Кошка с Собакой 2

Алексей Свешников, 2020

Городская сага для взрослых, потрясающе остроумная повесть, с иронией и грустью описывающая жизнь и внутренний поиск молодого мужчины в современном обществе. История противостояния личности с навязанными стандартами. Тесное переплетение абсурдного и смешного, документальности и выдумки вместе с неподражаемым исполнением автора создают полное ощущение реальности происходящего и заставляют читателя чувствовать себя в эпицентре интереснейших событий. Содержит неценнзурную брань

3

— Кто на завтрак? — я уже разложил содержимое чемоданов по полкам в шкафу.

— Я! — Марина откликнулась первой.

— Я тоже, — Собака — второй.

— А ты? — я посмотрел на Кошку, разлёгшуюся на подоконнике. — Ты пропустишь праздник?

— Идите. Я спать хочу. Укачало меня в дороге.

И она осталась балдеть в лучах зимнего солнца.

Спортсмен хотел прямо с дороги броситься покорять лыжный склон. Романтик, бля… Было в нём всё-таки что-то от неуправляемой ракеты. Или от неандертальца. Силы дохуя, а в головной части только «морская смесь»… Цель выбрал, и пошёл к ней по параболической траектории, невзирая на метеорологическую обстановку. Хотя, конечно, кто-то назвал бы это целеустремленностью…

Когда наша животно-человеческая грядка неторопливо спустилась на лёгкий завтрак, нас уже ждал этот человек-пружина. Собранный, как сказал бы Маяковский, в миллионопалый кулак, а учитывая близость его интеллекта к братьям нашим меньшим — миллионолапый. Натурально одетый во всё полагающееся и с лыжами на плече, как солдат почётного караула. Я остановился и тяжело вздохнул. С ним жить — вагоны разгружать. Жена у него святая…

Но тут, хвала Одину, даже она рискнула остановить решительного парня. Мы застали уже окончание беседы:

— Но люди наверняка устали, голодные с дороги, надо поесть, а потом с набитыми животами куда на лыжи? Даже врачи против! — это его жена втирала ему слова в лысую голову.

Когда она это говорила, как будто нимб божественный над ней светился, как отсвет от часов патриарха на лицах паствы…

— А вот и будущие чемпионы! — приветствовал наше появление сосед.

— Скорее инвалиды, — мрачно пошутил я.

— Так, — сосед нахмурился. — Вот этого не надо. Не хватало ещё нам вывихов и растяжений.

— Оптимист, — буркнул я так, чтобы слышали только Марина и Собака.

Собака осторожно подмигнула.

Сосед тем временем осознал важность правильного питания:

— Тогда я предлагаю — лёгкий перекус и сразу за дело!

— В сауну? — робко предложил я.

— Это вечером! А сейчас вот это! — сосед потряс у меня перед лицом связкой лыж.

— Сначала перекус, — напомнил я и на всякий случай отошёл на полшага. Ещё пизданёт по голове, а у меня ни шлема, ни даже ебанистической лыжной шапочки…

— Завтрак — дело святое, — согласился сосед.

Не, есть в нём добро. Где-то глубоко внутри есть. От осознания этого факта конечно скорее страшно, но ведь как-то общаются с ним люди? И просто случайные, типа меня, и друзья-коллеги по всей этой спортивной мафии. Пусть они странные, не блещущие знаниями, не понятые обществом, но ведь если бы не они, не было бы у нас гордости от побед и слёз счастья на лицах? Не охала бы в едином порыве многомиллионная страна перед голубыми экранами от переживаний. Нихуя бы не было у нас! Хотя у нас и так нихуя нет…

— С Собакой можно в столовую? — спросил я милую девушку из персонала, пока Марина с женой соседа вели непринуждённый светский разговор о преимуществах натуральной косметики над ненатуральной.

Девушка покосилась на нашего друга, который истово осматривал лыжное крепление.

— Вам можно…

— Мне, понятно… Собаке можно?

— Ой… Вам обоим можно.

Я кивнул Собаке:

— Всё путём. Скажи тёте спасибо.

Собака прищурилась, как снайпер перед выстрелом, и помахала правой лапой в воздухе.

— Ой, как мило… — запричитала девушка.

— Так, пошли быстрее отсюда…

И мы рванули занимать лучшие места. Точнее рванул я, Собака с достоинством трусила рядом. Есть у меня такая социалистическая привычка. Знаю… Борюсь… Но иногда церковно-приходская нет-нет да и вылезет из-под костюма… Был у меня такой знакомый, шеф солидной конторы, косивший под постсоциалистического аристократа, а когда кто-то из сотрудников увольнялся, заебавшись от периодических управленческих заёбов, звонил на новое место работы и срал на человека почище пресловутой полковой лошади. Оказался обычным мелочным говноедом…

— Где сядем? У окна?

— Что за вопрос… — процедила Собака сквозь зубы. — Конечно у окна. Жаль, что не лето, на террасе бы сели…

— Ага, жаль… И лыж бы этих не было…

Мы сели в уголок с видом на кусок склона. Воткнули в пейзаж. Как раз прямо на наших глазах пизданулся какой-то горе-лыжник.

Мы с Собакой посмотрели друг на друга. Вздохнули…

— Меню, пожалуйста…

Девушка-официантка, вся в веснушках и с копной рыжих волос, положила передо мной толстую книжку в кожаном переплёте. Вылитая Пеппи. Я автоматически посмотрел на длину чулок. Увы, обычные джинсы…

— Собаке тоже принесите.

— Меню? — удивилась официантка.

— Конечно, она ведь тоже хочет выбрать. — Я посмотрел на Собаку. — Нести тебе меню?

Собака кивнула.

— Ой! — девушка от восторга прижала ладони к щекам. — Какая умная! А можно погладить?

— У вас тут общепит. Не рекомендую. Увидит санэпидемстанция, оплетёт всё жёлтой лентой.

— Нас не могут закрыть, у нас сам министр спорта останавливается.

Я невольно засмеялся.

— Это которого за допинг во все щели не по спортивному принципу? Ну-ну…

— Так ведь тут у нас не там, — вернула меня в реалии официантка.

Вот как всё с ног на голову перевёрнуто. Хотя ведь я первый начал, припёрся в ресторан с собакой… Так что сам мудак…

— Ну, раз у вас сам министр харчуется, тогда конечно вам можно трогать что угодно.

Собака покорно наклонила морду. Это тебе месть, — подумал я, — за всё обещанное…

Нагладившись вдоволь, счастливое рыжеволосое создание убежало. Я так и не понял, принесёт она ещё одно меню или нет? Хотя, учитывая близость к данному заведению министра спорта, всё возможно… Вдруг это заразно почище дизентерии?

— А, вот вы где уселись! — услышал я громогласный возглас над головой.

Это подтянулась вся наша лыжная шатия во главе с предводителем.

— Мне сказали, сам министр сюда захаживает! — я понизил голос для доверительной солидности, хотя, разумеется, мне этот министр был похуй совершенно.

Но спортсмен серьёзно кивнул:

— Бывает. Сам видел. — И тоже понизив голос, добавил: — Встречались…

Пока все рассаживались, подошла официантка — принесла меню.

— Видите, пригодились ещё ваши книжки, — пошутил я.

Она засмеялась в ответ и замерла, ожидая, кто ещё чего скажет.

— Виски ведь есть у вас? — спросил я, чтобы она не стояла так обречённо.

— Валера, а ты будешь виски? — спросила у спортсмена его блондинистая жена.

Ва-ле-ра! Его зовут Валера! — молнией пронеслось в моей голове. Я только сейчас понял, что этот накаченный до разрыва коры на баобабе человек носит такое имя.

— Валер, — сразу атаковал я. — Махнём по полста? Для аперитива?

Валера покосился на жену:

— Юля, ты будешь что-нибудь для… — тут спортсмен замедлил речь, — аперитива?

— Мариша, что ты будешь? — защебетала Юля, глядя на Марину.

Мне эта словесная переброска напомнила движение шаров в бильярде.

А в голове разорвалась вторая бомба — Ю-ля… Её зовут Юля!

Пиздец какой… Просто день знаний! Представляю, что чувствовал Галилей, когда открыл четыре спутника Юпитера… Хотя вряд ли он после этого поехал добровольно падать мордой в снег.

Тем временем беседа за столом развивалась, стремительно снося стоявшие ранее плотины. Могучим потоком были сметены все условности, ибо Юля назвала Марину Маришей, что в моём мире равнялось как минимум погружением Австралии на дно океана со всеми редкими утконосами, одним данди-крокодилом и бессчётным количеством серферов.

— Я минералки выпью, — Марина одним глазом строго стрельнула в мою сторону.

Я парень умный, намёки понимаю с полуслова…

— Девушка, тогда мне пивка бокальчик, какого-нибудь лёгонького.

— Безалкогольное есть.

— Мне не есть, мне пить…

Девушка стала немного теряться, но тут вступил Валера. Как дредноут в узком проливе, он сразу же приковал всеобщее внимание:

— А мне тогда сок принесите ананасовый, он полезен для сжигания жира.

Блондинка-Юля замерла, как мышь перед котом. Я смотрел на неё и ждал: решится — не решится?

— А мне белого вина.

Я мысленно восхитился этой женщиной ещё раз. Валера поджал губы, но промолчал. Явно такой выбор нарушал его представление о дружной и спортивной семье. Юля тем временем выбрала какое-то вульгарное полусухое. Я осторожно приоткрыл меню и опустил его под стол, чтобы Собака смогла ознакомиться. Хорошо хоть Кошка не пошла с нами… Но ей всё равно придётся зацепить что-нибудь с домашней кухни.

— Печёнка есть у вас сырая?

И видя, как округлились глаза у девушки, я пояснил:

— Не для меня…

Девушка обвела глазами стол и почему-то остановилась на Валере.

— И не для него. Для собаки…

— Я поняла… — заулыбалась официантка. — Я спрошу на кухне.

— Спасибо. И каши мне принесите рисовой с двумя котлетами. Это всё.

— А пиво будете?

— Чай чёрный, самый простой…

Собака под столом застучала лапой мне по коленке.

Я подмигнул девушке и нагнулся:

— Предлагаю тебе двинуть на кухню, там определишься, — тихо прошептал я.

Собака одобрительно кивнула.

— Про Кошку не забудь.

— И возвращаясь к официантке: — Собака с вами может сходить? Она обещала, что будет хорошо себя вести.

Девушка засмеялась:

— Хорошо! Как здорово, что она у вас такая!

Да уж, неплохо.

Дальше я откинулся на диванчик и смотрел, как Марина что-то говорила по заказу, как Юля тоже определилась с едой, как спортсмен долго перечислял свой завтрак чемпиона… Всё это на секунду показалось мне чем-то уже случившимся в моей жизни. Тот самый пресловутый эффект дежавю. Кажется, что всё это существует вечно. Повторяясь и повторяясь…

— Юля говорит, что ей сразу показалось, что ты хороший человек.

Вдруг я понял, что совсем ушёл в свои мысли о вечном, и Марина толкает меня в бок.

— Кто? Я?

Хорошо, что не пил в этот момент, иначе бы поперхнулся.

— Да, надо сказать, что с соседями нам повезло, — это Валера поддакивать стал. — У нас на прошлой квартире совсем люди неспортивные были, я уж их и так и этак пытался приобщить — ни в какую!

— И долго вы их… обрабатывали?

— Лет пять… — сосед закатил глаза в счастливые воспоминания.

Бедные люди, он же их натурально на веки вечные отвратил не то что от лыж, от футбола по телевизору!

— Стойкие товарищи попались, — согласился я.

— Нет, не стойкие, они съехали потом, и вместо них совсем уж неудачные соседи оказались. Молодая пара, на уме одни вечеринки.

— Так вот, кто вас выжил! Вот, против вас какое оружие! — предательски оживился я, да с таким энтузиазмом, что даже Марина на меня посмотрела, выпучив глаза.

Но, слава богу, спортсмен пропустил это мимо ушей.

— Нет. Мы решили район из-за экологии поменять.

Я кивнул. Экология дело важное, особенно если на алтаре физическое развитие.

По залу к нашему столику рысью промчалась Собака. Как-то излишне быстро, учитывая, что кухня для неё — это место, из которого ни один добропорядочный пёс просто так не сбежит. Она юркнула под стол и застучала мне по ботинку. Три длинных три коротких.

Где-то грядёт пиздец…

Я встал:

— Прошу прощения, пойду узнаю, что там так её напугало.

И пока никто не успел ничего понять, быстро рванул к выходу, состроив Марине выразительную гримасу. Собака потрусила за мной.

Мы выскочили на улицу. Падал прекрасный романтический снежок, люди румяные и счастливые носили мимо нас чемоданы и орудия пыток. Палки, там… Лыжи…

— Что стряслось?

— Дядя Вова здесь, — не особо палясь, сразу выдала Собака.

— Вован? Здесь? Точно?

— Ты с экспертом по разведке вообще-то говоришь.

— Это да…

— Давно?

— Минут десять приехал. Но их целая шобла привалила. Похоже, тимбилдинг. Сейчас в номерах располагаются, хорошо не в нашем крыле.

Я почесал затылок. Ситуация могла перерасти в неконтролируемую.

— Видимо, надо срочно менять дислокацию и вставать на лыжи.

Собака мрачно кивнула:

— Дядя Вова, если примет лишнего, спалит нас перед соседом со всеми потрохами.

— Вот и я о том… Берём ситуацию под контроль. Я сейчас быстро сворачиваю наш завтрак, а ты дуй к Кошке. Дверь откроешь сама?

Собака только хмыкнула. И вовремя, мимо нас как раз проходила весёлая компания.

Я набрал Марине в телефоне разъяснительное сообщение в мессенджере, для прикрытия отступления, потом вернулся за стол.

— Предлагаю не рассусоливать, сейчас быстро поклюём, как воробушки, и в бой.

Даже сосед, и тот заподозрил неладное. Уж больно неестественно быстро захотел я туда, где холод, соревновательный дух и травмы различной степени тяжести.

— Я готова, — просто сказала Марина, и я в который раз понял, почему мы вместе.

— Спасибо, милая…

Юля немного расстроилась, явно, пафосные посиделки в компании были её тайным желанием.

Я сел и начал быстро есть всё подряд. Валера не смог не включиться в такое соревнование и, несмотря на то, что еды у него было раза в два больше, победил с отрывом.

Я махнул официантке. Расплатился, невзирая на соседские протесты. Потом встал:

— Через десять минут у входа в полной боевой готовности.

Мы с Мариной ушли, оставив парочку в полнейшем недоумении.

— Они про нас подумают, что мы совсем на голову сдвинутые, — тихо заметила Марина.

— Так, а мы такие и есть…

В номере уже заканчивалось оперативное совещание.

— Каков план действий?

Собака пожала плечами:

— Если дядя Вова доберётся до лыж, то выбираем противоположные склоны, съезды…

— Есть трудность… — перебила Кошка. — Тут один подъёмник. У него запросто можно встретиться.

— Может, сломать его… — ляпнул я.

— Кстати, идея. Нас с Кошкой не заподозрят, а вы для алиби можете хоть в сауне спрятаться.

— А как ты сломаешь подъёмник? Это же инженерно-техническое сооружение. Тут динамит нужен.

— Глобально мыслишь, но можно и потоньше сработать — закоротить движки и дело в шляпе.

— Ты разбираешься в этом? — я посмотрел на Собаку.

Та посмотрела на Кошку.

— Нет, а я что? Я в электричестве не разбираюсь… — Кошка замахала лапами.

— Так, — я решил вернуть всех с небес. — Предлагаю такой кардинальный метод оставить как план Д.

— Не Б?

— Д, Б, какая разница? Вы что, всерьёз хотите наебнуть тут всё? Вы понимаете, что это будет полный ахтунг. А если ещё и поймают вас?

— Кто нас поймает? Кому в голову взбредёт, что мы можем провернуть такую диверсию?

— Хорошо, — я сдался. — Положим, вы вне подозрений, но как ты собираешься коротить? Чем? Телом своим, как Матросов?

Собака опять посмотрела на Кошку.

— Нет, а я что? — кошка опять замахала лапами. — Вы ебанулись совсем?

— Значит никто ничего не коротит и не выводит из строя. Это ясно? Мы просто катаемся там, где катаемся, и не встречаемся с тем, с кем не встречаемся.

— Прекрасный план.

— Самое простое — самое верное. И нехер разводить кисель. Сейчас одеваемся и торчим на этой ёбаной горе, пока ноги не начнут подкашиваться, потом спать, потом домой. И всё пройдёт спокойно, без нервов.

— Это ты себя успокаиваешь или нас настраиваешь? — улыбнулась Марина.

— И то, и то… И где тут мой замечательный костюм, еби его в сроку мать…

На встречу мы почти не опоздали. Собака с Кошкой сразу заняли позицию за углом. Скрытно и незаметно, как замаскированный в лесу, ракетный комплекс. За себя я был спокоен. Вид мой был настолько идиотский, что узнать меня было невозможно, тем более, Вован знал мою любовь к зимним видам спорта и предположить, что я окажусь тут, не мог ни при каких обстоятельствах. Теоретически его мог узнать Валера, но это уже было из разряда банальной невезухи, а таких людей, как я, она обходит стороной.

Слава богу, у Валеры хватило ума начать с самого пологого склона. Это который для детей и новичков. Ну, для таких, как я.

Очереди не было, подъёмник довёз нас до вершины. Мне попытались сделать замечание, что мол, нельзя собак и кошек, и всё такое… Но Валера показал какую-то красную книжечку, и больше никто никаких глупостей не спрашивал. А Собака с Кошкой всё равно двинули своим ходом. Было видно, как они уныло брели внизу. Два дефиса на бесконечно белой странице.

Первый раз я съехал вполне сносно. Не быстро и раза три почти не упал. Марина лихо просвистела мимо с соседями наперегонки. Надо сказать, что я даже загордился, что у меня такая спортивная жена. Мохначи бегали в снегу на вершине. Там оказался ещё чей-то пудель, тоже, видимо, со специальной аккредитацией, и им втроём явно было о чём друг другу рассказать. Поднявшись на гору второй раз, я доковылял до Собаки.

— Как знакомый?

— Вполне адекватный, тупой правда, как все пудели, но выбирать не приходится.

— Это расизм какой-то у тебя.

— Это данность…

— Посматривайте за потенциальными угрозами.

— За дядей Вовой, что ли?

— Ага, за ним.

И я поехал вниз. На этот раз позволил себе немного с ветерком. Длилась эта авантюра недолго, буквально на первой кочке я наебнулся. Но это было даже полезно. Пыл от головокружительных успехов необходимо охлаждать. В жизни профессионала есть три стадии: сначала он нихуя не умеет и всего боится, потом, чего-то умеет и нихуя не боится и, наконец, когда умеет всё и помнит, что надо бояться.

Я поднялся, чертыхаясь, утёр рожу. И осторожно поскользил дальше.

— Берегись! — проорал пролетающий мимо Валера.

Он шёл по склону, как стенобитное орудие навстречу воротам осажденного замка. Если он так в кого-нибудь въебётся, то в мире появится бессчётное количество новых элементарных частиц и северное сияние.

Подъехала Марина, эффектно затормозив с фонтаном снега.

— Мы на другой спуск, ты с нами?

— Да господь с тобой! Мне и тут неплохо. Ты, главное, посматривай, чтобы случайных встреч не было.

— А ты следи за зоопарком!

И она помчалась дальше. Красивая, раскрасневшаяся от холодного воздуха и ветра. Сама как ветер… Я смотрел, как удалялась её фигура… Есть на свете вещи, описать которые словами невозможно. Это надо оказаться на заснеженной горе, чтобы рядом были родные люди, и видеть, как они счастливы и беззаботны. И запомнить эти мгновения на всю жизнь, неважно сколь долгой она окажется, и какие повороты ещё припасёт.

— Мы тоже хотим, — вынырнула передо мной из снега Кошка, как нерпа на Ладоге.

— Чего хотите?

— Прокатиться с ветерком.

— Как?

— Посади нас в ватрушку.

Я подумал:

— С пуделем?

— Нет, он — не боец.

— А вы прямо бойцы!

— Мы адекватно реагируем.

— Сейчас попробую что-нибудь придумать…

Все наши проблемы идут от доброты. Лучшее — враг хорошего. Но знать и уметь — вещи такие разные, что волосы на жопе начинаешь рвать только тогда, когда и рвать-то их уже бесполезно.

Приволок я им эту ватрушку, как вы поняли. Прицелил так, чтобы ни в кого не въехали, и отправил вниз по склону. Что могу сказать — наводчик я хуёвый, ещё с армии. Это я почувствовал, как только снаряд набрал ход, и отчётливо обозначилась, как говорят лётчики, «вероятность опасного сближения», а если по военно-морской терминологии, то «навал».

Надо ли говорить, что вся пушистая грядка воткнулась прямёхонько в Вована, который только появился на горизонте, и с криком «ёб твою мать!» все они помчались дальше, оставляя меня с ощущением чего-то тревожного.