Глаза богов

Алексей Федоров, 2020

Инк Фейт воплотил план по созданию системы развития и получил огромное количество знаний, но ни запасники кланов буфера, ни таинственная Библиотека не содержат настоящих секретов богов. Инк надеется получить особые знания династий магов, для чего распространяет систему среди смертных. Он готовит подопытных для похода в зоны наследия под видом "покорения подземелий", не зная, что скоро грохот битв сотрясёт Землю. Лина Зендэ вызывает бурю в мире богов своими аномальными способностями и загадочным мечом-артефактом, не догадываясь об истинной ценности последнего. Всё больше и больше представителей высших сил обращают внимание на нулевой мир. Шаткий баланс, установленный Великим слепцом, вот-вот рухнет, пробуждая спящий в нулевом мире ужас – могущество, пугающее даже сильнейших из бессмертных…

Log 0.3.0

Инк оставил с Де Монтье небольшой артефакт для поддержки связи. Это помогло узнать о ситуации во Втором мире из первых рук, но всё равно никакой информации о тряпочниках или подобных существах ему не поппадалось. Инк провёл рукой по гладкой деревянной кости.

«Странное создание, родившееся во Втором мире. Возможно, именно этот труп станет ключом к пониманию силы второй жемчужины».

Инк оторвал кусочк ткани, заменявшей траяпочнику кожу и повернулся к пленному вампиру.

— Пытаешься связаться с Наракой? Глупо. Связь поддерживается через карты. Я их создал, а кусочки моей души позволяют вам говорить друг с другом. Понимаешь? Ты ничего не сможешь обсудить с главой своего клана. Без моего позволения. Более того — я могу послать ему сообщение от твоего имени и подлога он не заметит.

Вампир резко вдохнул. В его глазах вспыхнула насмешка, которая тут же сменилась недоумением, а затем рухнула под волной отчаяния.

— Высосать прану — ваш фирменный приёмчик. Довольно простой навык, если подумать. Когда знаешь в чём хитрость, довольно легко защититься или повторить этот приём.

Инк выпустил часть силового поля, которое тут распушилось мягким облаком. Оно обволокло предплечье вампира, растворило его одежду и сняло кожу по окружности. Розовая неповреждённая плоть и почти полное отсуствие жировой прослойки.

— Нериятное зрелище, — разрывы сосудов перекрыла сила Инка, пока он окружал руку вампира бинтом из кожи тряпочника. Вампир силился закричать, но карта гражданина перехватила управление над телом, лишая любой возможности сопротивляться или выразить свой гнев. — Говорят, в подобных ситуациях нужно как-то отвлечь подобпытного. Например, рассказом…

Инк задумался. Он мог многое рассказать пленнику. Перед ним были открыты все тайны большой тридцадки и малой пятерки Совета кланов буфера. Увы, после тщательного изучения стало ясно, что они почти ничего не стоят. Жителям нулевого мира просто не давали узнать ничего полезного — даже прямым потомкам богов. Инк разбивал скрепы у некоторых духов, но и там не оказалось ничего интересного. Этот мир будто насмехался над ним. Инк ощущал себя жителем эпохи неандертальцев — все попытки найти чертежи космического корабля для межзвёздных полётов не имели даже тени шанса на успех.

«Хотел бы я, чтобы всё случилось, как в одной из тех историй… Найти нечто чрезвычайно могучее, обрести невиданную силу и лёгкую дорогу к званию первого в мире. Да, что уж там… Если бы я мог увидеть простой и ясный путь возвышения, это уже было бы замечательно».

Инк признавал, что его возможности уже превзошли понятие о нормальности. Каждая карта становилась паразитом в носителе. Граждане — хотя сами они предпочитали называться игроками — лишались небольшого количества праны, позволяя светочу Инка разиваться. С каждым днём он становился умнее, эрудированнее, хитрее… Каждый день он просыпался и поражался, как малы были его знания ещё вчера. И всё равно — этого не хватало.

«Да, я бы мог рассказать ему о том нелепом существе, которым был… Этому вампиру нужна надежда и хоть какая-то поддержка для чувства собственного достоинства. Будет нехорошо, если он сломается слишком быстро».

— Я оказался в белом мире и мне предложили выбрать способности. Куча историй начинается так же… — Инк посмотрел на пленника из клана вампиров, заглянул в его душу, отслеживая мысли и область внимания. «Он собирается выжить и отомстить. Хорошо. Месть примитивное, но мощное чувство. Держись за него и позволь мне выяснить всё о крови титанов и тряпочниках на твоём примере». — Выбрать сверхсилу и становиться сильнее. Вот так просто. Красивая сказочка, да? Я повелся. Молодой был и глупый.

Вампир что-то испуганно промычал, но Инк лишь усмехнулся.

— В чём выгода самой системы перерождения? Ты когда-нибудь задумывался об этом? Мало кто задумывается… Зачем духу-отражения создавать кучу избранных? Кажется, я знаю ответ, но для проверки нужно захватить бога. Поэтому, тебя ждёт превращение в титана и отправка в сложный бой, — вампир опять попытался что-то сказать. — А? Конечно, ты будешь послушной марионеткой. Я — мастер божественной крови, а не какой-то клановый маг. Ты будешь послушным инструментом.

Вампир яростно замотал головой. Его мысли делились на несколько потоков. Внешний для телепатического разговора — обычно, именно его могут уловить духи при общении голосом разума. Средний — для отвлечение внимания, мешанина образов, часть из которых создаётся реакцией тела, желающего есть, размножаться или выбросить переработанную пищу. Внутренний — ядро желаний и стремлений.

— Да, скорее всего ты погибнешь, — Инк зевнул, прикрывая рот ладонью, — но какое мне дело? Кланы, боги… я покорю всех, одного за другим, и горе тем, кто будет сопротивляться!

Вампира пронзили десятки нитей надежды и решимости.

«Хорошо. Считай меня безумцем и недалёким человеком. Это тебе поможет. Хороший подопытный материал. То как они используют прану, действительно заслуживает особого внимания. Вытянуть жизненную силу из людей просто, но правильно применить — совсем друго разговор, — Инк закончил процесс слияния ткани тряпочника с плотью вампира. — Этот кусок тряпки — тоже своего рода гэррон. Если вампир сможет превратить его в часть своего тела и распространить на…»

Неожиданный удар закона оказался настолько сильным, что Инка бросило на пол, а тело частично развоплотилось в туман. Контроль над вампиром ослаб и потомок Нараки катался по пещере, скуля от боли. Инк вовремя остановил подопытного, который хотел раскроить себе череп о камень. Всё тело вампира свели судороги. Дрожащие пальцы крюками цеплялись за воздух, тело выгибалось дугой, извивалось, а на покрасневшем лице из красных от лопнувших сосудов глаз лились слёзы.

Инк слышал соединившиеся в единый порыв мысли подобпытного. Он умолял убить его.

Пальцы мастера божественной крови сами собой ухватили фиолетовую нить, дёрнули её, отводя прочь от светоча вампира. Тому стало легчче, но нитей оставалось слишком много. Во всю мощь заработали глаза бога, мир погрузился к зелёный и серебристый цвета. Из груди Инка вырвалось тёмное облако мельчайших крючьев — тысячи серпов без ручек ухватили фиолетовые нити, потянули прочь, но это не сильно помогло. Фиолетовых нитей становилось всё больше. Каждая клетка тела вампира страдала от боли. Это было настолько ненормально, что светоч подопытного мог вот-вот разрушиться.

Инк ухватился за обрывки фиолетово-розовой нити в пространстве, свернул её неровной бечевой, завязал небольшим кольцом. Стоило бросить её в голову вампира, как он забылся беспокойным сном. Роун делала это с куда большей лёгкостью. Для неё обращение с законами сна было естественным как дыхание — всё получалось будто само собой. Вампир погружался в сон всё глубже, поэтому Инку пришлось воспользоваться своими серпами из сожалений ради частичного разрушения плетения сна.

Сейчас тело подопытного изменяется. Разум должен приспосабливаться вместе с ним, иначе возникнет непримиримая разница. Куда проще погрузить вампира в кому и дать телу измениться, но тогда он уже не проснётся. Душа и плоть перестанут подходить друг другу. Технологии Зендэ позволяли распечатать любую плоть, но без подходящей души тело распадётся на составляющие или просто выбросит светоч прочь из себя. Каждая молекула представляет собой руну закона или сплетения нескольких из них. Тело — огромное руническое заклинание, получившее материальное воплощение. И законы, поселившиеся в светоче, должны соответствовать силам, которые имеют особую власть над плотью.

На лице вапира отразилась гримаса боли, он снова беспокойно задёргался. Оставаясь во сне подопытный намного легче переносил страдания. Ткань на его руке извивалась, обхватывая плоть, прорастала тонкими корешками под кожей. Её движения не могли укрыться от серебряного глаза Инка. Маленькие волокна набухали, поглощая питательные вещества из крови, заставляя организм сжигать всё больше жиров. Набушхие корешки быстро развивались и затем выпускали споры. Семена вместе с кровью распространялись по всему телу вампира. Прошло всего несколько минут, а под кожей подопытного развился слой молодой ткани. Привитые полоски «бинта» постепенно пожухли и отпали, обнажая другой слой.

«Эта тварь жива! — Инк впервые за долгое время чувствовал себя испуганным. — Мёртвый гэррон оказался вполне себе живым».

Вампир понемногу успокаивался. В его светоче не было заметно радикальных изменений, а карта не зафиксировала никакого вторжения. Ткань слилась и выбрала наиболее подходящий вариант для нового носителя. Не изменила его рассудок, но приспособилась сама. Это напомнило Инку о костюмах повелителей космоса из Первого мира, но их разработке очень далеко до плоти тряпочника. Скорость развития, адптивность и способность к анабиозу выходили за грань понимания. Впервые Инк понял, что такое тело бога и насколько оно загадочно…

«Высшее существо Второго мира. Тело этого тряпочника бесценно! Тот демон, от которого мне стали известны ступени Империума тоже выжил в ловушке пространства. Даже дух отражения не ожидала такого… — Инк засомневался, ведь верить этому созданию он не мог и не желал. Где правда, а где вымысел в её словах? — В любом случае, это может действительно стать основой для тела титана или чего-то подобного».

Вампир начал бледнеть. Сказалась слишком большая потеря сил и энергии в процессе роста тканей тряпочника. Инк начал напитывать подопытного белой силой — универсальным питательным веществом из мира отражения.

— Оно отторгает эту энергию! Нет… Почему? — вампиру становилось всё хуже. Дыхание подопытного замедлилось. — Верно… Ставшие полноценными богами вынуждены уходить дальше по драконьему ожерелью, они не могут бесконечно подпитываться белой энергией.

Инк задумался о причинах, пробуя другой вариант решения проблемы. Через частицы своей души в картах гильдии и подземельях Второго мира он потянул силу жизни, как её называли местные. Инк знал, что их интепретация ошибочна. Чем бы ни была эта энергия, к закону жизни она явно отношения не имела.

Сила тянулась медленно. Частицы светоча Инка были размазаны по множеству слоёв Вселенной. Он понимал пространство куда лучше, чем раньше. Это было необходимо для перехода на пятую ступень кинра и создание барьера на границе души.

Энергия из Второго мира потекла тонкой струйкой в плоть вампира. Ткань-гэррон задрожала от её прикосновения, жадно впитала и стала пеперабатывать. Тело подопытного вскоре стало получать питательные вещества. Энергия превращалась в материю. Сам процесс не был особенно сложным, Инк и сам научился этой нехитрой вещи в процессе исследования рун, но он не мог делать это настолько естественно.

Карта гражданина выпустила тонкие щупальца, проникая в ткань тряпочника. Инк пытался выяснить, имеет ли этот гэррон своё сознание и светоч. Результат оказался ошеломляющим — светоча не было. Волокна казались такими же простыми как ткани мышц, сосудов, кожи человека, но в них отчетливо мерцали кристаллы навыков. Россыпь мелких, но всё же неделимых образований, монолитные кристаллы опыта, оставленные мёртвым богом в своей плоти. Инк догадывался, что их можно держать не только в светоче, но материала для проверки гипотезы не было. Очень мало носителей карт имели навык высшего ранга — неделимый монолит. Экспериментировать с ними — означает навлечь подозрения остальных владельцев карт.

К сожалению, далеко не все прошедшие слияние в картой могут быть убиты силами Инка. Сам процесс наказания он организовал донельзя просто — нить светоча, пропитанная законом света, разрубала светоч жертвы на части. Увы, в буфере было полно существ, которым Инк не мог навредить. Даже если атака шла изнутри их души.

Пока Инк вспоминал всех скрытых монстров буфера, лицо вампира вернуло нормальный цвет. Подопытный улыбался, а его вторая кожа из гэррона успокоилась, накапливая силу Второго мира внутри себя.

— Что же ты такое…

Инк попробовал впитать силу Второго мира мнимым телом, отправил часть потока в тело физическое, которое прогуливалось с Роун по осенней слякоти. Как и во все прошлые разы, попытка закончилась ничем. Его тело не спешило перестраиваться или обретать особые способности. Не было и повышенной живучести. Раньше Инк считал, что энергия будет работать лишь во Втором мире, но теперь был найден способ использовать её тут.

— Это рискованно, да… но и мнимое тело не стоит настолько сильно жалеть.

Инк подошел к останкам тряпочника. Медленно он расплылся туманом и проник внутрь деревянных полированных костей. Его тело устроилось поудобнее, но особого чувства не появилось. Так же завершались все попытки вселиться в могучее тело, распечатанное на биопринтере Ольгвура. Хочешь силы? Пройди путь от своего текущего состояния к новому, отпечатай его в своей душе, преобрази сознание вместе с плотью. Инк разрабатывал технику, которая могла бы убедить светоч. Итогом должно было стать изменение светоча для вхождения даже в совершенно незнакомую плоть. Особенно хорошо в развитии техники помогало понимание главного закона Первого мира. Инк получил первые результаты, но до идеала было слишком далеко. Сейчас он мог полагаться лишь на самый примитивный подход.

Тоненький ручеёк силы потёк в деревянную плоть. Сила Второго мира лилась внутрь, как струя воды в бочку. Инк терпеливо ждал. Когда тело почти пропиталось силой, по кусочку светоча прошла дрожь. Скелет тряпочника начал покрываться пятнами зелени, прорастать множеством веточек. Тонкие, но прочные лозы покрывались почками, пускали листья, скручивались вокруг трупа коконом. Процесс ешл медленно, но в скором времени кусок камня с трупом высшего существа украсил широкий развесистй куст.

Часть души Инка подхватило потоком силы, унесло ввысь к формирующемуся бутону.

«Наблюдая процесс изнутри, могу сказать, что методика клана Зендэ несовершенна. Слишком много ошибок в деталях… — Инк чувствовал превращение кусочка светоча, его рост и расцвет вместе с новым телом. — Недостаточно силы. Остаётся только ждать пока в первом мире создадут нормальную базу. Это позволит мне черпать силу из Второго мира широким потоком».

Инк осмотрелся. Быть кустом оказалось по своему забавно. Он потянулся веточками к вампиру. Острые листья осторожно обхватили подопытного, притягивая ближе. Несколько лоз удлиннились, чтобы схватить застывшую разноцветным янтарём кровь титанов. Новая форма тела совершенно не мешала проводить эксперименты.

***

— Так и сказали? — удивилась Роун. — Другая форма жизни?

— Да, — Инк отвечал мысленно, думая, что со стороны они кажутся одной из тех парочек, которые переживают ванильный период отношений не отводя глаз друг от друга. Прохожим их мысленный диалог не был слышен, но главное — его не могли подслушать и прочие создания, вроде матери-предка. — Я поражаюсь тому, как легко люди находят повод для самообмана. На основании косвенных признаков они выстраивают удобную версию и в отсуствии явного опровержения считают её верной.

— Но ты же можешь контролировать эту силу жизни?

— Это неверное восприятие. Особая энергия Второго мира… очень странная, но это точно не имеет отношения к закону жизни. Возможно, что-то мешает контролировать её, если находишься внутри самого Сада зла, но я — большей частью — остаюсь здесь, снаружи второй жемчужины. Мне удалось использовать энергию Второго мира в опыте с трупом тряпочника, — Инк приоткрыл защиту разума, позволяя Роун посмотреть воспоминания о темнице титанов. — Будь я тем же глупым парнем, который впервые появился в мире отражения, наверняка ухватился бы за мысль о своей избранности. Разве не лестно думать, что я происхожу из того самого Шестого мира? Очень заманчивая для самомнения мысль, но она не имеет разумных оснований, а уж версия о новой форме жизни вообще не выдерживает никакой критики.

— Клан Зендэ не смог ничего сделать с тряпочником, но ты очень быстро нашел решение, — возразила Роун.

— Ещё один обман со стороны матери-предка, — Инк покачал головой. — Она — могущественное божество. Кем, по-твоему, я должен быть, чтобы суметь нечто, недоступное ей? Гений? Вот уж нет… У клана Зендэ полно умников. Они знают больше меня. Думать, что никому не пришла в голову мысль объединить силу Второго мира и труп тряпочника — слишком самонадеянно. Более вероятно — есть некие последствия… Ну, со временем, всё станет ясно.

— А как насчет оживления мертвого мира? — не сдавалась Роун. — Я не верю, что мой возлюбленный — один из безликой серой массы.

— Эй! Я всё же создал артефакт Шестого мира. Твой парень — глава быстро расширяющейся «трансмировой корпорации» или суперболбшого тайного клана, если желаешь. Хотя «сотрудники» не знают о том, что работают на меня.

— Инк, ты… Я думаю, ты имеешь куда большее значение. Эта мать-предок просила меня позаботиться о тебе. Она показала мне кое-что. Я видела огромного колосса из камня на вершине горы. Его обдували множество ветров, но он стоял твёрдо. Шло время и его каменная плоть осыпалась песком. Крупица за крупицей, его стачивало само время, пока в какой-то момент один особо сильный порыв не пошатнул его. Колосс застыл в шатком равновесии, но и ветер обессилел. Позади каменного гиганта росла маленькая травинка. Лёгкое прикосновение растения, позволило колоссу не упасть назад, не обрушиться с вершины горы в пропасть. Дух отражения просила меня быть твоей травинкой. Что-то грядёт. Мир снов волнуется и всё чаще раскрывает страшные картины войн и бедствий.

Инку не знал, что ответить на признание Роун.

— Я защищу тебя, — лживое обещание. Он хорошо понимал, насколько необоснованно звучат его слова. Кто он? Крупица пыли под ногами богов. И всё же Инк хотел сказать эти слова. Впервые в жизни он желал произнести настолько неразумное обещание. Дело было не просто в какой-то защите, он желал отдать всё ради Роун. Прежняя влюблённость была навеянной, но они были вместе уже одиннадцать недель и науились уважать друг друга, разделили сокровенные желания и тайные пороки.

Конец ознакомительного фрагмента.