Перпендикуляр параллельности

Алексей Шамонов

Всё ли предрешено в жизни человека и он своими действиями лишь безропотно выполняет заложенную с рождения программу? Являются ли люди марионетками своего мозга, а он властелином их тела и души? Волен ли хоть кто-то действовать самостоятельно, сообразно лишь своему видению окружающей реальности?Знакомясь с текстом увлекательного и загадочного повествования, читатель найдёт ответы на эти вопросы.

***

О своих первых минутах пребывания в больнице, когда он, собственно, и познакомился с Мариной, Андрей с придыханием поведал Олегу во второй день нахождения здесь Лазарева, когда тому было ещё совершенно не до разговоров. Оказалось, что с Мариной они пересеклись ещё в приёмном покое, когда офисный шофёр привёз туда Гордеева, соврав врачам, что подобрал того голосующим на улице. Олег заметил, что двое других обитателей палаты реагировали на этот рассказ без соответствующего пиетета, который, судя по восторженному тону повествования, явно подразумевался Гордеевым. По всему было видно, что эта занятная история им уже знакома и слушали они её очевидно не в первый и не во второй раз.

— Представляешь, — с жаром начал Андрей, — сижу я в приёмном отделении, причём не на стуле, а на чём-то вроде стола, и со страхом жду, когда начнут осматривать моё колено. Сам-то чувствую, что дела мои не очень весёлые, но всё же теплится надежда на благоприятный исход, что это просто сильный ушиб и ничего более. Хотя колено болит всё больше и распухло так, что брюки в этом месте натянулись как на барабане. Врач подходит, помогает мне снять штаны и, на ходу подворачивая рукава халата, удаляется к раковине мыть руки. И тут вижу такую картину — распахивается дверь, и в сопровождении какого-то нескладного мужичонки появляется она, прямо точь-в-точь как написал классик — «гений чистой красоты», роскошнейшая фотомодель, да и только. Подобные красавицы мне до этого никогда даже не снились, я и предположить не мог, что такие существуют в реальной жизни, а не только на обложках журналов, да и то после фотошопа! А тут, словно в волшебной сказке, это диво дивное стоит буквально в трёх метрах от меня. Я потёр пальцами глаза, просто не верю, что всё это наяву. И надо же такому случиться, что именно в этот самый момент я сижу с болтающимися ногами на столе и без штанов.

Я засмущался, потянулся за брюками, которые врач положил на спинку соседнего стула, вроде и совсем рядом, а дотянуться не могу — не достаю кончиками пальцев буквально несколько сантиметров, а придвинуться мешает боль, видно, когда снимали брюки, что-то в колене растеребилось. Делать нечего, тогда я как смог попытался хотя бы прикрыться руками.

Тем временем слышу, как врач спрашивает у девушки, что с ней произошло. Та, шмыгая носом, рассказывает, что она, оказывается, балерина и полчаса назад упала на репетиции с поднятых рук своего партнёра, который не удержал её при поддержке. И вот сейчас не может даже пошевелить правой рукой. «И как зовут этого твоего балерона?» — вытирая полотенцем руки, спросил врач. «Никита», — тоненьким голоском отвечает пострадавшая. «Значит, так и запишем, что ты упала с Никиты», — подвёл черту доктор, садясь за стол и начиная заполнять какой-то журнал. Несмотря на боль в ноге и свою врождённую интеллигентность, я не смог сдержаться и как давай ржать во весь голос. Она резко так повернулась ко мне, метнула глазами молнию и настолько осуждающе посмотрела, что мне захотелось провалиться сквозь землю со своим идиотским смехом. Но, даже несмотря на столь уничтожающий взгляд, я снова поразился её красотой. Идеал — вот что я вам, ребята, скажу. Я сразу понял, что запал на неё.

Когда врач стал заполнять карточку, выяснилось, что зовут её Мариной и ей двадцать два года, получается, что на четыре года моложе меня. И тут врач, не поднимая головы от своих записей, говорит ей — раздевайтесь до пояса. Она прямо вспыхнула, щёчки у неё зарумянились, и по ним потекли слёзки, и прямо умирающим таким голоском говорит, что не может поднять руки. «Давайте я вам помогу», — без каких-либо эмоций предложил врач, отложив ручку.

Он медленно и аккуратно, не то что мне, стал снимать с неё куртку, а затем майку. Только когда этот процесс подходил к концу, я понял, что под маечкой у неё больше ничего не надето, то есть совсем ничего! Представляете мои ощущения? Сижу я без штанов в двух метрах от красивейшей девушки с голой грудью. Я, тут же забыв про всякую боль, как дикарь какой-то, стал совершенно бессовестно пялиться на неё. И тут она ещё раз сверкнула на меня глазами, да так строго, что я моментально отвёл взгляд и старался на неё больше не смотреть, хотя это получалось плохо. Всю ночь мне было так стыдно за своё неадекватное поведение, что я ворочался с боку на бок и никак не мог уснуть, вспоминая эти её два уничтожающих взгляда.

— Два взгляда! Да не взгляды тебе вспоминались, а две груди, — пробурчал пожилой мужчина, переворачиваясь на кровати лицом к стене.

— Никитич, попрошу без фамильярностей. Итак, продолжаю. Мне было ужасно неловко. Я еле дождался время начала завтрака и на выданных мне костылях ещё неумело заковылял в женское отделение, просить у неё прощения.

Несмотря на приличное головокружение, Лазарев с интересом выслушал рассказ своего соседа по палате. Умилительная интонация, с которой была рассказана эта история, выдавала, что Андрей действительно влюбился.

Из дальнейшего повествования Олег узнал, что у девушки диагностировали перелом ключицы со смещением и что, несмотря на изначальную неприязнь, Марина в итоге сменила гнев на милость и разрешила Андрею приходить к ней в отделение, что Гордеев по нескольку раз в день с удовольствием делал.

Но в очередной поход, идя на костылях к ней в гости, он споткнулся, упал и, приземляясь, больно ударился головой об пол, к тому же повторно приложился больным коленом, сломав лангету и усугубив травму.

После того как у него диагностировали сотрясение мозга, Андрея перевели из отделения травматологии в нейрохирургию. С этого дня Марина категорически запретила Андрею приходить к ней, теперь уже даже в другой корпус, а стала сама навещать неуклюжего ухажёра.

Когда Лазарев впервые увидел девушку, осторожно постучавшую в дверь и робко зашедшую в их палату, то она ему показалась вполне миленькой, но без всяких таких уж восторгов, присутствовавших при описании её Гордеевым. Ничего особенно выдающегося он в ней не заметил, и фотомоделью не назвал бы уж точно. «Всё вроде ничего: симпатичное личико, большие глаза, длинные ноги, нежный голосок, но уж больно худа. И ещё вопрос, на что там засмотрелся Андрюха, когда та осталась без майки? И что же это за балерон такой недоделанный, который не смог удержать на руках столь воздушное создание. Наверное, нетрадиционной ориентации. Настоящий мужик такую нежную и невесомую девушку никогда не уронит», — рассудил Олег.