Серьезные игры

Алексей Славич

Мы, дикари на задворках, малоинтересны обитателям галактики. Разве что этнографам и туристам… Но так ли уж на самом деле различаемся мы и они?

Человеческий компонент

— Привет, Малыш, — поздоровалась Надежда, заходя в одноместную палату.

— Привет, Надюш, — ответила Малыш, отвернувшись от компьютера, на котором она делала мнемонический тест, и радостно улыбнулась.

— Как дела? — спросила Надежда, садясь рядом.

— Все так же, — скорчила грустную гримаску Малыш. — Ничего не могу вспомнить — ни кто я, ни как меня зовут…

Положение ее было куда печальнее, чем она могла предположить. Малыш была только что созданным исследовательским андроидом инопланетян. При ее формировании произошел серьезный сбой: база профессиональных знаний и навыков «не встала». Из заложенного в мозг были доступны для осознания только общие представления о жизненных реалиях и огрызок методического инструментария — почему-то матстатистика. В таком виде Малыш была, по сути, бракованным изделием и подлежала эвтаназии.

Надежде, одному из врачей миссии, естественно рожденному существу в андроидной оболочке, Малыша было жалко. Та почему-то была ей симпатична, если можно в подобном случае так выразиться, просто по-человечески. К тому же своим эмпатическим сканером Надежда чувствовала, что симпатия эта взаимна. Правда, со стороны Малыша она имела в значительной степени сексуальный характер — та была весьма экзотическим вариантом андроида: сконструированным специально для изучения маргинального секса аборигенов гермафродитом с развитой грудью, но мужскими половыми органами.

Сексуальный интерес Малыша Надежде почему-то немножко льстил, хотя в основном смущал: на родине она была рабочей особью насекомоподобной расы с рудиментарными половыми органами и полностью подавленной в процессе воспитания сексуальностью. Человеческий секс для нее был вещью теоретически как бы понятной, но абсолютно чуждой и даже вызывающей отвращение. Она сразу с облегчением воспользовалась опцией андроидной оболочки — полностью выключила сексуальные аспекты восприятия. Тем более, что этого требовал инструктаж на ее родной планете: иное существу ее касты не подобало.

Малыш поработала по разным методикам с помощью Надежды пару часов — как обычно, без всякого успеха.

— Давай чуть-чуть отдохнем, — попросила Малыш. — Может, скажешь все-таки, как меня на самом деле зовут?

— Я ж тебе объясняла, Малыш, — ласково сказала Надежда. — Может сформироваться блокирующая ложная память. Побудь пока Малышом.

И потрепала ее по руке. Та взяла ее руку и нежно поцеловала ей ладонь.

— Ну что ты, — смущенно сказала Надежда, остро почувствовав эмпатическим сканером исходящую от Малыша волну желания, и попыталась вызволить руку. Малыш отпустила руку, но внезапно обняла ее за шею и поцеловала в губы. А потом, прильнув к ней, прошептала:

— Ты такая красивая, Надюш. Я так тебя хочу…

Бедное существо, подумала Надежда. Пусть хоть получит удовольствие перед смертью. Противно, конечно, что все записывается и кем-то будет просмотрено… Да и ладно. У многих рас ведь развлечения с андроидами широко распространены. Какой бы вариант попроще выбрать этого их странного секса…

Она взяла миниатюрную Малыша на руки — отчасти потому и прозвала ее так, что сама была гораздо выше и крепче, — отнесла на кровать, приспустила ей пижаму, села рядом, осторожно взяла в руку ее напрягшийся член и стала его массировать, подлаживаясь к улавливаемым своим эмпатическим сканером ощущениям Малыша. Та застонала, приподняла бедра — и через несколько движений Надежда эмпатически почувствовала острый взрыв наслаждения Малыша, который ее как бы слегка оглушил…

Потом вдруг она, слабо посопротивлявшись, уже сама оказалась лежащей на кровати, а Малыш, устроившись у нее между ног, пыталась ее возбудить языком и руками.

— Надюш, пожалуйста, кончи, — оторвавшись на секунду, попросила жалобно Малыш. Ну, какой от этого может быть такой уж вред, промелькнуло в затуманенном сознании Надежды, — и она, включив сексуальное восприятие, удивилась необычности и остроте ощущений. И вдруг почувствовала собственный, первый в жизни, ошеломивший ее оргазм…

*****

— Может, что-нибудь вспомнила? — поинтересовалась, придя в себя, Надежда. Эмоциональные встряски иногда пробуждали заблокированную память.

— Ну, разве что, — хихикнула Малыш, — про такую классную штуку, как минет. Хотя, на самом деле, и так помнила.

— Ладно, соблазнительница, давай-ка я пойду по делам, — сказала Надежда, вставая, приводя одежду в порядок и чувствуя, что ей не хочется уходить от этого маленького ласкового существа. — А ты после обеда повтори, пожалуйста, цикл упражнений.

*****

Ночью Надежда почти не спала — от переживаний и размышлений, как бы спасти Малыша.

Утром оказалось, что прогресса в восстановлении памяти у той по-прежнему нет. И по всем признакам не предвидится. Еще раз обдумав ситуацию, Надежда пошла посоветоваться к одному из руководителей российского филиала миссии. На Земле он пользовался человеческим псевдонимом Юрий Петрович Иванов.

— У меня к вам, Юрий Петрович, — неуверенно начала Надежда, — такой специфический вопрос. Я веду сейчас дефектного андроида, который, видимо, подлежит выбраковке. Нет ли возможности оставить ее в живых? Например, перевести в статус аборигена? Может быть, я могу ее выкупить и отпустить? Она в принципе достаточно социализирована…

Иванов улыбнулся, и Надежда почувствовала исходящую от него волну доброжелательности. Естественно рожденные инопланетяне имели возможность в оболочке андроидов экранировать друг от друга свои эмоции и обычно делали это автоматически. Однако своеобразной невербальной формой общения было кратковременное снятие эмпатического экрана.

— Сложный вопрос. Без всяких причин это как бы не рекомендуется. Но жесткого запрета нет. Вероятно, андроид, о котором вы говорите, — … э-э… психологически интересный экземпляр и вы сможете обосновать целесообразность проекта наблюдения за ней в среде аборигенов? Но надо будет тщательно убрать все… э-э… чужеродные ментальные элементы.

— Конечно! Большое вам спасибо! — обрадовавшись, что проблема, которая казалась ей едва ли не безнадежной, решилась так легко, воскликнула Надежда. И послала Иванову «вспышку» благодарности.

— Я надеюсь, вы не обидитесь, — сказал Иванов осторожно, — если я позволю себе коснуться ваших… э-э… отношений с этим андроидом.

— Слушаю вас, — насторожилась Надежда.

— Я хотел бы подчеркнуть, что как должностное лицо меня это абсолютно не касается и не беспокоит. Однако, немного зная обычаи и правила вашей цивилизации, я бы предположил, что в случае… э-э… слишком близких отношений с кем бы то ни было, в том числе с этим андроидом, у вас будут очень серьезные проблемы после возвращения на родину. Кстати, среди нашего персонала есть ваши соотечественники. Вы в курсе?

— Нет, — ответила Надежда. — И насчет проблем не очень в курсе — дома я с ними не сталкивалась.

— Тогда позвольте дать вам совет: посмотрите описания вашей цивилизации, принадлежащие другим расам.

— Спасибо, обязательно это сделаю.

— Вам самой затруднительно будет придумать хорошую легенду для вашей…э-э… подопечной — кто она, откуда взялась и так далее. Да и как-то надо ее пристроить в новой жизни.

Надежда несколько растерянно кивнула — об этом она еще не думала.

— Полагаю, — сказал Иванов, — вам с удовольствием помогут советом Катерина Миронова и ее муж Сергей Гуров. Катерина сама андроид и недавно была переведена в статус аборигена. Муж ее — абориген. Можете с ними разговаривать вполне откровенно.

*****

Катерина действительно отреагировала на звонок Надежды очень доброжелательно и немедленно пригласила ее в гости.

Надежда слабо ориентировалась в земных реалиях и в силу чуждости своей цивилизации, и из-за отсутствия опыта: на Земле она находилась всего пару месяцев и даже ни разу не выходила сама за территорию миссии. Из заложенной в мозг куцей информации о местных обычаях было понятно только, что в гости желательно приходить хотя бы с символическим подарком. В Интернете ей попалась правдоподобная ссылка «Женские страсти — ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ЭТИКЕТА» — Надежда знала, что у аборигенов этикет поведения мужчин и женщин довольно сильно различается. И прочла про подарки: «Цветок хозяйке или красивый бисквит к столу никогда не будут лишними».

Первый раз в жизни столкнувшись с московскими пробками, Надежда опоздала почти на час. Опоздание ее сильно беспокоило — на сайте «Женские страсти» подчеркивалось, что: «больше чем на полчаса может опоздать только очень важная персона».

Впрочем, в спектре эмоций открывшей ей дверь Катерины присутствовала только доброжелательность, без оттенков раздражения или обиды.

— Извините, пожалуйста, что я так ужасно опоздала, — жалобно попросила Надежда, вручая цветы и бисквитный торт. И, уловив легкое удивление по поводу своих подарков, осторожно спросила:

— Кажется, я что-то напутала? Извините, я очень плохо знаю этикет аборигенов — первый раз вышла за порог миссии.

Катерина улыбнулась:

— Ничего страшного, научитесь. Просто в России женщины дарят цветы женщинам только в особых случаях — на день рождения, например. Но мне очень приятно для разнообразия получить в подарок цветы не только от мужчины.

Надежда вдруг подумала — а насколько вежливо ей как гостье пользоваться эмпатическим экраном, которого нет у хозяйки-андроида? И решительно убрала свой экран — чувствуя себя при этом примерно как человек, внезапно лишенный одежды.

Она была тут же вознаграждена пришедшим от Катерины сильным импульсом искреннего уважения и симпатии.

— Вы удивительное существо, Надежда, — сказала Катерина. — Мне 620 лет…

— Сколько?! — переспросила Надежда.

— 620. А что? У андроидов же теоретически очень большой ресурс.

— Не знаю, как теоретически, а практически средний срок жизни специализированного исследовательского андроида на Земле — около ста пятидесяти лет. Мне случайно попалась цифра.

— Интересно, — удивилась Катерина. — Я думала по своим знакомым, что больше. Так вот, за 620 лет вы второе естественно рожденное существо, которое при общении со мной полностью убрало эмпатический экран. Но что мы стоим в прихожей, проходите, пожалуйста.

Муж Катерины тоже излучал спокойную, ровную доброжелательность. К удивлению Надежды, он поцеловал ей руку. Про этот вариант приветствия она не знала.

Катерина засмеялась.

— Обычай целовать дамам ручку вышел из широкого употребления в России почти сто лет назад. В обычной жизни его используют лишь оригиналы вроде моего мужа. Серега, насколько целование ручки сочетается с шортами и майкой?

— Лето, жарко, — пожал плечами Сергей. — И вообще, не позорь мужа, женщина.

Надежда осторожно улыбнулась. Сцена, которую она наблюдала, формально напоминала супружескую перепалку. Но и Катерина, и Сергей испытывали друг по отношению к другу только положительные эмоции. Видимо, она наблюдала человеческий юмор, который не имел аналога в психологии ее расы.

— Выпьете вина? — предложила Катерина. — Это не противоречит вашим правилам и обычаям?

— Наверное, нет, — неуверенно ответила Надежда. — На моей родине существа моего… статуса наркотических веществ не употребляют, это не принято. Но здесь все равно метаболизм моей оболочки почти сразу разрушает наркотики.

— Тогда попробуйте для начала наркотическое вещество «розовый мускат», — усмехнулся Сергей. — За приятное знакомство!

Надежда, несколько неловко чокнувшись, осторожно попробовала жидкость. Присутствовавшее в ней небольшое количество алкоголя делало вкус пикантным и гармоничным.

— Интересно чувствовать себя в роли совратителя по отношению к представителю иной расы, — сказал Сергей. — Ну, как?

— Очень вкусно!

— Давайте считать, что ритуал знакомства соблюден, — предложила Катерина. — Я сгораю от женского любопытства, Надежда.

Во время своего рассказа про Малыша Надежда опять, как в разговоре с Ивановым, почувствовала симпатию и уважение со стороны слушателей. Это было приятно — и Катерина, и Сергей ей понравились.

— Давайте вначале обсудим простейший вариант, — предложила Катерина. — Говорите девушке, что ее нашли без сознания. Близких найти не удается. Простота этой легенды обеспечивает ее высокую устойчивость. А?

— Она не девушка, а гермафродит, — уточнила на всякий случай Надежда. — Но это, наверное, не имеет значения?

И почувствовала странную смесь эмоций Сергея — отвращение к гермафродитам и стыд за это отвращение.

— Извините меня за такое восприятие вашего… вашей пациентки, — смущенно сказал Сергей, уловив ее удивленный взгляд. — Видимо, это как-то связано с воспитанием, мне трудно полностью его преодолеть.

— Я понимаю, — кивнула Надежда. — У меня тут часто возникают похожие ситуации. Например, я испытываю примерно такое же отвращение к аборигенному сексу. И мне тоже трудно его преодолеть.

Сергей и Катерина переглянулись — и расхохотались.

— Извините, — жалобно-удивленно сказала Надежда. — У меня, к сожалению, нет чувства юмора.

Это почему-то вызвало новый взрыв смеха.

— Ничего, Надя, — посмеиваясь, сказал Сергей. — Может, со временем и чувство юмора прорежется.

— Для гермафродита, — сказала Катерина, — еще правдоподобнее, что не удалось найти близких. А насколько она внимательная и, так сказать, въедливая? Будет ли, например, разбираться, почему с ней возились в хорошей клинике? Легализовали? Для России ведь это нехарактерно. Возможно, полезно блокировать какие-то воспоминания.

Надежда подумала и покачала головой:

— Вряд ли. Но спасибо за соображения, я обязательно ее протестирую поглубже.

— Значит, с базовой легендой, вроде, понятно, — констатировала Катерина. — Имя, отчество, фамилию пусть выбирает себе сама? Она как, достаточно ориентируется в реалиях? Не выберет себе имя какой-нибудь певицы или что-то в этом духе?

По-моему, с реалиями у нее могут быть проблемы — сказала Надежда. — Не могли бы вы, Катерина, с ней пообщаться?

— Конечно, с удовольствием, — ответила Катерина.

— А что касается имени — нельзя ли придумать какой-то вариант? — попросила Надежда. — Я скажу ей без нажима, что это ее вероятное имя, но она может выбрать любое другое. А вы подкорректируете при необходимости.

— Никогда никому не давала имени, — задумалась Катерина. — Сереж, а скажи, что ли, какое-нибудь любимое латинское изречение.

Сергей пожал плечами.

— Извиняюсь за произношение — вита брэвис, арс лонга. Это поговорка на одном из древних языков, — пояснил он Надежде. — Один из канонических переводов: «Жизнь коротка, искусство вечно». На самом деле «арс» — это искусство в очень широком смысле слова: умение, мастерство, наука.

— Как насчет имени «Вита»? — спросила Катерина. — Звучит красиво. И значение хорошее — жизнь. А вам как, Надежда?

— Я не чувствую язык, — пожала та плечами. — Полностью доверяю вам. Значение мне нравится — она очень такая… живая. А фамилии ведь часто происходят от имен? Как звучит «Катеринина» или «Сергеева»?

— «Катеринина» — слишком вычурно, лучше Катина, — предложил Сергей. — Вполне симпатичная фамилия.

— Ну, тогда отчество — Сергеевна, — засмеялась Катерина, слегка покраснев от удовольствия.

— Как-то это нескромно, Надежда, — засомневался Сергей. — Кто мы такие, чтобы в нашу честь давать человеку имя?

— Почему нескромно? — удивилась Надежда. — Вы же ей помогаете.

Она чувствовала, что дающим имя действительно приятно, что имя дается в их честь, — а значит, можно надеяться, что оно окажется счастливым.

— Как бы ее пристроить для начала, — задумалась вслух Катерина. — Может, просто в институт какой-нибудь, пусть учится? Готовы ли вы оплачивать ей учебу? Скорее всего, это в пределах двухсот-трехсот тысяч рублей в год.

— Никаких проблем, — сказала Надежда.

— А как она отнесется к тому, что вы будете платить за ее учебу? — спросил Гуров.

— Надеюсь, нормально. У нас хорошие отношения.

— Можно сказать, что вы одалживаете ей эти деньги, — сказала Катерина. — А вернет, когда сможет. Но часто люди, оказавшись в слишком комфортной ситуации, оказываются этим развращены. Может быть, лучше устроить ее на вечернее отделение? И на работу — пусть зарабатывает себе на жизнь? Хотя бы частично? Все-таки дисциплинирующий фактор.

— Когда ее, так сказать, выпустят в жизнь? — спросил Сергей.

— Медицинские вопросы, вероятно, будут решены через пару дней, — ответила Надежда. — А вот про легализацию не знаю.

— Легализация, думаю, займет около недели, — сказала Катерина.

— У нее есть какая-нибудь квалификация? — спросил Сергей.

— Только матстатистика, — ответила Надежда.

— Тогда я, наверное, мог бы пристроить ее к своим знакомым социологам.

— Замечательно! — обрадовалась Надежда. — Большое спасибо!

— Вот еще что, — сказала Катерина. — Для адаптации надо бы вам с ней пожить хотя бы один-два месяца.

— Я так и планировала.

— Правда, она ведь быстро поймет, что вы ориентируетесь в местной жизни не лучше ее. Как это объяснить?

— Может, использовать близкую к правде версию, что вы недавно приехали из-за границы и из соображений секретности не можете рассказать, откуда? — предложил Сергей. — Вряд ли она сейчас сообразит, что это не очень правдоподобно. А тем временем вы тоже адаптируетесь, и вопрос более-менее отпадет.

— Наверное, так и сделаю, — согласилась Надежда. — По крайней мере, ничего другого в голову не приходит.

— Ну что, за счастливую жизнь вашей подопечной, — предложил тост Сергей.

— Уже и вашей тоже, — улыбнулась Надежда, поднимая бокал.

*****

На следующий день Вите разрешили смотреть телевизор и пользоваться Интернетом — и Надежде пришлось просить Катерину приехать и поотвечать на вопросы Виты, от которых та чуть не лопалась.

Под вечер Катерина предложила Надежде посидеть во внутреннем дворике миссии.

— Вас что-то беспокоит? — спросила Надежда, почувствовав, что Катерина чем-то озабочена.

— Может, перейдем на «ты», Надь?

— С удовольствием, — улыбнулась Надежда.

— Меня беспокоит, — вздохнула Катя, доставая сигареты и закуривая, — не столько Вита, у нее, думаю, так или иначе все наладится, сколько ты.

— Я?! — удивилась Надежда.

— Да, Надя, у тебя могут быть серьезные психологические проблемы. Ты разрешишь мне говорить о ваших отношениях с Витой?

— Буду признательна, если что-то посоветуешь.

— Понимаешь, вы относитесь друг к другу, так сказать, очень несимметрично. У тебя это любовь, о чем ты, кажется, не догадываешься. Тебе, видимо, это чувство незнакомо?

— Мне дома вообще были незнакомы эмоции, связанные с чем-либо вроде секса. Да и сейчас к человеческому сексу у меня очень странное отношение.

— Так ты сама хочешь, чтобы Вита была твоей любовницей?

— Хочу, — помолчав, ответила Надежда.

— Проблема в том, что она испытывает к тебе не более чем довольно сильные симпатию и сексуальное влечение. При этом у нее явная склонность иметь одновременно несколько сексуальных партнеров и часто их менять. Она, наверное, проектировалась для исследования сексуального поведения аборигенов?

— Да.

— Мне такой поведенческий стереотип хорошо знаком на собственном примере, потому что анализ сексуального поведения был и моей основной специализацией. Как тебе будет, когда вокруг Виты завертится вихрь любовников?

— Мне будет неприятно, — тоскливо ответила Надежда. — А ты уверена насчет вихря любовников? Ведь большинство людей, кажется, испытывает к гермафродитам отвращение.

— Уверена практически абсолютно. Она ко всему прочему редкостно привлекательна для гермафродита. Есть категория любителей, которые просто из кожи вон будут лезть, добиваясь ее. И если ты хочешь быть постоянным, как бы семейным партнером Виты, тебе надо заранее привыкать к ситуации и научиться скрывать ревность. Ты не обязана, конечно, радоваться ее увлечениям. Но она всегда должна чувствовать себя с тобой психологически комфортно. Как дома. Понимаешь?

— Да, — кивнула Надежда.

*****

Когда Надежда закрыла дверь за таксистом, притащившим их небольшой багаж, Вита подскочила к ней, обняла и потащила к кровати.

— Погоди, малыш, — стала неуверенно отбиваться Надежда, — давай разложим вещи!

— Успеем! Обещала ведь: дома — никаких отговорок!

И вдруг, смутившись, спросила:

— А тебе не неприятно со мной? Я ведь не мужчина, а непонятно кто…

— Ты понятно кто — мой малыш…

*****

— Тебе не тяжело? — спросила Вита. — А то я по тебе растеклась, как лужица. Такая слабость блаженная.

— Нет, мне даже приятно.

— С мужчинами тебе, наверное, гораздо лучше?

— Мне лучше всего с тобой.

— Не обманываешь?

— Клянусь священной Матерью-Прародительницей, что мне с тобой гораздо лучше, чем со всеми мужчинами, которые у меня были! Это самая сильная клятва у меня на родине.

Надо же, как я абсолютно правдиво высказалась насчет мужчин, подумала Надежда.

А Вита не унималась.

— Вот прямо гораздо лучше? Чем со всеми-со всеми твоими мужчинами?

— Лучше, чем со всеми-со всеми. В среднем, мне кажется, примерно в четыре с половиной раза.

Вита засмеялась.

— А мне казалось, у тебя плоховато с юмором.

— Действительно, плоховато, но вот, оказывается, иногда прорезается.

— А сколько у тебя было мужчин? Наверное, много? Ты такая симпатичная.

— Нет, немного.

— А сколько?

— Секрет.

— А анальный секс ты пробовала?

— Нет.

— Считаешь, это плохо?

— Нет, почему. Просто как-то не доводилось.

— Мне бы хотелось попробовать. С мужчиной. Можно?

Права, видно, Катя насчет будущего вихря любовников, подумала Надежда. И ответила:

— Почему ты у меня спрашиваешь разрешения? Ты свободный взрослый человек. Я тебе не хозяйка, а подруга.

— А ты не будешь ревновать?

— Немножко, наверное, буду. Ничего страшного.

— Ну, раз тебе будет неприятно, я, наверное, лучше обойдусь. А давай с тобой попробуем анальный секс?

— Давай. Только лучше завтра, ладно?

*****

Через несколько дней Надежде вечером неожиданно позвонил сотрудник службы безопасности и попросил разрешения заехать по срочному вопросу. Звонок этот Надежду несколько удивил, однако служба безопасности присматривала за ней и дома, поэтому причина для визита вполне могла быть — хотя бы какая-то чисто техническая. На видеофоне она увидела андроида, которого неоднократно встречала в офисе, поэтому впустила его без всяких опасений.

Представившись Юрием, безопасник спросил:

— Не могли бы мы поговорить наедине?

— Пожалуйста. Садитесь, — предложила Надежда и села сама. — Вита, не могла бы ты нас оставить?

— Конечно, — сказала Вита и, закрыв за собой дверь, вышла из гостиной.

— Я пришел, — сказал Юрий, — помочь тебе искупить свои грехи. Ты знала, что члену твоей касты ни в какой форме не подобает имитировать процесс размножения. Ибо он священен и осуществляют его только избранные природой и Матерью-Прародительницей.

И он положил ей на колени слегка похожий на серп нож для ритуальных самоубийств.

— Ты знаешь, что наиболее достойным и полностью искупающим грех будет, если ты сделаешь это сама. Но при необходимости я тебе помогу.

И Юрий достал еще один такой же нож.

— Разве меня не восстановят? — удивилась Надежда. — Базовая матрица моей личности записана, поток сознания транслируется через ментальное поле.

— Я стер твою базовую матрицу и блокировал твой канал трансляции.

— Кто вынес мне приговор? — спросила Надежда, помолчав.

— Его вынесли на родине. Надеюсь, ты не думаешь, что способна мне воспротивиться? — и Юрий достал левой рукой пистолет. — Но я благочестив, не хочу делать этого без крайней нужды. Все хотят добра твоей душе и надеются, что ты сможешь достойно искупить свой грех.

— Что будет с Витой? — спросила Надежда.

— Со спасенным тобой уродом? — удивился Юрий. — Ничего, нас она не интересует.

— Поклянись!

— Клянусь священной Матерью-Прародительницей, что этому существу не будет причинено никакого вреда!

— Хорошо. Но я все-таки хочу, чтобы ты дал ей уйти. Или тебе придется убить меня самому.

— Она может кого-нибудь позвать.

— Я ей объясню, что звать никого не следует. Она испугается и быстро уедет.

Поколебавшись, Юрий согласился:

— Хорошо, ради твоей души я готов рискнуть.

— Вита! — позвала Надежда.

Вита зашла — и, увидев оружие, застыла:

— Что происходит?!

— Малыш, — успокаивающим голосом сказала Надежда, — ты ничего не можешь сделать. Это… вроде дуэли. Уходи, езжай к Кате. Она тебе поможет. Не вздумай никого звать, милицию или еще кого. Не забудь мобильник.

— Хорошо, — всхлипнув, сказала Вита и скрылась в прихожей.

— Подожди немного после того, как она уйдет, — и я все сделаю, — тихо сказала Надежда Юрию.

Тот кивнул, цепко контролируя каждое ее движение.

В это время на пороге комнаты опять появилась Вита и швырнула в Юрия маленькой, но тяжелой керамической вазой, сильно задевшей его по голове. Он вскочил, пошатнулся и, перейдя в «быстрый режим» — передвижение, ускоренное в несколько раз по сравнению с доступным человеку, — рванулся к Вите. Однако Надежда, также в «быстром режиме», догнала его на середине комнаты и рубанула сзади ножом по шее…

*****

Перенеся на кровать упавшую в обморок Виту, Надежда позвонила Иванову на мобильный.

— Извините, что беспокою вас вечером, Юрий Петрович, но ко мне домой явился мой соотечественник и повел себя… очень неадекватно, — сказала она. — Возникли серьезные проблемы. Решила позвонить не в службу безопасности, а вам.

— Совершенно правильно сделали, — ответил Иванов. — Сейчас разберусь.

*****

Иванов приехал с группой безопасников. Пока те работали, Надежда пригласила его в свою комнату.

— Как один из руководителей миссии, — сказал Иванов, — приношу вам глубокие извинения. Будут приняты дополнительные меры по вашей охране.

— Ну и Вита всегда за меня заступится… Мы вот с Катериной думали, куда ее на работу устроить, — может, в нашу службу безопасности?

Иванов улыбнулся.

— Оказывается, это неправда, что у вашей расы нет чувства юмора?

— Нет, правда. Это у меня человеческий компонент как-то странно развился.

— Вита, действительно, молодец. Да и вы меня поразили своей ловкостью и решительностью.

— Но что будет со мной дальше? — спросила Надежда.

Иванов вздохнул.

— Инициаторы покушения столкнутся с такими серьезными претензиями и санкциями за безобразное нарушение юрисдикции, что и думать забудут о чем-либо подобном. Однако насколько я знаю вашу цивилизацию, вас лишат гражданства. Но это совершенно не помешает вам работать здесь. Многие расы также принимают изгнанников вашей цивилизации.

— До конца жизни существовать вдали от родины, в оболочке… — вслух подумала Надежда. Потом встряхнула головой:

— Извините, это не ваши проблемы. Я ведь по сути сама виновата. Вы меня даже предупреждали…

И уловила импульс искреннего, горячего сочувствия.

— Я всегда рад по-дружески вам помочь, — сказал Иванов. — Всем, чем смогу.

— Спасибо, — грустно улыбнувшись, Надежда легонько погладила Иванова по руке. И отдернула руку — телесные контакты андроидных оболочек при межрасовом общении были не приняты.

— Ой, извините, пожалуйста! Опять этот человеческий компонент!

Иванов улыбнулся.

— Мне очень нравится ваш человеческий компонент.

*****

Вита среди ночи проснулась и залезла в постель к Надежде.

— Надюш, это все было? Мне не приснилось? В гостиной никаких следов.

— Все было, герой, ты на самом деле меня спасла.

— Просто я за тебя ужасно-ужасно испугалась. А ты потом спасла меня.

— Я тоже просто за тебя ужасно-ужасно испугалась.

— Ты, оказывается, такая быстрая и ловкая. А обычно так плавно двигаешься, как королева. А тут — раз! Как вихрь! Я даже не очень поняла, что ты сделала. Ножом по шее, ага?

— Ага.

— Ужас, как он хрипел! И сколько кровищи! Слушай, мне одной плохо, можно, я посплю с тобой?

— Конечно, малыш.

С тех пор Вита спала с Надеждой — все то недолгое время, что они жили вместе.

*****

Через несколько дней в миссию пришло уведомление о том, что Надежда лишена гражданства и возвращение на родину ей запрещено. Иванов, передав его Надежде, официально подтвердил, что контракт ее остается в силе.

*****

Вскоре Вита нашла в Москве несколько мест тусовки сексменьшинств, где она чувствовала себя своей, и почти все вечера стала проводить там. За ней начал ухаживать один крупный бизнесмен, человек взрослый, незаурядный и умный. И Вита не устояла — поехала, бросив работу, отдыхать с ним в Испанию. А вернувшись, стала его постоянной любовницей. Желая Вите добра, он сделал примерно то же, что когда-то советовала Катя: устроил ее в университет и на работу в одну из компаний своего холдинга.

В августе Вита еще пару раз заехала к Надежде и иногда звонила. А в сентября, начав учиться, пропала совсем.

*****

Окружающее уже не казалось Надежде таким чужим, и она стала находить некоторый вкус в чтении литературы аборигенов — в основном, фантастики, там зачастую не нужно было вообще знать никаких реалий.

Однако все-таки ей было очень плохо. Она тосковала по Вите, по родной планете, по своему настоящему телу. Жизнь становилась все более серой и тягостной…

*****

Как-то вечером ей позвонил Иванов и попросил разрешения заехать в гости.

— Какой-то срочный вопрос? — спросила Надежда, пригласив его в гостиную. Недавно она переехала в квартиру поменьше — в той, которую они когда-то занимали с Витой, было пустынно и слишком много воспоминаний.

Иванов задумчиво потер лоб:

— Даже не знаю, как ответить на ваш вопрос. Раз у вас теперь есть чувство юмора, позволю себе рассказать…э-э… анекдот. Вернее, кусочек из одной детской книжки аборигенов. Почтенная дама заявляет, что на каждый вопрос можно ответить «да» или «нет». А ее собеседник спрашивает: «Хорошо, тогда скажите, вы уже перестали пить коньяк по утрам?»

Катерина рассмеялась:

— Как раз такие шутки, связанные с логикой, мое чувство юмора понимает неплохо. Но ваш анекдот напомнил мне, что я негостеприимна. Хотите коньяка? Я к нему пристрастилась последнее время. Или чаю?

— С удовольствием выпью немного коньяка.

Надежда достала бокалы, и Иванов налил коньяка Надежде и себе. И сказал, приподняв бокал:

— У меня на родине есть обычай, похожий на произношение тостов. Один из таких как бы тостов звучит примерно так: пусть каждый из нас сможет сделать в жизни то, что он может.

— Кажется, догадываюсь, зачем вы пришли, — сказала Надежда, пригубив.

Иванов покачал головой.

— Это было бы довольно странно, потому что я, честно говоря, сам толком не знаю, зачем конкретно я пришел. Впрочем, могу, по крайней мере, объяснить повод: вы отказались от резервирования своей личности.

— Вот тут бдительность службы безопасности оказалась на высоте, — усмехнулась Надежда. — И что? Попытаетесь уговорить меня изменить решение?

— Нет, я считаю, что разумное существо имеет право распоряжаться своей жизнью и смертью.

— А чего же вы тогда хотите? — удивилась Надежда.

— Я только знаю, что не хочу, чтобы вы умерли. Но не знаю, как этого добиться…

И Иванов убрал свой эмпатический экран. Надежда поразилась силе и остроте обращенных на нее сочувствия, страха ее потерять, боли от предчувствия потери… Как завороженная, она встала, подошла к нему, погладила по щеке. Иванов осторожно встал и неуверенно обнял ее за талию. Он был немного ниже, и она чуть наклонилась, чтобы поцеловать его. И сказала:

— Как уполномоченный представитель своего человеческого компонента должна сообщить, что он очень заинтересовался вашим человеческим компонентом…

*****

— Ужасно давно мне не было хорошо, — сказала Надежда, пристраиваясь у Иванова на плече.

— То есть я могу робко надеяться отвлечь тебя от мыслей о смерти?

— И зачем тебе возиться с асексуальной особью из профессиональной касты общественных насекомых?

— Видимо, случившиеся у тебя только что два оргазма — особо яркие проявления твоей асексуальности? А способна ли асексуальная особь покончить самоубийством из-за несчастной любви?

— Но это же человеческий компонент!

— Надь, я тебе уже говорил, что мне очень нравится твой человеческий компонент. А с остальным кусочком тебя я надеюсь договориться, чтобы он не мешал.

— Может, ты и прав, — пробормотала Надежда. — Что там от меня осталось, кроме человеческого компонента…

*****

На рассвете Надежда почему-то проснулась. Почувствовав это, Иванов проснулся тоже. Осторожно обнял ее сзади, поцеловал в шею.

— Ты такая красивая, человеческий компонент Надя.

Надежда рассмеялась.

— Может, мы оба сошли с ума? Ты восхищаешься моей андроидной оболочкой, по сути, скафандром. А мне ужасно приятно, что он тебе нравится.

— Ну, — грустновато усмехнулся Иванов, — вольно цитируя одного драматурга с этой планеты, я бы сказал, что в этом безумии все-таки есть некоторая система…