — перевел вопросительный и немного удивленный взгляд на меня.

— Я не хотел. В моем мире их хотели принести в жертву, эта девчонка, Агния, не могла на это смотреть…

— Проклятая, — выдохнул он. — Ты хотя бы знаешь, за что ее прокляли?

— Что–то связанное со светлым богом и погибшим ребенком, полагаю, — пожал плечами я. — Но суть не в этом, для этих детей нужен безопасный приют. Пусть виноват я, пусть даже она, но помоги им, дети–то ни в чем не виноваты.

Скрыть

Он задумался, смерил меня взглядом, а кивнул.

— Все, что я могу сделать, это показать вам путь до ближайшего из городов. Он не так далеко, пару часов пешком, — сказал он и, исчезая, вытолкнул и меня обратно в тело. — Я пошлю вам Гамаюн.

Я открыл глаза и увидел, что дети собрались кружком вокруг Агнии. Несмотря на то, что она говорила на неизвестном им языке, они внимательно слушали ее успокаивающий голос.

— Алатырь! — один из них заметил, что я пришел в себя, и тут же хор детских голосов подхватил этот возглас, Агния тоже посмотрела на меня.

Но, спустя пару секунд, их внимание уже привлекал не я. С небес, буквально из ниоткуда спустилась Гамаюн.

Она не была ни женщиной, ни птицей в полном смысле. Голова, плечи, руки и даже грудь были человеческими, тем не менее руки ее плавно переходили в крылья, а нижняя часть тела и вовсе была птичьей.

Ее круглое лицо обрамляли светлые кудри, внимательные карие глаза оглядывали каждого в нашей компании, а обнаженную грудь ничего не скрывало.

Я подался к ней.

— Давно не виделись…

— Я здесь не ради тебя, только из–за детей, которых ты притащил, — отрезала она и обратилась к Агнии. — Я полечу, указывая нам путь.

Девушка ничего ей не отвечала, только вопросительно смотрела на меня.

— Она не понимает на твоем языке, — сказал я Гамаюн, и обратился к Агнии. Я перевел ей сказанное и представил ей полуптицу.

— Готовы идти? — спросила она у меня тоном, не терпящим отрицательного ответа.

— Готовы, — кивнул я, не желая еще раз с ней спорить все по тому же вопросу. Тем более, что мне осталось всего тридцать три дня. — Пойдем за птицей, — обратился я к детям, и мы все пошли вслед за Гамаюн.

Она парила невысоко над землей, время от времени оглядываясь — не отстали ли мы. Но она летела медленно, что позволяло нам не отставать.

Пока мы шли, Агния все время пыталась что–то рассказать мне о детях.

— Смотри, его зовут Вальгард, гордое имя, правда? А ее — Адела, — она указывала на них, но я их не различал.

Я все думал о том, что мы найдем им какой-нибудь приют и продолжим выполнять задание Хозяина. В конце концов, пока мы тут бегаем с пятью детьми, велеты могут проснуться и уничтожить, к чертям, жителей всего моего родного мира.

Я лишь изредка кивал на ее слова, совершенно не запоминая, что она говорила. Я плохо скрывал раздражение, но, оборачиваясь к ней, замечал ее бледное, искаженное болью лицо и пытался ей улыбнуться.

Конечно, это был не только ее выбор. Не она одна виновата в том, что мы оказались здесь. Что–то дрогнуло в моем сердце, и это повлекло за собой вот это вот самое море неприятностей, пока выражающихся в прогулке по пустыне с ватагой детей.

И что теперь поделаешь? Я шел и смотрел на бредущую Агнию, окружающих детей. Я думал о том, что же все–таки сотворила эта девушка. Ее душа была светлой, да и не каждый ринется спасать совершенно чужих, брошенных даже своим собственным народом, детей.

Пейзаж вокруг нас так и не менялся, зато на горизонте появились каменные стены.

— Почти на месте, — Гамаюн подлетела ко мне и сложила крылья, теперь она неловко шла по песку неприспособленными и совсем не привыкшими к этому птичьими лапками.

— Спасибо, — кивнул я ей.

— Справитесь дальше сами? — спросила она, едва поспевая за нашей скоростью.

— Думаю, да, — и вновь я склонил голову. — Как тебе на новом месте?

— Думаю, я тоже справлюсь, — она резко вскинула крылья, подняв столп песка, и взлетела.

Я закашлялся и посмотрел на своих спутников. И Агния, и все пять детей брели медленно, не справляясь с жарой палящего солнца.

— Немного осталось, — попытался подбодрить их я.

— Насколько немного? — спросила самая смелая.

— Нам вон в тот город, — я указал на приближающийся с каждой минутой нашего пути город с каменными стенами.

Все-таки удивительные дети — почти никаких недовольств. Судя по их виду… Возможно, сироты? Хотя, один из них, кажется, звал маму. Впрочем, не имея никакого желания лишний раз давать повод для слез, я не стал спрашивать у них про родителей.

Когда мы приблизились к городу, то уже смогли разглядеть, что являемся не единственными путниками, стремящимися за ворота. Но, насколько я понял, стражи в белых одеждах у ворот пропускают не всех.

Все пешие, одетые совершенно по–разному, каждый проходящий что–то предъявлял при входе. Разглядеть, что именно, мне не удалось. Единственное, что было понятно — у нас такого «пропуска» нет. А, чтобы смешаться с толпой, людей было не настолько много.

Я остановился, посмотрел на детишек, на Агнию, замерившую немного поодаль. Похоже, и она поняла — так просто нам в город не пробраться. Мне же хотелось сказать что–то типа «А я же тебе говорил!», но что уж теперь.

— Бросайте детей, — посоветовал мне Хозяин, но я ничего ему не ответил.

— Идите за мной и молчите, — обратился я к ним. — Что бы я не сказал. Даже если это покажется вам смешным или глупым, — я дождался, пока они все кивнут, и направился к стражникам в довольно легкой одежде.

Я жестом попросил спутников остановиться, и они столпились за моей спиной, а сам вроде как попытался пройти внутрь. Конечно, невысокий и коренастый страж преградил мне путь, доставая из ножен на поясе какое–то оружие, похожее на саблю, второй стражник только нахмурился.

Провернуть тот же трюк, что и в моем родном мире, я не мог — мы были не в моем мире, а потому как–либо узнать больше я с помощью души этого человека не мог.

— Монету! — гаркнул стражник, и я как бы растерянно оглянулся.

— Я не за этим иду в город, — ответил я, хотя и не представлял, зачем сюда идут люди с монетой.

— Все обязаны предъявить монету дружественного города, иначе не пропустим за ворота, — ответил мне он.

— Ненадежная система, — усмехнулся я, — монету ведь можно и украсть.

— Нельзя, — отрезал он, — все монеты изготавливаются с помощью магии крови и при краже меняют цвет.

— Ладно, — улыбнулся я. — Дело тут в том, что я пришел к вашим магам.

— Монету! — повторил стражник.

— Я пришел не из этого мира, у меня нет монет, — продолжал я. — Позовите вашего мага!

— Зачем? — стражники переглянулись.

— Потому что я пришел к магам. Или отведите меня к одному из них!

— Да знаешь, сколько таких, как ты, здесь бродит! — вступил в диалог второй стражник, он был явно крупнее первого. — Пошел вон!

— Сколько? — не сдавался я. — Сколько бессмертных людей из других миров здесь бродит? — и улыбнулся.

— Бессмертный, значит? — второй стражник тоже улыбнулся. — А если я тебе шею сверну? — он, все также продолжая улыбаться, стал наступать на меня. Похоже, ожидая, что я побегу, но я не двигался.

— Да не трогай умалишенного, — вступился за меня первый стражник, в его руке все еще была сабля. — Иди отсюда лучше, — обратился он ко мне.

— Пустыня не располагает к долгим прогулкам, — ответил ему я, все также не уходя.

— Так ты же бессмертный! — заржал второй.

— Я–то да, а вот мои жена и детишки нет, — я указал на стоящих немного поодаль, и первый стражник, похоже, сжалился.

— Давай им хоть воды дадим в дорогу? — обратился ко второму он.

— Сюда–то как–то добрались, — но второй все еще был непреклонен.

Я посмотрел на первого стражника, на обнаженную саблю в его руках. Черт!

— Эй! — окликнул я первого и, когда он обернулся ко мне, буквально насадился на его саблю.

Я почти не чувствовал боли, где–то вскрикнула Агния, что–то ругательное пробормотал первый стражник, заржал второй.

Я упал, сначала на колени, а потом и повалился лицом в горячий песок прямо у ворот. Все смешалось, в глазах потемнело.

— Алатырь! — руки Агнии касаются меня, переворачивают на спину. — Смотрите! Смотрите! — она кричит стражникам, и те подходят ближе, бросая на меня тень.

И снова картинка появилась перед глазами — теперь я не только чувствовал и слышал, я видел Агнию и стражей, и столпившихся детей.

— Живой! — открыл рот первый стражник.

— Живой, — ответил ему я и, немного приподнял свою черную футболку.

— Не раненый, — протянул второй стражник, оглядывая мою теперь рваную и в пятнах крови футболку и при этом отсутствие какой–либо раны на теле.

— Я пришел к магам, — настойчиво повторил я, поднимаясь на ноги. — Падай в обморок, — сказал Агнии на ее языке.

— Сейчас? — спросила она.

— Да, — и снова я смотрел на стражников. — Вы проводите меня? — спросил я у них.

Они переглянулись, и в этот момент со стоном, имеющим цель привлечь внимание, рядом со мной стала падать Агния. Я ее подхватил и поднял на руки.

— Моя жена больна, мы проделали долгий путь… — начал протяжно объяснять я, и первый все–таки сдался.

— Я провожу вас, — сказал он и убрал саблю, все еще заляпанную моей кровью.

— Нет, — да чтоб тебя! Второй стражник снова преградил нам путь. — Я сам позову мага, пусть ждут здесь, — он смерил меня недобрым взглядом и, не дожидаясь согласия первого, ушел за ворота.

— Хотите пить? — спросил нас тем временем первый.

— Да, если вам не сложно, — учтиво ответил я.

Он заглянул куда–то за ворота, и к нам вышел третий, совсем еще молодой, парень выслушал просьбу первого стражника, и снова убежал. А спустя еще несколько минут вернулся с большой деревянной чашей, до краев наполненной водой.

— Берите, пейте, — сказал я детям за моей спиной, и самая смелая опять первая взяла из рук паренька чашу. Она жадно припала губами к воде, а потом протянула и другим, подала мне, но я отказался.

— Спасибо, — сказала она молодому стражнику и вернула чашу, когда та была пуста.

— Что она сказала? — переспросил он.

— Она поблагодарила, — ответил ему я, и он улыбнулся девочке.

— Никогда не слышал такого чудного языка, — сказал он и снова убежал куда–то за ворота.

— Где они? — противный мужской, но слишком высокий голос предварял появление и самого мага. — Кто такие? — смерил он меня презрительным и высокомерным взглядом. Высокий, лысый, с длинным носом с горбинкой и мелкими глазками, в черной мантии.

— Я уже говорил, что я бессмертный из другого мира… — начал было я, когда услышал что–то странное. — У вас что, там идет дождь? — я попытался заглянуть за ворота, но опять второй не дал мне прохода.

— Конечно, иногда у нас идет дождь, — заявил маг и вдруг на своем шипящем языке начал излагать какие–то стишки. Магия, наверно, подумал я за секунду до того, как почувствовал, что мне ужасно не хватает воздуха.

— Агния, — я падал, девушка в моих руках, еще секунду, и упала бы тоже, но первый стражник подхватил ее, уберегая от удара о землю.

— Что вы делаете? — спросил он у мага, но тот даже не взглянул на стража. Он продолжал меня душить, не применяя физическую силу.

Не знаю, сколько именно это продолжалось, но я не умирал. Я хватал ртом воздух, мое сердце пару раз переставало биться, но я был жив. И маг остановился.

Он подошел ко мне, смерил взглядом окружающих меня детей, Агнию на руках у первого стражника.

— Поднимись! — приказал он мне. Я встал на ноги, протянул руки, чтобы забрать из рук Агнию. — Пойдем со мной! — сказал он мне. — Детей и девчонку не пускать! — обратился он к стражникам.

— Без них не пойду, — сказал я, прижимая девушку к себе для убедительности. Я вообще все это затеял только ради этих детей!

— Они мне не нужны, — скривился в ответ маг. — Они–то не обладают твоей силой!

— Они мне нужны. Это мои жена и дети.

— Убить их, а его связать и доставить в мои покои, — махнул рукой и собирался уже уйти за стены города, но я, положив Агнию на песок и шепнув ей, чтобы не открывала глаза, обратился в ворона.

Я взлетел и сел на их стену, наблюдая за тем, как расширяются глаза мага.

— Убьем его жену и детей, и его в жизни не поймаем, — сказал первый стражник, следя за мной взглядом.

А я смотрел на дождь — он шел только над городом, хотя всего в паре метров за стеной стояла жара. Внутри были сады — деревья, кустарники, озера. Здесь были высокие, в несколько этажей каменные дома и огромный замок в самом центре города. Круглая площадь со статуей двух людей в полный рост, а на этой площади рынок — торговцы под навесами предлагали свои товары. Какие именно, мне было не разглядеть.

— Возьмем мы твое семейство, — минуту подумав, махнул рукой маг, и, приказав стражникам у ворот проводить детей, сам пошел во главе процессии.

Первый стражник нес на руках Агнию, дети, подгоняемые вторым, бежали следом, а сам маг возглавлял эту процессию. Я же, как только этих стражников у ворот заменили другие, и они двинулись, полетел следом. Время от времени на меня бросал взгляд маг.

Спустя какое–то время этот самый маг свернул с улицы, где все люди ему кланялись, а одетые, видимо, побогаче, просто учтиво склоняли головы при его приближении. Он на это внимания не обращал. Маг направлялся по проулку прямо в… Тупик? Впереди был только тупик, никаких дверей или окон не выходило на этот переулок.

— Дальше только пешком! — он поднял взгляд к небу, стараясь меня разглядеть, но сам я опустился на дорогу позади стражников.

— Кар! — заявил я о своем местоположении, и он обернулся.

— А, понял, — сказал он, глядя теперь вниз, на меня, и в его голосе больше не чувствовалось столько надменности и презрительности. — Господа, — обратился он к стражникам, — вы можете быть свободны!

Второй развернулся, чтобы уйти, но первый, держа на руках Агнию, замешкался.

— Я возьму, — я стоял на улице в человеческом обличье, протягивая руки к нему.

— С–спасибо, — второй отдал мне девушку и быстро ретировался. Похоже, магия обращения для них в новинку.

— Ребята, сейчас пойдем все вместе за этим дядей, — улыбнулся я сгрудившимся вокруг детям. — Помните, как нам дали воду? — они закивали. — Сейчас нас еще и покормят! — дети обрадовались этой новости, судя по их уставшим, но улыбающимся рожицам, и я повернулся к магу: — Куда идти?

— Сюда, — и он указал на стену позади себя. Точнее то, что секунду назад было стеной, теперь представляло из себя проем, за которым только темнота.

— А вы уверены? — переспросил я, немного вытягивая шею, чтобы разглядеть что–то еще, помимо непроницаемой тьмы, но больше ничего там увидеть не смог.

— Уверен, — усмехнулся маг и, когда он повернулся спиной, чтобы шагнуть в проем, между складок его мантии я увидел блеснувшее лезвие кинжала, а когда он протянул руку мне — порез на его ладони.

— Я последую за вами в таком случае, — прищурился я, не желая принимать его руку.

Тот лишь пожал плечами, и шагнул в темноту.

— Ну, пойдем, — и я, убедившись, что и дети последуют за нами, пошел за магом.

И, едва я ступил во тьму, я понял — это был портал. Неужели они открыли путь между мирами? Но куда?

А когда я открыл глаза, то не смог поверить — в девятый мир. Тот самый, по словам Хозяина которого и вовсе не существовало. Впрочем, не только он так утверждал — все боги твердили одно и то же.

Штука в том, что восемь миров — это полное смешение магии Белбога и Чернобога, а вот этот, девятый по легенде был сотворен только Белбогом, без какого–либо участия Чернобога. И здесь, в этом мире не было своего «сердца», то есть такого, как я Алатырь-камня, своего Буян–острова и Древа для перемещения душ.

Именно по отсутствию ощущения присутствия такого Алатыря, я и понял, что мы именно в нем, в мире, которого «не существует». Я мысленно позвал Хозяина, но тот не откликнулся. Я проклял его, ожидая незамедлительно обратной связи в виде пронзающей боли, но не почувствовал ничего.

Но самое странное, что было в этом мире — здесь была трава. То есть, нет, не так.

Было все то, что я наблюдал в обычных мирах, хотя по преданиям Белбог создал душу, а Чернобог осквернил ее необходимостью в смертном теле. И именно для этих самых смертных тел Белбог и создавал все остальное — землю, воду, небо…

А в мире, созданном без участия Чернобога, было то, что Белбог создавать не должен был. Здесь были земля, вода и небо.

И первое, что я увидел, очутившись здесь — это трава, именно носом в ней я и лежал, споткнувшись обо что–то при выходе из портала.

— Алатырь! — Агния, уже и не пытающаяся притворяться бесчувственной, видимо, почувствовав весь мой вес на своем теле. — Алатырь!

Она отталкивала меня, и я сполз с нее, откатываясь на спину. Проклятый Кощей! И почему я не смог служить ему последние тридцать шесть дней без подобного.

Стоп. Проклятый Кощей? Я свободен?

Я поднялся на ноги и огляделся. Рядом стоял тот самый маг в ожидании, когда мы оклемаемся. Помимо него, меня, Агнии и детишек, которых я так и не научился различать по именам, здесь никого не было.

— Где мы? — спросила Агния, оглядываясь на меня.

— Что она спросила? — а это уже спрашивал меня маг.

— Она спросила, где мы, — перевел я.

— Я, честно вам признаться, понятия не имею, — ответил он.

— А зачем же вы нас сюда привели в таком случае? — уточнил я.

— У меня возникла идея, что, возможно, вы знаете? — и он приподнял бровь. — Дело в том, что один наш эксперимент обернулся дырой в нашем мире, которая вела сюда. А здесь… Эм… Как бы вам объяснить? — он задумался, обводя взглядом окружающий бесконечный луг с зеленой травой и чистое небо над головой. — Вы хотите есть? — он посмотрел на детей.

— Да, — ответил за них я. — И что?

— Что именно вы хотели бы? — спросил он, и я перевел вопрос детворе. — Вы можете даже не говорить, просто представьте, — я снова перевел, и вопросительно посмотрел на мага.

— Смотри не на меня, — сказал он.

— Смотри! — Агния схватила меня за рукав, и я обернулся.

Пять тарелок с едой стояли на траве, к каждой из тарелок прилагалась вилка или ложка.

— Ешьте, чего смотрите, — подбодрил я вопросительно смотрящих на меня детей, и они, как один принялись за еду.

Еде в мире, созданном полностью Белбогом, наверняка, можно доверять.

— Я знаю, где мы находимся, — сказал я магу. — Остальные маги знают, что мы здесь?

— Нет, — покачал головой он и добавил: — Но без меня вам все равно из этого мира не выбраться.

— Ты забыл, что мы сами пришли из другого мира?

— И все же, вы искали укрытия в стенах нашего города, — усмехнулся он, но, тем не менее, на шаг отступил.

— Я предлагаю тебе сделку, — сказал я ему, шагая ему навстречу. — Я расскажу тебе то, что знаю, а ты не выдашь наше присутствие другим магам.

— Но они часто приходят сюда…

— Едва здесь кто–то появится, кроме тебя, мы исчезнем.

— Хорошо, — кивнул он.

— Зачем ты нас вообще сюда притащил, когда мог связать, доставить в свои покои и пытать сколько угодно? — я посмотрел на жующих привычную им и не особо вкусную еду детей.

— Я никогда не видел магию, подобную твоей, и боялся не получить и вовсе ничего, — пожал плечами он.