Перпендикуляр параллельности

Алексей Шамонов

Всё ли предрешено в жизни человека и он своими действиями лишь безропотно выполняет заложенную с рождения программу? Являются ли люди марионетками своего мозга, а он властелином их тела и души? Волен ли хоть кто-то действовать самостоятельно, сообразно лишь своему видению окружающей реальности?Знакомясь с текстом увлекательного и загадочного повествования, читатель найдёт ответы на эти вопросы.

***

Получалось, что Андрей зря наговаривал на Сытова. Тот, едва выйдя из больничной палаты, решил, что завтра же, с самого утра зайдёт в отдел кадров поинтересоваться, имеются ли у них открытые вакансии. Держась в вагоне метро за поручень, он не только рассматривал, как делал это обычно, фигурки близстоящих молоденьких женщин, подмечая в уме все их достоинства и недостатки, но и ломал голову, думая о том, каким образом правильнее «подъехать» к кадровичке. Даже дома эти размышления не выходили у него из головы.

— С какого бока мне лучше подступиться к этой Светлане? Настолько противная баба, ты и представить себе не можешь. Даже хуже тебя! — привычно для жены пошутил Гена. — Предложишь кандидатуру, так она только из вредности сразу же скажет, что им никто не требуется и на эту должность у неё стоит в очереди дюжина достойных претендентов, — ужиная, он в кои веки советовался с женой.

— А с чего это ты так распереживался, тебе, что ли, это надо? Ну не возьмут этого твоего нового знакомого, и что с того? Найдёт работу в другом месте, где больше платят. Я вообще поражаюсь такой твоей заботе о почти незнакомом человеке. Лучше бы подумал о семье, например, откуда нам взять денег, чтобы летом наконец-то съездить отдохнуть. А то всё дача да дача, надоело хуже горькой редьки. Хоть бы стройку на ней быстрей закончил, а то грязь одна везде. Дети вон два года на море не были, поэтому и болеют часто. Вот о чём надо думать, а не пойми о ком. А то к Светлане какой-то он хочет подступиться!

— Ну, хватит, хватит, начала причитать, — огрызнулся Гена.

— Что «хватит, хватит»? А кто с ними сидеть на больничном будет? Ты, что ли? От тебя дождёшься. С дружками своими картёжниками пропьянствовать всю ночь, это у него пожалуйста. А о семье вспомнить и в голову не приходит. На работе в мою сторону уже косо смотреть стали. Думают, наверное, что я эти больничные покупаю.

Гена понял, что сейчас ему предъявят всё, что только вспомнится, начиная со дня их знакомства, и решил сегодня с женой не связываться, а пойти на попятную.

— Да, пожалуй, ты здесь права, нечего мне о чём ни попадя на ночь глядя думать. Лучше подложи-ка мне ещё малёк макарошек да пару сосисочек, а то вон кетчуп на тарелке ещё остался, не смывать же его в раковину.

Во время еды и после, когда, удобно расположившись на диване, они всей семьёй смотрели телевизор, из головы Сытова не выходила забота, что он завтра должен обязательно переговорить о Лазареве. Даже уснул он с мыслью, что надо ни в коем случае не опоздать и в девять как штык быть в отделе кадров.

Утром, даже толком не позавтракав, он наспех выпил кофе и стремглав помчался на работу, приехав туда первым из сотрудников. До начала рабочего дня оставалось ещё тридцать пять минут.

— Гена, ты чего так рано? — открывая дверь, удивился пожилой охранник.

— Решил проверить, как ты несёшь службу.

— А-а. Ну проверяй, проверяй, раз делать нечего, — безо всяких эмоций ответил тот, пропуская Сытова в помещение.

Положив портфель в верхний ящик тумбочки своего рабочего стола и подёргав закрытый на ключик замок, он, упершись взглядом в уличное окно, стал дожидаться, когда появятся сотрудники отдела кадров.

Завидя знакомый силуэт, Гена поспешил к их кабинету.

— Света, привет, — встретив возле двери подошедшую начальницу, поздоровался Сытов.

— Здравствуй, Геннадий, ты меня, что ли, ждёшь? — вставляя ключ в личинку, поинтересовалась та.

— Собственно, да, хотелось переговорить по одному небольшому дельцу.

— Слушай, давай ближе к вечеру или лучше завтра. У меня сейчас дел выше крыши, — проведя ладонью над головой, недовольно отреагировала Светлана.

— Да я быстро. У меня ведь совсем крошечный вопросик, — чуть разведя большой и указательный палец, показал размер вопроса Гена.

— Ну ладно, только давай покороче.

Войдя к себе в кабинет, Светлана, не снимая норкового полушубка, включила компьютер. Сытов сел на стул и, теребя в руках карандаш, спросил:

— Свет, слушай, у нас же Филатов уволился?

— Ну, да. Не приглянулся он чем-то Короткому, вот и пришлось ему написать заявление по собственному желанию, — ответила женщина, убирая верхнюю одежду в гардероб.

— Ну, так вот — у меня есть отличная кандидатура на это место, — нарочито торжественно произнёс Гена, слегка ударив себя кулаком по бедру.

— Знаешь, у меня таких отличных кандидатур десятка два, а то и больше, — никак не отреагировав на тон собеседника, сказала Светлана, указывая ладонью на стопку резюме, лежащих на краю стола. — К тому же Эдуард Александрович сейчас в отпуске, а он строжайше запретил нам нанимать кого-либо без своего одобрения. Так что пусть твой отличный кандидат присылает общим порядком резюме, мы с ним обязательно ознакомимся и, если оно нас заинтересует, пригласим на собеседование. Вот, как-то так.

Сытов с облегчением выдохнул и собрался было уходить, но неведомая сила остановила его и призвала проявить настойчивость.

— Свет, ну ты его хотя бы пригласи для проформы, а потом пусть будет как у вас всегда. Скажешь — мол, мы подумаем, если вашу кандидатуру руководство одобрит, то мы обязательно перезвоним. Ну и всё такое. Чего мне тебя учить, сама лучше знаешь… Светик, мне это очень надо.

— Не хочется попусту тратить рабочее время — ну да ладно, только, Гена, ради тебя. Приглашай этого своего товарища на послезавтра, — Светлана сверилась с записями в лежащем перед ней еженедельнике, — к двенадцати тридцати.