Мёд и Лимон

Алина Наумова

Я продолжаю молча поглощать тысячи ненужных деталей. Капельки пота на его щеке. Случайно подвернутый короткий рукав футболки. Медовые глаза следят за мной. Я в ловушке.Его пальцы касаются моих, и я вздрагиваю.

Глава 8

Мои руки трогают, мое тело переворачивают, мои ноги неприятно зудят. Что-то происходит со мной.

Глаза открыты. Незнакомая женщина в чем-то голубом.

— Где я?

— Ханна, все хорошо. Ты в больнице. Я — доктор Бойл.

— Доктор Бойл.

— Да, доктор. Как ты себя чувствуешь?

— Никак. Что это за больница?

— Обычная больница.

— Где Айк?

— Кто?

— Мой брат, где он?

Женщина делает добрые глаза и улыбается. Она врет. Она точно врет! Вот откуда Дастин узнал, что я вру. Это же так очевидно! Дастин.

— А где Дастин?

— Здесь нет Дастина. Здесь только мы.

— Почему?

— Тебе нужно немного полечиться. Ты совсем слаба.

— Я хочу уйти отсюда. Это возможно?

— Конечно, как только тебе станет лучше.

— Мне уже лучше.

— Ханна, — она снова фальшиво улыбается. Неужели, я выглядела именно так, когда врала?

Где Айк? Где Дастин? Что происходит?

— Можно мне поговорить с братом?

— Сейчас к тебе нельзя. Тебе нужно отдыхать и поправляться.

— Я чем-то болею?

— Немного.

— Чем?

— У тебя стресс.

— Это не болезнь, доктор Бойл.

— В твоем случае — болезнь.

— А что не так с моим случаем?

Она улыбается. Зачем? Ей это совершенно не идет.

— Не улыбайтесь.

— Почему, Ханна?

— Не нужно делать то, чего вы не хотите.

— Хорошо, Ханна. Не буду.

— Где мой брат?

— Он скоро будет.

— А Дастин?

— Не знаю. Здесь его нет.

— Вы врете.

— Не вру, Ханна. Отдыхай. Я зайду попозже.

Я не буду ее останавливать. Она врет. Рядом никого нет. Странная комната пуста. Только я и какой-то аппарат, похожий на узи. Я действительно болею? Тогда почему я ничего не чувствую?

Мои руки обнажены. Ленточки шрамов кажутся слишком яркими. Куда пропала Ханна?

Если я здесь, то где все люди? Где приставучий Дастин и где Айк? Мне нужны объяснения. Сейчас. Прямо сейчас. В голове звенит крик. Только чей он? Кто-то пронзительно кричит, что ненавидит меня… или это мой крик? Это мой голос?

Я пытаюсь встать. Руку обвил какой-то провод и сгиб локтя заклеен пластырем. Толстая игла в моей руке шевелится, доставляя неудобства. Вынуть ее не составляет никакого труда. Ноги проваливаются в пустоту. Голые ступни касаются холодного пола и неприятные ощущения пробегают по телу. На мне ужасающе огромный халат, без пуговиц. А нет, он завязывается сзади, но мне не дотянутся до него. Порезы на руказ покрыты неприятным жирным блеском. Это крем?

— Кто-нибудь здесь есть?

Тишина не умеет разговаривать. А зеркала умеют. Так почему Ханна снова исчезла?

Несколько шагов и я шатаюсь. Ноги не хотят слушаться меня. Я мысленно приказываю им идти, практически умоляю. Ручка двери просто ледяная. Что это за больница такая? У них что нет отопления? Здесь есть кто-нибудь кроме меня?

— Кто-нибудь меня слышит?

Ручка двери не поддается. Вверх. Вниз. Вверх. Вниз. Я стучу в дверь. И прислушиваюсь. Тишина. Которая молчит. Которая не хочет мне отвечать. Здесь нет окон. Свет ламп высоко на потолке. И кровать. Совсем никаких простыней. Ничего красного, ничего бледно-розового. Где все?

— Где все?

Ручка двери движется вниз и приоткрывается.

— Ханна?

Я отступаю назад. Я не одна. Это доктор Бойл

— Я хочу выйти.

— Тебе нельзя вставать.

— Я не хочу лежать. Я хочу выйти. Что это за больница?

— Обычный пансионат. Мы позаботимся о вас и вашем здоровье.

— Кто меня сюда отправил?

Женщина молчит. Ее волосы аккуратно собраны. Никакого макияжа. Я вижу морщинки вокруг глаз и на лбу. Сколько же ей лет?

— Ложитесь.

— Не буду я лежать! Я хочу выйти.

— Чуть позже. Когда вы отдохнете.

— Я не устала, сколько можно это повторять. Вы не можете удерживать меня здесь насильно. Это противозаконно.

— Конечно, мы не удерживаем наших гостей.

Она колеблется. Что-то с ней не так. Но что?

Дверь передо мной открывается, и я вижу длинный коридор, усыпанный одинаковыми дверями.

— Куда мне идти?

— А куда вы хотели?

— Домой. Я хочу домой.

— Домой вам пока нельзя, Ханна. Вы должны поправиться.

— Да, перестаньте уже. Заладили, как попугай одно и тоже. Отдыхайте, лечитесь, нельзя, нельзя, нельзя.

— Хорошо. Вы можете подождать в моем кабинете.

— Чего ждать?

— Я позвоню вашему опекуну.

— Вы бредите, доктор. Я уже много лет, как совершеннолетняя, и мне не нужен опекун. Откуда он взялся?

— Пойдемте в кабинет.

Это все слишком затянулось. Я в каком-то бесконечном сне. И он никак не заканчивается. Как это остановить?

Кабинет доктора Бойл не похож на мою комнату. Он желтый. Тут много света и диван. Кресло и огромный письменный стол. Компьютер.

— Присаживайтесь. Я сейчас позвоню.

Она медленно приближается к столу и достает что-то из ящика.

Телефон. Ее глаза прикованы ко мне. Она следит за мной. Зачем? Боится, что я убегу?

— Ханна в порядке и хочет домой… Конечно… Не переживай.

Доктор Бойл теперь кажется мне очень старой. Я разглядываю проседь в ее волосах, покрытые некрасивыми вздувшимися венами, руки. Ее туфли слишком темные и совершенно не подходят к ее голубому халату.

— Вам нужно подождать.

— И что будет?

— Мы решим ваш вопрос. Дело в том, что без разрешения опекунов мы не можем отпускать наших гостей. Такие у нас правила.

— Правила?

— Да, правила. Воды?

— Не нужно.

Лишняя жидкость мне не нужна. Холод пробирает меня насквозь. Пальцы ног ощущают только лёд.

Доктор Бойл щурится.

— И долго мне ждать?

— Не долго. Лучше присядьте.

Я опускаюсь на диван. Он тоже желтый. Совсем как мед. Который я ненавижу. И который ненавидит Эвелин. Ненавидела.

Время никуда не торопится и черные стрелки на настенных часах делают размеренные шаги за стеклом.

— Вам не нужно переживать. У нас особый подход к нашим гостям.

— Какой?

— Мы создаем всё для их удобства и лечим их.

— Меня не нужно лечить. Вы ничего обо мне не знаете. Говорите мне какой-то бред. Пытаетесь врать. Заставялете ходить босиком. Если ваш пансионат платный, то может быть стоило хотя бы включить отопление?

— Включим. Вы замерзли?

— А что незаметно? Я, наверное, сейчас похожа на снежный сугроб.

— Ну, что вы, — она улыбается. Черт, зачем она это делает!

— И можете вернуть мою одежду?

— Я скажу, вам принесут одежду. Дождитесь опекуна.

— О боги, у него нет имени? Что еще за опекун? Где мой брат? Я видела его в последний раз рядом со мной. Так почему его здесь нет?

— Не знаю.

— Мне вас жаль.

— Вам меня жаль? — доктор Бойл усмехается.

— Именно.

— Почему же?

— Потому что вы такая же, как и я.

— Что вы имеете ввиду?

— Вы одиноки. У вас никого нет. Вы сидите в этом холодном кабинете лимонного цвета и улыбаетесь фальшивой улыбкой.

— Вы так думаете?

— Я так вижу. Вы думаете, что знаете, как жить, но вы ничего не знаете.

— Интересно.

— Когда придет мой опекун и объяснит мне все происходящее?

— Скоро.

— Отлично. А пока верните мою одежду и сумку.

— Хорошо.

Она нажимает на правый нижний угол стола.

— Принесите мисс Оуэн ее одежду.

— Как все таинственно и загадочно. Даже жутко. И вы и весь ваш пансионат.

Доктор Бойл молчит. Ее идеально нарисованные брови даже не двигаются. Она вообще, живая? Я просто хочу домой. В свой дом. К своей рыжей кружке и своим правилам. Здесь мои правила не работают. Они не работали и с Дастином. Где он? Я как будто в какой-то параллельной вселенной нахожусь. Пансионат, опекун, босые ноги и стены лимонного цвета.