Большая Связь

Алексей Тырышкин, 2016

Где-то на одном конце Вселенной муравьиная цивилизация наткнулась на остатки яростного космического боя человекоподобных существ и решает воскресить одного из бойцов. А на другом конце бескрайнего Космоса альянс могущественных цивилизаций приглашает в свои ряды первых землян, которые должны доказать право человеческого рода на достойное место среди разумных существ. Казалось бы, события эти далеки друг от друга. Но так ли это? Нет ли здесь связи? Книга из серии Вселенной Вахтера (Тейлитэ).

Глава 13. Проклятие на двоих

— И совсем это не просто камешки, — настойчиво уверяла Майя, перебирая собранную гальку в ладонях. Они вдвоем сидели на лавочке у берега говорливой речушки. И беседа их шла в тон этому переливчатому шуму воды: тихо, неторопливо.

— Вот смотри: этот, в крапинку — он и не камень, как таковой. Геологи зовут его «нэцке». Он образуется в мягких горных породах. Смотри, какой причудливый. На собачку похожий. А вот окатыш гранита. Но дело не в том, что он окатыш. Видишь, какой у него цвет? Это «рубашка» камня. Бывает, камни одной породы, а внешность у них разная…

Внезапно она замолчала, заметив, что разговоры о камнях собеседника не впечатляют. Это ее слегка задело. С другой стороны, также читалось, что винит Майя в том, что Алексей не полюбил ее увлечение, себя. Мол, плохо объяснила.

Она посмотрела на реку, не переставая перебирать камни. Галька в ее ладони время от времени постукивала друг о друга. Внезапно Леха уловил, что это уже и не стук вовсе, а отдельные слова. Пусть и непонятные, но предельно четкие. Словно говорил робот. Такой же технический голос. Майя обожгла его светящейся улыбкой, заметив, что он заинтересовался-таки камнями.

— Здорово. Как будто кто-то говорит!

«Чек-чек-чек», — произнесли камни в ее руках, а затем вывели более причудливо, — «Черорваукаи».

— Черорваукаи, — повторил Леха, чуть запнувшись, все-таки слово было из разряда тренировок от логопеда. — А что это?

Майя смущенно улыбнулась и указала на себя.

— Тебя же Майя зовут, — напомнил ей сержант. Она отмахнулась.

— У меня много имен.

— И ты не из Новосибирска, это точно, — подытожил тот. Камни в ее руке засмеялись. Не знаю, как такое вообще можно выжать из простой речной гальки. Наверное, требуется долгая тренировка и абсолютный музыкальный слух.

— Да, вообще с другой планеты, — улыбнулась она.

— Иногда складывается такое ощущение, — согласился Леха. — Временами ты своя в доску, а иногда тебя и не поймешь толком, будто с Луны свалилась. Но как ты можешь быть с другой планеты, у тебя ни антенн на голове, ни летающей тарелки, ни зеленой кожи?

— А что, инопланетяне только такие бывают? — глаза ее, закрытые очками, расширились от негодования за всех гуманоидов Вселенной. Алексей кивнул.

— Ведь чисто технически не может на другой планете развиться такая же форма жизни, как у нас, чтобы тютелька в тютельку. Если там, в Космосе, и есть разумная жизнь, то слава Богу, если она без чешуи, клешней и о двух ногах. Условия ведь разные, сила притяжения, состав атмосферы и многое другое.

— А что, на Земле гомо сапиенс только в одном месте появился или сразу в нескольких?

— Только в одном. Оттуда и разошлись по всей планете. Поэтому современная наука человекообразных пришельцев не одобряет.

— А я одобряю, — упрямо отвечала Майя. — Будь мы одни такие во всей Вселенной, она стала бы очень скучным местом.

Майя еще раз усмехнулась и подсела поближе. Теперь она была практически в объятиях сержанта. Часто билось ее сердце, и он чувствовал кожей это биение.

— И вообще, может, хватит умных разговоров? Мы же не в библиотеке. Не пора ли поцеловать меня?

Дважды просить не пришлось.

— Очки мешают, — прошептала она, когда они оторвались друг от друга перевести дыхание.

— Так сними, — сказал Леха и прежде, чем она успела среагировать, сам снял их, сложил и засунул ей в нагрудный кармашек куртки. А когда вновь посмотрел в ее лицо, просто ахнул. Почему раньше этого не замечал? У Майи были необычные глаза. Большие, с пышными ресницами, небывалого цвета — ярко-фиолетовые. Может, это такие цветные линзы? Но зачем тогда носить очки, если носишь контактные линзы?

— Что-то не так? — спросила Майя, заметив его замешательство.

— Все так, — кивнул Леха. — Все даже лучше.

И вновь привлек ее к себе. Майя целовалась несмело и неумело. Классическая библиотекарша. Прекрасный цветок, занесенный книжной пылью. Неужели это действительно она, та девушка, которая мылась в душе? Тогда все становится на свои места, и сержант не дошел до галлюцинаций. Правда, у той были серебряные волосы. А у Майи — светлого медового цвета. Естественно, перекраситься ничего не стоит. Спросить прямо? Хм.

И тут он вспомнил еще одну примету — шрамы на спине. Такое трудно изменить. Не отрываясь от ее губ, обнял еще крепче, ладони скользнули под ее куртку, лаская спину.

Его имя в нашем языке будет означать Кей. Кей Сей. С ним я согрелась после холода Космоса и долгих лет одиночества среди чуждых мне созданий. Столько времени не чувствовать рядом близкого, такого же рода. Как я скучала по простому теплу тела аграи. Пусть тогда это была мама. Пусть. Мне снова тепло. Я счастлива, и будь дальше что будет. Кей Сей. Я еще не встречала ему подобных. Как же он прекрасен.

Пока я счастлива, буду пить это счастье полными ладонями, как изможденный путник воду из реки.

— Как изможденный путник воду из реки, — прошептал Леха вслед за ней, едва оторвавшись. Сквозь любовный транс где-то на задворках сознания мелькнула запоздалая мысль — интересно, как она говорит, если губы ее заняты поцелуем?

Да, шрам был, и он сейчас находился непосредственно под рукой сержанта. Майя вздрогнула и замерла от этого прикосновения. В ее глазах сверкнул страх, она внезапно вспомнила о чем-то очень плохом. И напугалась — но не за себя. В это же время перед глазами все вспыхнуло, хлопнуло, ударив по ушам резким звуком. Их разметало в разные стороны от лавочки.

Придя в себя, сначала Леха хотел посмотреть, как там Майя, но едва пошевелился, правую руку мгновенно скрутила сильнейшая боль. Кисть затряслась, непослушная, парализованная неведомой силой. И Леха распахнутыми от ужаса глазами стал наблюдать, как нечто без формы, цвета, но все же явственное и реальное входит в его правое предплечье, как шипит кожа от жара. Хотелось орать, будто попал под раскаленный утюг. Но в легких не нашлось достаточно воздуха, он издал только легкое сипенье. Майя уже была рядом, умело закатала ему рукав, начала проводить какие-то непонятные манипуляции. Она от волнения сбилась на полную тарабарщину. И опять же, говорила, не шевеля губами. Но в данный момент пострадавшему было не до этого фокуса чревовещания.

Прошло минуты три, прежде чем полегчало. Леха нашел себя лежащим головой на коленях Майи. Попробовал сесть с ее помощью. Удалось, хотя слегка пошатывало.

— Что это было?

— Проклятье, — просто сказала Майя.

— А больше походит на удар током в 380 вольт, — ответил он.

— Если бы ты получил такой удар током, ты бы не юморил. Все очень плохо. Это ведь только начало. Оно действует как яд. На мне было два Проклятья. Одно перешло к тебе.

— У тебя было два Проклятья? То есть, ты вот это получала в два раза сильнее? — Лехе досталось крепко, но в доармейские годы он фанател от рукопашки и довольно часто участвовал в уличных разборках. Впрочем, в учебке также приходилось драться едва ли не каждый божий день. Поэтому боль была делом привычным. Она как пришла, так и ушла, доставалось и крепче. Хотя ожог на правом предплечье продолжал саднить. Но представить себе, как могла это выдержать хрупкая девушка, да в двойном размере…

Майя перехватила его сочувственный взгляд. На ее глазах блеснули слезы. С упреком вскрикнула, причем, обращаясь явно не ко мне.

— Мироздание! Я не просила избавить от Проклятия подобным способом!

— Я, конечно, не все понимаю, но мне даже слегка нравится такая интрига, — поспешил Леха успокоить Майю. Она хмуро посмотрела на меня, не разделяя легкомысленный тон. — А что такого, если ты выдерживала два этих самых Проклятия и не отравилась в хлам, то неужели я, здоровый парень в расцвете сил, одно не сдюжу?

— Нужно много времени все объяснять, — ответила Майя. — Если говорить коротко, ты теперь отравлен неизвестно чем. Было два Проклятья. Одно я распознала — это Проклятье Бешенством.

— Ты не похожа на бешеную.

— Пока — да. Проклятье действует не сразу. Сначала приступами. Потом… Не хочу об этом думать. Второе Проклятье не могу опознать. Но я это сделаю. Я поймаю ту, что это наложила, и… она все расскажет.

В ее фиолетовых глазах сверкнула стальная молния.

— Майя.

— Что?

— Ты, когда говоришь, почему не шевелишь губами?

Майе, как было видно по лицу, оказалась досадной такая забывчивость. Но пораздумав, она махнула рукой, решив говорить прямо.

— Чтобы общаться, мне не нужно издавать звуки и шевелить губами.

Леха уже видел в своей жизни многое — неведомых существ, поедающих снаряды, голых девиц, исчезающих из душа, Проклятья вот эти. Потому просто кивнул.

— Ты точно не из Новосибирска. Там еще в моде традиционная форма общения. Вернемся к тому, от чего отвлеклись?

Он жестом пригласил ее продолжить вечер поцелуев на скамейке. Майя распахнула от удивления свои бесподобные глаза и восхитилась его невозмутимостью, ласково обозвав невероятным дурачком.